Полуэльф с недовольством лицезрел жарящийся кусок кроличьего мяса. Молодой адепт не был способным поваром, а потому парень уже знал, что вкушать ему придется не самое лучшее блюдо, но поделать ничего с этим не мог - до ближайшего трактира еще изрядно топать и топать, а есть хочется. Да и бродить по темным лесным чащам не было ни малейшего желания - ночным зрением, свойственным его эльфийским родственникам, он не обладал, а потому Артемис был вынужден разбить здесь лагерь и выждать наступления рассвета, чтобы продолжить свой путь. Это должна была быть очередная скучная и тихая ночка, если бы не одно но...
- "Враг?!" - полукровка резко развернулся и его взору предстала молодая вифрейка, вооруженная луком. Стрела имелась в наличии, что резко оповестило настороженность парня. Недовольный взгляд на оружие и возникший в свободной левой руке огненный шар явственно указывали на то, что юноша не был рад этой встрече, по крайней мере учитывая его вооруженность.
- Советую опустить лук, - мрачно молвил Артемис, держа наготове шар магического пламени. Он был готов в любую секунду метнуть его в хвостатую особу, если будет убежден, что та желает напичкать его своими стрелами.

Страх, некоторая опаска и явное нежелание вступать в конфронтацию углядел молодой адепт Теней, внимательно осматривая фигурку ночной гостьи. В общем-то, касательно последнего полуэльф был солидарен - он собирался поужинать и желания сражаться да еще и в лесу у него не было совсем. Ночным зрением он не обладал и был не в самом лучшем положении, а огненная магия... ну по очевидным причинам с ней необходимо было быть аккуратным. Красноглазый устало вздохнул, когда вифрейка ответила. Видимо не шибко-то и доверяла полукровке, что было, собственно, правильно. Мориэл не стал дожидаться счета "три" и рассеял огненный шар сразу же, как с уст хвостатой сорвалось: Раз...
Огненный шар исчез вместе и с угрозой для девушки. Сам же Мориэл был убежден, что угрозы она не представляет. Парень усмехнулся своим мыслям и продолжил жарить свой скромный ужин, который, кажется, местами уже подгорал. Сам наёмный убийца этого, кажется, как-то не особо замечал. Лицо от девушки отвернул, но краем глаза следил за ее движениями, чтобы в случае чего успеть рвануть в сторону.

- "Чудненько," - стрелу девушка убрала обратно в колчан, но лук остался в руках. Он стала медленно обходить юношу с его костерком и прогорающим кроликом. Все это время полукровка внимательно следил за ее движениями, хоть и не подавал виду. Он чувствовал пристальный взгляд на себе. И тут вифрейку выдал ее собственный организм в виде заурчавшего живота. Полуэльф лишь вновь усмехнулся и устало поднял голову, глядя незнакомке прямо в глаза, что от испуга расширились. Девушка резко отвернулась и покраснела, вызвав очередную тихую усмешку, а затем и легкий вздох.
- Голодная и уставшая во мрак леса вернешься или все же попросишь у незнакомца помощи и еды? - поинтересовался Мориэл с некоторой едва заметной насмешливой ноткой в голосе. В прочем, как бы то ни было, но накормить изголодавшуюся девушку он был не прочь. Очередное проявление скрытой доброты? Артемис вдохнул от этой мысли.
- "Она могла бы отплатить за оказанную помощь, ну или оказаться полезной..." по крайней мере хотя бы поварскими способностями, а то этот кусок крольчатины скоро в угольки превратиться. К слову о последнем, теневой адепт таки обратил внимание, что пища его уже местами покрылась горелой корочкой, а потому поспешил убрать ее от огня. Ветка с нанизанным на нее куском крольчатины был протянут хвостатой в том случае, если та изволит остаться и принять предложенную пищу.

Недоверчиво, опасливо, но все же приняла предложенную еду. Оружие было сложено рядом и хвостатая особа быстро принялась за еду. Было очевидно, что вифрейка успела изрядно изголодаться и даже то, что он был изрядно подгоревший и плохо приправлен ни сколько не волновало ее. Мориэл все это время молча сидел и внимательно смотрел на вифрейку, ожидая, пока та наконец доест предложенную пищу. Почти полностью съев кролика, девушка вновь взглянула на Артемиса и снова поблагодарила, сопроводив слова благодарности улыбкой. Голос стал тверже и уверенней, то ли пища дала ей сил, то ли щедрость полукровки придала уверенности в том, что зла он ей не желает.
- Можно узнать, кто ты и что делаешь здесь, в лесу, ночью? - последовал вполне закономерный вопрос. Девушка заулыбалась, но вскоре ее лицо обрело более серьёзное выражение. Вновь сомнение и некоторая недоверчивость, как показалось Мориэлу, проскользнули в ее поведении и, более, в вопросе.
- Кстати, почему? Мне показалось, ты не из тех, кто помогает первым встречным...
Полуэльф вздохнул. Действительно, зачем было помогать ей? Мысль о том, что она могла оказаться более способным поваром или же имела при себе деньги нельзя было назвать достаточно убедительным оправданием этих действий в данной ситуации. По крайней мере у Артемиса они вызывали сомнения, что ему не очень нравилось. Проявления сострадания - это одна из слабостей, нежелательных слабостей. Мориэл некоторое время молча сидел, думая над ответом и в итоге выдал следующее:
- Я так захотел. Маленькая прихоть, не более, - как-то даже слишком равнодушно и безразлично молвил наёмный убийца, что могло бы показаться и наигранным. А может, таковым и являлось? Артемис перевел взгляд к темному небу. - Зови меня Артемис. Я наёмник и выполнял неподалеку отсюда задание.

Отредактировано Artemis Moriel (2014-12-31 20:07:23)

Поверила ли она ему или нет, но в общем-то значения это не имело. Мориэл отбросил мысли о том, что это могло быть сострадание тут же, как только те появились. Вообще, он всегда старался подобные душевные порывы убить и выкинуть, выставляя это очередной своей внезапной прихотью. Нет, конечно, бывали случаи, когда так оно и было, но сейчас, когда пред ним предстала уставшая и оголодавшая вифрейка, все же он действительно проявил к ней немного сочувствия и решил помочь. Хотя, конечно, сам Артемис себе в этом никогда не признается, а кому-то - уж тем более.
- Помню, читала то ли легенду, то ли сказание о трех смелых товарищах, одного из которых так звали, - девушку улыбнулась и посмотрела вверх, на черные небеса, усеянные множество сверкающих точечек-звездочек. Теневой адепт иногда увлекался лицезрением небес, когда находился в пути, хотя, на самом деле, особым ценителем природы никогда не являлся. Что касается упомянутой девушкой легенды-сказания, то сам Мориэл подобной не припоминал. В общем-то, это и не удивительно, обычно большее предпочтения еще с раннего возраста он отдавал книгам магического характера, что-нибудь, что было связанно с магией, может быть немного исторического плана, но опять же, в большей степени, о магах древности. Подобные же легенды о героях-товарищах полукровку не особо цепляли.
- Интересно, твое имя и его как-то связаны?.. - ну, в этом Артемис несколько сомневался. Вообще, он никогда не интересовался, почему же был назван именно так. Дали имя и с ним и ходит до сих пор, а почему именно так, а не иначе - да особо и интересно никогда не было. Мимолетные воспоминания о матери заставили немного нахмуриться парня, взгляд был отведен куда-то в сторону, устремившись в задумчивую даль. На некоторое время юноша погрузился в какие-то свои мысли, не самые счастливые, в прочем, вида не подал, сохраняя маску хладнокровия и спокойствия, разве что глаза могли его сейчас выдать, если бы юная вифрейка решила бы вглядываться в них.
- Меня Элери зовут, - вифрейка вновь обратила взгляд на юного адепта, после чего почесала за ушком и вновь заговорила, поблагодарив еще раз за еду да извинившись за невозможность отплатить за доброту. Что ж, Артемису по большей степени и не надо ничего. Он просто легонько вздохнул, переводя взгляд на двух других кроликов. На самом деле есть он не особо хотел да и готовил он так хорошо, что отбивало всяческий аппетит.
- Если хочешь, можешь и этих двух кроликов съесть. Только приготовить их сначала надо бы, - произнес полукровка кивая на две кроличьи тушки неподалеку от себя. - А насчет платы - так забудь, мне и не нужно ничего.
- "На кой только кроликов трудился ловить, если все равно в конечном счете есть их не стал? Слишком много ненужных действий, ага. В прочем, зато Элери вот повезло, поесть на халяву можно, хех. Я бы мог и себе оставить один кусочек да вот только все равно не особо хочется..."

- Это очень щедрое предложение. Но...
Артемис вполне догадывался о том, что хотела спросить вифрейка. Но спрашивать не стала, видимо решил, что не имеет смысла. Мориэл ответ взгляд, устало воззрившись на небо.
- Так уж вышло, что есть мне как-то не охота, - пояснил полуэльф, объясняя свою излишнюю щедрость. Почему он решил ответить на этот не заданный вопрос - Мориэл не знал и даже не задумывался. Девушка принялась за готовку, а полукровка молча наблюдал за процессом. Она быстренько расправилась с освежеванием и принялась жарить мясо. Они сидели в полной тишине. Красноглазый с неким безразличием и равнодушием наблюдал за процессом готовки мяса, не смотря на что аппетита у него так и не проявилось. Переведя взгляд выше, на Элери, парень внезапно для себя заметил слезы на лице вифрейки.
- "Эм, она что, плачет? Слезы радости от того, что наконец-то поела? Да ну, как-то через чур. Слезы горя? Мм... Утратила кого-то?" - это предположение заставило еще больше пробудиться состраданию в душе полукровке, ведь и сам он в свое время переживал утрату близкого. Мориэл нахмурился, явно недовольный переживаниями девушки и своим предположение о причинах сего. Сначала теневой адепт хотел было проигнорировать это, сделать вид, что ничего не заметил - так было бы проще всего, не пришлось бы проявлять сострадание и доброту и вообще нагружать себя чужими проблемами, но...
- Ты это чего? - сухо поинтересовался Артемис, взглянув Элери в глаза. Нет, определенно проще было проигнорировать сей душевный порыв вифрейки, но теперь уж ничего не поделаешь, незамысловатый вопрос уже был озвучен. Возможно, не то, что нужно, чтобы успокоить девушку в слезах, да еще и тон не особо-то и сочувственный, но успокаивать кого-то наёмный убийца себе в цели и не ставил.

- Ты о чем? - недоуменно спросила Элери. Полукровка чуть наклонил голову справо, а после провел взглядом вниз, до подбородка. И тут девушка таки заметила, что плачет. Слезинка упала на руку, которую хвостатая после поднесла к лицу. Быстренько утерев слезы, она извинилась и попросила соли, очевидно, решив уйти от обсуждения столь грустной темы, что и заставила ее сейчас плакать. Что же, полуэльфу так было даже проще - раз не хочет говорить, то и не стоит. Если это действительно то, о чем он подумал, то тема явна не та, которую хочется обсуждать, к тому же с каким-то подозрительным незнакомцем. В прочем, Мориэл не стал более спрашивать ничего, просто молча протянул мешочек с солью, который благо был у него с собой. Элери явно сдерживалась, плотно сжатые, подрагивающие губы и выражение лица выдавало ее с потрохами. Теневой адепт отвел взгляд, снова посмотрев вверх, на небо. С одной стороны, действительно, влезать в чужие проблемы и напрягаться самому из-за них не хотелось вообще, только лишние проблемы себе навязывать. Но с другой стороны эта грустная, печальная атмосфера, что начала здесь образовываться, немного раздражала, тем более, что в глубине души он все же сочувствовал Элери.
- "Если она действительно кого-то сейчас потеряла, ей должно быть невероятно тяжело. Мне в этом плане повезло - работа отвлекала от ненужных мыслей, так что времени грустить и не было. Проклятье! И чего это я? Не должны меня волновать чужие проблемы," - Артемис нахмурился да бросил мимолетный взгляд на вифрейку, поспешно вернув свой взор к небу. - "Вполне достаточно и того, что накормил ее. Слишком уж много хороших, бескорыстных поступков...

Девушка старалась успокоиться и взять себя в руки, а Артемис меж тем устало глядел на небо, задумавшись о чем-то своем. Вскоре тишина вновь была разорвана и последовал вполне ожидаемый вопрос, с которым Мориэл сталкивается не особо-то и редко. Некоторые принимают красные глаза и бледность кожи за признаки вампира, некоторые просто считают парня уродом, о чем иногда пытаются сказать, а кто-то все же замечается один явственный признак - эльфийские, заостренные уши. Полукровка перевел взгляд упомянутых темно-алых глаз на вифрейку. На самом деле парень не особо любил тему своей расовой принадлежности - заставляло вспоминать о родителях. Юноша так и не смог смириться с утратой матери и до сих пор винит и терзает себя за то, что не смог спасти ее. Не смог он так же расстаться с ненавистью к отцу, этого, в прочем, он и никогда не собирался делать.
- Полукр... полуэльф, - ответил Артемис после небольшой паузы. Как-то он больше привык к тому, что его обычно "полукровкой" величают, нежели "полуэльфом", из-за чего чуть и не оговорился. На лице промелькнула нотка недовольства и даже, возможно, раздражения. Нет, парень определенно не любил, когда его называли "полукровкой", а так же "получеловеком", что тоже иногда бывало и бывало исключительно в оскорбительной манере.
- Моя мать была темной эльфийкой, - пояснил Мориэл, что сразу объясняло и бледность, и красноглазость. В глазах, вызывавших у Элери любопытство, промелькнула нотка боли, вызванной неприятным воспоминаниями. В прочем, теневой адепт контролировал себя и свои эмоции, так что вифрейка могла подумать, что ей показалось, ибо слишком быстра исчезли с лица парня эмоции какие-либо - маска равнодушного безразличия вновь была надета на бледное лицо наёмного убийцы.

Сложно пережить утрату близкого человека. Шрам, что никогда не сойдет, не исчезнет, остался в душе молодого полуэльфа и он не желал больше попадать под подобные удары. Стремление к одиночеству, маска равнодушия и эгоистичности, подавление всяческих проявлений доброты и сострадания - все это должно помочь ему обеспечить себя достаточной защитой, уберечь его от новых потерь, а, соответственно, и от новых уз, от новых связей, что могут обратиться дружбой, товариществом, а то и любовью. А внешность и поведение лишь помогало ему - мало кто захочет иметь дело с мрачным, красноглазым, бледным юношей. Тени сгущаются вокруг Артемиса, укрывают его. Отчужденный от окружающего мира, он находился под защитой стены, возведенной вокруг полуэльфа и не подпускающей к нему никого. И лишь редкие лучи света пробивались сквозь бреши в стене, в этой своеобразной защите. Нет, она не была идеальной, в ней были уязвимые места и, как бы он не старался, сквозь них все же удавалось пробиться. Вместе с тем это одиночество давило на него, будучи один он нередко предавался самокопанию, воспоминаниям... В этом плане работа наёмным убийце была хороша - всю злость и ненависть можно было излить в резком ударе кинжалом по горлу, а после еще и денег немало получить. Убивая людей и представителей иных рас он имел возможность излить всю свою злость на самого же себя, злость, порожденную его слабостью в тот день. Он не смог тогда защитить свою мать, он был слишком слаб, он просто не успел что-либо сделать...
- "Безымянный, не специально ли ты подкидываешь ты мне такие встречи?" - недовольно подумал полуэльф, оторвавшись от своих недобрых мыслей. В алых глазах плясали огоньки всепоглощающей злости, жажда крови потихоньку подбиралась к юному адепту Теней, пробужденная горестными воспоминаниями. Мрак и тени сгущались вокруг бледной фигуры, словно бы первородная Тьма стремилась уберечь от жестокого мира своего избранника и придать ему сил. Убийца молча глядел на небо, но сознанием он вновь вернулся в свои воспоминания, когда наскоро сотворенный огненный шар врезался в лицо Халлекара, когда пламя пожирало его родной дом вместе с телом мертвой матери и все еще живым отцом. Яростные, беспощадное пламя должно быть в тот момент с наслаждением сжигало плоть Халлекара, пожирало его, выплескивая всю ярость юного адепта...

Артемис встряхнул головой, освобождаясь от навеянных воспоминаний, мыслей, образов. Ладони оказались сжаты в кулаки да так, что костяшки пальцев побелели. Парень вздохнул. Тьма словно бы отступила от него, вновь возвращаясь к привычному для себя виду. Словно бы ушедшее темное наваждение, юноша вновь пришел в себя, спокойного и хладнокровного теневого мага. Он отбросил недавние мысли, переключаясь к действительности - к Элери. Девушка сидела рядом, напротив юноши. Между ними был костерок, что прогонял ночную тьму, образуя своим светом небольшой светлых островок. Девушка задумалась о чем-то, вероятно, грустном, сидела, обняв колени и погрузилась в себя. Плакать она не возобновляла, что было определенно хорошо. Мориэл посмотрел во тьму леса - кого-то она может быть и могла бы напугать, вселить в сердце страхи о чудовищах мрака, о скрывающихся в тенях монстрах, но адепта Тени подобным было не напугать, ведь он и сам был в некоторой степени сыном мрака и тени. Он вновь глянул на вифрейку - та все так же смотрела в задумчивости на пляшущие язычки пламени в костре. От внимательного взора алых глаз не ускользнуло, что девушку явно клонило в сон.
- "И что же она намерена, интересно, делать дальше?" - пробудившееся любопытство задало свой вполне закономерный вопрос. Голова по своему обыкновению вновь наклонилась чуть вправо, а алые глаза неотрывно смотрели на Элери. Девушка могла бы, конечно, уйти и продолжить свой путь, но шляться по ночному лесу и зевать на каждом шагу - не самый безопасный и верный выбор. В то же время, сможет ли она быть уверена в безопасности, засыпая в присутствии незнакомца да еще и такого мрачного, как Мориэл?

В некоторое задумчивости, юноша смотрел на Элери. Он и сам не заметил, что пристально смотрит на нее, слишком увлекшись своими мыслями, размышлениями. Девушка, очевидно, почувствовала пристальный взгляд на своей персоне, потому что вскоре она посмотрела на Мориэла и глаза их пересеклись. Темно-алые глаза полукровки более не выражали той злости и затаённого гнева, что могла недавно заметить вифрейка - все это было смыто, наваждение сошло, оставив холодный, задумчивый взгляд кровавых очей. Выражение лица было немного задумчиво, чуточку опечаленным - пришедшие недавно воспоминания все же оставили некоторый след в настроении полукровки. Артемис не сразу сообразил, что пристально смотрит Элери в глаза и даже не сразу услышал заданный ему вопрос.
- Почему ты так на меня смотришь?
- А? - недоуменно выдал полуэльф, чуть тряхнул головой и таки осмыслил происходящее и заданный ему вопрос. Должно быть под таким пристальный взглядом она чувствовала себя несколько неуютно, не комфортно. Теневой адепт едва слышно вздохнул - что-то он слишком погрузился в свои собственные мысли, что даже несколько отдалился от окружающего мира, что не было хорошо в подобных условиях.
- Просто задумался, - поспешил ответить красноглазый юноша. Он перевел взгляд ко тьме леса, что проглядывалась между ближайшими к ним деревьями.

Тьма, окружающая фигуру полуэльфа, казалась несколько более плотной, даже, возможно, материальной, нежели вся сторонняя ночная тьма. От исходил холод, отчужденность, а мрак заботливо окутывал его фигуру, словно бы предоставляя защиту. Алые глаза смотрели во мрак ночного леса. Мрак. Душа юноши была укрыта плотным слоем этого мрака, черные стены же предоставляли этому мраку защиту от внешнего воздействия. И всякий раз, когда свет проникал сквозь эту защиту, он частично разгонял этот мрак, эту тьму, пробиваясь к чему-то светлому в душе юного полуэльфа. Но все это убийца беспощадно подавлял, он принимал тот мрак, что окутывал его, принимал его, ведь видел в нем единственную защиту для себя. Тень всегда защищала его, не единожды теневая магия спасала ему жизнь, не единожды он избегал новых знакомств и связей благодаря своей отчужденности, благодаря этой защите, стремлению к одиночеству. Одному быть куда проще и лучше - ты ни за кого не в ответе, тебя не волнует ничья судьба, кроме своей собственной. Дружба, любовь, товарищество - все это лишь осложняло жизнь, добавляло новых проблем и слабостей. Артемис повторял себе это всякий раз и всякий раз пытался избежать зарождения подобных связей. И вместе с тем он стремился к силе, чтобы стать сильнее. Сначала это было порождение мысли "стать сильнее, чтобы не допустить повторения той ночи", но вскоре Мориэл избавился от этих мыслей - лучший способ не допустить подобного он уже нашел, а сила... сила нужна всегда, чтобы защитить себя от внешних врагов. А врагов у полукровки не мало, учитывая его работу. Да и что уж там, Артемису нравиться чувствовать свою силу, чувствовать переполняющую его магическую мощь, чувствовать превосходство над поверженным врагом...

- Артемис, - голос Элери вновь вернулся парня в реальность. Девушка внезапно подползла поближе к юному полуэльфу, усевшись совсем близко к нему. Сине-зеленые глаза, в которых Мориэл больше не видел ни страха, ни какой-то настороженности, опаски, смотрели прямо в темно-алые глаза теневого адепта. Холодный, равнодушный взгляд встретился с сочувствующим взглядом вифрейки. И лишь где-то на глубине этого темно-алого "озера" можно было заметить какие-то искорки, некое тяжелое горестное воспоминание. Парень держал на лице бесчувственную маску, но, к сожалению, глаза он скрыть не мог и они все же выдавали некоторые эмоции юного адепта.
- У тебя что-то случилось? Почему ты такой грустный?
Редкое проявление сочувствия, с которым Мориэл особо и не сталкивался никогда по отношению к своей персоне. Разве когда-нибудь кому-либо было дело до бледного, красноглазого полукровки? Парень даже несколько смутился подобного развития событий - не привык он, что кто-то интересуется его проблемами, что кому-то до них есть хоть какое-то дело. Он некоторое время молча смотрел в глаза Элери, на лице всего на мгновение дрогнула маска равнодушия, явив истинное лицо юного полуэльфа, но всего лишь на мгновение, быстро вернувшись. Артемис закрыл глаза и отвел лицо в сторону, после чего открыл их и перевел взгляд на верх, на ночное, усеянное звездами, небо.
- Для чего ты это спрашиваешь? - спросил наёмный убийца. Может, она была намерена вызнать что-то, что могла бы использовать против него? Нет, навряд ли, Мориэл в этом сильно сомневался, тем более, что слишком уже искренне звучали слова девушки. Значит, все же какое-то проявление сострадания? Желание помочь в оплату еды, которую он дал ей? Полукровка вздохнул - ему не нужна была никакая помощь. Сам как-нибудь управиться, без чьей либо поддержки.

- Потому что хочу понять тебя, - понять его... Мориэл не понимал нужды в этом. Было бы объяснимо, если это было желание раздобыть информацию в корыстных целях, желание найти способ помочь в благодарность за еду или же хотя бы банальное любопытство. Но чтобы попытаться его понять... К таким вещам полукровка определенно не привык. Он не спешил отвечать на вопрос Элери да и не было нужды спешить. Парень продолжал смотреть на небо, собираясь с мыслями. Нет, он все так же не был намерен раскрывать перед, в сущности, незнакомой ему особой душу, не был намерен вдаваться в рассказы о нелегком прошлом, о смертях и убийствах, что всю жизнь сопровождают его. Но все же как-то ответить он посчитал нужным.
- В прошлом я был слишком слаб и не смог защитить свою мать. Она мертва и мертва по моей вине, - ответил Артемис и последние слова была сказаны с изрядной доли безнадежной злости к самому себе. Одновременно с этим парень истыпал самые разнообразные эмоции: злость на самого себя за слабость в тот момент, недовольство от происходящего разговора, печаль от воспоминаний, раздражение от того, что вифрейка сейчас спокойно копается в его душе. В прочем, копаться она может и не копается, но и это уже было довольно много - заставить Мориэла говорить о прошлом, проявлять какие-то эмоции сквозь его маску равнодушного и хладнокровного убийцы. А на лице меж тем исчезло то холодное спокойствие, выражение лица стало задумчивым и слегка опечаленным. В глазах парня мелькали искорки печали и злости, он тяжело вздохнул, явно недовольным тем, что сейчас происходит.

- Прости.
Отстранилась и замолчала. На минуту воцарилась тишина, нерушимая тишина, даже лес словно бы замер в эту минуту. Мориэл устало глядел на небо, не понимая, почему вообще продолжал этот диалог. Ведь можно было ответить простым "не твое дело" или чем-нибудь в этом роде и тогда не пришлось бы продолжать разговора. Полуэльф вздохнул - это давалось тяжело, держать все это в себе, держать вокруг себя стену отчуждения, отстраненности от окружающего мира. Надо ли это ему было? Он уверен, что да. Таким образом он просто напросто лишит себя слабых мест, а ведь он и сейчас не особо силен - нередко юный наёмный убийца попадает в такие передряги, из которых лишь чудом выбирается живым. У Артемиса немало недоброжелателей, что вполне могли бы захотеть избавиться от него. Нет, он больше не желал подвергать себя подобным потерям, но, о чем парень никогда не думал, он не хочет подвергать опасности кого-то другого. Уже однажды из-за него погиб дорогой сердцу человек, больше он такого допустить не мог.
- Я понимаю, это прозвучит странно, тем более от меня...
- Грусть... Я злюсь, - недовольно поправил Мориэл, хотя некоторая затаённая глубокая печаль все же имела место быть, но признавать это полуэльф не особо-то и желал. - Злюсь на собственную слабость, на беспомощность, что ничего не смог сделать!..
Злость постепенно нарастала, голос стал злее и жестче, но после накатившая злость резко спала, полуэльф посмотрел в глаза Элери.
- "Значит, мое предположение оказалось верным - она кого-то потеряла..."
- Тебе бы поспать да силы восстановить, - внезапно молвил Артемис, отворачиваясь от девушки. Он вспомнил, что та недавно еще носом клевала, едва ли не проваливаясь в дрему. К тому же этим он хотел так же сказать и то, что больше не желал об этом говорить. На лице вновь воцарилось хладнокровное спокойствие и равнодушие, маска вновь была надета на лицо полуэльфа, скрыв все то, что недавно открылось Элери.
- Я пригляжу за тобой, - добавил юноша и на этот раз в холодном и бесчувственном голосе промелькнула какая-то теплая нотка. В прочем, вифрейке это вполне могло и показаться...

- Спасибо, Артемис...
Невольно парень чуть улыбнулся, на мгновение маска все же вновь дрогнула, но быстро восстановила своё ледяное спокойствие. Юноша молча сидел и глядел на небо, пока Элери засыпала, свернувшись калачиком, неподалеку. Магическая теплота согревала юного полуэльфа, но что больше согревало, так это недавний разговор - все же как-то успокаивающе подействовал он на наёмного убийцу, пусть он и не изменился в своем мнении, но все же след оставил в его душе, все же теневой адепт еще не погряз во Тьме окончательно. Алые глаза мельком глянули на Элери и юноша заметил, что той холодно. Сняв с себя теплый плащ, юноша укрыл им вифрейку, после чего взглянул на догорающий костер. Подложив еще дров, он заставил костер вновь гореть и когда костер уже вновь хорошо горел, освещая полянку и давая тепло, юноша перестал подпитывать заклинание и вновь посмотрел на небо. Молодой полуэльф вновь предавался воспоминаниям, но на этот раз его путешествие в дебри прошлого не было окрашено в темно-алые цвета крови, не было отблесков яростного пламени или всепоглощающей Тьмы, обычно сопровождают юного адепт Теней. Это были воспоминания из детства юного мага и, пусть детство его не было из счастливых, все же там были радостные и приятные моменты: это время, проведенное с матерью, это тренировки в управлении магической силой, это множество легенд и сказаний о магах древности, что читала ему на ночь мать, а после, когда он уже сам научился читать, читал сам. Он вспомнил радость матери, когда он, еще совсем маленький полуэльф, эмоционально рассказывал ей о пробудившемся даре к огненной магии. Так он и сидел всю ночь, погруженный в приятные воспоминания.