Пост №13.

К сожалению Джессики, демон рванул на нее столь же быстро, как и раньше - а значит, альтернативы у нее не было. Не задумываясь и не сомневаясь, девушка бросилась вниз с уступа, в полете группируясь и вознося короткую молитву всем добрым божествам сразу - но, к еще большему её сожалению, молитва осталась не услышанной, и в ходе падения что-то пошло не так. Все происходило так стремительно и сумбурно, что разведчица не успела осознать, что именно случилось, но плачевные последствия были очевидны.
Во-первых, в результате падения она почему-то оказалась вверх тормашками.
Во-вторых, ей отрубило ногу.
В-третьих, её нога загорелась.

И в этот момент - наверное, впервые за весь бой - Джессике стало глубоко наплевать, что произойдет с остальными. Ногу пронзила острая боль, от которой в голове замутило, а к горлу подступила тошнота; сознание начало стремительно ускользать, не оставляя в голове места для лишних мыслей, заставляя забыть и о том, в чем она торжественно клялась себе минуты назад, и о товарищах, и о Марбасе, и вообще обо всем; единственная мысль продолжала биться в её сознании, самая главная и самая важная: ей хотелось жить.

В самом деле, она сделала для этих ребят все, что могла - теперь уж пусть позаботятся о себе сами. О ней же здесь вряд ли позаботится кто-нибудь, кроме нее самой - ну, разве что Марбас нанесет удар милосердия от большой душевной доброты. Но даже гигантский демон уже мало волновал разведчицу: если он действительно придет её добить, то она ничего не сможет с этим поделать - стало быть, можно спокойно не задумываться об этом и сконцентрироваться на проблемах, с которыми она еще способна бороться; например, на боли и инстинкте самосохранения, захватившем контроль над телом.

Отчаянно цепляясь за сознание, Джессика спешно выдернула припасенную склянку исцеляющего отвара и с жадностью стала глотать её содержимое. Она не знала, поможет ли это отрастить ступню - впаривший её это зелье интедант был не слишком щедр на пояснения - но на перевязку не было времени, а кровотечение нужно было остановить как можно скорее, да и с частью причиняющих боль факторов эта штука должна была справиться. Но обо всем этом девушка и не задумывалась; она лишь знала, что скоро умрет, и единственное, что еще может её спасти - это наполнявшее стеклянный флакон снадобье, и поэтому все силы и мысли разведчица сконцентрировала лишь на том, чтобы выпить отвар до последней капли.

Отредактировано Джессика (2014-12-23 02:19:40)

Всё как в тумане. Гамма чувств хлынувшая на архона явно мешала ему принимать обдуманные решения и вообще контролировать свои действия. Сквозь прострацию Кель старался помочь своим союзниками и благо Регрет не терявший хватку смог направить архона. Но даже после этого страх перед демоном взял вверх и унёс подальше от опасности. От столь сильных эмоций уже начал вырабатываться иммунитет ведь сколько уже Кель поведал. Враг с каждой минутой становился сильнее, это пугало, союзников разрывало на части, это вызывало горечь, а собственное бездействие заставляло стыдиться. Понемногу приходя в себя архон таки сумел здраво оценить ситуацию и поняв, что в силу возраста и обстоятельств он сильно подвержен эмоциям было принято решение. Гнев, ярость, злость, все те чувства, что Кель так не любил должны сейчас сыграть ему на руку. В очередной раз оглядев поле боя он везде находил подтверждения этим эмоциям. Гнев это последнее, что могло вести в бой. Гнев и доля отчаяния, ведь большинство соратников уже погибло, терять практически нечего кроме собственной жизни.

Птицы света, что всё также послушно кружили вокруг светоносного ожидая команды под криком Келя рванули на Марбаса. Конечно архон не забыл перед этим повторно наложить на демона метку света. Зарядив в правой руке луч Кель выпустил его в Марбаса надеясь нанести тому как можно больше вреда, но на этом не всё. Раскручивая на руке чакрам архон презрев смерть, полный гнева устремился на демона и подлетев достаточно близко чтобы не промахнуться бросил орудие прямо в голову рогачу, после чего спикировал к Стефану, направил крыльями на него потоки воздуха, чтобы хоть как-то умалить огонь. Но понимая, что это может не помочь Кель укрыл сокурсника собственным телом и крыльями, чтобы перекрыть огню доступ к воздуху. Вероятно это не поможет, вероятно они загорятся оба или же Марбас просто задавит их своими огромными копытами, но даже так, архон умрёт спасая друга. Он хотел помочь, он сожалеет о своём бездействии и уже всё равно что от него останется. Он выполнит свой долг, он отдаст свою жизнь лишь бы жили другие.

До него лишь доходили слухи о языке демонов, отвратном и порочном явлении, которое само по себе способно разлагать души людей. Ничего подобно не произошло, но не смотря на то, что язык был непонятен Стефану, он понял о чем говорил Марбас, с каким презрением он изрек свои слова. Адепт понял, что его песенка спета.
Сначала было предчувствие, на животном инстинкте он почувствовал надвигающуюся угрозу. После этого, стало невыносимо жарко. И он запылал, в буквальном смысле. Жар внутри еще можно было стерпеть, но огонь, объявший его одежду, лизавшие кожу язычки пламени, напрочь сломили его. Он не понимал что делать, куда бежать и как избавится от боли. В панике, он растегнул те немногие пуговицы, что остались на пальто, и отбросил его, будто та превратилась в змею. Но и этого было мало, и пламя вновь вспыхнуло  Он просто упал на землю и, повинуясь инстинктам и страху, начал кататься по полу. Только сбившееся пламя, снова и снова набирало силу и боль нарастала, и Стефан лишь думал о том, как убежать отсюда. Уходить, надо уйти. Возможно, если бы он воспользовался покровом, то жар перестал бы терзать его тело и разум. Но время на прочтение показалось бы целой вечностью, и слабый духом адепт уже бы не справился. В отчаянье, он пополз, подобно раненому зверю, к краю платформы, чтобы оказаться подальше от ада, что происходил рядом с ним. Добравшись до края, он обнаружил внизу девушку, которая тоже боролась за жизнь. Вместо ноги у нее была культя, в то время как другая полыхала огнем. Я ведь еще могу ходить, а она нет. Да... что же это такое?! Было стыдно за себя. Хоть боль заволакивала разум, но у него еще оставалась душа, которая ведет его. Огонь пожирал его тело, но у Стефана еще были силы бороться. Сжалившись над девушкой (позднее вспомнив ее имя - Джесс), он, протянув руку, использовал Лечение , чтобы остановить кровотечение и избавить, хотя бы ее, от боли. Даже на такое короткое заклинание у адепта едва хватило концентрации и оставалось лишь надеяться, что оно сработало. Ведь лечение могло бы облегчить мои страдания. - запоздало подумал он, но дело было сделано, а времени для перезарядки могло не хватить для повторного применения.
Оставалось еще одно дело. Рубашка почти сгорела, оставив лишь рукав полыхать на левой руке, на теле было множество ожогов, кое-где пламя попробовало вкус плоти. Такого ужаса, таких мучений, Стефан не мог доселе ощущать, но теперь они должны были помочь ему в его отчаянном рывке. И последствием его было бы либо победа, либо желанное освобождение. Поднявшись с земли, он заковылял к Дилане, атакуемой демоном. Зелье скорости, придавшее бы ему ускорение, осталось в горящей сумке, рядом с пальто; страх уже не подгонял, но тянул к земле, пытался заставить молить о смерти, а жар внутри все разгорался и голова раскалывалась, будто заполненная горящими углями. Увидев, что Кель летит к нему, он крикнул надломленным, отчаявшимся хриплым голосом: - Оставь меня! Дай умереть! - Умереть, чтобы жили... другие. На магию не было времени и сил, его последним оплотом оставалась душа, тело и Щит, которыми он собирался прикрыть вампиршу, от надвигающегося последнего и смертоносного удара. Все же зря сунулся туда. Я хочу к маме...