Первыми сдали нервы одного из бандитов, и он попытался поразить – во всех смыслах – своего оппонента с помощью метательного ножа. Отмахнувшись от снаряда словно от бестолковой мухи, де'Зир направился на противника с суровой неумолимостью, едва заметно поигрывая наливающейся бурым цветом булавой. Разбойники, предчувствуя что их будут бить далеко не ногами, рванули вперёд, в окружение стального великана. Что было очень опрометчиво.

Лукатиэлю потребовалось всего одно мгновение, чтобы преодолеть дистанцию в десяток метров. Не смотря на кажущуюся магическую подоплёку, действовал эльф исключительно своими силами, демонстрируя достаточно необычный стиль боя. Так меч, будучи расположенным параллельно земле, словно специфическая стойка с двуручным оружием, совершил "выстрел" в голову противника. Против усиления Михаэлиса не спасла ни кольчуга, ни кожаный оголовник, так что один из нападающих уже никогда не увидит рассвета. Лёгким, едва заметным жестом, остроухий смахнул кровь с своего оружия и нацелился на новую жертву. В это же время разгоралась настоящая дуэль магов, напоминающая мастеру рун славные тренировки меж учениками в Академии, только ставкой на сей раз была его жизнь.

Щит двух разных стихий не мог помочь против корней, которые были подобны исторгнутым землёй древесным змеям прямо из-под ног, однако маг не стал расстраиваться по этому поводу – едва заметным шевелением своего посоха он обрушил на оплетающую его тюрьму кровь, созданную прямо из воздуха. Алые потоки, как оказалось, были усилены мерзкой силой чародея, и корни воспылали при соприкосновении с жидкостью. Не дожидаясь того, пока его торс окончательно окажется в плену, маг воспользовался уходом в тень для смещения вперёд, и уже оттуда приступил к своим злодеяниям. Винсент без проблем успел за это время реализовать и призыв единорогов, и подготовиться к использованию сковывающего заклинания, которое было тут же наложено на возникшего противника.

Пакостных действий у врага, как оказывается, было хоть отбавляй. Первым пострадал один из единорогов, на ходу споткнувшись о невидимую кочку после первого взмаха посоха. Сделав ещё один шаг, величественное животное пало на колено, и из его горла пролилась кровь. Кровавый удар повредил внутренние органы единорога, однако не смог убить его сразу. Второму досталось и того хуже - кровавое копьё, переливаясь на свету бардово-красным эфиром, устремилось вослед зверю, так что очередной взмах оружия откликнулся не только ржанием боли, но и огненным взрывом. Единственным уцелевшим в этой катавасии оказался ифрит, тотчас разразившийся залпом ледяных стрел, от чего поразительная скорость одного из разбойников не смогла спасти в полной мере.

Как успел заметить сосредоточенный Винсент, вражеский маг вообще не пользовался жестами - лишь указывал новую жертву своим жутким оружием. Так и сейчас ему хватило лёгкого мановения, чтобы заклинатель ощутил выступающий на шее и лбу пот. Судя по застилающей глазам пелене, он был кровавым. Щит ослабил проклятье, но даже так сила заклинания более, чем впечатляла. Стоило пересмотреть свои намерения, либо сдерживать врага до прихода союзников. Последние, по видимому, действовали в соответствии с неким собственным планом, так что разбойникам осталось жить не так уж много времени.

Маг, признаем честно, совершенно не ожидал такой подлости от своего противника. Быть может, он уже задумал план противодействия энту, или волкам, или очередной попытке оплести его, но как не трансформации юноши в матёрого медведя. И пусть не было испуга, чародей потратил слишком много драгоценного времени на осознание свершившихся перемен, прежде чем начал заготавливать ответ. Проглатывая буквы и нервно размахивая посохом, кровавый успел создать перед собой что-то вроде щита из кристаллизовавшейся крови. Последнее, что успел заметить Винсент перед ударом – это отблески бурого эфира, который вплетался в созданную кровавую защиту.

Впрочем, не сильно-то она и помогла – ускоренный и усиленный, Ворон нанёс столь сокрушительный удар, что вновь возведенный барьер распался на осколки, а укрывающегося за ним чародея снесло как пушинку. Щиты, как ни странно, выдержали, и даже внешний, теневой, пострадал не так сильно, только вот мага внутри них помотало знатно. До того, как удалось затормозить, он пробороздил около трёх метров лесной почвы, пребывая уже в далеко не столь величественном виде, как в начале боя. Не смотря на малую дистанцию, Винсенту пришлось прибегнуть к заготовленной магии перемещения – впившиеся в лапу осколки кровавого кристалла словно тормозили его движения, а успех необходимо было развить дальше!

Пыль антимагии оказалась крайне удачным решением для данной ситуации, потому как контуженный чародей никак не мог противодействовать ей. Пробивая оба барьера насквозь, пыль позволила исполнить ранее задуманный план! Правда, не до конца.

Вопрос «как же маг тьмы умудрился сконцентрироваться после такого карусели?» оставался открытым, однако факт ответного колдовства Винсент ощутил на себе: едва медведь приблизился к телу павшего отступника, как ему в нос уткнулся посох, и из него, единой алой рекой, хлынул кровавый поток. Морозный барьер, увы, смог помочь лишь через несколько мгновений, когда юноша, прикрывая лапой глаза, отступил от источника на несколько шагов. Если бы не дух рептилии, всё ещё ускоряющий реакцию, со зрением были бы большие неприятности. Склеившиеся волосы и нарастающая усталость в этом случае были наименьшей проблемой, в сравнении с болезненным чувством жжения от окатившей его жидкости.

Тем не менее, этот этап остался за Михаэлисом – щиты врага, пусть и заживали словно живая плоть, всё же не могли восстановиться мгновенно, а возросшая выносливость позволила игнорировать удары по запасу сил. В то же время, у кровавого чародея было ещё слишком много трюков в рукаве, которые он мог применить без задержки, так что стоило несколько пересмотреть свою тактику атаки.

Магия! Воздух был перенасыщен эфиром, он буквально искрился в руках и лапах заклинателей, которые обрушивали друг на друга весь свой потенциал, отказывая себе в защите ради безумия нападения! За одним ударом следовал другой, за ним - ответ, и всё происходящее до ужаса напоминало некий сумасшедший танец Смерти, чьи костлявые пальцы уже хватали участников схватки за полы их одежды.

Морозный порыв откликнулся инеем на лице кровавого чародея, его движения стали ощутимо скованней, словно бы вымученными. Тем не менее, это не помешало ему реализовать задуманное тёмное пламя. Огнённо-чёрные всполохи, едва коснувшись шкуры Винсента, разгорались всё сильнее, и истончённый вследствие изменения габаритов щит холода всё меньше спасал от этой боли. Тем не менее, создать поток воды для заклинателя было делом одного мгновения, и вот в очередной раз кровавого откинуло назад, превращая его в мешанину из грязи и листьев. Неизвестная жертва ещё поддерживала его тело, и бой продолжался.

Клич рассеивания истончил щиты врага на столько, на сколько это было возможно - внешний стал едва заметной тонкой пеленой. В ответ юношу осыпал град тёмных стрел, и только комбинация из ухода копией с созданием зеркального щита позволила спастись от этой атаки... Не до конца, правда, и новые ожоги осыпали тело зверя россыпью выжженных проплешин. Ярость ворона была достойным ответом на такую наглость, разрушая внешний щит и достигая тела кровавого мага. Пошатнувшись, враг опал на землю, демонстрируя свою слабость и отвлекая от задуманного коварства - копьё праха, воссозданное из трупа разбойника, взорвалось почти у спины Винсента. Щиты выдержали, а потому лоза успешно обвила вывихнутую после акробатических этюдов ногу противника, предоставляя его в руки Михаэлису.

Только вот чародей был явно против этих рук. Рыкнув, - ещё не все! - Он обрушил на юношу слабость. Затратив на это действие немалую часть драгоценного времени, он подарил мастеру рун возможность провести минимум одну успешную атаку, буде на неё найдутся силы. По отдельности эффекты были не так уж и страшны, но, накопившись, в совокупности они уже представляли определённую проблему, и даже обычное движение давалось словно бы через силу, при том что ментально и магически юноша почти не устал. Михаэлис ещё был способен противостоять врагу его же оружием - магией.

Отредактировано Нейтральный персонаж (2017-08-23 20:10:03)

Винсент не преминул воспользоваться дарованным шансом, и стремление было оплачено сторицей: не смотря на попытки чародея уплотнить свой потрёпанный щит, часть урона всё равно проникало сквозь него. Ледяной сгусток, едва коснувшись ноги, покрыл её толстой коркой льда, делая неподвижного заклинателя и того менее расторопным. От снежка, не без помощи усиленной ловкости, маг крови успел отгородиться своим посохом, и жуткое навершие в виде чьей-то пасти стало ещё более чудовищным после оплавления.

Дальше начались новые сложности, потому как упрямые попытки двух сторон отделаться минимумом вреда доставляли им массу неудобств. Так, затрачивая немалое время для призыва волков, юноша нарвался на изнеможение, и вот тут-то накопленные эффекты дали о себе знать в полную силу. Казалось, что на глаза пала тёмная пелена, а к челюсти словно бы привязали тяжёлую гирьку. Лапы против воли стали подкашиваться, и любое движение отзывалось множеством неприятных колющих иголочек слабости, что словно комары впивались в плоть. К счастью, и истерзанный маг не решил более испытывать свою судьбу, ныряя в тень. Как отозвался один из духов, кровавый вынырнул где-то за сотню метров от места текущей схватки, не иначе как задумывая зализать свои раны перед новым этапом драки.

Но в этом случае ему придётся столкнуться и с другими врагами. Как заметил Винсент, Лукатиэль и Мормон уже покончили с врагами, и лишь мгновение отделило заклинателя от прихода подкрепления. Единороги, увы, погибли оба - на столько страшной оказалась первая атака врага, что вызывало некоторые вопросы. Почему же он сдерживал себя? Морозный щит Ворона всё же не был образцовой защитой против магии, чтобы выдержать серьёзный выстрел копья или сферы багрового пламени. Словно бы это была игра в обе стороны, и враг хотел взять Винсента живым.

Мормон: Ты как, живой? Впрочем, можешь не отвечать - в таком виде только на стену и вешать. По правде сказать, я бы и это делать побрезговал, жутко же тебе досталось, - в привычной шутливой манере обратился рыцарь, припадая перед волшебником. Сложив руки в неком жесте, он пробормотал несколько слов, после чего мягкое сияние окутало юношу. Снятие проклятия было слабым для того, чтобы развеять все наложенные гадости, но уже не было такого желания упасть и уснуть, - безумец отступил, где-то в сотне-двух от нас. Попробуем догнать? - Рыцарь кивнул на своего коня, рядом с которым пристроился выживший ифрит, - этот доходяга не в том состоянии, чтобы спорить, а на двоих у нас больше шансов, - троих, - поправил Лукатиэль, временно убирая меч в ножны. Рыцарь всего на секунду обернулся назад, но и сквозь шлем было видно его довольную улыбку. Впрочем, конечное решение было за Винсентом - всё же сил у него кровавый сьел не мало, и для очищения от наложенных им чар потребуется затратить не так уж мало времени. Что успеет заготовить враг, если дать ему этот шанс? С другой стороны, чародей не будет сдерживаться в плане особо агрессивных чар, когда на него навалится вся троица (не считая ифрита), так что шансы защитить всех резко снижаются.

Решение восстановить силы с помощью усиливающих заклинаний было верным решением, но и противник воспользовался предоставленным временем с той же целью – как сообщили духи с того направления, маг стал «летучим», что, скорее всего, намекало на создание кровавых или теневых (чем не шутят бесы?) крыльев. В этом случае его вывихнутая нога оказалась не такой уж большой неприятностью, потому как он решил скопировать Ворона в его способе передвижения.

Вторая новость от более удалённой сущности была хуже – как заявил наблюдатель, появилось «что-то очень грозное». Описать переданное им сообщение было очень сложно, но отголоски мыслей этого скромного создания было похоже на сильный испуг, словно бы на него подействовала чья-то аура силы или схожее с этим явление. Навскидку, в этой местности таковых воителей могло быть не более двух-трёх, а уж кто пошёл бы на сближение с компанией Винсента… Похоже что Ограх и этот маг всё же были связаны между собой прочными узами, пусть это и порождало новые вопросы: как бывший Гвардеец и истово верующий человек согласился бы работать с столь мерзостным чародеем?

Прибытие нового «игрока» к имеющемуся танцу отметил и Мормон, удивлённо вскинув голову. Пробормотав себе под нос что-то вроде, - чума, сифилис и проказа. Не хватало нам кровавых безумцев и крылатых медведей, так ещё и святоши подвалили. Хотя стоп… – Юноша напряжённо сглотнул, прикидывая что к чему, - по правде сказать, хотелось бы мне верить, что это наша жрица решила прогуляться. Цветочки же цветут, – нервно хихикнув, рыцарь посмотрел в направлении неизвестной угрозы…или союзника?

У Винсента пока ещё было время изменить свой план, если он того захочет. Кроме того, даже усиленное тело отзывалось гадостными ощущениями от воздействия на кровь, так что стоило бы подумать о применении доступных для очищения чар.

Покой окутал тело Винсента не только сверкающим облачком, но и целительным освобождением от тяготящих тело проклятий. Судя по тому, как неохотно вражеская магия отказывалась от своих прав, наложил их достаточно сильный чародей, не уступающий по своим способностям колдовству Винсента. Пока шло восстановление очищением, Мормон откинул забрало и продемонстрировал крайне удивлённую мордочку. Задавая наводящий вопрос, - эээ...Иранэль? Вроде ведь Гелла была... Или у них опять подвижки? - Он наткнулся на короткий комментарий Луки, - нет, это две разных служительницы, - на что рыцарь расслабленно выдохнул, - вьюх. Я ведь ещё с того раза епитимью не выплатил, не хватало бы новых "смотрительниц" с их проверками. Смахнув пот со лба, юноша вновь прикрыл своё лицо.

Как показали дальнейшие события, он немного поторопился. В то время как Винсент воздействовал покоем на своё порядком "загрязнённое" тело, один из духов поведал о встреча кровавого с новым претендентом на врага. Судя по отсутствую жесткого сражения между ними, товарищи были на одной стороне, и явно жаждали устроить проблем всем остальным присутствующим. Как поведал дух, вновь пришедший больше всего похож на Мормонта, разве что "цветнее" (похоже что сущность намекала на большее количество рун в снаряжении). Вторым негативным фактором было то, что маг начал "что-то делать" с воителем, не иначе как подготавливая его к грядущему сражению.

Вызванный позднее ястреб подтвердил имеющееся предположение после проведённой разведки, дополнительно описав снаряжение пришедшего: тяжёлая броня, щит и длинный меч. Чисто по звериному, птица объяснила странную угрозу от пришедшего рыцаря - угрозу на столько явственную, что можно было её ощутить даже на этом расстоянии, но в то же время словно бы навязанную ему чужой волей. Птица не могла объяснить на каком уровне это чувствовалось. Скорее всего, это звериная интуиция или нечто в этом роде, пусть создание и состояло из астральных частиц.

Лукатиэль: Возможно, если привлечь "Бессмертного" к центру источника, мы могли бы и не отступать на этот раз, - глаза эльфа сверкнули из-под маски достаточно жестоким ожиданием гибели. Да, если прямо на источник наложить одно из сильнейших заклинаний природы, то выжить в том аду, который разразится на земле, будет практически невозможно. Об этом, похоже, догадался даже Мормон, с странным оттенком в голосе пробормотав, - дался же он тебе мёртвым... Ладно-ладно, молчу! Помню, что есть причины, - после чего юноша вскинул голову вверх, на сколько ему позволила броня, и замолчал окончательно. Впрочем, решение принимать не им, потому как магов такой силы среди друзей не было.

Отредактировано Нейтральный персонаж (2017-09-10 07:49:09)

Лукатиэль не стал тратить времени на рассуждения, лишь подтвердил факт знакомства с девушкой да согласился с предложенным планом. На прощание остроухий успел бросить Мормону, - посмеешь умереть - лично достану из Небесных чертог! - На что рыцарь, грустно усмехнувшись, ответил, - да тут нас, скорее, в поля Вечной охоты приберут, а там ты бегать устанешь. Э-хе-хе, не хотелось, а всё же надо, - юноша почти механически прочитал свиток, успешно покрывая себя зеркальным щитом. Только я думаю... - Неуверенно добавил рыцарь, - прав был Лука. Нам уже не спасти "Бессмертного" из петли, так что только казнь отсрочим.

Но не время рассуждать! Заклинания для подготовки посыпались одни за другим! Близость ли источника или невероятная удача была тому причиной, но вследствие зова пред Винсентом явились два совуха, тотчас оправдав своё "крикливое имя". Рядом с ними, грозно мотнув головой, разместил носорог, который столь необычно гармонировал на фоне более светлых своих единорогих собратьев. Туман скрыл их позицию, а ледовый барьер, заготовленный, остался пока неиспользованным - собственный щит юноша подпитал, так что новый можно было наложить на кого-то из присутствующих. Кроме этого, ифрит заготовил зеркальный щит, вопрошая у призвавшего на счёт цели для наложения заклинания.

Время шло извилисто, словно бы змея меж камней - то мучительно долго, то стремительно быстро. Увы, но Ограх оказался быстрее эльфов, которые всё ещё не появились из портала. Сперва удалось почувствовать его солярный след, потом уже громадина стали и магии появился на глаза. Судя по его уверенности, он чувствовал цель сквозь туман, ведомый, скорее всего, магом крови. Да, встречающиеся по пути деревья и корни создавали некоторую трудность, но её рыцарь преодолел с честью. В определённый момент времени он вскинул свой клинок перед собой, словно бы вознося молитву небу. В этот же момент избранник эфира смог разглядеть причину бессмертия "Бессмертного" - его снаряжение было на столько покрыто рунами, что гильдия Плетущих на подобный заказ могла бы с месяц жить безбедно. Оружие сверкало огнём и металлом, по всему телу буквально пылал эфир жизни и земли. Щит за спиной и булава на поясе также отличались степенью зачарованности, но уже чуть поменьше. Кроме того, Михаэлис ясно видел тонкую струйку бардового эфира, которая словно бы связывала мага и рыцаря. Чародей, к слову, всё ещё порхал на своих чудовищных крыльях, удерживаясь где-то в десяти метрах позади от рыцаря. Всё замерло в ожидании...

Ситуация изменилась в одно мгновение, в один удар разгорячённого сердца. Меч, который мужчина столь долго нёс перед собой подобно полковому штандарту, засверкал как небесное светилу, и вот уже белёсая сверкающая волна разлетелась по округе! Первым пал туман, не выдержав натиска инородного воздействия. Следом, словно бумага на ветру, ушли внешние щиты Мормона и Винсента, а портал, который волшебник постарался удержать, безвозвратно канул в небытие. Хорошо, что никто не хотел пройти через него в этот момент, потому как непреклонность гвардейца не оставила бы им шанса на удачный переход.

Тишина. Вызванные звери настороженно рыли землю, совухи грозно скрежетали своими клювам. Ифрит уже начинал плетение некого сильного заклинания, готовый применить в любой момент, по любой показавшейся цели. И противник, что характерно, не пожелал скрываться. Тяжёлой поступью бывший гвардеец явился из-за деревьев, громогласным криком объявляя собственную волю да взмахом осыпанного рунами меча подтверждая грозные намерения.

ОГРАХ «БЕССМЕРТНЫЙ» ТЕАРАМ
Гвардеец-наёмник

- СДАЙСЯ ИЛИ СГОРИ В ПЛАМЕНИ ВЗОРА СЛУГИ ИМПЕРАТОРА

Отредактировано Нейтральный персонаж (2017-09-18 19:50:01)

По облику «Бессмертного» было трудно понять, рассчитывал ли он именно на такой результат или предпочёл бы драку разговорам. В любом случае, едва он услышал выбор мага, меч тотчас был опущен вниз и вонзился остриём в землю. Слабая искорка пламенной руны обожгла окружающую траву да запалила слабый, тлеющий костерок. Маг приблизился позже, ожидая подлости со стороны мастера рун. Теперь, когда гвардеец и чародей стояли рядом, тонкая нить связующего багрового эфира между ними была более, чем очевидна. Кроме неё, на шлемах говорящих порой проявлялись всплески эфира разума неясного происхождения  то ли заклинание, то ли какое другое воздействие.

Мормон от такого поворота событий, откровенно, был удивлён. Разгорающийся бурый эфир вокруг его оружия погас сразу же, как он услышал про сдачу, и юноша сперва подёрнулся в сторону Винсента. Бросив взгляд на стоящего рядом совуха, де Зир громко хмыкнул да повесил булаву пояс. Весь его облик говорил о том, что он тут так, природой полюбоваться пошёл.

Кровавый маг: Боюсь, вопрос взывает в пустоту, потому как исторгнут устами лжеца, - в голосе чародея слышалось самодовольство непреодолимой силы пред лицом почти поверженного противника, - с точки зрения Ограха, здесь мы видим ритуал призыва демонов, и для гвардейца будет честью судить проклятого отступника. Не так ли, брат мой? - голос вкрадчивый, осторожный, словно бы шёпот бесов или звон монет. В то же время, явственно ощущались давящие нотки, которые создавали именно ту картину, которую Ограх обязан увидеть. 

--

Ограх: Вы правы, светлейший… Отзови своих тварей, чернокнижник! - Гвардеец указал кулаком на совухов и ифрита, не забыв отметить единорогих животных. Мормон от такого поворота событий окончательно выпал в прострацию, едва слышно пробормотав себе под нос, - он что, совсем больной, да?  И, не получив ответа, продолжил выглядеть добропорядочной статуей. Крайне растерянной и недовольной, но всё же миролюбивой статуей.

Винсент, - новый голос внутри головы Михаэлиса прозвучал малость неожиданно, но в нём лёгко опознался Лукатиэль, - мы с Мормоном связаны обетом, так что куда бы вас не завели  я и Иранэль найдём вас. Но что случилось с порталом? - В отголоске мысли кристальщика слышалось нешуточное волнение, учитывая достаточно мрачные события расставания. Судя по длине переданного сообщения, у него было не так уж и много свитков с этим заклинанием, если их вообще не выдал Рединар под предъявленную грамоту.

Вражеский чародей достаточно быстро понял, что никакого чуда не предвидится и дальнейшие переговоры возможны только после демонстрации силы. В тот же миг, едва он успел взмахнуть кровавыми крыльями, один из единорогов ослепил его собственной магией. Глухо взвыв, маг с трудом вернулся в воздух, вслепую зарядив кровавым потоком. К счастью, этот жест со стороны кровавого не принёс последнему особых успехов, лишь щедро удобрил кровушкой лесную зелень трав. В отличие от своего владыки, привязанный Ограх лишь задумчиво хмыкнул и встал в боевую стойку с мечом над головой, напрочь игнорируя ослепление и оплетающие его ноги корни.

Ограх: Ты сам выбрал свой суд, падший, - рыцарь успел произнести эту прочувственную фразу так, что по спине Михаэлиса против его воли пробежал холодок. Носорог, взявший неплохой разбег, врезался во вражескую банку металла с оглушительным грохотом, и лишь плотный кокон из лоз и корней удержал рыцаря на месте. Подоспевший ифрит одним касанием обратил эту чудо-скульптуру в ледяное великолепие, навсегда решая проблему Ручья. Но так ли это?

Лёд хрустнул под напором грубой силы, и выросший вдвое меч обрушился на носорога. Бедное животное, скорее всего, даже не успело осознать изменений в происходящем, будучи разрубленным буквально пополам  руны металла превратили и без того опасное оружие в смертельно-острую бритву, которая в руках мастера могла творить чудеса на поле боя. Следующим ударом гвардеец едва не убил ифрита, лишь сотворённый первым делом зеркальный щит (ценой всей прочности) и несколько взятый в сторону удар (видимо, сказывалось последствие ослепления) спасли элементаля. Призывное создание, не стерпев такой обиды, осыпало противника россыпью ледяных стрел, только вот Ограху это было как с гуся вода. У него что, иммунитет к магии воды и холода? Как Михаэлис мог понять по своим ощущениям, дух холода долго при таком раскладе долго не протянет такого грозного противника. Вмешавшиеся единороги могли бы немного сместить баланс сил в сторону мастера рун, но им требовалась новая команда.

Мормон, на выдохе бросивший натужное, - ДА ЧТО ЗА ДИЧЬ ТВОРИТСЯ!  Всё же взял себя в руки и вновь был готов творить собственную дичь во имя Империи и на пользу союзнику. Прикрытие из магического щита и грозного совуха определённо способствовало его уверенности, так что он вновь стал подготавливать свою занятную духовную технику. Судя по аккуратным попыткам обойти вражеского рыцаря, способности юноши могли очень помочь в этом бою  если он успеет их применить.

Кровавый маг на этом этапе оказался на редкость бесполезен: если подчинённый ему гвардеец ослеп, но действовал достаточно уверенно, то сам чародей болтался как некая субстанция в проруби, то отлетая, то возвращаясь на высоте примерно в 3-4 метра над землёй. Единороги, тем временем, задорно осыпали его магическими снарядами, вынуждая дёргаться ещё быстрее! Забавное зрелище, если бы не ситуация. Оценить степень вреда было сложно, но вроде как сгустки природы не наносили ему особого урона, словно бы его сопротивление магии природы тоже претерпело значительные изменения.

Получив новые указания, единороги почти одновременно прижгли лучём обоих противников, и уже по реакции на это событие виднелась пропасть между ними - Ограх даже не пискнул за время того, как свет выжигал его лицо, в то время как маг ещё больше зашёлся в ругательствах да постарался отлететь подальше. Ифрит, уточнивший своё поведение, рассыпался бураном, который направился в сторону отступающего кровавого чародея. Снежный щит, в общем-то, даже и не понадобился, ибо гвардеец проявил редкостное терпение к летающим вокруг снежинкам. Впрочем, не стоило обольщаться, потому как воин с далеко недружественными огоньками в глазах следил за приближающимися совухами, размахивая своим оружием из стороны в сторону. Делал он это на столько бесполезно, что даже ребёнок мог бы предугадать его атаку. Только почему меч всё ярче горел эфиром жизни?

Оба зверя решительно огласили свои намерения громким уханьем. Первый удар, нанесённый со всего размаха птичьего крыла, рыцарь даже не пытался блокировать, и отлетел на пару метров вдаль словно тряпичная кукла. Следом подоспел и второй совух, закрепив сокрушительный успех своего товарища. Третьим, словно бы не желая оставлять всю славу только для призванных созданий, в дело вмешался Мормон с разрушительной волной силы, из-за которой гвардеец врезался в дерево. Скрежет доспехов, довольное ухание, выкрик де Зира, - за Империю! - Смешались в единую победную песнь, которую закрепил Винсент словами заклинаний. Деградация, атрофирование и шершни посыпались один за другим. Кровавый маг мог только позавидовать доброте адепта жизни, ибо за ним гналось всего два призывных создания! Но Ограх, отличающийся стоическим терпением, определённо не желал жаловаться на такую незавидную участь. Напротив, он начал действовать

Ещё не встав на ноги, воин коснулся лбом гарды своего меча, и буйство жизненной силы задело окруживших его противников! Словно бы мухи в меду, союзники Михаэлиса увязли в высвобожденной духовной силе, сам Винсент пока избежал столь счастливой участи. На покусанное лицо рыцаря было больно смотреть, но только в первые мгновения - уже через секунды многие полученные синяки рассосались сами по себе, словно бы их и не было. Закрыв глаза, чтобы шершни не ослепили его, мужчина встал в защитную стойку и его оружие вновь заискрилось чистой жизненной силой. Воистину, он был Бессмертным, если всё обрушенное не сломило его духа. Но как же тогда контролирует его кровавый? Этот вопрос мог быть решающим для этого боя.

Крылатый товарищ, к слову, упорхнул ещё выше, отходя от потока воды ифрита и уже более ли менее уверенно уворачивался от лучей света, демонстрируя осмысленность поведения. Пока он не спешил атаковать, давая своему ручному гвардейцу проявить себя, и в этом-то и таилась основная опасность. На что способен безумец, в руках которого находится такая сила?

Отредактировано Нейтральный персонаж (2017-10-03 19:01:24)

Мана жизни захлестнула тело воина, и вот уже проклятия перетекли в оружие жёлто-зеленоватым световым потоком. Какой-то миг, отделяющий прошлое от будущего  и вот уже рыцарь перевёл полученную от поглощённых проклятий силу в себя, окончательно решая вопросы с полученными повреждениями. Шершни, словно бы предчувствуя дальнейшие события, усилили натиск, но на сей раз бронированная рука воина помогла ему отогнать особо настырных.

Совухов подвела не столько медлительность, сколько поставленная перед ними задача: ни совы, ни медведи не отличаются стайностью, а потому охота на двоих у их комбинации вышла столь же отвратительной, как и у оригинала. Бездействие Ограха дало некоторый успех на первом этапе, но как только рыцарь начал шевелиться  проблемы тут же явили свой лик, и полуптицы больше мешали друг другу, чем атаковали Бессмертного.

Адреналин подстегнул и без того могучий организм гвардейца. С учётом замедления его противников, Ограх был словно юркий змей супротив ленивых гигантов, только змей с крайне острыми клыками и отличным пониманием ситуации. В рывке мужчина нагло вклинился между двух совухов, не давая тем в полной мере воспользоваться своим талантом силы. Лёгкое касание двуручного меча оказалось фатальным для лапы одного из них, пусть выносливый зверь и не ощутил проблем от такой потери. Отметив отсутствие необходимой реакции, второму совиному медведю Бессмертный смахнул ногу в районе лодыжки, обрушивая создание на землю, после чего шустро отпрыгнул в сторону от ответных взмахов. Всё безобразие промчалось столь скоротечно, что только дух рептилии позволил Винсенту уловить происходящее. Мормон, чувствуя недостаток внимания к своей личности, постучал булавой по щиту. То ли от этого действия, либо же по иной причине, но левая рука де Зира постепенно насыщалась уже знакомым бурым эфиром. Не смотря на грозящую опасность, союзный рыцарь явно знал, что делал, только вот у единорога было своё мнение на этот счёт  обрушив очередной луч на Ограха, зверь намеревался вклиниться в имеющуюся толпу для защиты союзника. Стоит ли говорить, что это окончательно лишит совухов хотя бы шанса на сопротивление?

Дуэль магов также набирала обороты. Кровавый, едва только научился различать вверх и низ, облил второго единорога созданной из воздуха кровью, от чего зверь протяжно заржал. По крупу зверя пошли язвы, кожа утекала вместе с алой рекой. Двойное иссушение крайне эффективным, и кровавый, побитым ястребом, спикировал в кусты. Его хриплый крик, - заканчивай с ними!  Был прерван кашлем. Странно, но в этот момент Ограх словно бы чуть остановился, но вспышка фиолетового эфира у его шлема лишил его возникнувшей тени сомнения.

Отредактировано Нейтральный персонаж (2017-10-04 07:05:42)

Кровавый маг, возможно, испытал бы определённые трудности против бескровного элементаля холода, однако у блудоморфа нашлись свои тонкости работы с бардовым эфиром. Ранее пострадавший ифрит, едва успел устремиться к противнику сквозь разделяющие их заросли, получил серьёзное повреждение от призванного кровавого пламени. Перед смертью, с целью лишения врага щита, призыв осыпал чародея ледяными кольями, следом за ним прошла стремительная атака гибнущего единорога. Винсент не мог увидеть результата сплочённых действий своих уже мёртвых существ, но искорка соляра давала достаточно точно понять успех возложенной миссии - чародей ещё был жив, и уже порядком повреждён. В его ауре чувствовалась злоба, кипучая ненависть. Он уже жаждал уничтожить своего противника, отказываясь от изначальных планов.

Поэтому Ограх стал действовать значительно агрессивнее. Атака последовала одна за другой, и вот уже подоспевший единорог опал на подрубленных ногах. Мормон, в наглую, наотмашь хлестнул противника булавой по наплечнику, и тут же прикрылся щитом. Расчёт юноши был точен до последней доли мига... Если бы не замедление. Выпад "Бессмертного" был не столь точен, не будь на де Зире солнечного щита, но и этого хватило для прокола всех защит вплоть до скользящего ранения с пробитием кирасы. Захлебнувшись собственной кровью, союзник успел лишь подставить заряженную технику, и вот уже Ограха вновь откинуло назад где-то на шесть метров. В этом состоянии его и настиг щит Михаэлиса, после чего враг...застыл, едва успев встать на ноги. В его глазах вспыхнул не то чтобы страх, но столь сильная растерянность, что можно было заподозрить игру слишком драматичного актёра. Прошептав про себя, - что же?... - Мужчина стоял на одном месте, в недоумении покачивая мечом из стороны в сторону. Судя по периодическим ударам по его новой защите, чародей активно желал вернуть себе утраченную игрушку.

И первым делом он обрушил кровавый туман. Ограх, в этом Михаэлис был уверен, даже не почувствовал изменения, лишь принял защитную стойку. Как успел передать ближайший дух, чародей крови вновь воспарил в воздух. Его вид был куда потрёпанней в сравнении с первым побегом, и на сей раз он отступал с отчаяньем обречённого. Только почему он решил поступить таким образом? Перевес был явно в его сторону.

Так или иначе, перед Михаэлисом стал выбор, ведь настало время жить и время умирать. Мормонт, чьи щиты восстановились, был в относительной безопасности от кислотно-обжигающего тумана, но его солярный след едва ощущался. За Ограха можно было и не переживать -  такой мелочью его не пронять - однако щит энергии всё ещё подвергался нападкам, и энергия Винсента стремительно истощалась. Призванные существа, преисполненные болезненного ухания и ржания, лишь слепо рыскали в поисках противника, постепенно истекая кровью. Крик ястреба где-то сверху напомнил о его существовании, и в нём было требование хищника - беглеца требовалось догнать до того, как он залижет свои раны.

Отредактировано Нейтральный персонаж (2017-10-04 18:56:00)

Звери исчезали один за другим, даруя ощущение освобождения от тяжкого груза. Не без помощи чародейского отвара Ворон справился с ощущением нарастающей слабости, и уже мог позволить себе вмешательство для спасения других жизней. На отклик Ограх ответил уверенным, - да! Но кто ты? Можешь ли принять мою последнюю волю? - После чего, судя по звукам, убрал свой меч в карабины за спиной. В его голосе чувствовалась невероятная усталость, надломленность. Это было сложно списать на действие кровавого тумана, похоже что сам "Бессмертный" был далеко не рад своему выживанию. 

В отличие от другого рыцаря. Мормон, подлец, оказался не только жив, но и вполголоса клял свою безрассудность. Заприметив приблизившегося Михаэлиса, он вяло улыбнулся и прошептал, - всё нормально..кха! Меня так быстро не поломать, - после чего попытался приподняться, строя болезненные гримасы. Судя по всему, клинок Ограха лишь вспорол его нагрудник, как кинжал преступника вскрывает камзол честного гражданина, только удар при этом имел импульс боевого молота. Добавим сюда действие огненной руны, и получилось что получилось. Не без труда восстанавливая дыхание, юноша решительно отказался от зелья и довольствовался магической поддержкой. Вскоре его ровная рана затянулась, но вскакивать де Зир не спешил - видимо, выносливости у него было помене, чем у "Бессмертного", так что он предпочёл насладиться травяным ковром.

Ястреб, похоже, постарался на славу, и Министерству более не потребуется заниматься этой проблемой. Как пояснил дух, "тёмный" постарался сократить потери за счёт снятия щита крови, и налетевший в тишине ястреб оказался для того крайне неприятной неожиданностью. Скоротечная дуэль закончилась ожидаемым взрывом, и порядком израненный маг, не смотря на свою власть над кровью, уже не смог вынести обретённых ран. Падение с высоты в семь-девять метров определённо не добавило чародею здоровья, так что его загадка ушла в могилу вместе с ним.

Отредактировано Нейтральный персонаж (2017-10-04 20:17:00)

Услышав представление Михаэлиса, гвардеец с некоторым пиететом добавил, - Винсент? Я запомню имя моего спасителя. Пусть Иннос воздаст тебе за свершения славные,  после чего раздался новый звук, словно бы усталый кузнец кинул мешок с своими заготовками на землю: что-то металлически-звонкое, но при этом немного приглушенное контактом с тканью. Через несколько секунд, когда туман развеялся, можно было увидеть исход действий мужчины.

Он стоял на коленях, осыпанный осевшей с тумана кровью. Вроде бы его облик должен быть пугающим, особенно после недавнего боя, но больше рыцарь был похож на сломленного колосса. Шлем лежал в стороне, и густая тёмная шевелюра окаймляла молодое, и, стоит признать, достаточно красивое лицо, так что слова жрицы о «гордости наёмников» получили ещё одно подтверждение. Весь созданный облик портил лишь кинжал с широким лезвием, который как пиявка впился в шею. Мужчина, к счастью для него, плоховато знал анатомию, так что прорезал место аккурат между артерией и трахеей, но непрерывная в своём стремлении ниточка крови через некоторое время сделает своё дело. Судя по затягиванию раны на краю пореза, на доспехах «Бессмертного» таится не менее пяти-шести рун регенерации, так что тактика измора была против него практически бесполезна. Тем лучше, что удалось найти иное, более изящное, решение.

При упоминании Иранэль рука воина предательски дрогнула, на мгновение отстраняясь от шеи. Склонив голову ещё ниже, Ограх пробормотал, - я не хочу, чтобы меня запомнили таким, - и с мрачной решительностью перехватился за рукоять второй ладонью да ещё сильнее надавил на лезвие, так что тонкая ниточка крови стала сплошным ручейком.

Мормон: Кха! Хей, хей! Кхехе… что ты творишь!?  Подал голос юноша. Подобно опрокинутому на спину жуку, рыцарь перевалился на бок и встал на колени. Натужно прокашлявшись, де Зир как пьянчужка встал на покачивающиеся ноги, пока не рискуя разогнуться полностью, - давай это… Не это самое. Право слово, может хватит смертей на этот вечер?  После чего Мормон начал говорить шустро и очень тихо, буквально на границе слышимости Винсента, - если уж у него котелок не по своей воле поехал, то суд Эмиля может и пристроит его куда полезнее, чем в Небесные чертоги. Да и такая жизнь последний год… Меня за мозги всего на пять минут брали, и то ничего приятного не было,  прикрыв глаза, юноша ойкнул, - и ещё скоро тут будет Лука, буквально через минутку. Боюсь, в нынешнем состоянии я этого остроухого мстителя не удержу,  рыцарь кривовато улыбнулся. Вроде бы у него с поверженным Бессмертным было не так уж и много общего, но прикоснувшийся к традициям высокородных обычный юноша больше напирал на жертвенность и простительное покаяние, вместо сохранения мифической чести. Может быть, он был и прав, но что можно было сделать в этой ситуации? Кто прав: Ограх, полностью принимающий вину своего сломленного разума, или Мормон, отрицающий ответственность за действия твоего тела под управлением чужой воли?

Ограх следил за Винсентом с отчаяньем обречённого. Слова ранили его, отсутствие возможности уйти с честью вынуждало страдать ещё больше. Лишь упоминание попытки исправить свои деяния вызвали в нём какой-то новый отклик. Сдвинув нож в сторону, мужчина с принятием вскинул голову.

Ограх: Я уже жертвовал собой во спасение Империи, и готов вновь принести свою жизнь на алтарь. Но тогда, ни Иннос, ни Жнец не захотели моих даров, и десять лет покаянника прошли для меня сплошным потоком битв...

- Твою-ю ж королевскую гвардию… - протянул Мормон не то в восхищении, не то в благоговейном ужасе.

Покаянники или, как их называли в народе, «паладиновы смертники» - полумифическое объединение в рядах Мистерийского войска ордена Паладинов. В общем и целом, их принципы можно уместить в три слова: жертвенность, добровольность, искупление. Поговаривают, что выживших на одну роту среди них можно пересчитать по пальцам одной руки неловкого дровосека, потому как смерть для покаянника была целью его пребывания на поле боя. Перед ними не ставился выбор «сделай или умри», их девизом была фраза «умри, но сделай». Даже удивительно, что гвардеец вообще попал в их число, не то что он смог уцелеть в течение такого срока.

Ограх: Но если ты, как свидетель моих зверств, считаешь спасение возможным, то я подчинюсь. Пусть будет суд, – кинжал мягко скользнул в ножны, а рыцарь с готовностью встал на ноги. Протянув свои руки в сторону Винсента, он попросил, - свяжи их. Это не спасёт меня от заслуженного гнева толпы, но поможет твоём стремлении представить меня пред очи Лорда, – было в его жестах что-то от котёнка, который только-только выбрался из своей коробки: разочарование в своей слабости, уже замеченная ранее надломленность, и…надежда? Если уж гвардеец пережил одного покаяние, он вполне рассчитывал послужить Империи ещё раз даже более суровым способом.

Мормон, покачиваясь из стороны в сторону, подбрёл к парочке с верёвкой. Сперва осторожно, а потом смелее, он стянул руки Ограха в кистях. Попробовав узы на прочность, гвардеец удовлетворённо кивнул и улыбнулся, - спасибо, смелый юноша, - и тут нечто сменилось в его взгляде всего в одно мгновение, после чего мужчина добавил, - сколько это длилось?

Мормон: Аэ… – Судя по физиономии, де Зир прекрасно понял сущность вопроса, однако старался облечь информацию в более мягкую форму. Лишь повеление Ограха, - не щади меня, брат рыцарь. Я хочу это знать, - вынудили Мормона пойти на откровение. Ещё раз прокашлявшись, юноша, на вздохе, произнёс, - думаю, где-то с конца войны. Но не беспокойся, хулиганил только в последний год! А полноценные нападки и вовсе были только в эти два-три месяца. Иии…два каравана совсем недавно, с целым наёмничьим отрядом. Но там ребята, если говорить по правде, сами нарвались. Один и вовсе тебе благодарен будет – по слухам, милорд хочет забрить его к себе в стражу. Только через пару недель тебе лучше будет скрыться, ибо парень хлебнёт быта казарм, походит по улице среди поросят и куриц, и разгорится к тебе дичайшей нелюбовью, – торопливая, бестолковая, затихающая и нарастающая по громкости речь Мормона несколько разгладила хмурые морщины на лице Ограха.

Лукатиэль и Иранэль прибыли через пять минут. Их конь, весь в мыле, едва не пал на землю после сумасшедшей гонки, да всадники выглядели весьма потрёпанными от такой спешки. Остроухий кристальщик не успел переодеться, а вот "жрица" уже сильно отличалась от мирных служителей Иноса, напоминая, скорее, беснующееся пламя Инквизиции. Кожаная броня, два острых коротких клинка, метательные ножи. Наёмница прибыла во всеоружии, однако на лице её была скорее забота, нежели желание исполнить озвученное ранее желание.

Иранэль: Это правда? Ограх, это правда? Слава Инносу, я до последнего верила в тебя! - Девушка, не чувствуя земли под ногами, устремилась к поникшему гвардейцу. Услышав её голос, он словно бы немного ожил...только вот эльф был явно против счастливого воссоединения, из уже знакомой стойки устремляясь в атаку. Всё произошло слишком быстро, чтобы можно было это понять, но похоже что Бессмертный принял нападку за угрозу полукровке, и рванул наперерез. Даже со связанными руками, гвардеец продемонстрировал недюжинную ловкость, так что из пострадавших остался только он сам - меч прорезал кольчугу правее шеи, и рука повисла безвольной плетью. Девушка, действуя на чистых рефлексах, отмахнулась от остроухого своим оружием, совершая встречный выпад.

Не ожидая такой подлости, Лукатиэль не успел уйти от удара, и клинок, проскользнув по маске, оборвал ряд ремешков. Уже через мгновение она спала с лица эльфа, демонстрируя его истинный облик: половина лица была изуродована омертвевшей зелёной плотью, сквозь которую проглядывались иссохшие мышцы да почерневшая кость. Тем не менее, это не мешало кристальщику состряпать такую физиономию, что королевские палачи на его фоне показались бы милейшей души людьми. Тем не менее, второй попытки атаковать он не предпринял, заметив решительную стойку девы-наёмницы.

Эльф отвернулся от компании, демонстрируя только здоровую половину лица. Ограх, проводив остроухого взглядом, глухо спросил, - какую боль я причинил этому доблестному синдар? - и вот в ответ сперва получил вздох Мормона. Молодой рыцарь риторически пробормотал себе под нос, - что, мне вообще все ужасы сегодня рассказывать? Эх, ладно. Даром, чтоль, меня отец грамотности учил? - Юноша смирёно выдохнул да кивнул в сторону своего товарища.

Мормон: - В последние дни в Иридиуме нам "везло", если про войну так позволительно думать. Да что там сказать: ему меч подарили за доблесть, меня вот рыцарем сделали. Вот мою буйную головушку и потащило куда не надо, как не надо, так что во время одной из вылазок я по тупому встрял супротив лича. Тот что-то куролесил, а потом - бац! - яркая вспышка из мертвяцки-зелёного цвета, и Лука лежит на земле с месивом вместо лица. Когда он только выпрыгнуть успел?... Так что, едва управились с мертвяками, я его на хребет - и дёру к лекарям. Попалась там одна болтушка развёсёлая, как увидела новую жертву, так сразу чуть краше призрака стала. Дала мне две затрещины за выбранный способ переноски, да принялась врачевать. Ни много, ни мало, а три месяца с ним провела, не отрываясь, даже в Ручей помогла ему вернуться. Не долечила, правда, но и сотворённое можно чудом назвать. Лука, моё почтение, маску напялил да так и остался обычным хмурчаком, словно бы и не было ничего, - виноватая улыбка озарила лицо рыцаря, словно бы он всё ещё считал свой долг не выплаченным перед эльфом. Последний за всё время рассказа так и не обернулся, но меч опустил, - а девушку-то он не забыл. То дом подлатает, то с первой прибыли к ней поборщики лишние золотые отсыпали. Я уж грешным делом на свадьбу готовился, однако охлобучил меня эльфяка за такие мысли по первое число, как и остальных весельчаков. Да и лекарша, как опасность миновала, решила до Иридиума добраться, там людей спасать. И дёрнул же её черт тогда в караван напроситься. Ты, вроде, мирняк и не трогал особо, да у неё чувство ответственности было повышенным, ещё и девчонку малую своим телом прикрыла... - Юноша сглотнул ком в горле, наблюдая бледнеющую Иранэль и мрачнеющего "Бессмертного", - она ушла быстро, мастер Ограх. Всего мгновение - и души их попали аккурат под руку Инноса. С тех пор Лукатиэль и охотится. Обряд мести...не...не проводил, да, - уверенно заключил рассказчик, приметив едва демонстрируемые жесты остроухого, - однако слово у него и так что маска его стальная. Вот ведь задачка-та, - разочарованно добавил де Зир, бессильно разводя руками. Скачки настроения для только освобождённого гвардейца были как иглы палача, а ещё и справедливая месть Лукатиэля по законам империи имела полное право быть реализована. Стоило ли вести заведомо мёртвого гвардейца в город?

Странно, но особой напряжённости вроде и не чувствовалось даже. Ограх, склонивший голову, молчал, даже звуки его дыхания словно бы окончательно растворились в окружающем воздухе. Иранэль, напротив, беспрерывно что-то шептала, уткнувшись лбом в окровавленную спину гвардейца. Разобрать сказанное было невозможно, да и этично ли? Мормон, тем временем, подошёл к своему товарищу, помогая тому управиться с оставшимися на нём тесёмками. Лукатиэль был первым, кто прервал тишину одной короткой фразой:

Лукатиэль: Мастер рун. Тебе было поручено решить вопрос Бессмертного, и до услышанного ныне ты уже выносил свой вердикт. Слова всё ещё в силе? Разве сможет он хоть когда-то оплатить содеянное собой? - Эльф говорил с напором, но в нём уже не было клокочущей злости, только холодное желание отомстить. Его логика, как эльфа, значительно отличалась от человеческой, и озвученные ранее истины могли не затронуть струн его души. Что же тогда следовало делать?

Отредактировано Нейтральный персонаж (2017-10-05 20:37:35)