№5"Северное безмолвие": Деревня Нальдерм>>> Скачок времени >>>

Что бывает с теми кто идёт на север? Правильно - они мёрзнут. А иногда, если плохо подготовились (например, не достаточно меха напихали в исподнее), отмораживают себе всякое. В случае же Йирта привычные цепочки событий не редко шли очень извилистыми путями, чтобы прийти к простым, в сущности, истинам. У вифрэя попросту не было ничего такого, что можно отмораживать. Вернее, после потери Уррура, Бесхвостому почти на всё это было наплевать. Нет, как маг жизни он по прежнему заботился о своём здоровье и сохранности , но теперь делал это скорее по привычке, чем целенаправленно. Там где высокая выносливость в купе с регенерацией не помогали, ровно как и одежда, в работу по спасению шли целительные ладони, или оздоровление (в зависимости от досягаемости места) которые и оживляли всякие места, "поцелованные морозом". Становящийся с каждым днём хода холод, к слову, был не слишком разборчив и выбирал одни и те же места для своих "покушений" - нос, щёки, пальцы. Но был так же и один случай, когда вифрэй решил что здешний мороз мог на самом деле оказаться дамой. Аристократичной до невозможности, явно не любящий когда ей демонстрируют всякое. А может, наоборот - до того отчаявшейся без тепла и ласки что та сама хватала путника за...
Словом, как то раз Бесхвостый умудрился отморозить себе...
Таких вот "презабавных историй" было в избытке. В основном они касались того как вифрэй, житель жарких джунглей, пытался решить проблемы, полностью противоположные тем с которыми тот сталкивался на родине. Впрочем, было и нечто донельзя привычное - взаимодействие с живыми существами, которые даже здесь умудрялись изредка попадаться. Среди них особенно запоминались два типа: с агрессивным из-за недостатка пищи зверьём (обычно многочисленным) и до встреч с агрессивными из-за недостатка пищи людьми (обычно малочисленными).
Но последней для него чуть не стала (или же всё-таки стала?) та, которая началась с падения. Как он умудрился? Всё просто - ночью Йирт, спасаясь от каких-то зверей, забрался на самое высокое дерево в округе. Да так там и уснул, обнимая древесный ствол рукой и крюком. По пробуждению же, неудачно дёрнувшись, свалился вниз.

***

Йирт лежал под облачками выпускаемого его ртом пара и думал где именно его жизнь свернула не туда. В сущности, вариантов было так много, что трудным был именно выбор - какое именно из всего множества событий привело его к тому что он сейчас лежал и смотрел на небо, пока его неравная система истерично колотила по внутренней стороне его черепной коробки. Спина после падения болела и, будто капризная жена, требовала немедленного использования восстановления. В противном случае она грозилась уйти к кому-нибудь другому. Но, зная свою удачливость, Бесхвостый медлил. Чувство жизни искало поблизости клыкастый, зубастый или хотя бы хвостастый повод, чтобы воспользоваться этим заклинанием. В противном случае - ему должно было помочь точечное лечение или оздоровление.

Отредактировано Йирт С’Апть (2019-02-17 22:02:22)

Когда ты в северных пустошах, организм начинает реагировать автоматически. При виде врага - бежать, при виде еды - есть (были еще и другие инстинкты, но об этих лучше как-нибудь потом). Поэтому не было ничего удивительного что при виде картошки Бесхвостый попытался сначала её съесть. И только после того как вифрэй, пухлый от одежд, склонился вперёд, раскрыв мигом наполнившуюся слюной пасть чтобы разом заглотить овощ столь неосмотрительно оказавшийся в воздушном пространстве близ голодного (это состояние, учитывая окружающие условия, было перманентным) Йирта, в голове зажёгся огонёк подозрительности, сообщающий что нечто странное творится в мире вокруг. Путеводное чувство магии крови всегда было сильно в Одноруком, а потому он резко остановился и замер как был - с раскрытым ртом, пока мысли его рикошетили о стенки его разума в попытке найти цель, являющуюся причину беспокойства.
- Так-так-так...Не думал что настанет день, когда ты захочешь поиграть. Но я знал что когда нибудь этот произойдёт! Специально для этого у меня где то здесь был кожный костюм, плёточка и...
- Это был не я.
- Что значит это был не ты? Тогда кто? И, что самое главное - что мне теперь делать с этим всем? Оно ведь обратно не залезет в ящик!
- Основываясь на данных по спектролгии, скорее всего это дух, который выглядит как картошка.
- Возможно. Или...это галлюцинация, которая выглядит как дух картошки! Вообще, у нас явно бракованый вифрэй - вместо голых дев, галюцинирует о картошке. Да и то - не прожаренной с лучком, а сырой. Ну, хоть рот есть, а значит с ней можно будет...
- Маловероятно. Это дух.
- Не-не. Ты подумай. А вдруг Йирт сильно ударился при падении и теперь всё вокруг - всего лишь агония его умирающего сознания!
- Подобное возможно. Но я думаю, мы бы заметили.
- Постой-постой. У меня еще идея...на самом деле это БОГ КАРТОФЕЛЯ, который подался на север, потому что его подданных ели все кому не лень и...
- В этом еще меньше смысла.
Слюни, порождённые образом жареной картошки с лучком достаточно быстро замёрзли, ввергнув Йирта в панику когда он попытался закрыть рот.
- Ыы-ха-хы - произнёс он и рукой в варежке (хорошо что хоть не крюком) принялся расчищать рот от свежеобразованных ледяных сталактитов и сталагмитов. Было довольно больно, но Бесхвостый давно привык к чему-то такому. С последствиями же должна была справиться по настоящему дикая регенерация тела Порченного. Зато эта пауза позволила ему вспомнить всё, что он знал - сначала о картошке (её виде и сортах), а потом о духах (их видах и сортах).
- Я...друг? - решился, наконец, Порченный. Он прислушался к своим ощущениям и понял что отторжения, как при разговоре с разумными живыми существами у него не было. Мимолётно этому удивился, а сам продолжил - Поиграем в кто знает где живут боги! Тебе водить.

Отредактировано Йирт С’Апть (2019-02-18 20:06:40)

Йирт посмотрел одним глазом на духа, потом другим. Обошёл его и рассмотрел со всех сторон. Провёл рукой под ним, над ним.
- А ты уверен что ты именно Большой Ух? Ты не кажешься большим. А вдруг...вдруг ты не заметил как стал маленьким?
- А что если он просто...ну, это...компенсирует?
- Не понял.
- Ну, обычно те, кто любят всё большое обладают достаточно маленькими...придатками. Вот они свои размеры и компенсируют, таская с собой огромные оглобли, строя массивных големов и всё такое.
- Гм. Ты, видимо, не понимаешь. Духам этого не надо.
- Как не надо? Как это не надо?! Ты хоть понимаешь что говоришь? Вот придёт он на какой-нибудь праздник, где есть духи...э-э-э...самок картошки. И явно, чтобы произвести на них впечатление, ему полюбому нужно будет продемонстрировать величину.
- Почему?
- Потому что всем известно что самкам нравятся большие придатки!
- Правда? Разве не важнее как ими пользоваться?
- Ох, ты прямо как ребёнок. Ну давай объясню...!
Подозрительность была неотъемлемой частью Йирта - совсем как, скажем, рука. А потому когда Бесхвостый потерял её - пусть и по отношению к крохотному явно безобидному созданию, то очень испугался. Правда, наученный опытом, не показал виду, а принялся пытаться применить "утраченное" к всему окружающему. Виднелись подозрительно нелепые деревья, в вышине висело неправдоподобно синее небо, а вокруг лежал явно скрывающий какие-то секреты снег. Всё работало отлично. Правда, исключением по прежнему оставался "дух картошки", являясь этакой компактной сферой небытия для его ауры бесконечной подозрительности.
- Ну...боги это...это... - задумался Йирт.
Глаза его задумчиво перебегали с одного предмета окружения на другой, пока шла максимально простая формулировка ответ на заданный вопрос. В обычное время, в области, обильно населённой разумной формой солярной жизни, Бесхвостый бы завис над вопросом на долго. Однако сейчас, находясь посреди заснеженной части мира, уровень его ОМП (оперативного мыслительного пространства) был свободен от многих в обычное время замедляющих его раздумья процессов. Например, Бесхвостый сейчас не думал о том как та или иная фраза повлияет на собеседника: не возненавидит ли он его за какое-нибудь не правильное слово; не попытается ли сдать в Министерство Магии как потенциального мага крови; не станет ли использовать Йирта и его органы в каких-нибудь тёмных (как, впрочем, и светлых) ритуалах; не будет оценивать как потенциального партнёра для безопасного межвидового соития, которое точно не принесёт ненужное потомство и т.п.
И ответ был готов в рекордно короткие сроки (даже Ад не успел замёрзнуть).
- Боги это как я, но как ты!
Впрочем, скорость выдачи ответа еще не значила его адекватности.
- Боги это Очень Большой Ух!
Да-да, адекватность и Бесхвостый не всегда ладили.
- Боги это как люди, но очень и очень сильные!
Решив что этого достаточно, вифрэй решил остановиться и посмотреть на реакцию духа.
- А играть в них просто. Меня нужно до них довести... - Йирт задумался на миг и решил уточнить - Меня нужно до них довести живым. Если у тебя получится - ты победил!

Бесхвостый был горд своей изобретательностью. По его мнению превратить предложенную игру в поиск было дано не каждому! Да, вифрэю не слишком нравился тот факт что ему приходилось кого-то использовать, но духу, на взгляд Порченного, всё равно было нечем заняться, в то время как самому ну очень надо было задать богам пару-тройку вопросов, так что...
Да, его обманывали. Да, обводили вокруг пальца. Да, обворовывали. Да, еще много всяких вещей. Но его первый раз в жизни обхитрила картошка с палочками ручек и ножек.
- Мда-а-а-а-а. Честно говоря, после того случая, с ребёнком, я думал что ниже падать Йирту просто некуда.
- Нет предела двум вещам: Совершенству и Глупости. Остальное всё...
- И гномьим желудкам тоже.
- Что?
- Гномьим желудкам тоже нет предела. Особенно когда они хлещут что-то алкогольное. Будто бездонная дыра! Глыть, глыть, глыть...
- Маловероятно. Однако, пожалуй, не лишним будет освежить знания по анатомии. Нужно будет сподвигнуть Йирта вскрыть больше гномов.
- Ура!
- Трупов гномов.
- Да ну тебя! Нет в тебе духа истинного учёного...
- Но... - начал было вифрэй. Он даже поднял палец в попытке возразить, но сник, заметив что его не слушают - ...это ведь не то...так я не это...имел совсем другое...
Бормотание прервалось тотчас же, как где-то на горизонте замаячил солярный отблеск. Порченный замер и даже перестал дышать. Еда или хищник? Чувство жизни, разбавленное вторым чувством жизни должно было ему об этом поведать!
А пока, переплетая основы последнего, он решительно двинулся в сторону свежеобнаруженной норы. Постоял около неё, критически осмотрел, потыкал крюком, расчищая от снега. Как бы Бесхвостый не смотрел на нору, пытаясь понять пролезет ли, но стоило признать, было в этом отверстии нечто уютное, что подкупало Странного и манило засунуть в неё всего себя.
- А...почему боги именно там могут быть? - спросил Бесхвостый у танцующего духа. А после ответа (если Большой Ух, конечно, не поведал историю о какой-нибудь ледяной змее) решительно и бескомпромиссно внедрил себя внутрь норы.

Поместиться в нору оказалось делом достаточно простым. Йирт сначала туда залез, а потом задумался - собственно, зачем он это сделал. Найти ответ на этот вопрос удалось легко - он поверил коварной картошке и влез сюда в надежде найти богов.
- То есть...он реально...я имею в виду РЕАЛЬНО думал найти БОГА в норе?
- Возможно, он предполагал что здесь располагается путь в какие-нибудь подземные недра, где...
- Да как так то? Почему как только я начинаю думать что глупее Йирт стать не сможет, он совершает что-то такое, что убеждает меня в...
- Как я и говорил: Бесконечны лишь Глупость и Совершенство...
- Слушай, помолчи, а? У меня кризис. Я только сейчас начал понимать насколько серьёзно я ошибся головой.
Возмущение, впрочем, быстро улеглось, поскольку тут пусть и пахло зверем, но оказалось значительно теплее, чем снаружи. Кроме того, нора отлично подходила для того чтобы спрятаться от приближающейся солярной точки. Кстати о ней...
Внимая духу, Йирт обеспокоенно поглядывал в сторону приближающегося огонька. После произошедшей каких-то шесть месяцев назад встречи с существом у которого над верхней губой росло больше щупалец, чем у некоторых волос, вифрэй начал донельзя критично относился ко всему, что было способно шевелиться. А потому песца он встретил с истовой, едва ли не враждебной нетерпеливостью сумасшедшего, свято уверенного в том что, скажем, все пушистые создания - тайные культисты Безымянного. С виду, конечно, тот выглядел вполне нормально, но Бесхвостого это явно не успокаивало.
- Писец подкрался незаметно, но виден был издалека - прошептал Странный какую-то очевидную тарабарщину. Он наблюдал за зверем, поражаясь почему тот не уходит. А потом догадка наконец то пробилась сквозь слои тёплых тканей чтобы пронзить непутевую голову целителя собой. Йирт попытался принюхаться к замершему в некотором отдалении пушистому комку ожившего снега. Сравнил запах с тем, который его окружал. И сделал вывод.
- Кажется, это его нора.
Как бы Бесхвостому не нравилось находиться в пределах чужой жилой собственности - в тепле и пахуче уюте, надо было двигаться дальше. И так как просто брести на север уже ему порядком поднадоело, Порченный решил обратиться к Большому Уху.
- Если Мудрая Валка большая, да еще и мудрая, тогда она сможет сказать где живут боги - произнес Порченный вслух, а потом, решившись, обратился к картофельному духу - Ты мне покажи к ней путь, а я тебя приведу сначала к ней, а потом и к богам.
Больше задерживаться тут не было смысла. Конечно, можно было напасть на зверька и заготовить его мясо на будущее, но...Йирт чувствовал себя виноватым за то что столь нагло вторгся в чужое жилище. И он почти совсем не опасался что песец превратится в щупальце с кучей других щупалец вместо шерсти. Словом, без заготовленной (без последнего жеста) парализации тела Йирт выбираться не стал бы. 
- Извините за вмешательство, господин Песец - скажет Бесхвостый и медленно начнёт двигаться прочь, до последнего стараясь не выпускать того из поля своего зрения - Хорошая нора. Проверено - богов там нет!

Путь был очень и очень не простым. По мнению Йирта это во всяких там Мидлендах, да Каталиях можно было разыскать если не дороги, то тропинки, а если не разыскать, то спросить об их наличии у местных. Да, последнее действие Порченный считал чем-то из разряда чрезвычайных, но всё же этот вариант был вполне возможен. Здесь же всё обстояло гораздо хуже. Тропинки заметало, следы пропадали, а местность будто бы поглощала людей, не оставляя от них ни единой косточки. Снег, лёд, да лёд со снегом перемежались разве что с всевозможными деревцами, которые, как предполагал Бесхвостый, росли исключительно из вредности к пытающимся их сломить пронизывающим ветрам. Из-за упорства же обитали тут, за Роковым Хребтом, и воргоны. Вообще, насколько Йирт успел изучить эти покрытые снегом и льдом пустоши, превозмогание здесь было возведено в этакий негласный национальный вид спорта. Этим занималось всё живое с самого своего рождения и до того самого момента, когда превозмогание по тем или иным условиям более было не возможно. То есть до смерти.
Дух картошки как мог скрашивал одиночество Йирта. Да, вопросы, которыми тот иногда разражался были не самыми умными, но они хоть немного, но расшивеливали норовящие покрыться инеем мозги шагающего в заданном направлении вифрэя. Наверное дело было в том что по сравнению с продувающим насквозь ледяным ветром практически всё что угодно казалось не столь уж плохим. По крайней мере первое время. Он всё шёл, шёл, шёл...
И в конце концов целитель не удержался от вопроса.
- Скажи, Большой Ух, а Мудрая Валка именно Валка? Она случайно не, скажем, Палка? - спросил Однорукий с подозрением, поглядывая на корягу, оставшуюся от одного из местных представителей сдавшейся флоры - Мудрая Палка звучит почти так же как Большой Ух, так что...
Порченному показалось что заданный им оказался хуже тех, которыми его осыпала картошка с палочками рук и ног. А всё оттого что в первую очередь ставил под сомнения способность его парящего спутника воспринимать действительность. И тогда, поняв это, Странный постарался "загладить вину" другим.
- Большой Ух, а ты дух чего? Что мне надо принести тебе в жертву чтобы тебя порадовать? В качестве...извинения за...ну...знаешь...всякое.
В последнюю фразу Йирт вкладывал проецируемые на обитателя ледяных пустошей аспекты цивилизации, с которыми он сам сталкивался ранее и, мягко говоря, не выходил победителем. То было исключительно порождение разодранного в клочки внутреннего мира Бесхвостого, куда входили как всевозможные социально-бытовые страхи, так и осколки неудавшихся межличностных отношений что до сих пор нет-нет, но причиняли ему боль. И своим предложением он строил своеобразный мостик, который пусть и колыхался на ветру подобно паутинке, но был всё же построен из-за подсознательного понимания Порченным того что тот, с кем он говорил, практически бесконечно далёк от норм морали и этики, о которые Йирт не раз резался. Кроме того, в его разуме проросло опасение того что дух, к которому отнеслись без должного уважения, мог ему напакостить каким-нибудь хитрым способом. Почему-то наиболее хорошо представлялись падение за край мира и замерзание насмерть.
Как бы то ни было, путь продолжился и длился до тех пор, пока в пределах его чувства жизни, за которым из-за отсутствия большого количества солярных точек было очень легко приглядывать, не появились новые искорки.
Йирт сначала испугался, а потом испугался еще сильнее. То что точка двигалась к нему говорило о том что она знает о нём. Впрочем, вифрэй обернулся, посмотрел на оставленные им следы и решил что не нужно быть гениальным специалистом по чтению следов, чтобы его вычислить. И тогда Бесхвостый воспользовался тем, что могло ему помочь при встрече как с хищником голодным, так и с хищником сытым -феромонами.
Ну а дальше последовала подготовка (если еще осталось время - чувство жизни с попыткой по строению тела и кровеносной системы определить что это было за существо и жертва, которая должна была придать ему больше прыти в случае столкновения) и заготовка парализации тела - главного (и единственного) оружия Хранителя Жизни на все времена.
Всё это могло происходить по пути, благодаря возможности переплетать основы для любого заклинания. Впрочем, теперь Бесхвостый стал бы двигаться куда аккуратнее, стараясь как можно меньше демонстрировать тот факт что он обнаружил преследователя. Наличие кучи зверей поблизости могло говорить как о наличии простого шатающегося туда-сюда по пустошам стада, так и об одомашненности стада, которому уже не было необходимости шататься где-либо кроме огороженных специально для них мест. В последнем случае не нулевой была вероятность того что вокруг имелось множество ловушек, призванных обезопасить стадо от любых внешних угроз - начиная от хищников и заканчивая хищниками о руках и ногах.

Отредактировано Йирт С’Апть (2019-02-26 17:11:23)

Чтобы ответить на вопрос духа, Бесхвостому пришлось изрядно подумать. Да, сей процесс был ему не в новинку, но, как и обычно, вызвал некоторые трудности. Однако, в этот раз затруднения были порождены не столько нежеланием углубляться в нюансы или наоборот - истовой потребностью разобрать его до самых крохотных малозначительных деталей, сколько тёмным облаком нахлынувших воспоминаний. Вспышки злых, острых молний образов сопровождались громом хора голосов, среди которых угадывалась хрипотца Альфария и едкая язвительность детишек клана С'Апть: "Сегодня, как и всегда, жертвой будет Йирт! Мухахаха!"
Порченный пошатнулся и чуть не упал в снег. Краем шарфа он вытер выступивший на лбу холодный пот. 
- Жертва это хорошо, если жертва не ты. - выпалил он - И если жертва это не тот кто тебе ценен и близок.
Он покосился на духа, в надежде что тот не заметил произошедшего с ним или просто не придал этому значения.
- Игра в этом плане всегда лучше. - заявил он дрожащим от пережитых эмоций голосом.
В следующий миг Порченный таки подскользнулся и грохнулся, поскольку память услужливо вывалила целый липкий ком всевозможных активностей, в которых именно он оказывался в качестве жертвы для битья и насмешек.

***

Йирт уставился на песца. Взгляд Бесхвостого был полон сомнений - он не знал то ли ему бежать от зверька, то ли бежать на него.
- У меня есть разумное объяснение происходящему!
- Внимаю.
- Этот песец - добропорядочный самоубийца!
- ...?
- Всё сходится! Ему надоело жить и он решил покончить с собой.
- Тогда почему...
- Но увидев что тут есть тот, кому явно не помешает и его мясо, и его шерсть, решил умереть от его руки. Ну, чтобы такая вкуснотища не пропадала - посмотри на его бочка! Они буквально требуют чтобы от них откусили кусочек.
Бесхвостый облизнулся.
- Скорее всего ему нечто от нас необходимо.
- Да не говори глупости! Это всего лишь животное. Оно не может планировать или рассуждать. Ха-ха! Почти как один вифрей. Слушай, а может он тоже на самом деле...
- Полагаю, имеется два варианта - либо Йирт нечаянно прикарманил нечто из его норы и тот пришёл вернуть это, либо...
- О! Раз мы говорим глупости, давай я скажу!
- Но это не...
- Либо этот зверёк разумен и хочет узнать что из себя представляет Йирт!
- Знаешь, а это предположение не столь бессмысленно, каким кажется на первый взгляд...
- Большой Ух, ты его знаешь? - осторожно поинтересовался вифрэй, не сводя взгляда с песца. Парализация тела была готова и лишь ждала своей очереди. Йирт стал очень медленно отступать с первоначально выбранного им пути, проделывая в снегу цепочку уходящих в сторону от более-менее прямого маршрута до раскинувшихся в отделении солярных точек.
- П-проходите, г-господин П-песец. Я н-не хотел мешать вам...п-песить.
Использование вежливых, в соответствии с этикетом оборотов, вернуло как минимум разум Странного в лоно цивилизации. А это повлекло и возвращение целого букета еле-еле отставших от Бесхвостого болезненных черт его характера, среди которых имелось как раскормленное до невероятных размеров стеснение, так и лебезение перед любым, способным оказаться опасным для него разумным/полуразумным/не разумным существом.
- Ес-сли хотите, у м-меня было еще нем-много в-вяленного м-мяса. К-каж-ет-тся...

Йирт едва заметно покачал головой.
- Не-е-е-ет. Этот песец совсем не обыкновенный - ответил он шёпотом на заявление Большого Уха. Вифрэй своим звериным чутьем (ил просто обыкновенной, возведённой едва ли не в абсолютную степень подозрительности) чувствовал что нечто с песцом не так. Но вот что именно не так - сообразить не мог.
Отступление Бесхвостого, как и обещание покормить не привело ровным счётом ни к чему. Целитель попытался подбодрить себя тем что отсутствие результата - тоже результат, но это, как и всегда, не помогло. Эта ситуация медленно, но верно начинала выводить Бесхвостого из себя. Настолько, что он проигнорировал слова духа и продолжил движение в сторону от замерших в отдалении живых существ.
Пока проходило движение, песец продолжал буриться взглядом не желающего поворачиваться спиной к зверю Йирта. Реальному миру, за пределами зверька, Странный вифрэй начинал уделять внимание лишь во время остановок - когда солярная искра песца фиксировалась на месте. И в одну из них, которую Порченный решил посвятить раздумьям насчет того каким образом можно поразить преследователя так, чтобы это было наверняка, он увидел нечто закопанное в снегу. И если ранее Йирт испытывал сильное, чуть не сбивающее с ног подозрение, то теперь ощутил настоящий взрыв.
"А вдруг это вампир-песец, что устроил на меня засаду?!" - подумалось ему и он, приняв боевую позу, начал переводить выставленный вперёд протез с живого комка белого меха на недвижимый комок меха. Разумом же он сосредоточился на чувстве жизни.
- Это ты ему подал идею?
- Нет. Я предполагал что это сделал ты.
- Я всего лишь подумал о чем-то таком.
- Звучит безумно.
- Гм...Не пугайся, но что если Йирт...читает наши мысли?
- Это почти так же безумно как стая живых и мертвых песцов, объединившихся чтобы загонять случайных путников в ловушку друг друга.
- Ха! Это ты еще не слышал мою новую теорию. На самом деле...
- На самом деле песец - призванное существо, управляемое Мудрой Валкой, которая наблюдает за вторгшимся на её территорию посторонним?
- Хм...а ты хорош...но моя теория лучше! Этот песец - проекция небесного Песца, который приходит к тем, кому очень плохо!
- Вообще-то...
Даже не увидев ничего с помощью багрового чувства жизни, Бесхвостый не теряя бдительности (которая заключалась в диком, полном ужасе крике и использовании заранее приготовленной парализации тела в сторону любого пушистого создания, совершившего бы резкое движение), приблизился к мохнатому нечто. Аккуратно крюком отряхнул снег вокруг меховой, погребённой в снегу пушистости. И увидел...

Отредактировано Йирт С’Апть (2019-03-01 16:40:26)

Обнаружив труп сначала с помощью чувства жизни, а потом чуть подраскопав его, Йирт чуть не вскрикнул. Вот только, что достаточно странно для мага жизни, увидевшего мёртвое тело, чуть не вскрикнул он от радости. Объяснялось это, как и торжествующий взгляд, брошенный на улёгшегося зверька, тем что дело "о преследующем песце" наконец-то сдвинулось с места!
- Нет, не боги. - белесым облачком пара выдохнул Порченный свой ответ. Его крюк аккуратно разгребал снег, очищая тело от его пушистых объятий.
- Это доказательство того что наш преследователь - совсем не обыкновенный песец. Он... - заявил Бесхвостый и прервавшись, устремил обличающий перст в сторону мирно лежащего создания - убийца!
Порченный всегда мечтал это сделать. Сказать. Указать. Но обычно во время серьёзных конфликтов всё было куда очевиднее (отнявший жизнь стоял над своей жертвой с окровавленным клинком) и проще (все вокруг и так это знали), а так же сам Бесхвостый после такого заявления запросто мог сам стать следующей жертвой (правда, это исключительно в тех случаях, когда поверженный был из союзного лагеря, а Йирт прятался или притворялся мертвым, дожидаясь когда перезарядятся его заклинания).
Вот только немного омрачала его триумф малозначительные моменты вроде логических несостыковок в выдвинутом обвинении. Вернее, такое их количество, что даже не слишком хорошо разбирающемуся в логике Йирту показалось это заявление несколько преждевременным. Учитывая что никто его засмеять не мог (Большой Ух не в счёт), Бесхвостый, тем не менее, немного смутился.
- Э-э-э...сейчас я тебе это докажу. - заявил он и начал куда активнее раскапывать тело. Однако, сколь сильно не погружался в это дело, внимание обоих чувств жизни с песца и окрестностей он не сводил, готовый немедленно начать действовать.
Достаточно откопав окоченевший остов, следовало внимательно осмотреть труп - в этом должно было помочь как лекарское дело, так и познание в анатомии. В последнюю очередь стоило проверить сумку неизвестного чтобы окончательно составить мысленный портрет жертвы преступления.

Йирт не любил объяснять. Он, мягко говоря, не всегда был способен внятно дать ответ на вопрос. Тому виной было как общее вифрэйское восприятие мира, так и разрозненность познаний самого Бесхвостого, которое (собственно, как и всё в его голове) напоминало что-то вроде свалки. В лучшем случае клочки информации были разделены на разные кучки - области применения, а в худшем (как, например, с межличностным взаимодействием) представляли собой чудовищную мешанину, которая изредка нападала на другие груды и похищала один-два факта. Некоторые пропадали на себя, но другие возвращались изменившимися до неузнаваемости...
Именно поэтому мир для Порченного всегда казался чем-то бесконечно непостижимым и запутанным.
- Убийца...это...это песец! - произнёс Порченный раздражённо, стараясь умудриться в равной мере успевать следить сразу за несколькими важными вещами, каждая из которых могла оборвать его и без того не слишком впечатляюще долгую жизнь. Среди последних значились : странный атипичный песец, кажущийся излишне безопасным дух, появление в окрестностях чего-либо, обладающего кровью и, само собой, наличие каких нибудь ловушек на теле/вещах погибшего.
Последние, к слову, оказались для Бесхвостого настоящим откровением. Увидев тот самый знак, который видел в документах логова хаосита, Порченный едва не выронил всё что у него было. Хотя почему "чуть"? Он опрокинул всё когда порывисто поднялся, часто-часто задышал и начал ходить из стороны в сторону, усиленно обмахиваясь единственной рукой и бросая взгляды на пергамент в надежде что это ему почудилось. Но реальность оставалась неизменной.
"Когда надо - это никогда не работает!" - подумал со злостью Йирт - "Хоть разок бы то что казалось хуже некуда стало бы получше."
Вслух же он как заведённый повторил одно единственное слово, что сплелось в бесконечное монотонное гудение.
- Нетнетнетнетнетнетнетнетнетнетнетнетнетенетнетнетнет - повторял он, своими суматошными движениями всё лучше и лучше утрамбовывая снег вокруг.
Вся эта ситуация стала казаться ему донельзя похожей на ту, что привела его из Империи сюда - с таким же, не представляющим ничего особенное трупом и лишь эфемерным налётом набухающей где-то вдалеке опасности. Если бы мог, Порченный грыз бы себе ногти - да так, что пришлось бы использовать нечто, восстанавливающее утраченные органы, потому что от пальцев его быстро бы ничего не осталось. Вот только разница между тем что было тогда и было сейчас представляла собой огромную бездну - он, скажем так, знал опасность в щупальценосное лицо и знал с чем, возможно, придётся столкнуться. Чувство мерзости накатило вновь, вынудив все имеющиеся у Бесхвостого волосы на теле подняться в едином порыве страха. А еще...у него мог бы быть свидетель, если бы его смерть наступила бы меньше дня назад - тогда его можно было попытаться подвергнуть воскрешению. А так...судя по лепёшкам и общему виду, тот провалялся в этом месте достаточно давно, чтобы до души его было уже не докричаться.
- Так. Всё. Надо перестать паниковать. И начать действовать, пока никто не пострадал - сказал он сам себе и шумно выдохнул. Покосился на труп и добавил - Пока никто больше не пострадал.
Затем вифрэй деловито убрал свёрток в заплечный рюкзак и повернулся к Большому Уху.
- Мне нужно срочно, прямо МАКСИМАЛЬНО срочно найти Мудрую Вразвалку и предупредить о том что скоро здесь может произойти нечто МЕРЗКОЕ и ЖУТКОЕ. - произнёс Бесхвостый, стараясь говорить с парящей картошкой как можно убедительнее. - Никто лучше тебя в эту игру играть не может, Большой Ух. Научи меня находить Морозную Байдарку...Вернее, ту, кто по твоим словам как боги.
На песца же была применена роса, которая в условиях низких температур должна была хотя бы на время сковать животное. Сам Йирт собирался куда шустрее устремиться в сторону, где, по словам Большого Уха находилась та самая могущественная персона, имя которой из-за волнений подвергалось столь сильной деформации.

Отредактировано Йирт С’Апть (2019-03-03 20:11:13)

- И я тоже, Большой Ух...И я тоже - произнёс Бесхвостый на слова духа, впрочем, не особенно придавая им значения. Сейчас его голову заполняла одна мысль, которая подобно Императору возвышалась над целым королевством остальных ей подобных.
А потом был бег. Стремительный и вместе с тем, сопровождающийся переплетением феромонов, да жертвы. Если ему предстояло общаться с живым существом, надо было как следует подготовиться к этому, а лучше этого заклинания у него всё равно ничего не было. Оставшаяся позади солярная клякса из кучи искр была отмечена разумом как нечто интересное, но не слишком то сейчас важное. Порченный мчался вперёд. От песца. К Мудрой Валке.
- Быстрее...Большой...Ух! - приговаривал он, будто счёт шёл на секунды - Если успеем...я буду...играть с тобой...в любое...время!
Возможно, в последствии Йирт еще пожалеет о сказанном, но сейчас нечто сподвигло его озвучить то единственное, что, как ему казалось, было приятно услышать парящей картошке. Скорее всего то была некая эфемерная железа, зовущаяся совестью, которая неприятно ёкала каждый раз, когда Бесхвостый так или иначе пытался в своих целях использовать непоседливое забавное создание, не имеющее ничего общего с зачастую мерзким материальным миром. А может, ответственной за подобную фразу были голоса в его голове, которые нет-нет, да от скуки подбрасывали те или иные фразочки, чтобы сделать жизнь Йирта немного более красочной.

***

Лишь после того как ему на встречу вышел мужчина с внушительным топором, в голове Бесхвостого забрезжила шальная мысль - а что, собственно, он будет говорить и делать? Как сможет объяснить происходящее, если даже и языка чужого не знает? Неизвестно каким образом не атрофированная часть сознания, отвечающая за рациональное мышление, наделось что Большой Ух послужит своеобразным пропуском в святая святых, но воин, похоже, его не видел, что делало из воргона преграду почти столь же надёжную, сколь и непреодолимую.
Оставалось лишь...импровизировать.
Для начала Бесхвостый попытался воспроизвести жест, которым воины Волчьей Головы, с которыми Йирт ходил на охоту, приветствовали друг друга. Потом он молча, не произнося ни звука, указал рукой (нормальной, а не являющейся крюком) в сторону того места что предположительно было домом Мудрой Валки. Быстро-быстро зашагал на месте, демонстрируя своё желание пройти туда. Выждал пару долгих, томительных секунд, ощущая чувством жизни что песец приближается и...пошёл на крайний шаг - начал сбрасывать с себя вещи. Первым делом в снег полетел заплечный мешок, затем - поясная сумка, а после - если этого было не достаточно, задержав дыхание на мгновение, начал скидывать одежду, демонстрируя что при нём не было ничего, что могло бы навредить. Шапку он намеревался оставлять на себе до последнего, чтобы прикрывать уши - мало ли как к этому отнесётся вольный или невольный привратник. А в остальном Порченный не собирался останавливаться, подставляя под жгучий мороз своё тело до тех пор, пока на нём не останется ровным счётом ничего (кроме разве что, нательного комбинезона). После этого, вифрэй, насколько это позволит отсутствие одной руки (при необходимости крюк так же будет отстёгнут), попытается сложить молитвенный жест и вновь укажет на дом Мудрой Валки, пританцовывая на месте. Да, выносливости Порченному было не занимать, однако даже ей был предел...
- П-р-р-р-о-о-ш-ш-ш-ш-у-у-у п-п-п-у-с-т-и-и-и-и к М-м-у-у-у-д-д-д-др-р-р-о-о-ой В-в-в-а-л-л-л-к-к-к-е-е-е! - отстучал бы он зубами просьбу, умоляюще глядя на топорщика. - Э-т-т-т-т-о с-с-с-с-р-р-р-р-о-о-о-ч-ч-ч-н-н-н-но!

Бесхвостый ожидал от человека с топором агрессии, раздражения, непонимания, но...к своему удивлению, дождался лишь последнего. Но как раз таки в этом не было ничего странного - вифрэй всюду, куда шёл видел эту эмоцию, направленную зачастую на него самого. А потому Йирт сделал то же, что и обычно - проигнорировал, продолжая действовать как действовал. Правда, Бесхвостому почему-то немного польстило то, как суровый северный мужчина, насколько понял Бесхвостый, именно от восхищения грацией с которой целитель раздевался, бросил под ноги топор.
- Знаешь, вся эта ситуация навела меня на одну идею. Правда, она больше подойдёт для платных купален, где...
- Не думаю что сейчас лучший момент чтобы забивать голову Йирта видениями обнажённых дев.
- Да я не про дев.
- ..?
- Мы же оба видели как да девушка с обрезанными волосами смотрела на горца? Так вот, наверняка она не одна кто бы хотел полюбоваться сильным мужским телом. Вон, даже этот мужик с топором...
- Ты же видел Йирта. На что там смотреть?
- Тоже правда. Но я о том чтобы нанять нескольких мускулистых мужчин. Воинов. И отправить их в Иридиум, скажем, раздеваться.
- Но...зачем им это надо?
- Топоры, мой друг. За выступление им будут ронять топоры и по окончанию они смогут выбрать себе любой какой понравится!
- Пожалуй, эта идея требует некоторых доработок.
Так как Йирта никто не пропускал - по крайней мере до появления песца, он, невзирая на знаки протеста, продолжал раздеваться. Да, делалось это отчасти из-за невозможности придумать так быстро что-то еще, отчасти из интереса - не уронит ли воргон что-нибудь еще. Поэтому зверьку пришлось лицезреть если не совсем голый, то куда более обнажённый, чем обычно тыл Бесхвостого. Впрочем, учитывая реакцию стража, разгоняющий магией крови кровь по организму Бесхвостый, решил что задерживаться более нет необходимости, еще раз напоследок смерил зверька полным подозрений взглядом и по пути облачаясь, поковылял в сторону шатра.
А там...

Во-первых, там было тепло. Во-вторых там было интересно. И в-третьих, там была Оджа С'Апть. Порченный споткнулся на ровном месте и растянулся на полу. До того как подняться, вифрэй попытался унять бешено колотящееся сердце, для чего ему пришлось вглядеться с помощью чувства жизни в солярную искру той, кого он принял за проигранную Жнецу Бабушку.
- Ха! Я же говорил - будет уморительно!
- Несомненно. Что может быть смешнее того как Йирт падает лицом вниз.
Понимание того что глаза, вместе с сознанием, сыграли с ним донельзя злую шутку, приходило по мере того как он вглядывался в Мудрую Валку.
Даже после этого полноценно подниматься Порченный так и не стал - вместо этого он подобрал под себя ноги и принял положение глубоко кланяющегося. Почти как во время молитвы. "Не зря же Большой Ух сравнил её силу с силой богов" - пронеслась мысль. Нет, когда она его назвала по имени, он, конечно, вздрогнул, не меняя положения, но не возразить не смог.
- Я...не имею право на клановое имя. Не после тех горестей, что навлёк на свою Семью  - молвил он, глядя в пол. Лишь после приглашения он поднялся и приблизился. В этот раз, после того как его глаза привыкли к свету внутри помещения, он еще раз осмотрел убранство, подмечая наличие магических с виду вещей и духов. Большому Уху, парящему в стороне, он, конечно, уделили наибольшее внимание - вифрэя интересовало почему именно то место дух картошки избрал для того чтобы там зависнуть.
Сам Бесхвостый не спешил молвить, выжидая до последнего - пока обстоятельства сами не заставят его это сделать. Робость при виде способных оценивать его посторонних вновь захлестнула Порченного с головой, вынуждая замкнуться в себе, ментально ограждаясь заслонами из страха и подозрительности. Его порыв пробиться к Валке и рассказать о бирюзовости и всего связанного с этим цветом неожиданно угас - так же внезапно, как и появился.

Что Бесхвостый умел (плюс-минус) хорошо делать, так это подчиняться. Да, с такими способностями он гипотетически мог бы сделать не плохую карьеру в качестве какого-нибудь солдата или наёмника (и, скорее всего, умереть в процессе исполнения какой-нибудь не слишком умного приказа), если бы не одна деталь его характера - подозрительность. Йирт сомневался всегда и во всех, подозревая любое встречающееся живое существо во всех грехах которые только мог придумать и на всякий случай оставляя место для тех, до которых его разум додуматься не мог. Вот и сейчас, находясь в гостях у могучего существа (да, солярная искра была вполне человеческой, но из-за всего остального таковой назвать её саму язык не поворачивался), коим, несомненно, являлась Валка (не зря же у неё хранилась целая куча как магических предметов, так и, будто предыдущего пункта было мало, охапка духов). Его подозрительность не смогла угаснуть даже под таким сильным ветром, как явное гостеприимство, подкреплённое не только словами, но и делом - кружка, тарелка и даже ложка, которой он за время странствий почти полностью разучился пользоваться. Вифрэй подозрительно принюхался к содержимому обоих ёмкостей и решил что как бы не был голоден, питаться этим не будет - вдруг там содержится какие-нибудь штуки, которые вызовут у него несварение, или того хуже, заставят его повиноваться Валке! Но до того как Бесхвостый собрался с силами, чтобы воспротивиться навязываемому яству, он обнаружил что тарелка уже наполовину пуста. Тому виной было порядком промёрзшее, изголодавшееся по нормальной еде тело, которому было практически всё равно что будет потом, после собственного насыщения. Так что не дожидаясь пока голова снова придумает что-то этакое, из-за чего потом сам Йирт будет страдать, оно взяло, так сказать, всё (ложку) в свою руку.
Удивиться, как и воспротивиться подобному Порченный не успел (хотя, признаться честно, он этого попросту не хотел) - его гуляющий по комнате взгляд успели перехватить и не только назвать изготовителя древнего зеркала, но и задать ему достаточно каверзный, но при этом достаточно очевидный вопрос - что ему вообще тут понадобилось. Второй же пусть и уступал по всем параметрам первому, показался Бесхвостому куда более важным - поскольку в нём прозвучали эмоции, что были яснейшим признаком заинтересованности. Именно поэтому ответ именно на него шёл первым.
- Она вела себя не как песец - буркнул Йирт, уткнувшись в тарелку чтобы не встречаться со взглядом Мудрой Валки. - Метаморф?
Была еще одна причина по которой ответ на первый вопрос был отложен - Бесхвостый судорожно соображал над тем какой ответ будет наиболее верным. С одной стороны - да, он пришёл сюда в поисках богов, но так же - и предупредить Валку об опасности хаоса в лице бирюзового анклава. Вот только...пусть в солярной искре шаманки не было мерзкого ощущения странной стихии, она могла быть одной из них, умело скрывающей свои щупальца над губами, а потому стоило в первую очередь выяснить о её собственном отношении к этой странной организации (организации ли?).
Он набрал в грудь побольше воздуха.
- Я ищу...Бирюзовый анклав. - произнёс он порывисто и тут же поспешно добавил - Информацию о нём. Потому что он...
Йирт вцепился в выражение лица шаманки, чтобы понять каким словом заканчивать фразу - "опасен", если проступят гнев или недовольство, "интересен" в случае, если выражение лица останется бесстрастным или проявится хоть небольшой отклик положительных эмоций.
- Ну и еще богов - как бы невзначай собирался бросить Порченный.

Йирт стрельнул глазками в сторону песца. Несомненно, будь он на месте Валки и имей в подчинении особенного питомца, определённо не стал бы выдавать его особенности первому встречному. Особенно такому подозрительному, каким был он сам. Но комментировать или спорить с могущественной шаманкой Порченный не стал - то ли хватило ума этого не делать, то ли ему настолько сильно хотелось есть. Вообще, Порченный обладал достаточно определённой неопределённостью, которая приводила в его голове множественные процессы, одна часть из которых благополучно запутывалась в извилинах и затухала, в то время как другая сталкивала с места совсем иные, из-за которых возникали цепные реакции, известные как бедлам, что в свою очередь так или иначе приводили к тем или иным действиям. Словом, не всегда удавалось угадать что именно привело Бесхвостого к тем или иным действиям. Главным, (что удивительно в этом мнения самого Йирта и его голосов в голове совпадали) было то что он по прежнему был жив. Правда, нахождение Бесхвостого посреди мёртвой, заснеженной пустоши в поисках почти всесильных существ, способных по одной только прихоти уничтожить дерзнувшего добраться до них смертного игнорировалось.
Смех шаманки был для Бесхвостого сродни пощёчине. Вернее, серии пощёчин, где каждый "ха" был ударом по его покрытом шрамами лицу - естественно, метафорических. Он нахохлился, еще больше сгорбился и опустил глаза. Это была его знаменитая "защитная стойка мизантропа", предназначенная для того чтобы находиться в обществе так и норовящих укольнуть его побольнее существ, что горделиво называли себя не иначе как представители "высших рас". Почти не ожидавший подобного от воргонов, Порченный получил сполна за то что опустил свою защиту и теперь не собирался оную опускать - по крайней мере в обществе этой старухи. Он игнорировал её взгляды и вопросы, подобно уродливой, обижено сопящей статуе сосредоточившись лишь на смысле фраз, чтобы не пропустить в кажущихся не более чем ехидными плевками предложений тех крох информации, что могли бы ему пригодиться.
Злобным актом агрессии на насмешки всплыла мысль о применении проклятья на стихии крови. Один раз оно уже сработало...
- Может он в память о своей Бабушке её тоже заколдует?
- Маловероятно. Просто стерпит. Как обычно.
- А давай это будет его кредо - заколдовывать проклятьем "хуже смерти" всех старушек.
- Это контрпродуктивно.
- А по мне так это весело!
- Тогда ему самому будет хуже чем "хуже смерти". Вряд ли дух преувеличивал её силу.
- И ты собираешься верить тому, кто выглядит как не самая спелая картофелина?
- Да. Мы, например, вообще не имеем и такой внешности.
- Туше.
Не говоря более ни слова, Порченный открыл свою суму и выудил наружу свиток-карту с обозначениями. Поднёс её Валке, не глядя на неё. Но так как ответ всё же требовался, хотя бы на один из вопросов, иначе он рисковал навлечь на себя не просто ехидные замечания, да смешки, но нечто посерьёзнее, Бесхвостому пришлось приоткрыть сомкнутую раковину своих губ.
- Чтобы не повторился Нальдерм.
Это было произнесено шёпотом, торжественно. И с грустью, которая опускала голос Йирта так низко, насколько это было возможно.
- Северный Ветер - не бог. Это дух. - уверенно процедил вифрэй.
В то время как первая высказанная вслух фраза далась ему не легко, забрызганная кровавыми ошмётками далеко не самых лёгких для Порченного воспоминаний, а вторая...вторая была сказана чтобы хоть как-то смыть горечь и протолкнуть возникший в горле ком.