Бесхвостый не знал что с ним происходит. Больше всего его состояние походило на какую-то странную разновидность одержимости. Первые натужно произнесенные вслух фразы оказались всего лишь первыми крохотными камешками, которые начали словесный камнепад.
- В пе-пе-первый раз наше з-з-знакомство не зад-далось и я не успел да-даже представиться. А затем мо-момент был уп-щен и поп-поп-попросту не смог найти причину для по-по-по-по-по-по-по... - единственной рукой он стукнул сам себя по затылку, сбивая заикание - повторной встречи.
Буквально ощущая давящий на горло, рвущиеся наружу поток, Бесхвостый набрал больше воздуха в легкие.
- Я по-по-понимаю что моё по-по-поведение вы-вы-вы таверне выглядит по-по-по-лохо, но у ме-ме-ме-меня были самые д-д-д-добрые побуждения. И...
Бесхвостый замер с открытым ртом, который сквозь теплую одежду едва ли можно было рассмотреть.
- Ты мог бы чем-нибудь занять Йирта? Он мне мешает вытягивать его из той ямы в которую он сам себя же и уложил.
- Едва ли это возможно, учитывая что ты делаешь то, что ему кажется наиболее страшным и неприятным.
- Отвлеки его. Не знаю, закинь ему в голову мысль какую-нибудь.
- Хм. Можно попробовать один аспект. Визуализация. Пожалуй, именно таким...
- Да делай уже давай!
И затем Йирт представил стоящую перед ним собеседницу голой. Благодаря тому что по большей части вифрэй был укутан в нечто теплое, что закрывало большую часть лица, заметить интенсивность стремительного покраснения было достаточно проблематично. А посмотреть было на что...
- ...я прошу лишь дозволения присутствовать рядом в надежде что пробуждённые во мне чувства окажутся взаимными. Буду помогать магией жизни и всеми остальными своими способностями. И в качестве жеста доброй воли - готов бесплатно сделать стрижку.

Мозги плавились, в то время как мысли путешествовали по чужому телу. Вернее, по воображаемому чужому телу. Бесхвостый впал в самый настоящий ментальный ступор. Из вифрэя можно было вить верёвки, бить, подбрасывать, грабить, закатывать в ковёр и уносить за сто морей, чтобы затем целовать везде. Чудом было каким образом со столь интенсивно прилившей к голове крови он вообще был в состоянии думать...
- Ааргх! Прямо огонь!
- В смысле - слишком жарко?
- Нет, в смысле хорошо! Но...да, и жарко тоже. Если она и дальше будет просто стоять, да глазеть по сторонам, мы тут все сгорим!
- У меня есть резервный выключатель, но задействовать его можно будет лишь раз. И при этом мы потеряем контакт с Йиртом.
- Значит, терпим! Ааааа! Ну же, рожай быстрее!
А затем прозвучал вопрос, приправленный такой долей недоумения, что за толстым слоем эмоции едва-едва можно было различить слова. Йирт механически облизал губы.
- Белиар её побери! Чё же она такая умная! Зашла с козырей! Я не знаю что ей ответить!
- Меняемся.
- Ваши инсинуации не выдерживают никакой критики. Во-первых, если проанализировать предыдущее поведение, можно сделать вывод о том что если бы Йи...то есть я захотел бы напасть, то скорее всего сделал бы это из укрытия. Во-вторых, нападения как такового не было по причине использования не боевых возможностей, а всего лишь парализации. В-третьих, то была единственная возможность привлечь к себе ваше внимание, которая, помимо всего прочего, служила демонстрацией широкого спектра моих возможностей, явно не ограничивающихся одним лишь лечением. И в четвёртых, присутствие мага жизни значительно увеличит шансы на хороший исход любого запланированного события, сопряженного с риском для здоровья. В обмен же на свои услуги я прошу всего лишь быть рядом, а по окончанию путешествия дать ответ о появлении теплых чувств к моей персоне.

Бесхвостый был счастлив настолько же, насколько был близок к обмороку. Сосуды в носу уже лопнули и дальше шли капилляры в глазных яблоках. А Странный мысленно только-только перешёл от плоского живота к грудной клетке ментального воображаемого слепка собеседницы...
- Мною уже были объяснены причины моих действий. Но если желаете, могу рассказать и подробнее. Парализация - самый мирный из магических способов урегулирования конфликта. При достаточном везении, применив заклинание в нужный момент и на правильной персоне, кровопролитие можно задавить еще в зародыше. Подобное достижимо, замечу, вне зависимости от масштабов конфронтации - от локального, вроде небольшой вооруженной стычки между двумя живыми существами, до глобального - с использованием армий и разрушающих само мироустройство за...
- Аааа! В рот мне ноги! Как же горячо-а-а!
- Спокойно. Мы на верном пути. Сейчас я ей объясню и...
- Я тебе сейчас прямо тут устрою "локальный конфликт", если ты сейчас же не возьмешься за дело!
- К чему это я. Ах да. Причина по которой мне показалось что запланировано особого рода событие. Всё просто. - понадобилась пауза, чтобы сообразить каким образом можно прийти к подобному выводу, не привлекая к этому настоящие мотивы Бесхвостого - Еще в таверне я узнал что вы ищете проводника. А это с большой долей вероятности означает что у вас запланировано событие, связанное с преодолением достаточно опасных для жизни обстоятельств, среди которых наверняка присутствуют суровые условия местных гор. Видите, логика и ничего кроме...
Бесхвостый не смог удержаться от манящих образов и поднял единственную руку на уровень груди девушки. А затем два раза сжал воздух.
Насупила звенящая тишина.
- У нас так принято. На Каталии. Заключать сделки. Да.

- Мы сейчас умрём! А-а-а-а! Врубай!
- Но она так и не сказала последнее слово.
- Без разницы! Еще подохнуть из-за этого не хватало!
- Всё. Активи...
И перед глазами Порченного вместо обнаженной Ивейн возник другой образ. На оном было одежды не больше, но контраст оказался настолько сильным что Бесхвостый тотчас почувствовал позыв к рвоте. Престарелая Старейшина всея клана С'Апть, несмотря на то что сохранилась очень даже хорошо, перестала быть во вкусе самых специфических вкусов лет сто-сто пятьдесят назад. Ранее захлёбывающийся слюной от сочных и томных видений вифрэй зашелся в безудержном кашле, при этом изо всех сил пытаясь удержать рвотные позывы. Перед глазами всё поплыло из-за выступивших на глаза слёз. Не удержавшись, Порченный упал на колени, продолжая сотрясаться от истовых приступов.
- ...я...позже...п-подойду...за т-тобой - не без труда выдавил он из себя и в следующую секунду непереваренная пища весёлым потоком устремилась наружу - Буэ-э-э-э!

Бесхвостому было, мягко говоря, не по себе. Очень мягко говоря. Слюни, слёзы, кровь и слизь текли из Йирта с пугающей интенсивностью - подобно крысам, покидающим тонущий корабль. Вифрэю пришлось срочно избавляться от теплой одежды, чтобы не испортить её еще больше, чем она уже была. Противоречивые эмоции кипели, требуя выхода и оный находили, пусть и через жидкости организма. Первым удалось унять возбуждение, а вместе с ним и кровь - регенерация сделала свое дело, залечив порванные поднявшимся давлением сосуды в носу. Затем сдалось отвращение, поскольку желудок вифрэя оказался слишком пуст, чтобы продолжать излияние. И, в конечном итоге, остались лишь слёзы, которые продолжали литься несмотря на попытки Порченного остановить их. Память настойчиво возвращала его к тем временам когда Странный узнал о том что Старейшина умерла, так и не дождавшись его. Чувство вины порождало сомнения в правильности принятых решений, что множились в разуме Бесхвостого, помогая текущей из глаз солёной влаге душить его. Он так и сидел на коленях, упершись рукой и протезом в мостовую, пока темнота не стала насыщенной. Холод усилился, пробирая до костей. К этому моменту Йирт лишь всхлипывал, сотрясаясь всем телом, невидящим взором уставившись куда то вдаль. Поняв что прошло много времени он, пошатываясь, с опухшим лицом, поднялся и начал по мере своих сил очищать одежду от попавших на неё следов неприятного эксцесса. А затем Бесхвостый, перепроверив свои пожитки, укутался бы в амуницию и направился бы к таверне "Хмельное бревно". Там он собирался чувством жизни обнаружить Уррура и, по мере своих сил избегая встреч с людьми, вместе с пульмом спрятался бы в относительном тепле конюшни, чтобы провести там ночь. Достать перекусить себе и Урруру, Бесхвостый собирался ночью, совершив налёт на склад, или кухню таверны, естественно, по мере своих возможностей, минимально встречаясь с живыми существами. После этого к тому чтобы схорониться как следует, Йирт собирался приложил все силы - его совершенно не грело встречаться с кем-то из перечисленных обладательницей плохой прически источников опасности. Что же касается похода, опыт подсказывал лекарю что группа скорее всего дождется утра перед тем как устремиться в путь. Беспокойный сон Бесхвостого, вместе с куда меньшей потребностью во сне, по его мнению, гарантировал ему крайне малые шансы пропустить момент, когда знакомые ему солярные искры отправятся в путь.

Отредактировано Йирт С’Апть (2017-11-21 12:13:06)

Дрой не остался до конца разговора. Он вообще не видел в этом смысла, а снисходительный и высокомерный взгляд горца начинал его постепенно выводить из себя. Дружелюбие и интерес чародей будет проявлять ровно до того момента, пока не получит желаемого. И лишь тогда каждый узнает что должен. По большому счету, ему было плевать на происходящее и набранную команду, ему необходимо было встретиться с другими монахами Кун-Зиран, а вся эта компания была лишь средством для достижения цели.
Но даже так, спокойно покинуть трактир и уединиться с прелестной разносчицей ему было не суждено. "Какая прыткая, не помню чтобы гномы вели себя столь приветливо и дружелюбно после того как их огреют параличом" снисходительно глядя на гномку, думал Дрой.
- Ну что же ты, алмаз Мал'Фероса, не стоит так пессимистично думать о будущем. - Улыбнувшись, ответил Дреяр. - Наш "великий" проводник и так рассказал достаточно, а лишь поправил Лекса по поводу не уместных вопросов. Да и опыт горных переходов у меня среди западной части хребта. Так что, запасаемся провиантом и теплыми шкурами. - Отведя глаза в сторону улицы, на мгновение дрой задумался. - Веревки, по утру за длинными крюками к кузнецу... И еще, всё что до этого сказал Гноря
В этот момент из таверны вышла долгожданная разносчица. Увидев то, что красавица не разделяет любви Дреяра к прохладной погоде, Хлад скинул с себя накидку, и одним легким движением накрыл ею, плечи девушки.
-Отраде глаз моих не горе мерзнуть, - Мягким и томным голосом сказал чародей. - Своей красотой ты словно солнце озаряешь мой путь в бесконечных скитаниях по серому и безрадостному миру. Чего еще могу желать, увидев золотой твой свет. Отдашь ли ты свой вечер в руки барда? Скажи, дай мне услышать голос чудный, который слыша соловьи стыдятся собственного щебета, бездарные певцы.

Последние полчаса фон Дермент провел наедине с собственными мыслями, методично поедая заказанную пищу, не особенно уделяя внимания вкусу, равно как и происходящему вокруг. "Члены группы" входили и выходили, обсуждали что-то, рассыпались в подобострастных комплиментах представительницам противоположного пола и почем зря, в общем, выпускали тепло из таверны. Лекс молчаливо и с выражением полного безразличия выслушал Еву, затягиваясь - в руках барона снова была трубка. Не то чтобы он много курил, мог ведь месяцами не прикасаться к табаку, не испытывая особой тяги (во всяком случае, сам фон Дермент предпочитал верить именно в эту версию действительности), просто день выдался... не из легких.

- Ясш - не тяговая лошадь. Это боевой конь, привыкший топтать пехоту противника, с горячим нравом. Да и я не намерен навьючивать его сверх меры, так что свои дрова потащите сами. Я согласен взять только небольшой резерв для группы, помимо того, что моему коню придётся нести из моих собственных вещей и запасов. Гномы, кажется, выносливы? Что же, в этот раз у всех нас есть шанс убедиться в этом воочию. - Лекс вытряхнул из трубки остатки табака, допил оставленное кем-то вино, поднялся из-за стола и, заткнув трубку за пояс, первым делом направился к трактирщику. На этот раз просьбы барона были куда скудней, чем в прошлые разы - кусочек сала, небольшой мешок сухарей и бурдюк с водой. Еще клерк попросил у хозяина любую комнату, из тех, что подешевле - переночевать, без особых излишеств. И, самое главное, осведомился, нет ли на конюшне инструментов коваля, хотя бы самых простых. Еще когда Лекс днем заводил своего коня в стойло, он приметил там, в углу конюшни, под потолком, длинный гвоздь, на котором болтались, бесхозные и, по всей видимости, уже бывшие в употреблении, зимние подковы. Александр просто и без затей предложил трактирщику несколько серебряных монет за них - и, не встретив особых возражений, направился в комнату.

Закрыть дверь, стянуть мантию, расстегнуть тяжелый пояс и повесить его на заскрипевший уже под его весом стул, стащить перчатки, вскрыть замки наручей и снять их тоже, кое-как вывернуться из кольчуги... Разложить всё это на кровати, вычистить металлические части тряпицей, приготовить в разложенном в порядке надевания  на завтра. Мантию, сапоги и брюки вычистить тоже, выправить появившиеся невесть откуда зазубрины на клинке шпаги, просто о металл наручей, благо тот имел большую твердость. Долго сидеть, разглядывая огонёк свечи одним только левым глазом - обязательная тренировка, чтобы поврежденный тот не терял зрение так уж быстро... Сделать записи в дневник. Зарегистрировать всё произошедшее за день - в том числе и приметы странного вифрэя. Выплеснуть все скопившееся мысли на бумагу, которая, как известно, всё стерпит.

Сколько это заняло времени у Александра? Сложно сказать. Так или иначе, когда он направился на конюшню, закрыв комнату на несколько подклинивающий замок, держа в руке светильник, в одной легкой одежде, зябко ежась на морозном воздухе, на Ельник уже опустилась ночь, а небо пронизали яркие и такие близкие здесь, на севере, созвездия. Нужно было перековать Ясша - снять неактуальные здесь подковы с утолщенной набойкой и заменить их на те, поношенные, но еще готовые послужить, "зимние", предназначенные специально для того, чтобы лошадь не оступилась и не поскользнулась, на мокрой ли траве, мостовой, или льду. такие подковы... Быть может. Ельник когда-то посещал имперский гонец - обычно их лошади подковывались таким образом. Но прежде всего - инструменты. Их придется найти...

Лирично-спокойное настроение, так органично подкрепляемое поглаживанием короткого конского волоса, оказалось прервано самым неожиданным образом - хотя, если подумать, все подобные прерывания да и вообще события случаются именно неожиданно. Ожидаема в жизни лишь ситуация, когда все идет кувырком, но от этого она, как правило, не становится более приятной. Шорох, явно издаваемый кем-то значительно крупнее крысы раз во много, заставил раздосадованно вскинуть голову, ожидая увидеть кого угодно - конюха, пьяницу, призрак местного кузнеца, - но не все того же вифрея. Преследует он меня, что ли? То ли последняя встреча наложила свой отпечаток, то ли именно в этот миг Ив была спокойна и непоколебима, но отрывать лису уши опять не было желания. Хай с ним, пусть живет, тем более, что он намеренно выражал готовность к мирному взаимодействию, что было немаловажно. Девушка не особо помнила, что такое жалость, и испытала, пожалуй, что-то отдаленно похожее на умиление - так забавен был этот диковатый звереныш здесь, посреди ночи, среди запахов соломы, навоза и конского пота. Ведьма даже оттолкнула морду коня, намеренного совершенно законно сожрать второе яблоко, и протянула его лису, впрочем, так же, как и лошади - на открытой ладони, чтобы не укусил, молча наблюдая за реакцией, чуть склонив к плечу растрепанную голову. Потом развернулась и пошла на кухню, в надежде застать там кого-то и достать что-то из еды. Так подкармливают бездомного котенка сердобольные горожанки, вот только Ив не была сердобольной, скорее, ей двигало любопытство - а что будет дальше? Она собиралась принести еду в конюшню, оставить, и все-таки пойти отдохнуть - следующий полноценный отдых предвидится нескоро.

Бесхвостый коварно выжидал. В этом деле он становился всё более и более профессиональным. И не удивительно, ведь для этого нужно было всего лишь сидеть на попе ровно, заниматься своими делами, да изредка максимально настороженно посматривать по сторонам в поисках знакомых солярных меток. Конечно, если бы не помощь обладательницы демонически плохой причёски, процесс мог бы оказаться куда как более напряженным. А так - на мгновение Порченный почувствовал гордость за то что создал такое интересное и полезное заклинание. Впрочем, эта непривычная эмоция сменилась на куда более часто являющуюся в гости скорбь. На этот раз она возникла из-за мысли о том что ему, Йирту, приходится заставлять других относиться к себе хорошо, а вторгаться в "личное пространство" Порченном не нравилось от слов "абсолютно" и "совсем". Исключения, конечно, были - например, когда нужно было спасти чью-то жизнь, а получалось это только через подобного рода проникновения. Вроде той ситуации что была и сейчас - ради спасения невинного Грона от ужасных сотрудников Министерства Магии ему пришлось использовать феромоны. Но зачастую ситуации были и куда более тяжелые, когда Порченному приходилось порой, глубже чем по локоть проникать в такие места, для которых цензурное описание подобрать было очень не просто. И всё ради спасения жизней. По крайней мере Странный именно так это себе объяснял...
Себе и крохотному помощнику Йирт поставил задачу - следить за всеми присутствующими и не попадаться им на глаза раньше времени.

Отдохнувшая гнома показалась внизу довольно рано, не смотря на то.что была еще та любительница поспать подольше,если предоставляется такая возможность. Однако в этот раз такой возможности не было, потому, спустившись вниз, расплатившись с трактирщиком и забрав напиток, Ева покинула трактир и осмотрелась. Наверное,эти люди привыкли вставать рано,так как сейчас ,можно было сказать что жизнь закипает.
Гнома не видела еще своих знакомых,наверное они спали,а с той девушкой,которую она видела вчера, они так и не познакомились,потому на рынок пришлось идти одной.
"Нужны штаны..в первую очередь..."
Подумала про себя Ева,глядя на свои голые коленки. Обувь и верхняя одежка есть, а вот о ногах она не подумала...
Прохаживая по рядам, Ева наткнулась взглядом на торговца, у которого вчера делала покупки,и решила сначала посмотреть у него товары.
-Эй, приветствую тебя снова! Теплые штаны моего размера найдутся?
Конечно, будь у торговца нужный товар, Ева наверняка купила бы его, и всеми силами попыталась убедить торговца в том,что штаны должны идти только в комплекте с перчатками, которые обязательно должны быть подарком,иначе какой смысл тогда штаны вообще покупать? Какой смысл греть задницу,если руки все равно замерзнут?
После того,как покинула лавку, Ева бы прошлась еще по продуктовому рынку, и купила какой нибудь легкой,но сытной продукции, сухарей, полосок вяленого мяса.
После сделанных покупок, Ева призадумалась, ведь мало позаботиться о том,чтобы предотвратить замерзание...
Следующий пункт перед возвращением в трактир,была лечебница, пациенты которой если и были,то наверняка еще спали.
-Здравствуйте?-Позвала негромко гнома, обращая внимания на свое присутствие.
-Может можно у вас приобрести какую-нибудь согревающую мазь? Которую втираешь, а потом жарко,как будто на грудь мешок с углями положили?
Ева точно не знала,что следует брать в подобные походы,ведь шла в первый раз, ну и следовал логике что раз там холодно,нужно взять с собой что-нибудь, что не даст замерзнуть.

Лекса утро встретило похмельем, которое тут же было убито остатками вина из запасной фляжки, и стулом, подвернувшимся под ноги. Так как барон предпочел даже в столь непритязательную постель в сапогах не влезать, исход сей встречи был предсказуем и неминуем. Если кому-то было до Лекса дело, он бы мог наслушаться разных интересных вещей, которые сие лицо дворянских кровей совсем не по-дворянки сопоставляло с Министерством Магии и местом, в котором возможно увидеть командировки и прочие задания, какие вообще можно получить на подобной работе, а так же наверняка удивился бы, сколь длинную тираду мог составить фон Дермент из далеко не обиходных даже в речи бывалого боцмана торгового флота выражений, при этом ни разу не повторившись. Центральное место в этой тираде занимали, собственно, стул, да еще плотник, его стесавший, равно как его род примерно до пятого колена. Всё, что удержало Лекса от претворения желания пнуть стул так, чтобы тут разлетелся о стену, укладывалось в один предмет - висевший на стуле пояс, в котором, известно, зелья.

- Понаставят, мать твою... - С утра пораньше и уже злобно бормотал себе под нос Лекс, расчесываясь и пересобирая хвост волос, натягивая сапоги, напрочь забыв, что он сам этот стул сюда и поставил, и вообще над сначала открывать глаза, а не расхаживать по незнакомой комнате. барон пару минут смотрел на разложенное снаряжение, борясь с неизвестно откуда взявшимся нежеланием вообще что-либо делать. Впрочем, преодолев его, он оправил одежду и заново влез в кольчугу - во-первых, никогда не знаешь, когда в этих диких местах кто-нибудь попытается воткнуть тебе в бок нож, а во-вторых пирит неплохо согревал. Прежде чем натянуть и кожаный нагрудник, Лекс сложил свою министерскую мантию, превратив её в длинный лоскут ткани, обернув вокруг торса - прижатая нагрудником, эта мятая красная тряпка теперь создавала отличную прослойку, которую прогревала кольчуга, отчего барону стало даже немного жарко. Вернув пояс на своё место и туго затянув его, так, чтобы при этом остался необходимый запас для свободы движения, защелкнув на предплечьях наручи и натянув перчатки,  мужчина собрал прочие свои вещи, всё проверил, на предмет забытого, оставил прислуге пару серебряных монет и вышел вон, направившись на конюшню. 

На конюшне пришлось заново седлать рассёдланного Ясша - конь фыркал, бил копытом, выказывая беспокойство неизвестно о чем, но стоял смирно. Поведение животного барон подметил - при первой же возможности следует спросить у Грона, не чувствует ли горец каких перемен в погоде. Шпага заняла своё место у седла, всё равно во время езды будет только мешать, там, где обычно крепился палаш или кончар у всадников, предпочитающих использовать пики. При этом клинок Лекс немного вытянул из ножен, разомкнув гарду с устьем и повязав на клинке между ними кусочек тряпицы. Мечи на морозе часто примерзали к ножнам - во всяком случае, из рассказов деда именно это и следовало, так что подобное действие показалось необходимым. Из седельной сумки был извлечен теплый плащ, в который фон Дермент тут же влез, машинально, как и всякий раз, когда случалось надеть этот плащ, потрепав оторочку из волчьей шкуры. Забрался в седло - и шагом вывел коня со двора таверны, вознамерившись прогуляться по городу конным - понять, всё ли должным образом усажено в конской сбруе и в его собственном снаряжении, чтобы затем не останавливаться посреди дороги. Почти сразу начало донимать восходящее солнце - и немного поколебавшись, барон извлек из кармана пояса свою маску, вернув её на лицо, благо благодаря своей форме та не касалась металлическими частями кожи лица и не могла быть поводом для точечного обморожения.

Странный был чрезвычайно лёгок на подъем. Во-первых из-за отсутствия отягощающих его существование непереносимых пожитков. Ну а во-вторых, его вела дорога, пусть не своих, но всё же приключений - до сих пор звенящие в голове сюжеты о благородных героях не давали покоя его сердцу, вынуждая раз за разом действовать во благо посторонних. Пережитые ужасы наложили отпечаток, покрыв шрамами не только тело, но и саму душу вифрэя, сумев надорвать его всё еще детское понимание действительности. Однако, полностью избавиться от него не смогли.
Йирт был закалён. Не как сталь, конечно, но довольно близко к этому понятию. И ладно если бы то достигалось какими-то особыми тренировками. Нет, тому виной был безалаберный стиль жизни вифрэя. Жизнь, дар к которому имел несчастье пробудиться в нём, с переменным успехом оберегал Бесхвостого от неурядиц. А приходилось ему совсем не сладко, учитывая устоявшиеся привычки Порченного вроде куда меньшего по продолжительности сна, ночных бдений, частого недоедания и систематических попыток бросить свое тело за пределы возможностей при возникновении необходимости. Учитывая удачливость Странного, последние находились с завидной регулярностью и в большинстве своем касались посторонних - будь то недуг, нищета или какая другая неприятность. Например как та, что ныне преследовала Грона...
Бесхвостый очнулся от зыбкой дремоты и, осмотревшись по сторонам, всполошился. Ставшие ему знакомыми солярные точки разбежались подобно испуганным мышкам. Йирт замешкался лишь для того чтобы разбудить Уррура, да набросить на себя чувство жизни, что позволило бы определить местонахождение интересующих его персон. Выбор был предоставлен и из всех разрозненных кусочков единого отряда, Йиртом была выбрана слежка за самым опасным из собравшихся - за не скрывающим своей принадлежности к Министерству Магии беловолосым. Почему именно он? Ответ был прост - если тот хотел задержать Грона, то Йирту было бы лучше быть рядом, если тот попытается это сделать.

Поблагодарив за советы,мазь и ореховую микстуру, Ева задумчиво осторожно убрала бутылочки  в сумку, гордая собой и своей сообразительностью,направилась к трактиру,ведь совсем скоро предстояло отправится в путь.
"Интересно,а ореховая настойка для чего или от чего она?просто,как сироп? или все таки что то лечебное.Наверняка кто то из них да знает.Ладно,в походе все пригодиться! Держитесь горы!Я иду!
Воодушевленная предстоящим походом, улыбающаяся гнома сияла как солнце, и как у нее только челюсть не свело от такой широкой улыбки? Но не смотря на эйфорию предстоящих приключений,Ева понимала,что это будет вовсе не легкая послеобеденная прогулка.
Жителей становилось все больше,Ельник становился все оживленнее, наверняка,буквально через час,не останется никого,кто ни был бы занят своим делом.
Тем временем, стремительно добравшаяся до пункта сбора девушка, увидела что компания уже начала собираться,правда несколько в ином месте, а точнее около выхода с Ельника. Пожав плечами Ева свернула в их сторону. Красный плащ был верхом на своем скакуне,а девушка молчаливо стояла и о чем то своем думала. Больше никого пока не было.
-Приветствую вас бродяги!Как спалось!?-Громко и жизнерадостно поприветствовала гнома знакомцев и подошла к девушке, Лекса она уже знала,а вот незнакомку нет.Нужно было устранять  этот пробел.
-Приветствую!Меня Ева зовут, нас так и не представили друг другу вчера, но учитывая,что ты идешь с нами,познакомиться не помешает?Как думаешь?

Пронзительная, вибрирующая песнь оборвалась так внезапно - стук копыт, тронувший струны подозрительности и осторожности, вынудившие обратить внимание на новый звук и определить источник, а, едва открыв глаза, вернуться назад уже было невозможно. Время уединения было окончено. Ведьма вышла из-под раскидистых, пушистых лап, неся в сердце крепкий запах хвои и смолы и отголоски той чудесной песни, что заставила сердце резонировать со Вселенной, вернув на спину рюкзак и привычно скрыв лицо, кивнула Лексу и молча стала наблюдать приближение гномы, поглядывая то на встающий ослепляющий шар, то на городские ворота, из которых должен был показаться еще один член отряда, ожидая с ровным сердцем и запасом терпения. На приветствие шумной подгорницы Ив не ответила, лишь перевела на нее спокойный взгляд и, по необходимости, коротко представилась: - Ивейн, - вновь обратив внимание на дорогу. Отряд собрался, не хватало лишь одного, неужели звезды сжалились и они отправятся вчетвером? Это было бы чудесной новостью в это утро, но радоваться ведьма не стала бы в любом случае - маятник Судьбы вполне мог качнуться так, что присутствие барда окажется жизненно необходимым для группы, но гадать было бесполезно, ничего изменить нельзя и остается лишь принять тот Путь, что стелется под ногами. Потому она молча двинулась вперед, завидев горца - пора. Ведьма собиралась двигаться чуть позади, мерно выстукивая ритм шагов посохом, настраиваясь на долгий, очень долгий путь, и видя перед глазами бесконечные, ослепляющие равнины, укутанные вечным снегом... Обернулась она лишь раз, бросив взгляд на ворота, ведь был еще один, кто хотел отправиться следом за ними, то странное, чуднóе создание - ей даже было любопытно, сможет ли вифрей исполнить свой план и не потерять группу снегах? Хотя, он ведь маг Жизни, он, вероятно, лучше любого из них приспособлен к выживанию в любых условиях. Вторым интересующим колдунью пунктом был их проводник, но пока это выражалось лишь в редких взглядах на широкую спину. У нее будет время.

Отредактировано Ивейн (2017-12-29 14:06:29)