Выплюнув на лету плоть вампирши Кхан набросился на мистика. Первый удар, второй, и вот тот уходит за счет магии. Безумная ухмылка не покидает орочий лик - кажется что в этом замкнутом помещении никуда не спрятаться от запаха крови.
До рыцаря не более полуметра, буквально расстояние вытянутой руки, и потому орк не думает. Он действует не останавливаясь ни на мгновение. Маг только что пропал, а Шом уже влетает на полной скорости в следующего противника демонической связкой, фиксируя в сознании факт приближения Эфраима. Связка изменена, стандартными приемами такого противника не взять, а потому вместо идущего "поверху" удара кулаком от двойного выпада монах совершает захват за голову, в то же время совершая левой мощное пробитие в поясницу, при этом подсечку совершая одновременно с ударом и страхуя лианами противника, не давая ему отлететь от импульса или уйти от атаки. Подобная версия "старта" комбинации отлично подходит для боя против противника в латах, при атаке со спины: зафиксированная голова позволит мгновенно перейти к следующему, подсека в виде удара под колено заставит в силу гуманоидного строения тела и их особенностей подогнуться в суставе и потерять равновесие, а удар в поясницу силой духа, которая сопровождает любые удары бойца, проникнуть под ту часть доспеха, что ослаблена для возможности двигаться в латах. Као Лой здесь не нужен - проскальзывая левой и резким движением правой переходя в захват Гамашинох сразу перейдет к "Котлу" - захват и бросок с прогиба незащищенной головой на пол, превратят в кровавое месиво прочную черепушку рыцаря, а вес доспехов им поможет. Перелом шеи и лишение способности вести дальнейшую схватку гарантированы, а мгновенная смерть вероятна даже более, чем тот факт, что Лорд приближается с целью покарать защитников гильдии.
В бою с вампирами и многими видами нежити стоит придерживаться определенных правил: или разноси в труху им головы, или круши все тело в пыль, или лишай их способности сражаться переломав им тело в ключевых точках: локти, колени, бедра, шея. Обезоруживай, ломай пальцы, отрывай ступни, выламывай конечности и так далее.Вероятно рыцарь после атаки, которую поддержат союзники, будет выведен из строя или убит, однако вариант с добиванием все же был допустим, как и то, что вместо задуманного приема придется прибегнуть к защитам, уходам от атак врага, которые задуманы, и переход в контр атаки базовыми связками. Если же все удастся, то мертвое тело можно будет не прерывая движения после Падающего Дерева зашвырнуть в Эфраима, и выиграть себе секунду или полторы.
Гамашинох забыл что такое "осторожность" и не задумывался об опасности находиться в авангарде, однако как ветеран сотен битв перефирийным зрением фиксировал все происходящее, для того чтобы быть готовым подстроиться под смену обстановки, избежать вражеской магии и возможно включиться в новую схватку...Например с самим Кровавым Лордом. Например в своей атаке на рыцаря он чисто инстинктивно двигался так, чтобы оказаться если не спиной к стене во время или после выполнения приема, то хотя бы не спиной к Эфраиму или другим вампирам, ведь те могут подоспеть на выручку своему предводителю.
Времени на мысли и продумывание не было, и двигаясь в танце битвы, Кхан готов был сбавить на пару мгновений темп чтобы оценить самого Лорда. Орк уже видел его скорость и силу, и потому не собирался опрометчиво кидаться в атаку один - даже жажда убивать не способна заставить совершить такую глупость. Сильный противник не внушал страха, речь шла о том, чтобы быть готовым не подставиться под финты соперника и увидеть ту самую, истинную атаку, уйти от нее и контратаковать одним из мощных ударов по ключевой точке мертвого тела, при возможности ее вывести из строя. Освященный металл кастетов сыграть на руку, магические щиты не остановят кулака, однако Шом все таки допускал, что если после убийства рыцаря до сближения будет секунда-две то он подготовит железное касание для кулака. Лианы помогут на протяжении всего боя - схватить или удержать рыцаря, стать дополнительной опорой в движении, отразить случайную атаку врага или еще как-либо в маневрах. Атаковать ими сейчас особо смысла не было, так пусть покажут себя в том, что им удается лучше всего - в роли пары новых конечностей, помогающих передвигаться хоть по стенам и потолку, и контролировать движения тела на бешеных скоростях магии.
Я не боюсь тебя.

Отредактировано Кхан Шом (2017-03-18 19:42:55)

Магический щит окутал его прозрачной, слегка сияющей, пленкой. По нему не трудно определить, сколько еще осталось сил у парня. Его тело лишилось еще толики тепла - готов поклясться, что изо рта пошел пар! Зато отчетливо было видно, как Лина и окружившие ее напасти растворились в воздухе. Даже не так: будто он сменил старые замыленные очки на новые. Сквозь них уже не видно иллюзии, навеянные подлым магом разума. "Хотелось бы знать, где он прячется. Уж я ему.. что?" Слабая пленка щита пошла трещинами, как тонкое стекло, пока маг бессильно наблюдал за этим. Всего за секунду, и волна света затопила все в метрах трех или около того. Сам маг прикрыл глаза рукой, которой еще мог двигать относительно быстро, потому не заметил как Артемедес переместилась с помощью магии в сторону. Убрав грязный рукав от лица в сторону, он выжидающе огляделся по сторонам. С целый удар сердца ничего не происходило, Стефан успел подумать, так ли маг напустивший проклятье силен, или просто он настолько ослаб.
Лина шагнула прямо из тени, как ни в чём не бывало, словно и до этого все время скрывалась за колонной. Парень вздрогнул, но не издал ни звука. Нет, теперь он мог заглянуть ей прямо в глаза, как и она. Вот приоткрылся рот, блеснув белыми зубами, а грудь поднялась, наполняясь воздухом, когда она хотела что-то сказать. Но вместо слов раздался крик боли. На кофте, в районе живота, торчал осколок кости, а от него стремительно расходилось пятно, выкрашивая шерсть сначала в темно-оливковый, а после грязно-красный цвет. Глаза студентки расширились, а из уголка губ начала стекать алая струйка. Сначала посмотрев на рану, снова глядя на парня, который отпрянул в сторону, но не знал, как ему быть. Лицо побелело от страха, подступившую тошноту с трудом удавалось сдерживать, разве что, за счет пустующего давно желудка. Первым позывом, он хотел бросится к оседающей девушке, сделать хоть что-нибудь. Она казалась такой реальной, такой... напуганной? Парень близок к тому, чтобы дотянутся до нее.
Но сознание держалось за мысль как за спасительную соломинку. "Она не настоящая. Это не правда. Это не может быть правдой!" Со всем оставшимся проворством, Стефан поднялся на ноги и кинулся прочь со всех ног. Вернее сказать, он захромал, постоянно припадая на щит и то и дело спотыкаясь и падая, вставая и снова продолжив побег от кошмаров. Неудобная шляпа сослужила свою службу - стянув ее вниз, юноша едва различал, куда идет, но больше он не видел происходящего вокруг. И даже так, перед глазами все еще стояла сцена, где рыжеволосая девушка глядит на него, убегающего прочь поджав хвост. Ее образ продолжал мерещится то тут, то там, заставляя ускориться. Он почти не заметил, как преодолел лестницу на второй этаж. Парень приблизился к оконному проему, в котором, в огне и дыме, исчезла старшекурсница. Можно было догадаться, что она забралась на крышу, которую их отряд покинул всего десять минут назад. Но вместо того, чтобы повторить за Артемедес, Стефан сполз у края окна. Крылья, которыми можно было воспользоваться, почти утратили какое-либо сияние, походя скорее на голубиные, нежели на ангельские. Он чувствовал усталость, физическую и магическую. И совсем не имел представлений, зачем это делать? Чего добивается от него Артемедес все так же оставалось загадкой, тем более, что сама магесса ни разу не ответила на его вопросы. Либо ответы были уклончивыми и туманными. Остальные ее слова звучали почти как приказ - скорее, простая констатация факта, как то, что корабль плывет или музыка играет. "Или человек идет вслед за девушкой, сказав тому идти. Дар убеждения, не иначе".
Рукой парень стянул шляпу. Лба и волос, изрядно промокших, коснулась маломальская прохлада. Дыхание походило на предсмертные хрипы больного пневмонией, по ощущениям так, что парень готов был выхаркать легкие. Блуждающий взгляд не мог зацепиться за что-то конкретное, водя его из стороны в сторону, вниз и вверх. Коридор был пуст, большинство дверей закрыто, а в некоторых комнатах тускло поблескивали ауры. В общем, он остался наедине с собой.
"Немного передохну, а дальше... дальше решим, как быть". Правда, уверенности в том, что ему удастся подняться нет. Кроме залпов огня и молний, приглушенного шума битвы, Стефан отчетливо слышал шелест листвы: ветер запустил свои легкие пальцы в крону дерева. Дерева, под которым покоились их соратники, его учитель, и его друг.

Отредактировано Стефан (2017-03-20 16:50:32)

Рыцарь толком и не заметил, как отступил назад. Все вокруг было как-то неописуемо неестественно, вызывая вопрос к самому себе о природе реальности и что вообще можно считать реальностью. Правда, сейчас, разум человека был слишком "вязким", чтобы позволить себе поразмышлять над этим философским вопросом. Ферроу будто осознал себя во сне, ощущение происходящего было настолько осязаемым, но в тоже время здравый смысл протестовал тому, что видели глаза человека. Его оружие растаяло и превратилось в лужу, словно оно было сделано изо льда, а не из металла. Ферроу даже был готов стряхнуть с себя металлические капли, впрочем, все доспехи рыцаря по прежнему неумолимо стремились принять жидкую форму. Нэйт ничего не мог с этим поделать. Не смотря на то, что он отошел от предполагаемого эпицентра источника этого жуткого заклятия, власть этой магии не потеряла своей силы. Рыцарь был опустошен. Впервые за долгое время он почувствовал зарождение паники. Он не знал, что ему делать, не представлял, что ему предпринять. Что если враг нападет на него прямо сейчас? Он разделается с воином в плавящихся доспехах, как со щенком. Внутри слуги Марагора начинали разгораться разные чувства, вызванные беспомощностью. Гнев и ужас одновременно начали обволакивать помутненную оболочку сознания рыцаря. Ферроу как будто взяли и переместили в другое измерение, в котором он неудержимо тает. Сначала с него сойдут защитные покровы металла, затем сойдет плоть и кровь, а затем и скелет. И не останется ничего. И Нэйт понятия не имел, как остановить это. Скомканные в кучу мысли лихорадочно перескакивали друг на друга, не позволяя сконцентрироваться ни на чем. Воин ощущал, как силы покидают его и чем меньше их остается, тем ближе его разум подходит к кромке обрыва безумия. Что ему остается? Умрет ли он? Сможет ли он бороться с этим? Слишком много вопросов, которые только порождают новые вопросы. От всего этого голова идет кругом. В какой-то момент, Ферроу просто захотелось лечь на спину и устремить свой одурманенный взор в непроглядную черноту неба, которое буквально затягивало тебя внутрь. Какой смысл бороться с этим, если он все равно не может сражаться, а если он не может сражаться, чем он отличается от погибших в этом бою?

Волшебница не понимала что происходит, она просто делала что-то опираясь на интуицию, потакая велению магистра олицетворением которого стала. Все это было выше её понимания и столкнись она со всем этим сама, без такой мощной поддержки наверняка бы сошла с ума. Впрочем, она не была уверена в том что и сейчас пребывает в своем уме и все происходящее было не более чем плод её воображения сковавшим её разум своими объятьями. Звезды, вспышки, галактика, планеты, бескрайнее пространство - все это казалось частью реальности и одновременно было за ней. Осколки силы, энергия, туманности - как все это умещалось у неё в голове она и сам не понимала, до тех пор пока все в миг не прекратилось и не остановилось.
Неведомое существо явившееся ни иначе как из самых основ мироздания предстало перед ними не имея ни лица, ни имени, но обладающее настолько огромной силой что это даже невозможно осознать в полной мере. К чему все это ведет и во что выльется предугадать было не под силу даже самым могущественным пророкам. Явление Астора под личиной Энмико внезапно позволило понять что Аладора снова принадлежит сама себе, а не является вместилищем духа своего магистра. Она оглянулась, пытаясь понять где она и что происходит, но то что видели глаза не прояснили картину - все было по прежнему где-то, в какой-то неведомой части вселенной и даже складывалось ощущение что и времени здесь тоже нет. Три вопроса, на которые надо дать ответы. Астору? - Едва ли. Волшебница не знала как другие, но сейчас она понимала что должна дать ответы самой себе, уж слишком долго она старалась избегать их, но сейчас видимо было не отвертеться. Она почувствовала как её сердце стало биться сильнее, не то последствия того необузданного страха который навалился на неё и всех остальных совсем недавно, не то это уже был её собственный...
Первой заговорила Кейт, и с первых слов стало понятно что раздирает её душу, что гнетет и печалит. Она старается быть такой какой хочет, но ей важно чтобы это видели и другие, и ценили её за это.
Следующее откровение было еще более пропитанное страданием и болью. Печально было слушать того кто боялся привязываться к людям и потом терял их, считая что сам в этом виноват. Было ли это так на самом деле или же все так неудачно складывалось для неё, было не ясно. На такие вопросы разве что высшие существа и могут дать ответ, другое дело что их ответы могут быть совершенно не понятны смертным. Такова уж разница в мировосприятии.
Следующим был Варс, и он то как раз высказал все практически так как и предполагала колдунья. Этот воитель был прямым и открытым, Аладора бы сильно удивилась услышав от него какие-то другие откровения.
А вот слова Ллойда были близки сердцу волшебницы: ни раз и ни два ей приходилось сталкиваться с чем-то подобным, особенно в раннем возрасте, когда общение с людьми было более частым. Впрочем спустя время она научилась справляться с этим, хотя маг больше переживал из-за дара тьмы. Тут дело было куда серьезнее: ведь трудно кому-то понравиться и доказать что ты хороший, когда тебя уже заочно смешивают с грязью едва ты заявишься на порог.
Как только он закончил говорить, настала очередь Аладоры, ну или просто она решила что пора открыть и свою душу собравшимся, раз уж это от них требовалось:
- Чего я желаю более всего? - повторила она вопрос. - Того чтобы весь этот кошмар закончился и больше никогда не повторялся. Чтобы те кто прошли свой жизненный путь не продолжали страдать после смерти исполняя чью-то злую волю. Чтобы мир и гармония были везде. А для себя я желаю найти себя в этом мире. Найти свое место или хотя бы понять в какую сторону идти чтобы туда добраться.
Она сделала маленькую паузу и продолжила:
- Чего я боюсь более всего? - повторила она второй вопрос. - Смерти, - тут же ответила она. - Но не своей. Из прошлых близких мне людей я потеряла всех. Я боюсь привязываться к людям, ведь почему-то знаю что рано или поздно все что было в прошлом повториться вновь и боль будет невыносимой. Я так же боюсь не найти себя. Не найти своего места в мире. Я поражение двух разных народов, двух разных культур, но до сих пор не знаю кто я. Я лишь знаю что должна быть здесь и сейчас, но кем я хочу быть в будущем я не знаю.  И положившись на великую реку судьбы просто несусь по течению.
Только сейчас, высказавшись она поняла что во многом её страхи схожи с теми что высказала Евангелина. Она замолчала, чувствуя как слезы подкатывают к её глазам, из-за тех воспоминаний что она невольно вытащила из глубин своей памяти, но взяв себя в руки продолжила:
- Зачем я существую? - проговорила она. - Ответа на этот вопрос я не знаю и ищу его до сих пор. Существую просто потому что появилась на свет, но зачем я? Я не знаю.
Закончила говорить она, и прежде чем начал говорить кто-то еще, она обернулась к Кейт и и окликнув её тепло произнесла:
- Спасибо тебе, я очень ценю твою помощь.
После чего, с легкой улыбкой на лице замолчала.

Отредактировано Аладора (2017-03-25 03:18:16)

Раз.
Промедление в подобном бою попросту недопустимо. В момент когда тело рыцаря еще находилось в полете, орк принялся заготавливать технику, но целью выбрал отнюдь не Эфраима. Атака в спину не могла остаться без ответа, и потому Кхан как только завершил подготовку рванул к новому действующему лицу, так как стоял спиной к стене, и боком к обоим противникам, это не вызовет проблем. Их разделяло всего пол метра. Идеальная дистанция для атаки, даже не надо бежать и тратить время, мгновенная атака второй раз подряд, что еще нужно мастеру рукопашного боя? Лианами, будто кузнец клещами, как бы захватывая с двух сторон воина с катарами не дать ему уйти в сторону. А если он решится прорубить дорогу в сторону своим оружием, то потратит те драгоценные мгновения, что отведены его нежизни. Ведь что такое бой? Столкновение умений и воли двух воителей, когда скорость ударов и точность их нанесения одного противопоставляется верткости и скорости блоков другого, и наоборот. Кто из них двоих быстрее? Сильнее? Ловчее? А потом ситуация умножит это на мастерство, ведь просто махать руками может каждый, но достичь своей цели может далеко не всякий.
Катары - интересное оружие, но не самое серьезное. Противник с ножом доставил бы куда больше неприятностей, а этот парень ограничен в плоскостях атаки, и потому атака строится на одном, слитном движении. Левой рукой, в финтом монах бил прямой в голову, лишь в самом конце заворачивая его в сторону. Поправку на рост Шом делал всегда, и у врага в мгновение, пока в него втыкались стрелы возник огромный кулачище... Вот только настоящим ударом это не было, а своим движением Гамашинох вынуждал врага сдвинуться рефлекторно, уходя от смертельной атаки(а ведь иначе он попросту пробьет ему голову), тем самым направляя его в нужном направлении и защелкивая "капкан" из которого живым выбраться невозможно. Этот финт левой по сути являлся блоком возможной контратаки одной из рук крайне быстрого противника, но Шом быстрее. И опытнее. В едином движении с ложной атакой, орк уходил в сторону от возможного выпада вторым катаром, уклоняясь, и при этом завершая комбинацию правым дугообразным ударом, усиленным техников. Именно он вероятно выбьет последние крохи жизни из врага. Ноги тоже в движении, и при ударе может даже с полушага удастся зажать своей лапищей ступню противника - ход нетипичный и трудно угадываемый,  однако смертельный для схваток на таких скоростях в клинче.Он просто не сможет уйти - лианы, заходящие с целью повязать с двух сторон, нога и собственно крайне точный и быстрый близкий удар, практикуемый мастерами. Убить.
Два.
Вероятно импульсом врага снесет к стене, к которой он стоит спиной, и если противник не будет мертвой куклой с оторванной головой валяться на полу, его придется добить, в фарш разнося ему лицо. Контролировать прижатого вампира в этом "полном контакте" будет весьма просто. Про возможные "подарки" сквозь стену и про Лорда забывать не получится, к ним Кхан был готов всегда. Последний так и вовсе не давал о себе забыть...
-Я говорил вам не появляться больше на моих глазах!
В каждом народе есть свои легенды, а у каждой профессии свои байки и слухи. Гамашинох был воителем и не раз и не два слышал истории о Путях и Вратах Силы. Когда на свете появляется одаренный маг или рубака, у него по праву рождения есть возможность войти в число "лучших". Понятно, что он заранее об этом не знает и знать не может, однако пройдут годы, и если он не бросит развивать данные ему при рождении и в детстве способности, то станет одним из Великих. В Мистериуме множество сущностей, и носят они самые разные имена. Боги и их Избранники. Магистры. Демоны. Великие Архимаги и их инкарнации.  Могущественные Вожди и Короли. Герои сказаний и баллад.  Все они расположились каждый на своей ступеньке, ведущей ввысь, к совершенству и абсолютной Силе. И бывает так, что некоторым не дано перескочить на ступен выше, они отказываются развиваться и умирают никем. А есть те, кто не просто ходят по грани, но ныряют в саму Бездну, в стремлении превзойти себя и обстоятельства, те кто готов идти дальше не смотря ни на что. И, по слухам, Врата открываются перед самыми достойными, кто доказал, что способен, пропуская их на новый уровень развития. Новая грань, новые знания, новые возможности и пределы развития - чемпионы этого мира редко соглашаются остановиться и перестают идти вперед, довольствуясь тем что получили.
Три.
Лорд Эфраим, этот поганый Принц Тьмы и Крови, был одним из великих существ этого мира, каких единицы. Невообразимый уровень силы, для таких простых рубак как они, и что уж говорить про простой люд, горожан и крестьян, и даже обычных стражников... Однако всегда будут те, кто готов бороться до конца. Высший вампир может сколько угодно пытаться нагнать страх, разбрасываться угрозами и верить в свою неуязвимость. Гамашинох и Эалтаур - эта пара отчаянных психов сегодня плевала на все авторитеты и здравый смысл. Эфраим может быть сколь угодно силен, однако он не понимает, что есть вещи, за которые нужно биться до конца. Родные земли. Клан. Идея. Вера. Этому существу наплевать на "ничтожеств", что мешают его детям исполнить задуманное, однако ему придется ответить за все. Риг-Арзул верил, что его пламя всесильно. Марагор думал, что все просчитал. Существа, от чьих имен трясутся поджилки у людишек, недооценили своих противников. Орк помнил всех павших: Альфон, Регис, Пророк, Артемис, Рекс, Зик... Он нес их веру в победу в своем сердце. Он дрался за каждого из них. Каждый убитый маг Зуба, каждый сокрушенный скелет, разорванная высшая тень, вампир с катаной у таверны, мертвый эльф, окровавленная, рыцарь, этот вампиреныш с катарами - он бился с ними ради своего народа и ради всех тех, кто пал в битве. Огонь их душ не погаснет, пока жив Кхан.
Орк презрел боль и страх. Орк принял смерть и заставил ее работать на себя. Он не сдался и не сдастся никогда. Не преклонит колен. Его воля не дрогнет, а кулак всегда будет бить в цель. Мир окрасился в красный, и лишь тени Абсолютной Злобы витали в нем. Убить мелкого,и заняться Эфраимом.  Не атаковать сразу, быть готовым уйти от его выпадов, и при возможности, как только будет уничтожен эта мелкая погань, подготавливая шокирующий кулак.
-Игры окончились!
Выпуская на волю внутренних демонов, Кхан знал к чему все идет. Видимо ему действительно не суждено увидеть рассвет нового дня. Они - Герои. Они одолели Марагора. Они сделают, что должно, и повергнут Темного окончательно, а что до орка... Его холодный труп наверное вынесут и отдадут выживших представителям народа, чтобы те похоронили его с почестями в Арбакараше. Пусть так, ведь рядом с телом монаха, о котором практически никто до этого никогда не слышал, будет лежать труп Врага, что по праву мог носить титул Принца Ужаса. Титул? Лорд?
Кончились?
Кхан Шом
Джаггернаут клана Грим'Харгт


-Тварь, я еще даже не начал, - рык Демонической Обезьяны Харта, эхом отразился от стен коридора, словно пытаясь разбить наваждение и встать на пути ауры силы Древнего.

Нет ни единого доказательства, но где-то там, наверху, музыка Небесных Сфер в этот момент была искажена скрежетом гнущегося металла. Прекрасный баланс в устройстве мира, был жестоко нарушен! Врата, что открываются перед достойными, сминались двумя зелеными ручищами, которые пытались раздвинуть преграду и из маленькой щели виднелся горящий взор отчаявшегося, но не сломленного бойца. Того, кто в последние мгновения перед своей смертью, решился вступить за грань и теперь пытался отстоять свое Право Сильного. Не перед Лордом вампиров или всеми расами Мистериума сразу. Гамашинох требовал считаться с собой само Мироздание.

Отредактировано Кхан Шом (2017-03-19 16:13:16)

За гулкими ударами разгоряченного сердца вампир не услышал ни свист стрелы, не влажный всхлип с каким она пронзила его горло. Алые ручейки заструились по бледной шее, впитываясь в шарф, и, самое забавное, прямо в желудок. Очень странное ощущение в повседневной жизни вампира. Но все неважно, когда в голове звучит боевой барабан и беснующееся море, по венам течет жидкий огонь а мир перед глазами тонет в алом мареве. И все же. Все же в голове Хэнди царила буря. Скрипя зубами, бледный как никогда , Охотник никогда так не отчаянно не дрался за контроль, и на удивление, Чертенок всячески ему способствовал, и даже звериные инстинкты голода трубили тревогу. Зеленная громада перед глазами, неизвестно каким богами проклятым колдовством отрастившее себе еще четыре конечности, была неимоверно опасна. И даже когда, казалось, всё естество требовало броситься на встречу очертя голову, стремясь рубить и колоть не заботясь ни о чем, Столпы полоумного когтями выцарапывали дорогу разуму. Большая часть Хэнди категорично требовала встать в "Шедимскую стойку", сохранять дистанцию между собой и кучей зеленного мяса не меньше чем полуметровую. Нельзя нападать, самому, ведь он слишком быстр, вампир просто не успеет нанести удар как в него врежется мясистая кувалда кулака или ноги, а попасть в захват - верная смерть. Нужно держать дистанцию ведь рука с катаром длиннее просто руки. Каждый выпад рукой противника  это шаг назад и короткий взмах в попытке порезать пальцы или тыльную часть ладони("уворот" с отшагом). Каждый пинок - несколько шагов назад. Но что же будет в итоге? Позади только стена? И Когда некуда будет бежать, останется только прыгнуть. в верх в момент атаки орка. Хэнди чувствовал как ночь, и колдовство придают ему сил. Он не сомневался что без труда прыгнет на высоту около трех метров. И останется... Но все попытки тщетны.
Кровопийца пригнулся прижав предплечья плотно к телу, работой ног за гранью своих обычный способностей оттолкнулся в низком прыжке вперед. Этот импровизированный приём можно было бы отнести к "встречному удару" ведь Хэнди собирался проскользнуть между ног и зеленной громады и воткнуть ей Варрана хоть в живот, хоть в пах, хоть  в бедро на этом мрачном пути. Но сомнительно, что этого сильного прыжка хватит чтобы протиснуться, скорее всего Хэнди застрянет где-то по середине, тут-то и пригодится его изворотливость как разведчика, чтобы выбраться из не менее опасного места, помогая себе ногами, "Варраном", как рычагом, и второй рукой. Но и на достигнутом не стоит останавливаться, "Гекконом" можно порезать левую или правую  голень орка чуть выше пятки. Хэнди не особо понимал почему, но люди частенько не могут ходить после таких порезов. Было бы чудесно, если бы Хэнди удалось выбраться из под орка, прежде чем он рухнет, но даже если и нет, это ничего не меняет для разума охваченного жаждой крови. Хоть в мягкое место ему катар засовывай(это третий реально запланированный удар) - всё хорошо!

Отредактировано Хэнди (2017-03-19 17:52:25)

Поделив себя на семь частей ее сущность развернулась как крылья, окутывая каждого щитом, закрывая собой, заслоняя от внешнего кошмара. Перед чем-то иным это был бы заслон непреодолимой мощи, но... Что такое маленькая птичка против целой бури? Неслыханной дерзостью было вставать преградой на пути у ЭТОГО - и расплата не заставила себя ждать.
В следующие мгновения ее смели, смахнув как назойливую букашку, прихлопнув, раздавив и прокручивая через жернова, изничтожив до состояния пыли. Физическая боль не идет ни в какое сравнение - Темное пламя Марагора казалось чем-то очень далеким и напоминало теперь щекотную ласку перышком.
Только что мановением желания она двигала звездные туманности, паря везде свободным сильным духом, ощущала себя Личностью, и резко... Ее смешало с ничем, сделав таким же ничто. И даже еще меньше. Ничто, потерявшее рассудок, забывшее себя и забытое всеми, брошенное на окраине всех миров, безвольное, погруженное в бесконечную скорбь отчаяния в тюрьме, из которой нет выхода. Даже воплям плача и просьбам о помощи отказано в том, чтобы быть услышанными. Не существует языка способного описать такие мучения и передать словами хотя бы сотую долю кошмарной агонии, которая будет длиться вечность, и вечность, и Вечность...

...

Неужели таков конец?

...

Сколько времени прошло прежде, чем Ничто вновь увидело цвета? Цвета. Краски. Зрение. У нее есть зрение. Она. Телесность. Душа. Личность.
- Меня зовут Энмико.
Вслед за именем пришли другие воспоминания, вернулись чувства, пробудилось Самоосознание. Семеро нашли и возвратили ее - радужный вихрь теплым весенним ливнем смыл оковы, возвращая эльфийку к жизни и к существованию, она снова узнала что такое эмоции, настоящие эмоции а не их ампутированное подобие, оставленное только чтобы служить пыточным инструментом в той изоляции. От одной только мысли о том, через что ее только что протащило можно было сойти с ума, но благостное омовение энергией продолжалось, утешая и успокаивая, не давая впасть в безумие. - Это был всего лишь сон. Все закончилось. - Наконец она покинула то место и проснулась - вот оно, истинное счастье! - Спасибо...

...

Возрожденная эльфийка открыла глаза и оглянулась. К ее радости, это снова был круг в котором она стояла в центре, среди товарищей, запредельно близко и в то же время очень далеко от них, где-то в Пустоте. Настоящее прибежище после ТОГО. Стараясь унять дрожь Эн сжала кулаки и вдруг поняла, что слышит собственный голос и разговаривает против своей воли, а на уровне чувств кто-то приносил ей извинения. Остроухая так удивилась что даже не успела возмутиться подобной эксплуатации, впрочем, Эн была не против, тут же с любопытством обращаясь к своему внутреннему собеседнику, потянувшись навстречу желая Познакомиться, поприветствовать. Точно так же на уровне чувств она послала вопрос, обращаясь к "Астару" с детским интересом - как маленькое дитя, которое лезет потрогать длинную пушистую бороду древнего дедушки-старца. Ей выпала доля олицетворять его и какое-то время они были единым целым, и сейчас ей хотелось узнать, правда ли Сердце хранит кусочек сущности, или это лишь запущенная в действие формула ритуала?..
-  Здесь вы сможете укрыться ненадолго от Безымянного.
"Безымянный". Весьма подходящее название. Эн вновь вздрогнула - это лишь условное обозначение для Врага, или ЭТО действительно божество, кумир чокнутых сектантов, которое считалось вымышленным ? - Выходит, придется вернуться и вновь встретиться с ЭТИМ. Но как? - Для этого вам понадобится сила ваших душ. - Далее следовало объяснение, как именно этого нужно добиться, и Энмико, поставленная наравне с другими в столь неловкое положение испытала настоящий конфуз. Честное слово, драться разбивая "морды" в кровь куда проще!
В необходимости выворачиваться наизнанку друг перед дружкой, насильно обнажая душу, ей виделось нечто постыдное и унизительное. Довольно мерзкая идея для детали ритуала - это примерно как заставить поочередно ходить друг перед другом голышом, только еще хуже. Конечно, можно понять что эффект от публичной исповеди запустит механизм использования "сил души", и все таки... Мало какие вещи смущали Энмико, а сейчас она покраснела и ее бросило в жар, вопреки своему обыкновению идти напролом остроухая медлила. Другие тем временем, начали высказываться. А эльфийка молчала, слушала. И думала.
Замечая как они все похожи она понимала, что общность проблем кроется в старых как мир, вещах, хотя например перед Кейт даже стало чуточку стыдно. Эгоизм, тщеславие, привязанности, потребность в удовлетворении нужд. Ничего нового. Для эльфийки прожившей в несколько раз больше лет почти всех присутствующих, это было очевидно. А для сущности Магистра делившей ее сознание на двоих, старшего в тысячи тысяч раз, было ясно и другое. - Они не лгут. - Конечно, Энмико кардинально ничем не отличалась, однако, что конкретно - правда именно для нее? Очередь настала, другого выбора нет.

- А я хочу вернуться и дать пинка в отместку той твари, которая посмела меня тронуть!!! Безымянный или как ее там - неважно! Чтобы этот кусок космического дерьма надолго запомнил дыру в заднице, которую ему прокручу!!! Barzug!* - Фраза из-за выплеснутых эмоций звучала яростным рычащим воплем, да так громко, что раздалась у каждого почти над ухом. Энмико перенервничала и начала как получилось. - Извините. - Пробормотала она уже спокойно, покаявшись за свою вспышку, но что сделано - то сделано. Помолчав и сделав затем глубокий вдох, Эн продолжила после паузы уже более сдержанно.
- Мне даже добавить нечего. - эльфийка и впрямь впервые за долгое время не находила слов, в ее голосе слышалось смущение которое не получалось скрыть до конца. - Пожалуй все что я теперь после вас скажу, прозвучит сухо, пусто и глупо.
- Я считала что ничего не боюсь. Но это не вполне так. - до чего трудно сдирать "защитные слои" со своей души! - Только что случилось две вещи, которые я боюсь больше всего. Первая - потеря всего что дорого и самого себя, воли, личности, разума и даже тела. Представьте, вы ни живы, ни мертвы, так, осколок себя прежнего и эта пытка продолжается бесконечно. Вот это точно худшее из худшего. - остроухая с грустной улыбкой посмотрела на Варса, который утверждал чего-то в пользу первенства "потери стабильности".
- А второе происходит сейчас. Мне страшно показывать себя настоящую и признавать свои слабости, страшно быть уязвимой, вынужденно делясь самым сокровенным. - девушка сама не ожидала, насколько ее прорвет. - Мне отвратительна трусость, слабость характера. Поэтому я  всегда старалась искоренить эти пороки, разными способами -  тяжелым трудом не гнушаясь работы, бросаясь в каждую драку и пекло, терзая тело ранениями, находясь на грани где еще один шаг может тебя уничтожить, и заглядывая смерти в глаза. Даже убивая. Мне хотелось чтобы никто не мог меня обидеть, задеть, и чтобы я могла протянуть руку помощи нуждающимся и защитить их, потому что мне в свое время никто не помог. И вот, я стала считать что ничего не боюсь и все могу. Почти удалось.
Даже сурово закаляя и воспитывая себя, я все равно сейчас трясусь от ужаса, вслух признавая - спустя столько лет внутри меня все равно живет брошенный и обиженный ребенок, обреченный на позор, который выгнан из дома и шатается по чужбине. Я хочу домой, хочу обнять маму. А их давно нет. - справляться с переживаниями было все сложнее и эльфийка с трудом держала себя в узде, заставляя голос звучать внятно, хотя с большей охотой Эн сбежала бы отсюда прочь.
- Я существую, чтобы сражаться. - взяв в себя руки, заявила Энмико. - Чтобы бросать вызов судьбе и выходить победителем в схватке. Я существую чтобы любить и обретать тех, кто полюбит меня. Существую чтобы переживать приключения, созерцать каждый миг бытия, чувствовать каждую его прекрасную секунду. Чтобы творить и созидать, оставшись жить в памяти мира даже когда меня не станет. Вот зачем. - немножко подумав, она решила добавить кое-что еще.
- И знаете, я вам сочувствую, потому что хорошо понимаю. Кроме того, вы только что вытащили меня из ада, поэтому в благодарность, если у нас все получится и мы вернемся в целости, я постараюсь по мере сил помочь каждому. Вот. - шмыгнув, эльфийка втянула носом воздух, даже не зная как теперь себя вести. Все потайные уголки души были выпотрошены. - Я тоже не лгу.

Примеч.: Barzug - ругательство, крепкое словцо на эльфийском.

Только что, резво уйдя от одного вампира, хвостатый не успел толком перевести дух, когда будто из неоткуда появились каменные глыбы и чуть не прихлопнули нескольких человек, в том числе и его, также из черноты тени возникла фигура вампирки, будто бы двух им было мало, учитывая, что самый грозный из них вообще превратил себя в живую мечту любого маньяка-мясника, пробовать ему что-то противопоставить, виделось сомнительным занятием. До второго было уже достаточно далеко, да и не до него если честно, когда ситуация практически в паре шагов от него набирала устрашающие обороты, бросив взгляд на огни вифрей напрягся, конечно по ту сторону лестницы, оставалась Сания, но учитывая непредсказуемость поведения врага нельзя было исключать и неожиданного появления, под завораживающий танец огоньков в проходе появилась пылающая фигура, слава богам оно было на их стороне, вифрей не стал менять своего положения, какая никакая защищенность и возможность к отходу тут была, выцепить на прицел тоже было кого, но стоило ли? Пока не он один атакует, это было оправдано вифрей натянул тетиву целясь и наблюдая за перемещениями вампирки, только после того как выстрелы элементаля поразили её он выстрелил метя в коленный сустав, чтобы повредить мышцы ноги и хотя бы чуточку снизить мобильность цели на время.

Последние слова были сказаны, ритуал завершил еще один виток. Волшебница, внезапно осознала, что все сказанное другими участниками ритуала было ей так же близко как и то чем поделилась она. Выговорившись она почувствовала какую-то легкость, словно кто-то сбросил внешние оковы с неё, к которым она уже давным-давно привыкла и уже не замечала их, пребывая в своеобразной тюрьме которая всегда была с ней. Она огляделась, посмотрела на других, но внезапно все исчезло, все словно куда-то провалилось, перешло в другое измерение, в другую плоскость реальности. Или нет?
Колдунья начала вертеть головой, озираясь по сторонам: разрушенная библиотека, разбросанные части каменных построек поросшие мхом, полки с книгами составленными без кого-то либо порядка и системы. Она снова почувствовала запах леса, аромат лесных ягод и свежей утренней росы что появляется на рассвете. Неужели все закончилось? подумала она, пытаясь проглядеться сквозь скудный свет и понять что тут на самом деле происходит. Нет, осознала она - это все еще часть ритуала. Она подхватила первую подвернувшуюся книгу и прочитав название, поняла что не читала её. Жаль, что нет времени, с сожалением проговорила она про себя. Здесь бы я задержалась, озираясь на полки с книгами подумала она. В прошлом я много читала, но никогда в одном месте столько книг не видела, было бы здорово будь у меня время чтобы все здесь хорошо изучить.
Воспоминания прошлого всплыли сами собой, лица тех кого больше нет, события дней минувших: радость, печаль, звонкий смех пережитого, эхом отразились где-то в подсознании заставив Аладору улыбнуться и одновременно заплакать. Было и грустно и радостно на душе, эмоции заполнили сердце колдуньи и от этого даже стало легче дышать, сознание прояснилось, все вокруг расцвело новыми красками и оттенками.
Оставив книги в покое, Аладора заметила карту, приблизившись к ней она поняла что именно за пометки были там:
- Это все те места где мы с тобой были, - произнесла она. - Я помню, ты сам отмечал их, каждый раз придумывая куда мы поедем дальше, после того как кто-то начнет замечать не ладное во мне, - она прислонилась к карте положив ладонь на одно из тех мест где они когда-то жили с отцом. - Каждый раз ты начинал с начала: тебе было тяжело, но ты все равно продолжал не смотря ни на что. Продолжал делать то что считал нужным, чтобы помочь мне встать на ноги и научить жить самой. Ты понимал что рано или поздно я останусь одна и старался успеть научить меня всему, жаль что человеческая жизнь так скоротечна.
Грусть наполнила её сердце, она отчетливо представила лицо своего отца: поседевшие волосы, морщины на лице, и добрая, никогда неизменная добродушная улыбка, вне зависимости от того как горько и больно на душе:
- А тут ты покинул меня, - её ладонь сместилась на ту отметку около одной из дорог где пришло время её отца. - Ты сказал: "будь сильной девочка моя - я всегда буду с тобой", и потом ушел. - её голос дрожал и эмоции полились через край. Волшебница разрыдалась опустившись на колени, перед глазами ясно предстал образ родителя, он все так же улыбался сияя добрыми глазами смотрящими на неё. Унывал или ты когда-то нибудь? Может быть. Но ты всегда находил в себе силы чтобы продолжать, не взирая на то что многое было против тебя. ТЫ был настоящим - наверно за это тебя и полюбила мама. Жаль я не знаю какой она была, хотя ты всегда говорил как я на неё похожа.
Было ли тут время? Аладора этого не знала, все как-будто замерло давая ей возможность вспомнить все былое и пережить свою жизнь с самого начала. Она утерла слезы и снова поднялась к карте:
- Зэдисус, - невольно улыбнувшись, произнесла она вспомнив чудного старца. Её тонкие пальцы легли на ту отметку где судьба её впервые свела со старым друидом. - Ты наверное и не предполагал что так все может быть? Где ты интересно сейчас? Все так же существуешь в астрале или же достиг нового качества сознания? Ты был мне добрым другом и учителем - ты дал мне так много ничего не потребовав в замен. Ты конечно был странным, даже для меня, но мало кто из тех к кем меня свела судьба так сильно влиял на мою жизнь. Может быть, мы еще встретимся с тобой, - при мыслях о старом друиде она улыбнулась, вся жизнь из отрезка прошлого связанного с этим событием пронеслась у неё в голове, выплеснув в душу новую порцию эмоций и пережитых чувств. Она достала то маленькое колечко что он отдал ей и надев на палец, добавила:
- Я поняла, ты просто дал мне стимул к вечному стремлению, - улыбнулась волшебница. - Ты почему-то знал, что мне все это нужно. Твоя мудрость позволила мне идти по жизни дальше . Не думаю что ты предвидел все это, но твоя мудрость позволила мне прийти сюда, спасибо тебе за это старый друг, - на выдохе, сказала она.
Её рука сместилась в новую область, точки отмеченные там начали располагаться ближе к городам:
- Элмир, Радагон, - грустно произнесла она вспоминая своих старых друзей. - Вы показали мне другую сторону этого мира и научили противостоять ей, справляться со своими страхами и двигаться вперед даже тогда когда силы врага превосходят твои собственные в несколько раз. И даже когда враги окружили, Вы не отступили от своих идеалов и продолжили быть теми кем были до самого конца - вы научили меня следовать по своему пути не взирая на то как бы трудно не приходилось продираться сквозь тернистые заросли.
Перед глазами возник образ умирающего Элмира. Её так же, как и тогда, охватил тот самый страх когда она поняла что её друг вскоре обратиться в чудовище и что именно она должна не позволить этому случиться. Ужас, страх и отчаяние тогда переполняли её сердце. Она должна была сделать то что должна не смотря на то что всей душой, и всем естеством не могла принять это - это было одно из самых трудных решений в её жизни. Её руки тогда дрожали - она впервые убила. Нет, ей приходилось убивать вампиров, но они были уже мертвыми поэтому она не считала это убийством. Именно в тот момент она изменилась, навсегда изменилась. Она понимала что выбора у неё тогда не было, но до сих пор чувствовала груз вины за смерть Элмира, которого сама же и вынуждена была убить.
Дальше её взор упал на Иридиум, на район верхнего кольца и злосчастный особняк, где она встретилась с одним из самых больших ужасов что может познать живое существо:
- Миста, добрый друг, - она улыбнулась. - Я надеюсь тебе удастся все это пережить. Если бы ни все это - судьба бы ни за что не связала нас с тобой, и нам бы никогда не довелось пережить адские муки сгорая в мертвом пламени. До встречи с тобой я словно блуждала во-тьме не находя света, но ты показал мне его, - она улыбнулась представив перед собой Мисту в его плаще который он взял у профессора. - И конечно спасибо тебе Винсент, - вспомнила она юношу что они освободили из особняка. - Предводитель вампиров, - усмехнулась она. - Не будь тебя там, не пришла бы я сюда - ты спас меня, - задумчиво произнесла она, отведя взгляд от карты. - Теперь, видимо моя очередь.
Её снова охватила печаль и дальше это чувство уже не отпускало её сердце. Она отошла от карты и взглянув на неё издали охватила взором её всю:
- Так много пройдено, так много чего можно было еще сделать, но как видно пора ставить точку, - она остановила взгляд на Иридиуме. Там где и начался последний отрезок её пути приведший сюда, к этой карте, где неизвестная рука отметила всю её жизнь. - Я поняла чего ты хочешь от меня, - произнесла она обратившись к кому-то незримому. - Слишком много жизней уже отдано, чтобы я была здесь, слишком много тех кто вот-вот может с ней расстаться из-за моего малодушия, но этого не будет. Я понимаю зачем я здесь и я принимаю такую судьбу. В конце концов все что было - это слишком много для одной человеческой жизни и совсем крохи для эльфийской.
Она опустилась на колени и вознеся благодарственные молитвы богам в которые верила:
- Похоже, я нашла ответ на последний вопрос, - улыбнувшись сама себе, тихонько проговорила она.
Грудь наполнялась воздухом все труднее и труднее, она понимала что сейчас скажет и что после этого будет, но других слов она сказать сейчас не могла, все было решено:
- Мой путь сюда был долгим и сложным, и поэтому я не могу сейчас остановиться. Слишком многие отдали свои жизни ради этого, видно теперь пришел и мой черед, - ей было страшно. Страшно так как никогда до этого, сердце сжималось от ужаса перед надвигающейся неизвестностью смерти, внутри все словно стало каменным и холодным настолько, что даже обжигало морозом. Она уже буквально продавливала слова через себя, понимая как её живое естество противиться такому решению которое она приняла, но её воля была тверда и неумолима:
- Пора завершить то что было начато, - дрожащим голосом произнесла она. Слезы текли из глаз не переставая, ей было жалко себя, она уже буквально чувствовала ледяное дыхание небытия. - Раз для этого нужна моя жизнь, - ком в горле казался таким огромным что ей едва удавалось говорить, но она не собиралась останавливаться. - значит я отдаю её тебе всю - без остатка, - наконец произнесла она, после чего замолчала закрыв глаза, приготовившись принять смерть.

Отредактировано Аладора (2024-07-22 12:39:21)

Участники высказались, завершив очередной этап ритуала. С каждым новым шагом крошечная часть заклинательницы надеялась, что все эти усилия не пройдут напрасно. Но каким образом все проделанное поможет если не уничтожить, то хотя бы остановить Марагора - тот еще был вопрос. Искусственная реальность начала растворяться, уступая место заключительному этапу. Уютная пустота осталась позади. Вывернув свою душу всем напоказ, теперь ритуал вынуждал каждого окунуться в саму суть себя...

Почувствовав легкое дуновение ветерка, Ева открыла глаза. Это место... Она оглядывалась по сторонам и не торопилась сходить с дорожки. Неизвестная обитель кому-то прежде приходилась домом. Но что с ней стало теперь? И почему?.. Высохшее, загубленное поместье, где не только дом, но и даже природа вокруг увядали, казалось зловещим пророчеством: что будет, если они не справятся с возложенной на них ответственностью. Вглядываясь в дремучий темный лес, девушка словно ожидала, что вот-вот на нее нападут какие-то твари. А еще эта река из крови, в которой можно было запросто захлебнуться. Заклинательница долго наблюдала за ее размеренным течением, постепенно осознавая, куда именно привела ее сила древних магистров. Мой собственный мир, да? То, что есть во мне. Чтож... Этого следовало ожидать. То, что я чувствую, отражается здесь, и то, что происходит здесь, передается мне эмоциями и ощущениями. Продолжала Ева свой путь, уже не оборачиваясь.
Кровь - как много смысла было в этом слове. Ее тайна и проклятие, боль и сила. Она забирала жизни врагов, и теряла дорогие сердцу жизни. Впервые почувствовав силу крови, она расплатилась за нее жизнью матери. А затем родственная кровь в виде родной сестры спустя много лет нашла ее снова. Лишь благодаря запретному дару ей удалось спастись не единожды. Но какой была цена? Те самые реки крови, что орошали непроглядный темный лес в глубине души заклинательницы. Во дворе стоял потрескавшийся иссохший фонтан. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять - сердце на его вершине тоже должно было омываться кровью.

Забавно. Мой мир умирает, и я - вместе с ним. Сюда бы хорошего художника... Евангелина не испытывала грусти. Маленькая прогулка по миру внутреннего "я" лишь подтверждала то, что она чувствовала в своей душе, разве что теперь она могла это увидеть. Какую ценность для мира представляла ее жизнь? Чего она сделала больше - хорошего или плохого? Всю жизнь Ева либо витала в облаках, либо тонула в заблуждениях, пряталась по темным углам, лишь бы избегать боли, в результате лишь усиливая ее. И теперь она прекрасно понимала это. Мир несбывшихся надежд...

Уходить, так и не заглянув в некогда величественный особняк, для каких-то теней являющееся домом, было неправильно. Несколько широких ступеней, надежный и холодный, на удивление не растрескавшийся мрамор пола. Ева знала, что стучать нет нужны, оттого просто толкнула гладкую створку. Дверь легко поддалась, переливом колокольчиков огласив приход нежданного гостя. Но на встречу никто не пришел.

Здесь было тихо. Тьма давно поселилась в этом доме, постепенно, уголок за уголком, пожирая тепло и уют, некогда царящие в нем. Лишь богатая люстра все еще источала слабый свет, которого едва ли хватало на то, чтобы осветить начало коридора, украшенного статуями. Нехорошее предчувствие больно кольнуло девушку, но она продолжала медленно, шаг за шагом идти вперед. В попытке всмотреться в лица статуй, она ощутила, как обнаженную стопу охватывает нечто: теплое, вязкое, темное. Приглядевшись, Ева быстро разобрала - кровь. Металлический запах, витавший в воздухе, отчего-то она не сразу почувствовала. Но теперь внимательно прослеживала кровавые дорожки, поднимаясь зрительно по статуям вверх, к плачущим глазницам.
Лица стали узнаваемы... Вот Ная, ее мать. Напротив - несчастная копия, номер 69, Найт. Обе мертвы. Следом Бенедикта, очертания ее лица похожи на собственные, узнаваемы черты Наи. А на другой стороне - Темный, Джеймс, верный друг, которого она там и не уберегла. Рядом с ним была статная фигура мужчины, которого Ева называла по праву отцом. Как ни странно, но сразу за ним была хрупкая фигурка девушки, которую довелось Еве увидеть лишь однажды. Увидеть, чтобы убить, будучи свято убежденной в правоте своих действий. Ева ни раз вспоминала ее лицо, голос, даже запах волос. Несчастная, невинная смерть, что лишь добавила крови к целой реке. Вся галерея страдающих статуй - длинною в жизнь, выглядела бесконечной. Она продолжала идти босыми ногами по кровавым слезам, коими устлан был мраморный пол. Лиц уже почти не было видно, но она все равно их различала. Каждое находило отклик в душе Евы, каждый был не безразличен ей. Она помнила всех, даже случайно убитых в пылу схватки.

- Что вы мне хотите этим показать? - в никуда неожиданно задала она вопрос. Конечно, ответа не последовало. Ева догадывалась, что никто ничего не скажет здесь, ведь даже прежней связи с другими участниками ритуала она не ощущала. - Я знаю, что это - моя вина. Ведь я же Кровавая...
У статуи Барса она стояла дольше прочих. Радость и страх смешивались в целую бурю, когда Ева смотрела на рыдающее лицо дорого мага. Были ли ее чувства к нему когда-то похожи на любовь - кто теперь разберет? Он был ей дорог, и это самое главное. Осторожно коснувшись ладонью статуи, с трудом заклинательница решила пойти дальше. Она знала, кто ожидает ее в конце, и постепенно, понемногу к ней приходило понимание, чего от нее теперь требует ритуал. Мозаика складывалась в цельную картину, собирая по частям все составляющие мироздания.

Венум... Глупый, бестолковый... Дурак. Простой парень, столь смело решивший защищать проклятую. За свою смелость он тоже заплатил жизнью, и Ева никак не могла простить себе, что так и не нашла сил отправиться в одиночку на опасное задание. Лицо этого человека отравляло память, заражало мертвенным ядом живые ткани разума и проникало в сознание, вынуждая помнить... От этой боли хотелось избавиться. И в какой-то миг Ева даже почувствовала, как готова полностью пожертвовать всем, даже своей жизнью, лишь бы больше никто по ее вине не страдал. Неизвестно какими усилиями, но она смогла посмотреть в конец коридора. Там оставалось всего три статуи. Я должна... Я хочу увидеть все до конца. Осознать и понять, насколько же чудовищно мое существование. Ей казалось, будто тело уже не слушается ее, и все же, она шла.

Родные, любимые, бесценные - Шенон и Номи, неразделимые брат и сестра. Ими Ева дорожила всю осознанную жизнь, и берегла, как умела. Что изменится, если она исчезнет? Наверное, в их жизни - ничего. Ведь они давно похоронили Еву. Но что, если им прямо сейчас нужна помощь? Если они в беде и ничего не знают о том, что происходит? Перед началом ритуала заклинательница так и не успела убедиться в безопасности брата с сестрой.
Сомнения зародились в ее душе...

- Я так и знала, что ты будешь ждать меня здесь, - глухо произнесла она, даже не смея поднимать глаз на последнюю статую. Она действительно знала, чувствовала, кто будет в конце кровавого пути. - Прости меня, Зик. И целой жизни не хватит, чтобы искупить эти грехи. Отмыться от крови... если бы я была чуточку умней, ловчей, смелей... ты был бы жив. Как и многие, многие другие. Есть ли шанс хоть что-то исправить напоследок...
Больно закусив губу, Ева даже дышать перестала. Время принятия решений снова настало, ведь так всегда бывает в конце пути.
Так не может продолжаться вечно. Я даю себе последнюю попытку. Попытку, чтобы защитить Шенона и Номи, чтобы попытаться снова вернуть к жизни Зика.
Я хочу найти ответ на последний вопрос, зачем же я существую... Она понимала, что теряет шанс получить долгожданный покой, взамен выбирая новые мучения. Но мучения ради дорогих стоят того.

- Возьмите, что у меня осталось. А те крохи, что будут после, я потрачу на последнюю попытку все исправить. Так будет правильно.

Отредактировано Евангелина (2017-03-22 14:52:00)

Секунды растягивались в минуты, продлевая состояние отдаленно напоминавшее покой - не слишком долгий, чтобы свалиться в изнеможении и достаточно короткий, чтобы привести в порядок мысли. Невзирая на шедшую снаружи и уже внутри битву, здесь, на втором этаже, держалась тишина. Не такая тишина, какая царит в засыпающих деревеньках и мелких городках, когда гасят последний свет и ночь накрывает их своим темным одеялом. Здешняя тишина была густой, почти осязаемой, как после раската грома перед самым ливнем - такой вид она принимает в ожидании каких-то событий. Она только и ждала, чтобы ее потревожили. Темноволосый юноша дышал этой тишиной, чувствуя вязкость, с которой она заполняла легкие, распространялась по всему телу, сковывая движения. Словно муха в паутине. Стены не казались такими холодными или слишком жесткими - парню, внезапно, пришла в голову мысль, не вздремнуть ли прямо здесь, на полу, прислонившись к серой стене. Забвение во сне было таким прельщающим, оно манило Стефана в свои покои, в которых его ничто не потревожило бы. В какой-то момент, желание стало нестерпимым.
Маг все еще лежал у окна, подпирая стену, пока вокруг царила тишина. Вязкая, липкая, словно древесная смола, попав в которую, выбраться тяжело. Тишина ждала - она ждала, когда ее кто-нибудь прогонит. Стефан тоже ждал, не сводя взгляда с лестницы. Ожидание то противоречивое: он боялся этого больше всего и, в то же время, желал увидеть хотя бы краем глаза, лишь на мгновение. С таким чувством, наверно, подглядывают за двумя любовниками, уединившимися вдали от шума и суматохи. Или, так человек ждет свою смерть, боясь и испытывая нотку любопытства. Однако, ничего не произошло. Ее фигура больше не преследовала юношу за каждым углом, образ не чудился в картинах и фресках. Следовало облегченно вздохнуть, но Стефан лишь почувствовал тоскливую ноющую боль, разливающуюся в груди. Об этом задумываться он уже не успел, как его внимание привлекло то, что происходило за окном. Вернее, сначала он почувствовал эту темную пропитанную тьмой и смертью ауру, после чего, решился выглянуть. Может, делать это не стоило. Не из-за стальной хватки, сковавшей суставы, свинцовой тяжести в руках и ощущении бессмысленности - возле дерева, словно чудо, выращенное за несколько секунд, зияла дыра, у края которой стояла жуткая фигура в окружении двух громадин сложенных из камня. С секунду, Стеф не мог понять, что происходит, будучи слишком утомленным или еще что, но заметив холодный блеск металла в яме и гадкую ухмылку (если черепа способны ухмыляться, то это была она) на лице лича. Он сразу все понял. Едва тлеющие угольки гнева снова подняли было потухший огонь. Маг вскочил, и чуть не потерял равновесие, облокачиваясь на стену.
"Они... их вернут как нежить? Бес, если я позволю". Однако, присмотревшись к представшему противнику, юный маг удрученно отметил, что того защищал щит, причем, не из слабых. А его сил, даже в лучшие времена, едва хватило бы, для разрушения подобной преграды. В этот момент, тихий голос на задворках сознания вновь принялся шептать. "Это ложь. Смотри, сколько трупов вокруг - ими завалены улицы до самого горизонта! И из всего этого, лич нашел именно их..." Всего лишь иллюзия, игравшая на его желаниях и страхах. Видимое им кажется таким реальным, что поневоле примешь обман за правду! Спрятав шляпу в сумку - все равно от нее проку нет - Стефан неловко взобрался на подоконник. Тихо шуршали перья расправляемых крыльев, ветер шевелил волосы цвета созревшего каштана. Паренек взглянул вниз, на мощенную улицу, до куда было лететь примерно метров пять. Хотя отсюда, выглядело как все пятьдесят. "Всего пять метров отделяет от размазанных по мостовой мозгов... Эх, ненавижу я высоту", - посмотрев вверх, он заметил, что до крыши лететь метров три-четыре. Раньше, это не стало бы проблемой. Раньше.
Набрав побольше воздуха в грудь, Стеф отправился в полет, предварительно оттолкнувшись. Вернее, отправился в свободное падение. На миг подумалось, не забыл ли он раскрыть крылья, когда угрожающе приближающаяся земля стала отдалятся - его лицо от поцелуя с камнем было разделено всего метром, а то и меньше. Оказавшись у края крыши, парень обернулся к личу. Или иллюзии? Рисковать он не собирался. И пусть он сейчас слаб, даже воробей может больно клюнуть. Собрав силы в пучок, он метнул луч в лича, стараясь не столько поразить, сколько привлечь внимание. Отвлечь хоть на пару секунд от недоброго замысла. Пока он не позовет кого-нибудь на помощь - ведь на крыше еще оставались защитники. А главное, где-то здесь находилась Джейн! В последний раз, он видел Избранницу, когда та отгоняла жуткие тени от портала - этих же теней маг боялся повстречать здесь, на крыше. Юный маг осторожно приземлился на крышу, ожидая угрозу отовсюду. Если это все же не плод его больного разума, она прогонит паразита от тел павших.
А еще, здесь была Артемедес.

Отредактировано Стефан (2017-03-21 23:30:10)

Чутье на всякие нехорошие штуки не подвело, выстрел привлек внимание именно к нему, вероятнее всего, потому что рядом неожиданно не осталось почти никого, кроме него вампирки холодных каменных стен и бешено вращающихся потоков лезвий, отрезавших их от остальных и замечательно блокирующих чужие атаки, уже превративших уже пару бедняг в кхм фарш как волшебный, так и вполне себе настоящий с брызгами крови и прочим неприятными последствиями, но переживать сейчас за участь других, когда решалась своя, не было времени.
Их близость тревожила ничуть не меньше чем, приближающаяся разъяренная особа раскурочивающая его единственную сейчас защиту, слишком близко, отступить и выстрелить он бы уже не успел быстрее, чем порожденные магией смертоносные заклинания, достигнут его, спонтанная, но в тоже время не лишенная смысла идея, атаковать на упережение неожиданно, противника, риски были и по более чем раньше, учитывая, что вифрей, совершенно не знал, владеет ли она еще еще чем-то кроме магии, но секунда промедления была равносильна смерти, понимая, что как только защита исчезнет следующая, атака его просто выведет из строя или вовсе убьет.
Хвостатый с воодушевляющим криком на вифрейском, что-то на вроде Свобода или смерть! выхватил ножен нож, отбросил лук, бросившись в рывке к цели намереваясь боднуть ее плечем и корпусом, толкнуть в сторону тех смертельных штуковин созданных их лордом. Если план выгорит то, будет на одну угрозу меньше ну или хотя бы временно  не даст ей колдовать, в его сторону один за другим смертоносные штуки! В случае если это не удастся, можно было просто потянуть время, ввязавшись в ближний бой, чтобы потянуть время и не давать ей плести заклятия.