Август
Профессор Хочкесс в деле - зрелище, конечно, великолепное, но страшное. Особенно для первокурсника, которому "посчастливилось" за ней наблюдать. Август справедливо предположил, что вот прямо сейчас лучше не высовываться, а потому осторожненько так поспешил ретироваться, коварно подбираясь к окнам лазарета. Жаль только, что окно, через которое он выпрыгнул, было уже заперто, и прыгать обратно было бы, разумеется, глупо. Если подглядывание ему еще с рук сойдет, то разбитое окно Хочкесс ему точно просто так не спустит. Пришлось все-таки топать на своих двоих. Вот только не успел дойти до входа в здание, как прямо в дверях парень столкнулся с целительницей.
Милана Эккель: Ну-ка, стой! - тут же обратилась она к студенту, уперев руки в бока и грозно сдвинув брови. Ну, как грозно? Просто сдвинула. Эта женщина попросту не может выглядеть грозной. Может, даже и сердиться-то не умеет. - Это же ты оставил окно нараспашку, да? Не оправдывайся! Я точно знаю! - безапелляционно заявила она. - Ну, как можно?! Там же больные дети! - попеняла Милана студенту, - давай за мной, - кивнула она, направляясь в злополучный проулок. - Давай-давай, топай! - требовательно повторила целительница. Выбора не было, пришлось идти за ней.
Фламель, Лекс
Эмильен честно пытался анализировать магию, которой воспользовалась профессор Хочкесс, но выходило плохо. Точно он распознал лишь одно заклинание, а вот все остальное - разве что только используемые женщиной стихии. Как именно она все это делала - для первокурсника большая загадка. Может, как-то переплела стандартные формулы, чтобы те дали иной эффект? Если так можно, конечно. Или и вовсе обошлась без заклинаний? А как это так? Или сделала что-то еще?.. Возможно, когда-нибудь Фламель об этом узнает, а сейчас оставалось лишь наблюдать. И первое, что сразу бросалось в глаза - невероятное спокойствие, с которым Хочкесс стояла посреди морозной улицы в тоненьком платье. Вероятно, огнем она все-таки тоже владеет, она же не голем в конце концов, чтобы на мороз не реагировать!
Лекс же о стихиях женщины прекрасно знал, а потому его этот факт не удивлял. А вот случившееся тут все же вопросы порождало. Конечно, за годы обучения в Аклории, он видел достаточно магии в исполнении Хочкесс, вот только она никогда не переставала удивлять, а потому сказать что-то наверняка Делеври попросту не мог - эта ведьма могла сотворить тут практически что угодно. Но даже так, Александр на всякий случай решил подстраховаться огненной оболочкой, короткое плетение которой прошло под скептическим взглядом профессора. Помнится, в студенческие годы в такие моменты Лексу казалось, что он делает ошибку в творимом заклинании или выполняет его не идеально.
Беатрис Хочкесс: Тут произошло безобразие! - отозвалась она на вопрос Александра донельзя недовольным голосом. - Я так и не поняла, кто это, - кивнула на каменно-ледяной шар, - но мне показалось, что пламя было не его, - Беатрис чуть нахмурилась. - Судя по остаткам беседки и характерным неровностям поверхности снега и земли, которые обнаружились на момент, когда я вмешалась, это был "Взрыв", - назвала прекрасно известное фон Дерменту заклинание. - Стандартный, - уточнила она, имея ввиду его силу разумеется. - А из этого следует что? - сделала короткую паузу. Ох, с какой до боли знакомой интонацией она задала последний вопрос. Будто снова к ней на экзамен пришел. - Либо зелье, либо свиток, - в итоге ответила сама. - От зелий остаются следы, но их нет. Значит, свиток? Вопрос в том, кто его применил. С большой вероятностью это был Алетти, - кивнула на лежащего без сознания парня, однако пояснять, почему пришла именно к такому выводу, женщина не стала. - Вот только, насколько я помню, магического Дара у него нет, - протянуло задумчиво, - скрывал, выходит? - даже удивительно, откуда такая уверенность. Явно хотела сказать что-то еще, но тут из-за угла показалась Милана Эккель, и не одна, а вместе с каким-то студентом...
Лекс, Август, Фламель
Винсент Брикман: Дети живы, - сообщил директор, возвращаясь к Лексу и Беатрис. - Профессор Эккель, мы на Вас рассчитываем, - обратился он к целительнице, как только та подошла ближе.
Милана, разглядев, наконец, пострадавших (молодого человека Винсент уже успел перетащить в разрушенную беседку), охнула и всплеснула руками, а затем поспешила к студентам. Августу это было только на руку, ибо про окна лазарета женщина промолчала, явно не считая это сейчас столь существенным. Зато Беатрис уставилась на прибывшего, как удав на кролика.
Беатрис Хочкесс: Скажи мне, Август... почему когда где-то что-то происходит, ты вечно оказываешься поблизости? - поинтересовалась она, сложив руки на груди.
Винсент Брикман: Возможно, сейчас он тут вовремя, - вдруг вмешался директор. - Он и воооон тот молодой человек, - указал на окно, из которого наблюдал Фламель. Хочкесс сначала чуть нахмурила брови, глянув на Винсента, а потом, видимо, сообразила к чему он клонит, и сама перевела взгляд на окна кабинета теории магии.
Беатрис Хочкесс: Эмильен, спустить к нам, пожалуйста, - требовательно попросила профессор, хищным взглядом осматривая остальные окна - вдруг еще кто-то любопытный затесался? Но больше никаких свидетелей не обнаружила. Пока во всяком случае. Вполне вероятно, что уже через пару минут сюда сбегутся другие любопытные студенты, а потому Беатрис медлить не собиралась: - здесь мы с Миланой закончим сами. Что будете делать с этим? - кивнула на шар, обращаясь одновременно к Делеври и Брикману.
Судя по всему, заключенный внутри до сих пор жив. Но добивать его на глазах студентов - было бы чересчур. Впрочем, как и допрашивать. Винсент перевел многозначительный взгляд на Лекса, мол, самое время обнародовать свою легенду. Или же сказать этим двоим правду? Для двух студентов он все еще оставался незнакомым мужчиной, который почему-то вышел из портала вместе с директором, а это уже наверняка породило в головах парней кучу вопросов и подозрений. Хорошо еще, если эти двое не распустят всякие сплетни. А если наоборот?