Люциан.
17089 год. 16 августа. Раннее утро.
Серость и сомнения. Такой была вся жизнь серокрового архона, с первых минут жизни и все долгие годы, что скитался он по миру в поисках истины, а после - искупления. Любые постулаты, остальными принимаемые на веру безоговорочно, он подвергал сомнению. Все яркие краски Ладиндрила, Сайн-Алдора, мира и жизни тонули без остатка в серости его блёклых глаз. Свет не ослеплял его, как иных потомков ангелов, он лишь освещал его путь, разгонял тьму, порождая сонм зыбких, колеблющихся теней, в глубине которых крылись сомнения. Скалили клыки, глухо рычали, не позволяя забыть о себе, не позволяя изгнать себя, не позволяя швырнуть под испепеляющий взор Всевидящего Бога. Он сам позволял им жить, сам позволял множиться и расти, создавая благодатную почву для всё большего количества новых теней.
Правильно ли поступили последователи Люммина после гибели Великих Магистров?
Правильно ли его семья отдавала предпочтение воинскому искусству, пренебрегая искусством магическим?
Правильно ли убивать сдавшихся, как бы темна ни была их душа?
Правильно ли было решение пощадить жизнь той пиратки?
Правильно ли он поступил, отпустив Асхану, пожертвовав всем, что у него было?
Правильно ли было убить собственного брата, чтобы спастись?
Правильно ли было посметь пройти сквозь войну и остаться в живых, когда погибли столь многие?
Правильно ли было предать доверие капитана Джестер, покинув Орден Белого Лотоса в, возможно, самые трудные для того времена?
Эти вопросы бесконечно мучили его, и все они, каждый из них, раз за разом приводили архона к одному и тому же. К одиночеству. Был ли он обречён вечно оставаться один на один со своей судьбой? Увы, ответа у мистика не было. Он продолжал поступать так, как считал правильным, идя путём Света и своего Бога, лелея робкую надежду, притаившуюся в самом глубоком уголке его сердца. Надежду на искупление своих грехов. Ради неё он был готов на всё, раз за разом швыряя свою жизнь на остриё меча, готовый расстаться с ней в любое мгновение ради того, чтобы спасти других. Именно во имя спасения жизней он без колебаний шёл вперёд, какими бы окольными путями не приходилось двигаться. Он уничтожал тьму. Пиратов. Разбойников. Нежить. И теперь пришло время двинуться дальше, без колебаний взяться за новое праведное дело, без сомнений, оглядки и вопроса самому себе - а справится ли он? Хватит ли у него сил? Это всё было не важно. Он попытается. Приложив все свои силы. И если он умрёт - что ж. На всё воля божья. Люммин справедлив. По крайней мере, к своим детям.
Именно стремление к праведным поступкам увело его из застоя, поглотившего Орден Белого Лотоса. Оно шептало о необходимости уничтожить демоническую заразу, угнездившуюся в лесах Риверлэнда. Оно свело с Дитмаром, породив взаимовыгодное сотрудничество и оно же направило двух магов всё дальше и дальше от Югоса. На запад. Деревни, люди, больные и раненые, звери и монстры, слухи и сказки - они мелькали перед серым взглядом Люциана, порой сливаясь одну неразличимую картину. Пока они не оказались здесь. Если бы не Дитмар, сам архон никогда не нашёл бы это место, надёжно скрытое от глаз в глубинах болот и оберегаемое от незваных гостей не только местностью, но и чем-то ещё, чью природу мистик почти не понимал. Поселение, которое сами жители звали Оплотом, в первые минуты поразило архона. Окружённое надёжным частоколом, селение было невзрачным, серо-зелёным, блёклым и бедным. За годы скитаний Люциан видел многое, он уже почти забыл сияющие белизной и золотом башни Ладиндрила, привыкнув к намного более скромной архитектуре людей, но то, что окружало его последние месяцы... Добротные и красивые каменные здания, блеск брони, лавки, таверны, шум разноцветной толпы - всё это осталось в городах. Здесь же мистика окружала серость, подобная его собственной. Далеко не сразу он научился видеть за ней суть, душу разбросанных небольших поселений, и за пару дней, что мистик и чародей находились у Непризнанных, он успел понять кое-что об этом месте.
В Оплоте жили суровые люди, добровольно покинувшие цивилизацию и основавшие тесную общину, отвоевавшие у леса и болот свой клочок суши. Выстроившие хороший, крепкий дом для себя и своих близких, имевшие всё, что нужно для жизни. Неохотно принимающие чужаков, но не оглядывающиеся на прошлую жизнь тех, кому разрешали остаться. Люциан и Дитмар были здесь гостями, а Непризнанные жили здесь. Рождались. Росли. Умирали. Любили. Ссорились. Растили детей. Это не было временным пристанищем - это был их дом. Дом, которого сам архон лишился так давно.
Благодаря чародею и его знакомству с Векной, их приняли и даже выделили небольшой домик на границе поселения - правда, чародей там почти не появлялся, сразу же с головой погрузившись в лекарские обязанности, ибо здесь было множество тех, кто нуждался в его помощи. Намного больше, чем в других деревнях. Вот и сегодня, открыв глаза в предрассветных сумерках, архон понял, что он снова в одиночестве - лекарь, должно быть, уже пропадал в хижине знахарки, где решено было устроить временный лазарет. Подкрепиться, к слову, можно было там же. В черте Оплота охрана Дитмару не требовалась, потому Люциан был предоставлен сам себе. Он не успел ещё в полной мере освоиться здесь, не успел познакомиться и поговорить очень со многими, хотя и знал, кто играет в жизни селения самую значительную роль.
В первую очередь, конечно, архона интересовала Векна. Подруга детства Дитмара, женщина без возраста, безжалостная в своей прямоте и обладающая почти пугающе пронзительными взглядом. Она обладала не вполне понятным статусом и неоспоримой властью, кажется, являясь кем-то вроде духовного лидера общины. Они успели немного пообщаться при прибытию, и в ходе той беседы стало ясно, что шаманка знает о демонических тварях больше, чем все, встреченные мистиком ранее, вместе взятые. Правда, где её можно было найти, Люциан не знал.
Морна - Вождь Непризнанных, уважаемый лидер и сильный боец, готовый на всё ради своих людей. Именно боец - ибо относиться к ней, как к женщине было проблематично. Сильная, гордая, упрямая и решительная она не оставляла для этого возможностей. Она прекрасно ориентировалась в болотах и часто отправлялась на охоту или зачистку близлежащих территорий от болотных тварей. Ей точно было известно очень много о происходящем вокруг. Дом Вождя находился в самом центре поселения.
Омегон - ещё один человек с не вполне понятным пока архону статусом. То ли союзник, то ли помощник Вождя, то ли кто-то ещё, он жил особняком в небольшой крепости посреди поселения с группой своих людей - осколками Ордена Обсидиановых Сердец, а значит, был связан и с Альфарием. Он часто уходил в болота с Морной и был старым, опытным воякой с заметной намётанному глазу военной выправкой, которую не смогли стереть годы вне армии.
Кроме этого, наверняка здесь были нуждающиеся в помощи души, обломки жизни, выброшенные на столь отдалённый от цивилизации берег, что едва ли имели возможность вернуться. Люциан не был проповедником, не был священником, не был лекарем, способным исцелить разум. Он был просто одиноким архоном, изгнанным из дома - но это не мешало ему нести Свет. Быть может, он мог поделиться им с этими людьми, если они того желали?
Люциан получает вызов: По хлебным крошкам
Орг. моменты
Не забываем проставить переход.
Сложность на выбор: сложная или очень сложная средняя или сложная.
Вас ждёт цепочки минимум из двух вызовов, так что можно не торопиться.
Приятной игры!
