Не видя повода для беспокойства, Траст благоразумно отложил всеобщее построение в связи со своим прибытием в Ардению до утренней побудки, ограничившись сейчас лишь малым советом с младшими командирами и раздачей распоряжений общего характера, связанного по большей части с обустройством лагеря: с установкой шатра центуриона в центре каструма, у дозорной вышки, с обустройством одной из свободных жилых палаток и какой-нибудь приличной хибары под нужды «дружественной экспедиции», а также с выбором места под «ямы» для содержания пленников, рытьё которых необходимо будет начать утром следующего дня. Лагерные хлопоты давно стали рутиной военных походов, синонимом архонской дисциплины, и мудрый командир сказал бы, что именно на таких мелочах и зиждется война, ибо стихия Священной Войны есть опасность, которая не имеет ни начала, ни конца, но о которой порой забываешь за белокаменными стенами Септинакса. Здесь, на передовой этой Войны, Криптал был на своём месте. Здесь протекала линия его жизни, уготованной ему непогрешимым Божественным замыслом. Готов ли центурион жить за что-либо, кроме этого? Жить за кого-то, кроме Всеотца? Слишком сложные вопросы, чтобы дать на них ответ в одночасье и не оскорбить вопрошавшего, и потому день этот, крайне странный, преисполненный чувствами, был лишён как сомнений, так и ответов.

– Свобода… – тихо прорычал Траст, словно бы вырванный из забытья голосом Лелетеи. Заходящее солнце уже скрылось на западе за высокими кронами деревьев, и джунгли давили своей густой тенью, отбрасываемой на полосу суши, выбранной шаманкой для своего ритуала. И в то же время джунгли манили его к себе, привлекали своей первобытной таинственностью. Весь недолгий путь от лагеря до моста и противоположного берега реки архон провёл в молчании, пытаясь в тишине примериться к ощущениям, к желаниям, теперь не идущим ни в какое сравнение даже с тем состоянием, в котором он пребывал в трактире. Хотел есть, хотел рычать, хотел… более всего он хотел Лию, от зада которой не отрывал взгляда всё это время, путь тот и был скрыт за юбкой платья. Ощущения столь навязчивые, низменные, что уже нельзя было объяснить их давно выветрившимся алкогольным опьянением или чрезмерной увлечённостью. Ощущения столь сильные и противоречивые, что… – Свобода, – повторил Криптал, рассеяно мотнув головой. Взгляд его поднялся к лицу шаманки, и милая женская улыбка на миг вернула мужчину к его собственным желаниям: к стремлению видеть Лию счастливой, а не думать о ней лишь как об объекте, сводя всё к похоти. К стремлению защитить как… сестру? Как кого? Несколькими быстрыми шагами центурион приблизился к Лие, притянул её макушку к себе кратким жестом, принюхался прерывисто и сделал глубокий вдох, склонившись, наполнив лёгкие цветочным ароматом её волос, который затмил собой иные запахи. – Свобода – это не пустой звук. Наши женщины свободны, – заговорил он, взяв себя в руки, после чего вновь отстранился и отвернулся к лесу, не желая пугать спутницу, – и потому они вольны избрать для себя в том числе и такой способ служения государству и Люммину, если это не идёт в ущерб семье. Причастность к Легионам – это почёт и слава, наши дети грезят об этом с малых лет, – слова эти были произнесены с гордостью, ибо и сам Траст некогда был таким же ребёнком.

– Может, и правда к вам новобранцем пойти? Иммун Лия Лелетея!
– Иммун Лия Лелетея… считай, что ты зачислена в центурию. На рассвете дашь присягу пред ликом Люммина и подпишешь годичный либо трёхгодичный контракт, сразу после утренней переклички, – и глазом не повёл он, лишь весельем в голосе являя шутливые мотивы своих слов. Но и в шутке была доля правды, ибо Лие давно известно, что если она пожелает, то в любой момент сможет стать частью легиона в качестве наёмника, коих в армии Эдена хватает. Кого-то приводят идеалы, кото-то влекут иные куда более приземлённые мотивы, однако, среди колдунов легионов и мастеров иного рода всегда немало так называемых «иммунов» – легионеров, обладающих специальными навыками или умениями и освобождающихся от некоторых утомительных или опасных работ, которые требуются от линейной пехоты. – Пифиада – легионер, – центурион пожал плечами, потому как пусть и был близок с подчинёнными в духовном плане, знал их нужды и запросы и старался быть для них образцом и примером, но всё же не выделял конкретных легионеров среди прочих. В первую очередь Пифиада была для него солдатом, а не женщиной, однако, не было нужны делиться такими подробностями с Лией, не привыкшей к армейской жизни. – Но, полагаю, она может быть и милой. А также может быть включена в состав вашего экспедиционного отряда, дабы защищать Волчицу и отгонять от неё Шакалов. Джунгли опасны, и так я чуть меньше переживал бы за твою жизнь, – Траст отыскал у берега начавшую гнить корягу, вытащил из петель на своём поясе оба топора и двумя несильными ударами вбил их лезвия в древесину, боковым зрением с любопытством наблюдая и за манипуляциями Лии, враскоряку набравшей в реке воду в блюдце и принявшейся раскладывать на песке свои шаманские безделушки. – Вожак мог бы разорвать одежду на Волчице, если бы не близость лагерных огней, – нарочито не отрывая глаз от изгибов женского тела, он с вызовом перефразировал смелые слова самой Лелетеи, сказанные ею не так давно в трактире. Незачем было скрывать свои мысли, пусть те в своей откровенности и казались неестественными даже ему. – Но Волчица не может быть любовницей или наложницей – она горда, благородна и независима. Ты ведь внимательно слушала мою притчу? – архон усмехнулся, с интересом следя за реакцией женщины – обидится она или примет «вызов»? Тем не менее, Криптал всё же помнил и об истинной причине своего нахождения здесь, об обещании и своём долге и потому отвернулся от реки, дабы сотворить трёх святых воинов, призванных сыграть роль пугал для устрашения местной лесной живности или роль «сигнальщика», если живность эта окажется чересчур смелой.

Расставив призрачных легионеров полукругом на достаточном отдалении от песочницы Лии, полуангел прислонил к вывороченным корням коряги и свой щит, оставшись практически безоружным, расстегнул боевой пояс с прикреплённым к нему ножом в ножнах, оставшись безоружным окончательно, и стянул с себя тунику и сандалии, стоя теперь в одних лишь брэ, прикрывающих бёдра до колен! – Не желаешь освежиться в арденийской водице? – решил он вновь подзадорить шаманку, прекрасно понимая, что сама она будет вылезать из своих платьев до утра если не до полудня, а потому ответа и не дожидался – с разбега влетел в илистую воду, разбрызгивая ту на полдесятка метров вокруг себя вместе со склизкой речной растительностью и распугивая жаб, – буду ловить твоего духа на живца! – выкрикнул Траст, одной лишь бритой головой показавшись из-под воды, оказавшейся ожидаемо тёплой и оттого не менее бодрящей. Речной берег был крут, и до дна архон уже не доставал ногами, однако плавать он умел и уплыл в сторону на десяток метров, дабы не сердить шаманку и её невидимых друзей, выйдя на сушу, наверное, спустя полдесятка минут водных процедур, которые были ему необходимы, чтобы вернуть рассудок в состояние нормы. Вышло ли? Центурион, мокрый и свежий, как раз вернулся под защиту магических цветов шаманки, каким-то образом отпугивающих назойливую мошкару, успевшую забраться даже в ухо мужчины – тот сел на край коряги и расслышал чужой голос, вероятно, местного рыбака… Такое предположение казалось очевидным, пусть и смущало звучание речи на «общем» языке, а не на певучем вифрэйском, однако, истина, открывшаяся архону, заставила того врасплох! Криптал зарычал неслышно, рука его вцепилась в древко ближайшего топора, мышцы ног и торса взвились словно плечи приведённого к выстрелу арбалета, а сам он готов был уже атаковать громаднную рыбу в стремительном прыжке, ожидая лишь намёка на тревогу в поведении шаманки. Но та казалась спокойной, и Траст, прежде не встречавшийся с духами, ждал, гадая, почему видит существо, казалось бы бесплотное, незримое для «нормальных» смертных, не сведущих в подобных странностях. Не то чтобы полуангел был смущён размерами рыбы, ибо ещё с месяц назад лично вёл переговоры со стометровым змееподобным монстром в холодных водах севернее Дестинии, выслушивая историю неудачливого теурга Солониэль, однако, здесь он был ответственен и за сохранность Лии и не мог себе позволить рисковать ею. Лелетея кивнула, давая понять, что происходящее соответствуют её шаманскому плану, и мужчина мог лишь подыграть ей в этом. Призрачные легионеры остались на месте, лицами к лесу, а сам он расслабился, поднялся на ноги, вместо топора вынув их ножен боевой нож, и зашагал к воде, дивясь изворотливости Лии, ибо та проявляла чудеса волшбы и покладистости, норовя угодить жадному духу. И арбузы прорастила из семян, на вид настоящие, большие, и из сапог ради него выпрыгнула! Не пристало Волчице так унижаться. – Аки ты прожорливая рыбина! Избаловали тебя местные шаманы, – рассмеялся Криптал, налюбовавшись вдоволь красивыми женскими видами уже с иного, более выгодного ракурса, но всё же отодвинул Лию от арбузов, для неё явно неподъёмных, тем самым улучив возможность в любой момент оказаться между духом и шаманкой. Он едва присел, прихватив ближайший плод двумя руками, вновь выпрямился и аккуратными движениями вырезал в податливой кожуре арбуза прямоугольник размером в половину ладони, после чего воткнул в абрис острие ножа и им же вытащил на лунный свет продолговатый кусок алой мякоти, придерживая плод уже одной рукой. Надкусил демонстративно, уставившись на духа-великана. – Мне видится, что спелый арбуз – это весьма щедрое подношение. Но что, если я, в свою очередь, предложу тебе куда более честный и равноправный обмен – историю за историю и помощь за помощь? Скажем, я мог бы поведать тебе о важных событиях, за которые, как мне кажется, ответственны сильные духи вроде тебя – события те связаны с природными аномалиями и произошли недавно на дальнем Западе, на дальнем Севере и на дальнем Востоке нашего Мира, далеко отсюда, но и здесь, на Юге последствия тех событий откликаются странными переменами. Мы прибыли сюда, чтобы помочь тебе и жителям этого края вернуть всё к былому равновесию. Но есть ли нужда в нашей помощи? Что скажешь, владыка местного озера? – ощерившись в улыбке, Траст снова отведал ягоды, однако, теперь всё же потрудился метнуть в пасть рыбины остальную часть арбуза, ибо в одиночку есть было не так весело.

Смеркалось, дикие джунгли всё плотнее сдвигали свои непролазные заросли перед любым путником не успевшим найти достойного убежища в столь поздний час, часть природы готовилась ко сну укрываясь в норах, заползая в дупла и притворяясь несъедобными листочками на кронах полуядовитых деревьев. Другая часть наоборот - гоняла кровь по жилам и готовилась к ночной охоте. Природа не терпит пустоты. Абдель был приятно удивлён, что ему всё таки открыли дверь в столь поздний час и начали диалог, пусть с холодностью и нотками безразличия, что в данных обстоятельствах было довольно естественно.
Эрбвитлан, значит? Не спорю, парень, ты хорошо подготовился, но главного твои дружки тебе не сказали. Видишь ли, ты не первый и не десятый даже, кто сюда за картой сокровищ приходит. Могла бы поиграть с тобой, но давай сразу огорчу - карту эту рисовала наивная девочка, и никаких сокровищ там нет, только опасности.
Кочевник широко улыбнулся незнакомке, словно эта была его кузина пришедшая на родственные пироги. Именно так улыбаются хорошие торговцы в столице Лиги, когда хотят продать вам неимоверно нужный и ценный товар.
Абдель сделал десяток шагов назад, снял и поставил рюкзак на землю, достал кресало и поджёг факел, воткнул его в землю так, чтобы образовался небольшой яркий круг света. В середине стройную фигуру разведчика было очень хорошо видно. Также достав сорванные недавно плотные, круглые плоды киви начал жонглировать, включив в своё представление и лягуху. (что только не подбрасывал невкусный в плену: черепа поверженных людских генералов, черепа поверженных вождей племён и т.д. и т.п.)  Она подлетала с утробным кваканьем, закатывала глаза..... даже иногда высовывала язык для пущего образа мертвой, тухлой добычи. Медленно пустынник пошёл по кругу.
- У меня не просто дружки! Хех. Среди них есть гном - акселерат... ну кушает наверное хорошо. Он огромен и суров, руками крошит гранит, весь в магических рунах. Есть громила центурион архон со своей армией, армией! Понимаете! Есть маги всех сортов, есть разведчики и войны, серьёзные учёные. Из всех кто к вам являлся мы не десятые, а первые. В сфере света факела остались только руки пустынника, сам же смуглый разведчик в серой одежде скрылся за завесой наступающих сумерек. Три фрукта и жаба были подкинуты намного выше обычного, звук сгибаемых плеч лука разорвал тишину и рядом с факелом упало два пронзённых киви. Выйдя в свет Абдель коротким взмахом меча разрезал падающую третью стрелу с насаженным фруктом, свободной рукой поймал очемуревшую лягуху.
-А я у своих "дружков" на посылках, ну и иногда ради развлечения, тапки ношу, самый слабый.... Но тоже кое-чего умею. Может эта карта и нарисована вашей маленькой сестрой, вы ведь так молоды. Значит и ценность её не велика. Так ведь? Но задание есть задание и его нужно выполнить. Ещё скажу что там где один видит каракули, другой разберет язык вранов. Ну и последний аргумент. Нюхач положил "цирковые" принадлежности на землю и снял с пояса кошелёк, потряс его с приятным любому уху (пусть и огромному лисьему) звуком звона монет. -Буду честен, я удивлён, что в столь поздний час к незнакомцу стучащемуся в дверь не вышел мужчина этого дома... Может он в отъезде или на ночной работе, а может вы и сами могучий воин или колдунья. -Оооооочень сомнительно. -В любом случае деньги не помешают любому. Здесь довольно внушительная сумма. Если там действительно только опасности, смертельные, вся сумма останется вам. Если же я вернусь, то обязуюсь заплатить..... Хм..... Скажем десять процентов от причитающейся мне добычи и половину из кошелька. Мужчина собрал драгоценные стрелы, затушил факел, подобрал рюкзак, жабку поместил на привычное место под мышку. смуглое улыбчивое лицо вдруг вытянулось от неожиданно пришедшей мысли. -Вы так говорите, словно были там сами.... Потому как если опасности не смогли остановить маленькую девочку они не значительны, и откуда вам знать, что там ничего нет?

Отредактировано Абдель (2024-12-29 12:51:21)

Дух-рыба был огромен, и при виде такой махины всякий простофиля наверняка испугался бы, молясь Богам и своим быстрым ногам, однако Траста восхитил отнюдь не внешний вид духа, а его удивительная разумность. Да, существо вроде бы не могло быть живым в привычном для архона представлении, оно вело себя чудаковато, жесты его были порой несуразны, а речи – наполнены образами, плохо отличимыми от чересчур замысловатых метафор людских философов и поэтов, но в то же время дух был разумен, разумно вёл беседу и разумно же проявлял интерес к собеседнику, выказывая даже некоторое наличие осмысленных чувств и «людских» эмоций. Быть может, то была лишь имитация оных, и Дух-рыба как смышлёный домашний питомец просто-напросто адаптировался к неоднократному общению с «людьми-лисами» и со временем приспособился имитировать часть их повадок – из любопытства или же из своей полудикой природы, – однако, даже так сам факт подобного разговора казался центуриону исключительным событием в его жизни, и так, казалось бы, наполненной всякими чудесами. – Нам такие враги знакомы, – кивнул он, до того внимательно слушая рассказ духа, который уже успел поведать немало любопытного, и опустился вдруг на тёплый влажный песок, сел нарочито «открыто», поддев одну ногу под себя, а вторую выставив вперёд – пожелал таким образом делом дать понять, что более не считает духа источником бед и возможным противником, но и сам тоже опасности не представляет. Тело архона обветрилось и в большей степени обсохло, за исключением паха и бёдер, скрытых под всё ещё мокрыми бриджами, однако мысли его теперь были исключительно о «людях-волках», «акулах» и «мертвецах». Мужчина полагал, что если и не сумел верно разгадать большую часть из этих образов-загадок, то уж точно вообразил их достаточно подробно, чтобы сделать уже завертевшиеся на языке предположения об их сути и задать духу уточняющие вопросы. Однако, сначала обещание. – Я охотно помогу очистить твои владения от восставших мертвецов, людей-волков и других злых существ, которых и ты назвал незваными гостями, но если земля мне привычна и ноги мои на ней стоят твёрдо, то в воде мне не обойтись уже без твоей помощи, твоих подсказок и советов, Дух-рыба. А также и без помощи других Духов, оберегающих эти зелёные края, – ушей Криптала не обошло стороной употребление «рыбой» таких красноречивых слов, как «нам» и «мы», ведь те означали, что Дух-рыба не был единственным разумным духом в окрестностях Охеи – быть может, не был он и самым могущественным и мудрым из них. И само «обсуждение» духами решения проблемы присутствия мертвецов указывало на то, что договориться с ними можно. И даже можно попытаться заключить с ними временный Союз. Центурион взглянул на женщину, стоящую рядом, и развил свою мысль: – Лия – могущественная шаманка, и я надеюсь, что вы, духи, сочтёте её умения и самоотверженность достойными для той, кто мог бы в эти дни стать связующим звеном меж миром духов и миром смертных – через неё вы можете направлять нас, если решите довериться. А чтобы ты доверился и мне, Дух-рыба, я поведаю свою историю, как и обещал, – Траст рассмеялся по-доброму, без задних мыслей, ибо уже не пытался как-то спровоцировать духа или взять его «на слабо» – на вежливость он всё же предпочитал отвечать вежливостью, даже теперь, – однако, вечер этот был удивителен и тем, что оказался вдруг вечером рассказов, порой чересчур мистических, на роль главного рассказчика которых по собственной же инициативе вызвался сам центурион. Тем не менее, начать свой сказ он решил издалека. – Я не знаю, Дух-рыба, ешь ли ты пищу и чувствуешь ли её вкус, но эти арбузы – вкусные, и ты, во всяком случае, сможешь накормить ими своих живых озёрных и речных подопечных. И так как обмен у нас честный и равноправный, то и мы вкусим пищи с вами вместе, как новые друзья, ибо на голодный желудок истории не рассказываются, – выбросив в сторону кожуру от уже съеденного куска арбуза и перехватив поудобнее всё тот же нож, мужчина вырезал в лежащей рядом ягоде ещё один среднего размера кусок алой мякоти – а после и ещё один, который тут же был передан Лие: – арбузик, – произнёс он учтиво, вновь вручая подношение женщине, ибо негоже было обделять ту вниманием и угощением, когда каждый из присутствующих получил свою долю «пирога». Метнув затем «рыбе» обе объёмистые ягоды, одна из которой осталась нетронутой ножом архона, тот продолжил: – Как видишь, Дух-рыба, у нас, смертных, имеются потребности и желания – в отличие от животных, мы можем их контролировать, верно, но порой случается так, что жадность берёт своё, потому что сильны в нас гордость и даже гордыня. Так вот. Рассказ мой начинается с событий, с момента свершения которых не успела ещё Луна на небе «умереть» и «возродиться» заново, потому как совсем недавно возгордилась Владычица людей. Она была сильна и правила самой большой и сильной Стаей людей на всей суше, но ей этого оказалось мало. И захотела она возвыситься ещё больше и стать Богиней, ибо знала, что некогда нашим Миром уже правил один Бог-Шакал, который был таким же жестоким тираном, как и сама Владычица людей, – Траст искренне пытался вести повествование на «языке», понятном самому Духу-рыбе, так как было уже очевидно, что далеко не все слова и смыслы, привычные устам и ушам архона, будут понятны гигантскому собеседнику. «Животные» образы, минимум двусмысленных фраз, лаконичность. Мужчина надкусил мякоть ягоды и вернулся к рассказу: – Было это очень давно, многие поколения назад, но ты, Дух-рыба, мог и застать те времена. Смертные тогда одолели Бога-шакала, но ни они, ни другие Боги не сумели уничтожить душу Бога – и потому они решили спрятать её в глубоких недрах нашего Мира и запечатать могущественной магией. Владычице людей стала известна и эта тайна. Она собрала своих верных Псов и отправилась далеко на Север, где на холодных берегах, называемых нами Дестинией, некогда жили Зелёные Драконы, а под водой у тех берегов были скрыты скалы, в глубине которых оказалась древняя Библиотека, в которой записана история нашего Мира и записывается до сих пор. Библиотеку ту и поныне оберегает Дух-дракон, с которым мне не довелось встретиться лично, но, по рассказам других, он многим напоминает тебя, Дух-рыба, ибо разумен, мудр и является духом-хранителем. Владычица людей узнала в этой Библиотеке о ритуале, который позволил бы ей снять магические печати с души Бога-шакала и использовать её Силу. Однако, у народа этой Владычицы уже был свой Бог, которого они чтили и считали справедливым, и не нужен был им иной Бог, и потому люди восстали против Владычицы, желая остановить её, и многие народы Мира их поддержали – даже бывшие союзники Владычицы людей, ибо гордыня завела её слишком далеко. И началась Война. Владычица людей подняла из-под воды огромный остров у тех же холодных берегов, ибо именно там некогда и произошло первое сражение Бога-шакала со смертными, – Траст уже пару минут как был совершенное серьёзен, ибо не было ничего весёлого в кровопролитной бойне, в которой сам он принимал участие – в войне, которую он считал бессмысленной, развязанной амбициями Саманты. Союзники тогда пошли против союзников, друзья против друзей, коллеги против коллег, напрасно проливая кровь друг друга, пока истинные враги потирали руки и собирали жатву. То было время обмана и предательства. Впрочем, опыт архона не состоял исключительно из хроники военных действий, ибо после центурион успел ознакомиться и с некоторыми залами той рифовой Библиотеки, обсуждал произошедшее с легатом Селлиорой Велинион и выслушивал наставления Святой Габриэль об аномалиях и тревогах Богов, что вкупе делало его весьма осведомлённым о минувших событиях. – И как Бог-Шакал сумел тогда отсрочить свою гибель, так и Владычица людей сбежала на далёкий Запад, к берегам западных морей, где ныне проклята земля, не имеющая имени, и правят там восставшие мертвецы. Именно там и был сокрыт Каньон Теней – глубокая долина, ведущая в недра Мира, где и была заточена душа павшего Бога-шакала. Там началось второе сражение, там мы убивали Псов Владычицы людей и их тёмных приспешников. Она уже сумела сломать большую часть магических печатей, когда мы добрались до места проведения её ритуала, однако затем… Владычица людей вдруг исчезла, и раздался магический взрыв, волны которого настигали каждого, кто не успел покинуть долину. Некоторые мудрецы полагают, что то был гнев великих Духов, но никто не может сказать точно, что там произошло в действительности, какова судьба оставшихся магических печатей и самой души Бога-шакала. Но в одном мы можем быть уверенны: именно тогда начали возникать эти магические аномалии, вроде здешней «реки» или чего-то ещё, о чём мне пока неведомо. Возникают они повсюду, во многих местах нашего Мира, ибо известно уже и о том, что на дальнем Востоке, на жарких пустынных берегах, одна из таких странных аномалий открыла путь к выходу настоящего Зла, в сравнении с которым Владычица людей покажется шелудивым щенком. Именно в пустыню мне и поручено отправиться через несколько дней, к тому времени я должен помочь людях-лисам и вам, духам, справиться с вашими «незваными гостями». А ещё... я должен промочить горло, – произнёс вдруг Траст и уставился на Лию, замолчав, ибо в горле от разговоров и правда пересохло, несмотря даже на влагу в мякоти только что доеденного арбуза. Он прорычал тихо, продувая голосовые связки и ожидая ухаживаний от шаманки, однако даже если та и не напоит архона молоком, как в былые времена, то тот всё равно заговорит с духом о делах насущных: – Ты услышал мою честную историю, Дух-рыба, и, прежде чем я отвечу на твои вопросы, я задам тебе свои, продолжая наш «обмен», – Криптал улыбнулся любезно, в мыслях уже обращаясь к пророчеству Габриэль, которая обмолвилась утром о том, что в видениях возникшие и не изученные ещё аномалии представляются ей в туманных образах: в пришедших в движение вековечных льдах, в поющей реке, в поднимающихся из морских пучин мачтах корабля. Быть может, лишь совпадения. Ложный след. Однако… – Скажи мне, считаешь ли ты, что люди-волки действуют заодно с коварной акулой, или же та и их кровь тоже выпивает, если встречает на своём пути? – вопрос не праздный, ибо слова Духа-рыба вторили видению Габриэль о некоем корабле, выходящем из-под воды. В буквальном смысле. Как это возможно? Вероятно, даже если на таком корабле и водится команда, то члены её не-живые, на что намекала и характеристика о кровожадности акулы. Вампиры? Или же «акулой» является сам корабль, не имеющей команды? Или пророчество Святой никак не связано с россказнями «рыбы». Как бы там ни было, корабль есть корабль, и потому принадлежность акулы к людям-волкам – то есть к пиратам, жаждущим наживы, – не казалась архону такой уж невероятной. А единый враг куда опаснее разрозненного. – Как ты полагаешь, Дух-рыба, можно ли каким-то образом выманить акулу в русло «поющей реки», которая, как мне сказали, впадает в твоё озеро к югу отсюда? Река не так широка, и там мне было бы сподручнее справиться с врагом, опираясь на берег. И про саму «поющую реку» ты нам так и не рассказал, Дух-рыба. Считаешь ли ты её существование аномальным, чуждым этим местам? Действительно ли она поёт? По какой-то причине именно к этой реке стекаются все званые и незваные гости, поэтому хотелось бы узнать о её тайнах прежде, чем мы отправимся туда лично, – говоря о таинственной реке, центурион указал рукой на юг, в сторону западного берега озера, пусть светоч, висевший над их головами, и ограничивал любую видимость в радиусе пары десятков метров вокруг. Оглянулся Траст и к своим призрачным легионерам, потратив миг на оценку их состояния, ибо на протяжении всего разговора с духом спины архона и шаманки были обращены к джунглям, открыты. – И ещё один вопрос, – продолжил он, поправив себя же: – вернее, просьба, которая уже была озвучена Лией. К северу отсюда были замечены наги – люди-змеи. Думаю, ты уже встречался прежде с их сородичами, ибо живут они под водой и обычно неагрессивны, однако, сейчас объявились вдруг на берегах людей-лисов и пугают их, ибо те считают людей-змей большими и страшными, – показав на этот раз рукой на север, вдоль реки, у устья которой они сейчас находились, архон вновь усмехнулся, ибо, как ни крути, но слова его походили больше на повествование детской сказки, а не на рассказ о суровых буднях Охеи, – Сами люди-змеи также избегают контактов с местными и прячутся, если кто-то пытается завести с ними разговор, потому мне и нужна твоя помощь, Дух-рыба. Ты мог бы отправить туда малого духа или же отправиться сам и убедить людей-змей в том, что всем будет лучше, если они встретятся с людьми-ангелами и людьми-лисами и откроют нам свои цели. Если они не имеют враждебных умыслов, то пусть в любое время приплывают к мосту – на них никто не нападёт, даю слово. Мы поможем людям-змеям, если им нужна помощь, а они, в свою очередь, могут помочь нам в борьбе с людьми-волками и акулой, поэтому есть в этом и твоя выгода, Дух-рыба, – подмигнул он гиганту, решив пока не поднимать тему борьбы с «сухопутными» мертвецами, ибо стоило разобраться первым делом с водными тварями.

Отредактировано Траст Криптал (2025-01-19 22:32:39)

Душноватый, пряный, плотный воздух вечернего острова наполнял лёгкие нехотя, словно густой туман вязко вливался при вдохе и нехотя выливался при выдохе. Абдель расстегнул ворот рубахи ещё на одну пуговицу, чуть призадумался, оглянулся на зовущий, шумящий от тёплого ветра тропический лес. Как же он был понятен кочевнику, всё в нем было подчинено законам природы логичным и стройным: вон питон взбирается на ствол гуавы чтобы добыть пропитание, на ветке же сидит сонная райская птичка с полуприкрытыми глазами. Вон целый сноп белых орхидей облепила стройный ранбутан и использует его как опору для того, чтобы тянуть мясистые листочки к яркому солнцу. Хотелось затаиться на верхушке какого-нибудь высокого эвкалипта и бездумно наблюдать за цветущей жизнью.
И как же были непонятны для странника разумные существа со своими хитросплетениями социальных устоев, эмоций, желаний, законов, хитростей, обманов. Общественная матрица поведения иногда принимала такие странные формы с совсем нелогичными связями, что от их изучения или просто наблюдения за ними могла "сломаться" голова.
И если с людьми худо-бедно ещё можно было что-то понять, то с представителями других рас всё было намного сложнее: иногда их мимика или жесты были чужды, инородны, иноязычны.
- Обещаю, карта будет твоей. Но сам понимаешь, она не то чтобы в красном углу висит, так что придётся подождать, и, возможно, долго. Может, с утра зайдёшь?
Или скажи, где тебя искать - зайду или зашлю кого-нибудь. А там и о доле поговорим.
Невкусный переступил с ноги на ногу, затем отдал кошель рыжей полулисице.
-Доверие — это вера в свою способность справиться с последствиями своей открытости.
Невкусный растрепал пятернёй волосы на кучерявой голове.
- Пусть так, знай красавица, обещание дано не только мне, но всей нашей группе. Буду рад увидеть тебя с утра в лагере архонов, думаю уже вся Охея знает где они встали на побывку, вот туда и приходи.... Скажи хоть как тебя зовут? Если меня не будет отдай карту любому солдату. Доброго вечера!
Кочевник видел в какую сторону неспешно пошли Керо с Мидой и трусцой нагнал парочку, но близко подходить не стал, чтобы не мешать разговору, а обозначил своё присутствие насвистыванием известной песенки.

Мэтт был в смятении, он правда кажется недооценил умственные способности Проглота, раньше он его считал просто животным которое очень сильно любит есть всё, что приколочено и не приколочено, однако подобное проявление безразличия к фрукту в клетке оказалось для Мэтта некоторым шоком. И он наконец-то понял - перед ним не просто животное, а разумное животное. Однако появление здесь новых людей привлекли внимание Стального титана и это было в какой-то степени очень радостным событием и он тут же подбежал к ним и постарался кратко объяснить ситуацию:
- Здравствуйте... Прошу... Помогите нам, тут объявился странный зверёк, что везде бегает и прыгает. Я не биолог но таких животных я не видел. Поэтому прошу не убивать его при поимке, он может быть ценным источником информации и исследований.
Мэтт смотрел на животное и затем снова на Абделя:
- Я думал привлечь его едой, однако животное оказалось не настолько наивным и не прыгнул в клетку.

– Получается, если печати восстановить, то и баланс восстановится? – с нескрываемым любопытством отозвалась лесная ведьма, и архон отметил и вознаградил проницательность женщины лишь лёгкой улыбкой, продолжая рассказ, который как раз подходил к концу.
– Получается, во всём этом виновата владычица людей? – в свою очередь, нетерпеливо молвил Дух-рыба, и Траст вновь неопределённо пожал плечами, ответив, впрочем, без стеснения и лукавства:
– Я не знаю. Не знаю, ни кто виноват, ни как всё исправить, – честно признался он и аккуратно испил из миски, покорно поднесённой ему Лией. Сладкий забродивший мёд обволок горло и желудок, слегка обжигая, но и согревая, медленно и неотвратимо возвращая полуангела в объятия ненавязчивого алкогольного опьянения, и тот с весельем в глазах взглянул на шаманку, гадая, нарочно ли она решила его споить… – Выпей со мной, моя Волчица, – предложил вдруг центурион и протянул опустевшую посуду женщине, в поведении которой подметил смущение и зажатость, до того ускользавшие от его взгляда. Несколько ударов сердца Криптал не сводил с Лии глаз, желая понять, какие мысли её гложут, однако, скоро всё же вернулся к основной теме их необычной беседы, ибо дух не желал уже выказывать терпение: – Владычица людей повела себя безумно и принесла миру много бед, но истинные её мотивы мне неведомы. Быть может, все эти бедствия были неизбежны, и женщина эта лишь цинично воспользовалась ситуацией, или же её использовал кто-то ещё более коварный и могущественный… Я не знаю, Дух-рыба, – повторил он, обозначая границы своей осведомлённости, но всё же припомнил кое-что ещё: – Известно лишь, что Владычица людей многие годы разыскивала разбросанные по всему миру артефакты, связанные с событиями той древней войны: опасные предметы, некогда принадлежавшие Богу-шакалу и даже содержащие частицы его души, а также особые «божественные» зеркала, с помощью которых смертные и сумели заточить Бога в его «темницу» – в наивности своей я и сам помог её Псам отыскать один такой артефакт, ибо тогда они всё ещё притворялись союзниками и сумели уверить меня в том, что Владычица людей намеревается укрепить Печати, а вовсе не разрушить. Правду же мы узнали, когда стало слишком поздно. И там, во время битвы в Каньоне все использованные для ритуала артефакты исчезли вместе с Владычицей людей, так что и эта возможность потеряна, – последние произнесённые им слова, как ни странно, были адресованы преимущественно шаманке, которую прежде вроде бы воодушевила гипотетическая возможность восстановить равновесие, пошатнувшееся из-за ритуала Саманты. Сам центурион, увы, такую возможность не усматривал – им бы сначала с каталийскими проблемами разобраться.

– Те, кто живут недолго, порой хотят получить всё и сразу, и не могут контролировать свою жадность!
Архон довольно хмыкнул, позабавленный тем, что дух в своей искренней импульсивности пришёл к тем же выводам, с которых начал свою историю и сам Траст. Жадность и гордыня – причина многих невзгод, и пираты в этом отношении ничем не отличаются от Императрицы Мистерийской империи. И тем не менее, рассказ Рыбы, несмотря на краткость, оказался весьма содержательным на факты, подтверждавшие некоторые догадки центуриона: о непосредственной связи «Великих духов» с Печатями, о важности «поющей» реки – и если в классификации духов и их иерархии Криптал понимал немного и даже не очень-то хотел понимать, если уж быть до конца честным, то река интересовала его по-настоящему, в том числе и из прикладных целей:
– Выходит, Река эта «поёт» песнь порядка, мистическим образом ограничивая влияние хаоса, нанесённого эхом Древнего Шакала. Река защищает эти края от возникновения разрушительных магических аномалий, сохраняет равновесие Природы, а мы, в свою очередь, не должны позволить осквернить её. Верно? Или же вы, духи этих мест, уже успели ощутить здесь присутствие каких-то конкретных последствий «эха»? И говорю я не о «волках» и «акулах», а о неестественных явлениях, аномалиях, – рассудил он в попытке выхватить суть из услышанной истории, когда эмоции духа заметно поутихли. Архон без стеснений допытывался до истинного смысла некоторых «образов» вроде «хаоса» и «эха» Древнего, который тут же был обозван Древним Шакалом смеха ради. Ведь если река эта и правда оберегает окрестности от влияния и даже возникновения аномалий, то цели военной экспедиции сильно сужаются – как раз до защиты Реки от всякой нечисти, которая попутно будет отправлена на неумолимый Суд Милостивого Всеотца. А после, быть может, удастся определить чудотворные свойства Реки, чтобы использовать их для ликвидации аномалий и в иных местах Мистериума… Мысли то далёкие, чересчур привольные, ибо «незваных гостей» к Охее сбежалось столь много, что нахрапом их одолеть не выйдет, если не обзавестись своими союзниками. Чем Траст и занимался весь этот вечер.

– Акул обычных привлекает кровь. Эта, чую, тоже крови жаждет. Но здесь просто крови будет недостаточно… – говорил Дух-рыба, и центурион не сразу заметил, что ухмыляется хищно, ибо предстал ему план как на яву – ещё одна военная уловка, которая вкупе с предыдущей предрекала поражение и волков, и акул!
– Я устрою большую охоту, Дух-рыба, и вода обильно наполнится кровью людей-волков. Совсем скоро. Здесь, в устье, где река впадает в зеро, – кивнул Криптал и Рыбе, и собственным мыслям. Если истинные волки охотятся и убивают ради мяса, то люди-волки – ради невольников и золота. Жадность и гордыня! Чем больше золота, тем сильнее жадность. И так удачно совпало, что охейский форт набит драгоценными металлами, добытыми в местных шахтах – приманка, которой нельзя не воспользоваться. Уже распущенные слухи о том, что эденский флот вскоре войдёт в охейскую бухту, неизбежно заставят пиратов торопиться, действовать так, как нужно Трасту, и когда нужно Трасту, а фактор золота ответит на вопрос «где?», позволяя именно центуриону определить место и условия генерального сражения. Центуриону и его хвостатым соратникам. – С волками я разберусь, но с акулой… С акулой мне понадобится и твоя помощь. Явишься ли ты, когда река станет алой от крови? Учуешь ли? Не знаю, есть ли у тебя душа, Дух-рыба, но ты кажешься весьма великодушным и щедрым, и потому я благодарю тебя хотя бы и за содействие в переговорах с людьми-змеями. И даже за то, что просто выслушал нас. Если ты решишь не принимать участи в битве с акулой, то я пойму, – всё так же честно молвил полуангел и принялся подниматься на ноги, ощутив при этом, что бриджи… вдруг стали сухими. И высохли так неудачно, что пришлось отлеплять от причинных мест не очень-то приятными и совсем не целомудренными движениями! – Однако, помимо большой охоты на воде я буду вести охоту и на суше, дабы очистить лес от ходячих мертвецов и тех, кто проник туда в желании заполучить великую силу в том самом «хаосе». Прошу, сообщи сухопутному Духу-хранителю, что нами движут только эти благие цели и что мы поможем вернуть равновесие в джунгли, но пусть и он помогает нам – людям-лисам и людям-ангелам, светловолосым и одетым в металлические «панцири». Пусть малые духи указывают нам места, осквернённые присутствием ходячих мертвецов и других «незваных» гостей, ибо нас немного, а тёмные норы в лесу повсюду. И сообщи сухопутному Духу-хранителю, что к руинам людей-птиц, что на западе, отправляются мирные исследователи во главе с Лией – человеческой шаманкой, которая также поможет ему, если он попросит её о помощи. А я даю слово, что сообщу своим друзьям, что на суше и на воде стоит прислушиваться к духам, к их советам и предостережениям, какими бы чудаковатыми те не казались. Я дал тебе много обещаний, Дух-рыба, и все будут исполнены, Хахрам и Люммин мои свидетели. Вместе победим! – договорил он, взглянув на Лию при её упоминании, однако, не очень внимательно, ибо только-только закончил приводить в порядок бриджи и содержимое под ними. Проделанной работой Траст не удовлетворился, прорычал тихо с закрытым ртом и вдруг… принялся просто-напросто стягивать с себя эти треклятые бриджи, благо намеревался ещё разок-другой поплавать этой ночкой. Быстро расправившись со шнуровкой, полуангел предстал перед Рыбой совершенно обнажённым, с чистой совестью и открытой душой! – Думаешь, любимые бриджи – это достойный дар для духа? – спросил он у шаманки, взвешивая в мыслях степень это самой достойности.

Ещё дорогой кочевник размышлял о землях и народах их населяющих, о превратностях судьбы, о видовом разнообразии и конечно же о пушистых хвостах! Пушистые хвосты вифреев делали и без того сказочные земли райского острова ещё привлекательнее: простые и отзывчивые, хитрые лишь по звериному полулисы жили в ладу с собой и природой и совсем немного допускали внешний мир в свою жизнь. Абдель мало пересекался с местным народом и пока не выработал единого мнения и паттернов общения с самобытными прямоходящими "псовыми". Но если любой из них сложил бы лапки-руки у груди, склонил голову и высунул язык, пустынник тот-час почесал бы такого за ушком и начал искать сахарную кость в подарок за милоту. - Как они вытирают хвост после купания до такой пушистости? Абдель начал представлять как фигуристая Ахара выходит из местной реки после омовения, оставляя неглубокие следы на мокром песке, струйки воды стекают подчёркивая подтянутость и тренированность гибкого от природы тела, она подмигивает игриво пустыннику совсем как там у дома. Затем медленно опускается на четвереньки и начинает мотать сначала головой, вытряхивая снопы разлетающихся во все стороны брызг прохладной воды из рыжей гривы волос, капли блестят на солнце, поступательно-вращательные движения передаются телу, затем не широким, упругим, красивым бёдрам, затем уж и хвост хорошенько разматывается освобождаясь от влаги и тут же превращается в пушистейший аксессуар который хочется положить на колени и гладить, гладить, гладить..... Чуть хлопнув себя ладонью по лбу, призрак освобождается от приятного наваждения и ловит интересующийся взгляд Керо, отводит свой слишком быстро, даже вечером, даже на темной коже жителя шедимской пустыни можно различить здоровый румянец полного сил молодого мужчины. Лягуха роняется и пытается ускользнуть в лес, по этому её приходится запихнуть в рюкзак откуда слышится недовольное - Ква.
Тем временем дорога привела путников не куда-нибудь, а в архив! Всё же пытливые, хитрые умы островного народа были подвержены влиянию цивилизации довольно сильно и чем дольше времени будет проходить, тем сильнее прогресивные силы будут менять эти райские места. Уродовать или красить это уже совсем другой вопрос, но неотступно менять.
В архиве пахло старым пергаментом, свежими чернилами и свечами. На нюхача нахлынули воспоминания о огромной библиотеке в Лиге: прекрасное место, уютное и спокойное, полное сказок и приключений в которые юный раб погружался с великим удовольствием уходя от серой реальности. Любые сборища записей вызывали у пустынника только положительные эмоции. А вот с пещерной тишиной таких мест тут было не ладно: народу как семечек в тыкве, всё бегают, суетятся и пытаются кого-то поймать.
- Здравствуйте... Прошу... Помогите нам, тут объявился странный зверёк, что везде бегает и прыгает. Я не биолог но таких животных я не видел. Поэтому прошу не убивать его при поимке, он может быть ценным источником информации и исследований.
Маг металла был взбудоражен и взволнован больше чем требовалось в сложившейся ситуации, так показалось кочевнику и это заставляло задуматься. Окинув помещение строгим взглядом Абдель поймал в фокус странное существо и через пол минуты сделал заключение.
- Привет, привет всем. Это зверючка не дикое животное, потому как если бы оно было обычного природного происхождения - забилось бы в какой-нибудь угол чтобы спрятаться или постоянно бегало бы по помещению ища выход. Мы для него в десять раз крупнее, и соответственно представляем возможную опасность. В таких случаях маленькие зверьки бегут сломя голову. А это сидит и смотрит....
Абдель поймал взгляд странных, бездонных чёрных глаз без радужки, по спине пробежали мурашки, а волосы на загривке встали дыбом.
- Что за чудо-юдо такое... Мыша, летаюшая мыша - не мыша.... Крыс не крыс... Белка летяга что ли... Оно маленькое же, схватить и вся недолга, потом рассматривать. Явно магическое! Вроде не ядовитое по виду.
- Зачем магу металла и хранителю времени ловить странную животину, в биологи заделывается? Разведчик достал оставшиеся киви, снова немного пожонглировал и положил на пол, чтобы животное увидело приманку, затем извлёк жабу из рюкзака и отпустил на все четыре, чтобы посмотреть не хищник ли существо, может начнёт охотится. Для удобства скинул оружие и походный груз.
- Эй Керо, пора лисе поохотится, помогай, ахах!
В любом случае нужно было действовать! Как бы не поступил проглот, Абдель через минуту наблюдения наденет перчатки лучника и подставив лестницу, в случае если тот останется наверху, попытается схватить зверя. Если же он позарится на предложенные приманки попытается схватить его уже на полу.... Когда начинается охота настоящие мужчины забывают о всех остальных делах, даже если это дела по спасению мира.

Отредактировано Абдель (2025-01-22 10:19:42)

Баланс. Со стороны всем кажется, что любой мастер выполняет все свои мероприятия с лёгкостью и непринуждённостью, с ненавязчивой улыбкой на устах и точными вымеренными движениями, с твёрдостью в руках и уверенностью духом. Но никто не понимает, что новичок просто столько раз не поднимался, сколько падал мастер. Сорваться с каната, когда на тебя пялятся две сотни наливающихся кровью глаз орков, желающих видеть как их поднятые вверх копья и мечи пронзят чщедушное тельце и абогрятся  долгожданной жидкостью жизни и смерти. Упасть так бессмысленно, так глупо и обидно - нельзя себе позволить, ведь будет невыносимо до ломоты зубов. Будет так обидно, что захочется содрать с себя шкуру собственными руками, пока летишь вниз, и кричать от горечи. Нет ничего отвратительнее наблюдать как безумно, без сочувствия, бездуховно алчущие звери рвут добычу не ради пропитания, но ради развлечения. Особенно если эта добыча - ты. Со временем и опытом небольшая уверенность приходит, ноги уже не так дрожат, и дух пытается убедить тело - успокойся, всему придёт конец рано или поздно, дыши ровнее, ты уже умерло, ты пыль на ветру над канатом. А тело создано жить, оно бесится, гоняет кровь так, что стучит молотами гномов в висках, а грудь раздувается вдвое, но в конце концов смиряется. Такое не забывается, не замыливается, не зарастает такая рана, пока носят ноги увечного по землям Мистериума. Стоит упомянуть, что вместе с раной остаётся и истина - дух выше тела.
Что же до других обстоятельств, когда нужно сохранить баланс, то тут всё становится намного проще - это всего лишь акробатическое представление. Вот и сейчас нелепость ситуации не тревожила кочевника, а лишь вызвала секундную растерянность и капельку неопределённости. Как не странно, брезгливости не было совсем, хотя волшебное животное буквально обблевало пустынника. Всё бы ничего, но серебряная ложка больно угодила, кажется, прямо в нос и затем заскочила за шиворот, равновесие пошатнулось и в конец расстроилось, когда на голову прилетело ещё что-то живое.
-Равновесие не существует без баланса, а баланс не существует без равновесия! Оле! Закричал бродячий скоморох и его верные товарищи и соратники: осёл, собака, кот и петух выстроились в совсем не шатающуюся пирамиду. Абдель тогда хлопал больше всех и ссудил дрессировщику немалую сумму - уж очень понравился номер. Было это года три назад близь Талькоса и, почему-то, вспомнилось очень ясно когда пустынник почувствовал, что через секунду ноги потеряют точку опоры. Когда под тобой зыбучий песок, на нём лучше не стоять, вот и разведчик сжался как пружина и оттолкнулся от лестницы, делая сальто таким образом, чтобы приземлиться на нижние конечности. В полёте он попытался бросить зверька с несварением точно в руки Керо.
- Лиса, ловиииииии! Затем снял с головы прохладный подвижный шар оказавшийся жабкой.
- О Привет, Жози ( или Жозеф) Ты научилась летать!?

Отредактировано Абдель (2025-02-02 13:28:55)

– Чувствую сильное желание.
Желание.
"Мне этого будет достаточно," - неуверенная мысль, она звучала более отчаянно, чтобы обмануть саму себя. Звучала бы, если бы Лия не жаждала обмануться. В трактире архон высказал уже ответ на этот вопрос. И, видимо, менять коней на переправе у него намерения не было.
- Нет-нет, пока ты не наденешь штаны, и близко ко мне не подходи, - её усмешка была беззлобной, уж такой-то Криптал знал шаманку уже давно.
Его глаза были так близко, что Лелетея не заметила, как начала улыбаться. Усилием воли она не позволяла себе прямо сейчас коснуться его губ своими, забыть обо всём, в том числе о пресловутой одежде, без которой центуриона однозначно засмеют деценты в их полевом лагере. 
– Тебе их мало?
Сильные руки подхватили девушку и подняли над землёй. Потеряв точку опоры, лесная ведьма весело рассмеялась. Одним движением защёлки она отстегнула тяжёлый плащ и позволила ткани упасть на берегу: недостижимому до водяной стихии. Сама же Лия обняла мужчину за шею. Жар его кожи ей был желаннее, чем пригретое Верной место для кота. Его сердце стучало учащённо, Лелетея прижалась к нему, чувствуя ответ. Едва-едва она размахивала ногами, с шуточным возмущением прося поставить её обратно, вернуть на место. Не нужно было слушать её голос, её слова были ничем, самое главное крылась в искрящемся взгляде, что неотрывно был обращён на архона.
Но чем выше поднималась вод, тем больше в смехе примешивалось беспокойство. Словно кошка, что чувствовала в реке своего давнего врага, она тянулась выше, пыталась взобраться на плечи Траста, но крепкая хватка оставляла лишь синяки на нежной девичьей коже. Пока в один момент он не отпустил её.
Свет померк в одночасье. Холодная вода сомкнулась над кудрявой головой, а дна Лия не ощущала. Траст не мог не знать, его "Цветочек" не умел плавать. Лилия не была водяной, так что девушка изо всей сил пыталась всплыть, барахталась во тьме, но безрезультатно. Она полностью потеряла ориентацию в пространстве. Роба была красивой, но она кандалами тянула на дно. Парча и сухая была довольно тяжёлой, она больше годилась для обивки стульев, а не для дефиле по джунглям или для купания.
"Цветочек"
Выдохнув последний раз, Лия закрыла глаза, позволяя робе утянуть себя на илистое дно. Траст бы никогда не причинил боль ей. Она знала это наверняка. Её страх, её паника. Холодная вода и правда отрезвляла, а Дар к магии позволял ведьме не утонуть. Когда ладонь коснулась ила, Лия смогла встать на землю и подняться на ноги. Девушка изобразила злость так, как только могла - убрала длинные чёрные волосы с лица и хмуро проследила за широкой спиной архона, что удалялась к берегу.
- Траст, - а вот голос её подвёл. В нём было спокойствие, мягкость, но никак не злость - даже шуточная. Архон даже не остановился, он не обернулся. Девушка набрала побольше воздуха в лёгкие. - Я не могу идти. Платье такое тяжёлое, - она протянула к нему руки, садкий голос уже знакомый по шутке в трактире. Знакомый по образу Восточного Цветка - Лия не была актрисой, но она могла пробудить не только воображение в мужчинах. - Помоги мне, Траст.
Мог ли мужчина проигнорировать просьбу любимой женщины снять такое тяжёлое платье? И каким же он был бы джентльменом, если бы оставил даму сердца в беде! Он должен был клюнуть!

Как только мужчина окажется по пояс в воде, как только он будет рядом, Лелетея счастливо улыбнётся. Она из кармана достанет кисти и спрячет в кулаке, прикрывая тонкие деревянные держатели своим запястьем. Руки приподнимет, позволяя архону помочь снять невероятно тяжёлую от воды робу, а сама сосредоточится на Благословении болот. Стоило ей высвободится из плена тяжёлой ткани, лесная ведьма в прямом смысле смогла встать на поверхность реки. На босой ноге заблестел браслет с янтарём, но Лия перевела внимание архона на себя, она протянула Трасту свою тонкую руку - холодную и нежную - увлекая мужчину за собой - на поверхность. И идти - не торопясь следовать за ней к центру реки, подальше от берега, чтобы никто не мог потревожить их, подслушать, подсмотреть. Подальше от посторонних взглядов.
- Я хочу сделать всё по своим правилам. И ты мне в этом поможешь.
Светоч переместился к ним. Его света не хватало, чтобы архон мог увидеть изображение алой жар-птицы под тканью ее бедла*. Но всё самое интересное всегда могло нарисовать воображение. Лия чуть оттянула нижний край перевязи на боку под рукой, замечая, что сцену портит лишь липнущая к коже ткань. Тонкие струйки стекали по её мокрым волосам, продолжая рисовать полосы на тёплой коже.
- Траст Криптал. Свет моих очей. Душа моя Моя Верна, мои звёзды, - Лия не могла оторваться от его глаз. В который раз за день, она хотела видеть себя в его глазах, ощущать любовь во взгляде. Таять и млеть, лелея собственные чувства. - Перед ликом Малассы, её именем я взываю к Сумраку, что завесой опустится на нас, дабы ни одна живая и неживая душа не смогла прервать наши клятвы. Мои тайны станут твоими, твои тайны я буду оберегать как свои, - Лия закрыла глаза и выдохнула. Её руки чуть дрожали, она незаметно для себя цеплялась за его пальцы, легонько сжимала их в руке, словно боялась, что архон ускользнёт. - Этерия, защитница природы, мать-заступница за всё живое: прошу тебя, оберегай моего возлюбленного: пусть стрелы не могут коснуться его, пусть болезни обходят его стороной.
В груди Лии стало больно, она чуть наклонила голову вперёд и сжалась, шумно втягивая носом воздух. Глаза увлажнились, но продолжать стоило, "ведьмин ритуал" необходимо было закончить до конца. Очень медленно вокруг них начал вырисовываться круг света. Кольцо поднялось в небо и рассыпалось множеством блёсток, рассыпаясь множеством недосягаемых звёзд.
- Траст, я люблю тебя, - даже если архон знал это, даже если он лишь усмехнётся, Лия должна была озвучить свои чувства. Она снимает с себя негласное табу на эти слова. Первый раз произнесла их сегодня, в эту самую минуту. Губы её пересохли, а сердце не хотело замедлять свой ритм. Голова слегка кружилось, всё казалось каким-то глупым, неуместным, но Лелетея старалась правильно передать свои чувства. - Я на тебя смотрю и вижу воина, что с каждым днём сильнее. Но если больно, позови меня - я заберу твою боль себе. Позволь мне быть твоей опорой. Твоей поддержкой.
Вновь небольшая пауза, во время которой голос её обрёл силу и уверенность. Она не спрашивала, не просила разрешения, а ставила перед фактом. Её колдовские глаза смотрели в глаза архона серьёзно, завораживающе.
- Теперь наши души связаны единой нитью. С этого дня, с этой минуты я буду твоей.

Отредактировано Лия (Сегодня 00:26:29)