Ферида. 16 июня. Пятница. 16-20
В светлой голове прекрасной архонки уже роились коварные планы по уничтожению поклонника Безымянного, и было их даже несколько. Да каждый был ужаснее другого, так что, не смотря на всю свою светлость происхождения, мысли были черны, как уголь на этих складах. А всё потому, что такой же безымянный фанатик, как и его Бог, посягали на святое для Ан Лэрмминэ, на того, кого она должна защищать ценой своей жизни. К счастью, вражина так основательно запутался в своих длинных одеждах, что это дало драгоценные секунды, если даже не минуты для воительницы. Храбрый рыцарь, не смотря на своё опьянение, отдал, как мог, честь и, почему-то ползком, на четвереньках, направился к послу, валяющемуся на полу. А девушка, не теряя времени, направилась чётко к фанатику, с яростным намерением доказать свою правоту. Удар по колену пришёлся очень кстати, так как мужчина уже принялся что-то там нашёптывать в угольной пыли, явно намереваясь спалить здесь всё к чертям. В смысле, к Безымянному. Но удар был не столь сильным, как бы хотелось, сказывалось недавнее сильнейшее, в её жизни, помутнение разума, которое было в некоторых неладах со своим телом. А может, просто уголёк попался под ногу, но удар прошёл чуть вскользь. Но всё же задел безумца, об этом возвестил его вопль, полный обиды и горечи поражения. Окончательно обезумев, он что-то прокричал на весь подвал и его тут же заволокла дымовая завеса. Ферида закашлялась, прикрывая рукой глаза и едва не выронив цвейнхедер. Незащищённые участки кожи нещадно обжигало, глаза слезились и не было возможным даже разглядеть дорогу обратно, не говоря уже о том, чтобы ринуться вперёд, настигнув свою жертву. Хорошо, что Солариона уже вытащили наверх, по крайней мере, она слышала его натужный кашель где-то вдалеке, наверху.
Пришлось возвращаться назад, точнее, её насильно вытащили наверх. Пьяница, каким-то невероятным образом умудрился затащить девушку в доспехах обратно, на склад. Только потом Ферида увидела, что в яму было навалено с десяток пыльных мешков, иначе бы им просто так не взобраться. Только вот интересно, как двое мужчин всё же залезли в эту зияющую дыру? Там ведь метра полтора-два в высоту. Но это всегда можно было узнать потом, а сейчас....
Блондинка с трудом протёрла глаза, судорожно вдыхая свежий воздух, относительно свежий. ДО сюда завеса уже не доходила, что было очень хорошо. Наконец-то, распахнув глаза, девушка смогла лично лицезреть посла архонов. Он был бледен, то и дело заходился в кашле. А ещё.... А ещё, её верный товарищ вливал в Сола то отвратительное пойло, подарившее стойкое похмелье и больную голову. Остановить это безобразие было невозможным. Ар Фордринг по началу как-то обмяк в руках спасителя, потом вдруг вздрогнул, растирая лицо руками, но кашлять перестал. А когда убрал бледные ладони со своего красивого лица, то девушка увидела глупую улыбку. Вот те на. Таким она его точно не видела раньше. От слова "никогда".
Соларион: Фер-р-р-рида! Ик! Солн-ц-ц-це маё! Ид-ди сюда!
Пьяница: Я... эт... Он так дохад, дохал.... И пить умолял. А я чё? Вот у меня, ик, ой. А у меня только вот она, наст-тоечка, л-л-любимая.
Краснолицый мужчина виновато почесал в затылке, оглаживая заветную бутылку с эликсиром жизни, который подарил архону некоторую возможность нормально дышать. А когда протрезвеет, что будет? Хотя, судя по тому, сколько пьянчужка заставил его выпить, Соларион никогда не протрезвеет. И плакала тогда, вся эта дипломатическая миссия в Иридиум. Да ещё и этот фанатик скрылся. Хотя, он с больным, очень больным, коленом, вряд ли далеко убежит. Но тогда придётся снова бросить Сола? А Сол в это время продолжал глупо-приторно улыбаться, простирая руке к своему телохранителю.
