Постоялый двор "Гонец". За стенами Иридиума >>>>

Добрать до Марейта получилось очень быстро. Тем темпом, что он скакал, по пути спросив более короткий маршрут у караванщиков, это было не сложно. И вот ранним утром четвертого дня пути всадник при трех лошадях выехали из редколесья на дорогу к деревне. С Пегой кобылы свисали три тушки диких свиней, их Ханну нагнал и подстрелил еще на границе с Вечным Лесом, так как о скудности добычи в местных земля он знал и не по наслышке. Сам же в дороге кочевник питался зайцами, которые часто попадались на его покрытым снегом пути и он ел их еще теплыми не спешиваясь, даже не утруждая себя готовкой. Сейчас же снега было днем с огнем не сыскать, тут в более теплых краях, где теплые течения морей и южные ветра делали климат куда мягче, чем в Иридиуме. От жарких ветров Нуара спасали Роковые горы, так что и особой жары здесь не было даже летом. Где я могу отыскать старосту деревни? — поинтересовался Ханну у одной из пожилых женщин, с нескрываемой завистью смотрящих на туши диких свиней.Одна указала ему рукой на один из домов, ничем особым не отличавшимся от остальных и кочевник направился туда. Спешившись прямо у входа в дом он с силой постучал в дверь — Эй, староста. Принимай гостя. Ожидая ответа он припоминал все увиденное утром, когда проезжал по берегу моря: обветшавшие суда, сгнившие сети, мало ухоженный пирс. Похоже договориться о том, что ему нужно будет не так уж и сложно. Хотя Ханну несколько волновало состояние многих снастей, вдруг в деревне вообще не окажется такелажа в нормальном состоянии. Сейчас, стоя в лучах недавно выглянувшего из-за Роковых гор солнца, стоя в одних шортах и наплечниках, он наслаждался покоем этого места. Хоть на несколько мгновений, но мысли об утерянной семье и предстоящей охоте сменились прекрасной пустотой в голове. Ни единой мысли, только чувства и ощущения. Как то холодный, несущий морскую соль бриз или прогревающее самую душу солнце.

Отредактировано Ханну Дир (2011-08-29 14:23:47)

Наслаждаясь затихшими мыслями, Ханну и не заметил, что продолжал бездумно колошматить кулаком в дверь до тех самых пор, пока она не открылась. Благо это произошло как раз тогда, когда он уже решил отложить попытку поговорить со старостой. И вот в дверях предстал забавный старичок в соломенной шляпе, явно не по размеру. Судя по тому, как старик обратился к кочевнику, здесь было принято сразу переходить к дел. Чтож, так даже лучше — подумал Ханну, вслух же добавил — Дело есть, глава. Он отвернулся от двери и снял с пегой кобылы самую крупную тушу дикой свиньи и, взвалив её на плечо, направился обратно, явно намереваясь войти. Давай обговорим все внутри за трапезой — охотник глазами указал на свою добычу. - Чтобы помочь вам я проделал немалый путь.

Отредактировано Ханну Дир (2011-08-04 22:48:39)

Отпустив коней, кочевник вошел в дом и положил тушу на указанное место. Ему понравилась простота убранства этого места — ничего лишнего. Можно сказать, что кинжал на поясе Карибры был самым дорогим предметом в этом доме. Мое имя Ханну — ответил он на приветствия и уселся за стол. Староста колдовал с едой, по этому разговор о деле был отложен до тех пор, пока не накрыли стол и сам хозяин не занял подле свое место. У Всполоха Ветра была мысль поиграть роль спасителя всех и вся, в данной ситуации это могло бы принести немного выгоды. Но, увы, его обманы уж слишком часто раскрывали в прошлом, чтобы надеяться на то, что сейчас все получиться. Хотя ему приходилось в юности общаться с торговцами и научиться различать лож, сказывалось то, что он вырос в закрытом клане, где никто не испытывал судьбу обманывать друг друга. Взвесив все еще раз, Ханну решил обойтись малой ложью. Так у него выходило лучше. Я охотник и прибыл сюда с заданием пустить на мясо несколько ваших соседей — Он указал жареной ножкой дикой свиньи в сторону моря. - Крабы — дело несложное и я мог бы уже завтра отправиться назад в Иридиум. Но... - тут он сделал многозначительную паузу, оторвав зубами и прожевав кусок мяса -  Я проскакал вдоль побережья и то, что я увидел, говорит, что эти создания здорово вам докучают. Я не моряк, Кари, но я — охотник. Если появляется много хищников, то за дичью приходится отправляться все дальше и дальше. Ханну ненадолго задумался, давая переварить своим собеседникам только что услышанное, а сам прикидывая, как лучше преподнести им само предложение. Он заговорил тихо, как заговорщик, наклонившись вперед и переводя взгляд то на Хасана, то на Кари. Если крабов стало так много, значит их мамаша совсем рядом. В Шедиме от караванщиков я слышал, что в этих места водится какой-то Шипастый Краб. Я не против выманить и уничтожить эту тварь. Да и простых крабов для этого придется истребить куда больше, чем мне необходимо. Так что пищи вам до конца сезона хватит. Платы мне за это не нужно — но нужна помощь в приготовлении и кое какие вещи. Ханну откинулся назад, и продолжил трапезу. Стоило набить брюхо как следует, чтобы вечером лишь легко перекусить. Использовать лук на полный живот — один из запретов кодекса стрелка. Это был единственный кодекс, в отличии от написанных правителями или негласных о чести, который кочевник воспринимал всерьез.

Отредактировано Ханну Дир (2011-08-07 09:20:16)

Кари права, в самой охоте участвую только я. - Поспешил заверить старейшину Ханну, так же расставив по своим места и приоритеты — Да и о сложности самого процесса не беспокойся. В воду к ним я и не собирался лезть. Кочевник оценивающе осмотрел девушку и то, что он в ней видел, помимо привлекательной наружности, его вполне устроило. Ей можно было доверить одно дело, к которому сам охотник не испытывал особого желания, так как любил всегда чувствовать под ногами твердую землю, а не шаткую палубу. То, что Хасан так легко согласился, еще ничего не значило, поэтому нужно было расставить все на свои места. Так же мне завтра понадобятся два бочонка со смолой или маслом для факелов. Лучше три. И еще несколько крепких парней, что утащат туши крабов и вскроют их. Еще нужно будет вырыть небольшую канавку, я укажу где именно. - голос кочевника был уверенным, словно речь идет о каком-то пустяке. - Я виден несколько кляч у вас в деревне, можно воспользоваться ими для транспортировки туш. Так же, когда удастся превратить шипастого краба в трофей, я возьму этих лошадей в Иридиум.  Самых никчемных, главное чтобы они дошли, а в обмен у меня есть хороший стальной инструмент. После охоты, не смотря на результат, три превосходных стальных колуна — ваши. Они мне не к чему. Дожидаясь, пока старик все обдумает и ответит, кочевник обратился к Карибде. Нужно скинуть приманку в обговоренном месте. - пояснил Ханну своей новоиспечённой помощнице её роль во всем этом деле. - Думаю, численность этих существ увеличилась не из-за того, что на них стали меньше охотится. Причина в трупах в на дне. Могу поспорить на свой кинжал, что наибольшее скопление крабов там, где была битва с пиратами. Та, про которую говорил твой дед. Рассказывать что-либо еще Всполох не собирался, так как даже от столь непродолжительного разговора он уже порядком устал. А еще предстояло сказать не мало слов, если старик примет его предложение.

Нет, проклятий не боюсь. Меня больше волнуют его клешни и шкура. - если Ханну и шутил, то по лицу это было невозможно определить. Кочевник посмотрел на солнце — раннее утро. Тяжело вздохнув в предвкушении нового «словообмена», он решил пояснить ту часть, что теперь возлагалась на симпатичную юную морячку. Сегодня весь день уйдет на подготовку. Всего планирую провести тут четыре дня. Сегодня я подготовлю туши кабанов и завтра утром ты сбросишь их, только прикрой нос. - он указал рукой направление. Мирейт лежал на подножии холма и от сюда открывался широкий вид на побережье. Ханну выбрал место удаленное от древни и пирса, там где каменистый пляж граничил с нешироким полем, зажитым редколесьем. Одну тушу возле берега, вторую ближе к крушению. Сам я сегодня уйду на охоту. Зверя тут мало, так что у крабов будет достаточно времени, чтобы поработать над наживкой. Кочевник не стал вдаваться в подробности о том, что глупо ожидать Шипастого Краба на такую приманку, так как посчитал это очевидным. Открыв дверь в таверну, Ханну пропустил девушку вперед, сам зайдя следом. Галантности в этом не было, просто старая привычка наемника — не входить в незнакомое помещение, когда кто-то дышит тебе в спину.

Предложение остановиться в трактире Ханну вежливо отклонил. Ему было приятнее спать под открытым небом, нежели в полной клопов кровати. Да и вид здания не внушал доверия, того и гляди рухнет. Обговорив все оставшиеся детали с Карибдой и с импровизированным командиром рабочих, кочевник отправился на поле перед деревней, где все это время паслись его скакуны, все еще не в расседланном состоянии. Уделив несколько часов на то, чтобы помыть их в мелкой речушке неподалеку и как следует напоить, он принялся за туши диких свиней. Потрошить он их не стал, только вынув печень. Куском печени он перекусил прямо в сыром виде, большую же часть нарезал небольшими долями. Проделав ножом в тушах множество глубоких ран, Ханну поместил в них куски печени.  Остальное сделает солнце. Уже к вечеру вонь от них будет невыносимой, поэтому пришлось  вырыть ножом небольшую яму и, сложив туда туши, присыпать их землей. Падальщиков Ханну здесь не видел, но решил перестраховаться. Покончив с этим делом, кочевник принялся за лагерь. Собственно, все его временное жилище стало представлять из себя две палки, воткнутые в землю и накинутую на них медвежью шкуру. Под этот, мягко говоря, шалаш Ханну и сложил все свои пожитки, на охоте абсолютно не нужные. Он взял с собой только пару хлебных лепешек из таверны и бурдюк с водой. Снарядил Тайфуна и Пегую и после короткого обеденного сна выдвинулся на охоту за крупной дичью и обещанными трактирщику зайцами. Более юркого и приспособленного к этой местности Ярого он оставил отдыхать, так как основную ставку в охоте на крабов делал именно на этого скакуна.

Уже к вечеру следующего дня охотник вернулся. На спине Пегая кобыла несла одну, но очень крупную тушу вепря, а к подпруге Тайфуна была подвязана целая связка из бурых заячий тушек. Вепря Ханну скинул у своего «лагеря», там же оставив все, кроме меча, кинжала и мелкой дичи. Коней он отпустил пастись, даже не утруждая себя тем, чтобы их стреножить. Закинув на плечо связку зайцев, Всполох Ветра отправился в таверну. Нужно было узнать, все ли готово к ночной охоте. Да и неплохо было бы успеть перекусить и урвать несколько часов сна до заката.

Отдав старику-трактирщику обещанных зайцев Ханну отправился прямиком к столику, за которым сидели его бравые помощники. Перекинувшись парой слов, он понял, что они свою часть работы сделали и теперь только ждут, когда уже можно будет приступить к потрошению ненавистных крабов. Что ж, вскоре он проверит их работу. Так же от мужиков за столиком он узнал, что и Кари не сидела сложа руки и только недавно вернулась из моря, скинув вонючие туши, как и было оговорено. Ханну решил не утруждать себя поисками девушки, раз и так все было ясно. Пора было переходить к работе охотника на крабов. Ханну воспользовался щедростью трактирщика, которая проснулась от зайчих туш, и взял большую порцию непонятного блюда. Придираться к виду еды, впрочем как и ко вкусу, он не стал, а плотно набил пустой желудок, скудно запивая пищу разбавленным вином — голова ему сейчас была нужна ясной.

Охотник вернулся на поле где паслись его скакуны и стоял «лагерь», занявшись тщательной проверкой снаряжения. Убедившись в том, что стрелы и луки по прежнему в великолепном состоянии, а яд в деревянных колбах не выветрился и не застыл, Ханну с той же дотошностью осмотрел копыта Ярога. Любой недочет в таком мероприятии мог закончиться весьма печально, уж кто-кто, а кочевник знал это не по наслышке. Закончив все приготовления, он взвалил увесистую тушу на Пегую, сам забравшись на тюфяк на спине Ярого и направился прямиком к тому месту, отдаленному от деревни, где и собирался выманить своих жертв — гигантских крабов. Все ближе и ближе приближаясь к побережью, Ханну увидел вкопанные тут и там в землю небольшие бревна, скрепленные в виде треугольника, смотрящего своим углов в небо. Таких Л-образных подставок было больше десятка, и на каждой сверху лежали аккуратно скрученные в кольца свежие, не просоленные и не задубевшие от влаги канаты. Некоторые были с петлей, другие в крюками. Так же поле тут и там рассекали небольшие канавки, заложенные соломой и помеченные ветками — чтобы в темноте лошадь не подвернула в них ногу. Ханну был доволен — мужчины Мирейта потрудились на славу. Сам он ненавидел «расчесывать землю» и вообще презирал крестьянский труд. Но когда дело доходило до охоты — даже землекопы заслуживали его уважения. Тем более они сильно облегчили ему жизнь. Самому ему пришлось бы потратить в разы больше времени на подготовку всего этого. Собственно поэтому то он и обратился к старейшине. Время было очень ценным — сейчас в канализации Иридиума в своей норе сидит жалкий червь Зариман, у которого есть информация о его семье. И с каждым днем эта информация становиться все более и более бесполезной.
В редколесье в условленном месте Ханну нашел еще несколько канатов и три бочки с маслом для факелов. Легким пинком он проверил их — полные. Сейчас масло ему было ни к чему, поэтому кочевник оставил бочки в покое, занявшись обвязыванием привезенной на Пегой туши дикой свиньи. Сделав из канатов импровизированную сеть и нанеся глубокие порезы кинжалом, Ханну отнес тушу к побережье и бросил в десятке метров от воды. Закончив с этим, он хлопнул Пегую по крупу, угрожающе прикрикнув вдогонку — нечего её здесь делать, когда зайдет солнце. Остаток дня он посвятил отдыху, а уже вечером тщательно вымыв себя и Ярого, растерся сам и обтер коня пылью и пахучими травами. Насколько развито у крабов обоняние Ханну не знал, поэтому решил не рисковать и замаскировать запахи, ведь на закате бриз идет именно с суши. И только тогда, когда слепящее на закате солнце скатилось в океан на западе и первые звезды стали появились в темном небе, кочевник верхом отправился к воде. Туша-наживка скрылась в приливе и о её существовании сейчас напоминал только конец каната, валяющийся на берегу. Его то и привязал к подпруге охотник. Затем он завалил коня на бок, приказав тому лежать и сам лег рядом так, как будто бы продолжил сидеть верхом. Уже через минуту даже опытный глаз не смог бы различить ни его ни коня в свете луны — оба были неподвижны, словно камни, оба были на охоте. Мы вас ждем — подумал, усмехаясь, Ханну Дир, держащий в натянутом состоянии канат с приманкой, чтобы почувствовать когда жертвы начнут свою трапезу

Отредактировано Ханну Дир (2011-08-25 17:34:10)

Удар в мышцы руки. Несильный и неуверенный. Но достаточно внушительный, чтобы понять, что это не рыба, которая в очередной раз трепала огромную тушу-приманку. Пора - по телу Ханну пробежала дрожь, и вовсе не из-за вечерней прохлады или страха. Всплеск возбуждения перед поистине божественных действием — охотой. Всполох давно скучал по этому чувству, которое испытывал только при столкновении с опасным и редким зверем. Сейчас все стало абсолютно не важно — семья, задание, договор со старостой или даже сама жизнь. Да, гигантские крабы его мало сейчас интересовали, так как они были лишь значительным шагом в его замысле о знатном трофее — шипастом крабе, одна мысль о котором сейчас и вызвала бушующее пламя охотничьего азарта в душе Ханну. В считанные секунды совладав с собой, охотник легко похлопал Ярого по шее и конь плавно поднялся на ноги вместе с седоком и рванул вперед, уводя приманку из под носа жертв. Опытный скакун двигался плавно и не особо быстро, волоча за собой тушу свиньи, так как Ханну не хотел спугнуть крабов или то, что там затаилось в воде. Он старался держать минимальную  дистанцию между наживкой и жертвами, только чтобы они не достали тушу клешнями — тогда бы все пропало. Ханну планировал выманить крабов в поле как можно дальше от воды и только тогда уже нанести удар. Громадные тени, размером с лошадь, следовали за ним, поблескивая сырыми панцирями в свете только вышедшей луны и звездного неба. Взмах кинжала и канат от приманки был перерублен, облегчая движения Ярого. Черненая стрела легла на боевой лук в руках Ханну — проследить выстрел «ночной» стрелы при свете луны и звезд могли жалкие единицы существ, и охотник испытывал сильные сомнения, что к их числу можно отнести гигантских крабов. Его главными мишенями были телескопические глаза, так как кочевник рассчитывал, что даже одного попадания будет достаточно, чтобы поразить мозг и убить этих существ. Но самого маленького по размеру краба он намеревался брать живьем. Протухшее мясо способно привлечь внимание этих созданий, а вот что-бы выманить их королеву понадобиться более сильный стимул. Например, ужасные страдания одного из её отпрысков. Но это все потом, сейчас нужно было значительно просеять популяцию крабов, пожелавших угоститься приманкой Ханну.

Все складывалось очень неплохо, пока что. Шесть таких здоровых крабов позволяли провести охоту ради мяса за одну ночь. Всего две-три таких туши и Ханну порадует толстосумов из Иридиума, остальные отойдут местным. Но такое распределение накладывало одно очень существенное ограничение — нужно было убить пятерых и одного изловить. Но ни одного нельзя было упускать. Ханну предполагал, что эти членистоногие могут оказаться куда осторожнее, чем ему хотелось бы. Они вели себя стадно, стоит лишь одному крабу уйти назад в море и выманить их еще раз на сушу будет практически невозможно. Да и у охотника не было ни малейшего желания сидеть в Марейте до тех пор, пока эти твари забудут этот случай. Нужно было действовать быстро, но очень осторожно.
Кочевник развернул Ярого, когда понял, что стрела вошла немного выше, чем планировалось и повредила лишь панцирь и глаз. Видимо, раненый краб стал жаждать крови обидчика, раз с такой прытью кинулось на него. Ханну тут же отметил это для себя — если в страхе крабы начнут разбегаться, достаточно будет ранить их, чтобы превратить страх в ярость и выиграть время, не дав им уйти в море. Расстояние еще было велико, боевой лук занял своё место в руках Всполоха, сменив охотничий. Ярый рыл копытом землю — он был уже не молодым скакуном, но чувство охоты все еще вызывало в нем прилив сил и желание проявить себя перед хозяином. В стремительном галопе с Тайфуном было не тягаться, но вот в проворстве Ханну не знал ему равных. Клацкающий звук в десятке метров стал сигналом к рывку. Кочевник свесился с правого бока скакуна и стал отталкивать лук, натягивая тетиву. В уме же он прикидывал свои дальнейшие действия и маршрут. Он намеревался использовать классическую для конных лучников тактику — подъехать на близкое расстояние для точного выстрела, атаковать и уйти на безопасную дистанцию. Один налет — один выстрел - один краб. Сила боевого лука сможет компенсировать его неточность — даже если стрела не пройдет точно в глаз, поразив мозг, она сможет пробить мягкий край панциря. Но такие выстрелы требовали большой силы и из-за них руки быстро отнимались. В полную силу Ханну мог выстрелить не более десяти раз — сейчас же нужно было собраться и сделать всего четыре. Первая тень сорвалась с лука и ушла в глаз недобитого краба, когда Ярый пронес своего хозяина слева от него. Кинув беглый взгляд назад Всполох оценил результат выстрела и продолжил скакать на группу из четырех крабов. Одного из них он отметил для себя, как «будущая приманка». Ханну выбрал линию атаки так, чтобы отходить для новой атаки в северо-западном направлении, всегда имея возможность перекрыть путь крабам, если те направятся к морю.
Кочевник вбирал через ноздри свежий и прохладный ночной воздух с привкусом соли и водорослей. Под ним разгорячено работали две сотни килограммов мускулов, шея Ярого вытягивалась вперед при каждом скачке, темная грива развивалась на ветру и щекотала обнаженный торс охотника. Белый пар вырывался из ноздрей скакуна. В суставах отозвалась боль, мышцы рук и груди загудели от напряжения, взгляд прищурен. Плавный выдох и легкость во всем теле — второй выстрел произведен. Круговой заход на следующую цель.       

Чтоб тебя! - в сердцах выругался охотник, промахнувшись мимо намеченной цели — глаза гигантского краба. Концентрация на охоте позволила сделать это мысленно, а не сорваться и начать проклинать недостаточность своей точности вслух. Крабы плотной стайкой преследовали Ханну, Ярому не составляло труда отрываться от них и кочевник водил этот импровизированный караван по кругу. Если придется так продолжать и дальше — то он просто вымотает себя и коня, возможно, так и не добившись результата. В этом и был весь вкус и азарт охоты. Никогда все не шло так, как было запланировано и приходилось импровизировать на ходу. Мозг кочевника лихорадило изобилием вариантов, но неплохими ему показались только два. Они позволяли сделать все быстрее остальных. А сейчас именно скорость начинала беспокоить Ханну — продолжительные конвульсии второй жертвы его стрелы не на шутку встревожили Всполоха. Вот только не хватало мне, чтобы их мамаша вылезла раньше времени — это была бы очень опасная ситуация. Шипастый краб держался далеко от берега, так что его скорого и внезапного появления сейчас можно было не ждать, но появись он даже через час — это было бы слишком рано. Пока эти мысли текли в голове, Ярый вновь проскакал менее чем в десяти метрах от ближайшего краба — Ханну, сделал резкий выпад в сторону цели, вскидывая лук и выпуская стрелу. Казалось еще чуть-чуть и он слетит с коня — так сильно он отклонился. Попытка еще раз поразить глаз краба завершалась и Ярый уносил седока на новый заход, но кочевник направил его по более короткому кругу, убирая лук в колчан и надевая шестипалую перчатку на правую руку. Проскакав мимо одного из многочисленных деревянных уголков-подставок, Ханну схватил с него канат с кошкой на конце, на ходу перехватывая его поудобнее для броска. То, что крабы передвигались исключительно боком сейчас было ему на руку — бросить и зацепить одну из лап не составит особого труда, а запутавшись в остальных, канат способен повалит гигантского краба. Это кочевник планировал использовать для поимки живьем, но сейчас ему нужно было свести количество целей до двух, выведя из строя остальных хотя бы на время. Тогда уже можно будет сбавить темп и пойти в лобовую — для атаки клешнями крабам все равно придется развернуться мордой на врага, чтобы лучше его видеть. Но против большого количества шанс того, что проворности Ярого не хватит для ухода из под атаки цепких и опасных клешней был слишком велик. На такой риск Ханну из клана Дир идти был не готов.

x15 (20-5)

Канат хрустел, трещало хитиновое покрытие краба, тщетно пытающегося освободиться. По меркам охотника, его жертва слишком долго запутывалась, но с другой стороны, зато краб успел намотать на себя столько каната, что даже минимальные движения сейчас были дня него проблематичны. Идеальный момент для удара. Но вот компания из трех «друзей» за спиной заставляла кочевника двигаться совсем в другом направлении, заводя их на следующий круг. Скакуна такой медленный темп сильно не выматывал, но он начинал оступаться немного чаще — все же плохое освещение и недостаточное количество времени на подробное изучение местности давали о себе знать. А если кочевник не сможет доверять своему коню, то он будет обречен. Ярый не был молод, возможно сказалось именно это, да и отдохнуть после многодневного перехода ему полностью не удалось. Четверть часа... - отметил про себя Ханну. - четверть часа и нужна будет передышка. Заводя преследующую его тройку крабов к следующей Л-образной стойке, Всполох с силой сжимал и разжимал кулаки. Еще полны сил и не дрожат. Но пара-тройка выстрелов из боевого лука в полную силу это может исправить. Он недовольно фыркнул, подхватывая канат со стойки  и резко разворачивая коня. Ярый выбивал комья малоплодородной земли копытами, куски травы и песок полетели в стороны, конь ушел в галоп, идя на врага. Затея Ханну была довольно простой — накинуть кошку не на первого краба в тройке, а на идущего последним, проскочив мимо остальных на большой скорости, чтобы они не успели толком развернуться. Всполох был более чем уверен в том, что это сработает как подножка для остальных, где опорой станут Л-образная стойка и последний краб, а подсекающей силой — раненый житель моря, который в своей ярости пойдет следом за обидчиком теперь хоть до Иридиума. Тем более он двигался несколько быстрее остальных. Возможно, он даже сможет нанести своим собраться даже какие-нибудь увечья, запутываясь в канате. Хотя на такую удачу охотник не рассчитывал. Ему вполне было достаточно того, что несколько крабов запутаются, что было бы уже совсем не плохо. Или, на крайний случай, просто разобьют свой плотный порядок преследования.
Силуэты двух гигантских крабов пролетели мимо, послышались щелчки клешней далеко за спиной. Легкое и привычное движение руки — как коня заарканить — и кошка отправилась искать себе новое место обитания, а именно одну из ног краба. Кочевник вновь отправил коня по короткому круга, чтобы помочь своим жертвам более детально «подружиться» с крепким канатом, уводя их за собой и увеличивая дистанцию. В темноте даже опытному глазу было сложно разобрать, что там происходит с тройкой крабов. Но доносившиеся от туда звуки явно говорили о том, что они там не скучают.
Как бы там не было, кочевник сбавил аллюр, чтобы не тратить силы коня почем зря и развернулся на первую жертву его уловки с канатами. Обездвиженный краб уже ничего не мог противопоставить охотнику, и именно его можно было бы оставить в качестве приманки. Вот только Сон Последний не был уверен в том, что он будет спокойно тут ждать своего часа и крепкости каната хватит надолго.
Десять минут, друг. - Как то даже слишком сердечно обратился Ханну к обездвиженному крабу, вскидывая лук и посылая стрелу точно в глаз. Особой силы при выстреле он не прикладывал, так как поразить стационарную цель с такой дистанции не составляло совершенно никакого труда.
Теперь все внимание вновь было приковано к оставшимся трём крабам.

Вот и финальная прямая. Краб торопился к всаднику левым боком, чтобы разорвать его клешнями на несколько аккуратных кусочков за все то, что он сделал с его сородичами и ним самим. Был ли в этом существе какой-либо разум, чтобы осознать обиду или же просто животный импульс — кто знает.  Но охотник ждал этого момента, он уже чувствовал своё превосходство над целью, он чувствовал самое важное в его ремесле — контроль над ситуацией. Теперь, когда строй преследователей был разбит, а один из троих гигантских крабов обездвижен, ничего не мешало ему действовать более смело. Ханну перевел коня на шаг, направляя его вправо от разъяренного морского жителя. С учетом того, что краб двигался левым боком, то уход вправо был самым удачным решением, если окажется, что для атаки клешнями этому существу вовсе не обязательно поворачиваться к своей жертве передом. Сейчас не было времени анализировать более детально строение вытаращенных глаз и динамику клешней — этим Всполох Ветра займется за трапезой, припоминая все детали этой охоты, а сейчас нужно было вложить все свои силы и опыт в сам процесс, чтобы сделать его чем-то свершенным.
Краб неумолимо приближался. Твой ход, Старина! - тихий, неуловимый для человеческого уха свист — команда коню. Ярый фыркнул и передернул ушами покачивая головой. Ханну одобрительно похлопал его по шее и потянулся за стрелами. Одну он положил на лук, еще две взял в зубы. Неприятный привкус смолы ударил в нос, во рту появился неприятный привкус чего-то паленого и вонючего. Но было не привыкать, в городах воняло еще хлеще. Сейчас все внимание было приковано к приближающейся цели. Ярый уйдет из под атаки, если таковая последует, в то время как сам охотник планировал... спешиться и произвести выстрел с близкой дистанции практически в упор. Сам он еще был полон сил и скачка не утомила его, а конь без седока сможет двигаться быстрее, да и станет неплохим отвлекающим фактором, так как он уйдет вправо и у краба вдруг перед самой атакой станет две цели. Одна — большая и быстрая, другая — незаметная и смертоносная. Если удастся провести этот выстрел точно и свалить краба с одной стрелы, то короткий свист и Ярый вернется за своим хозяином. Если же нет — придется надеяться только на свою ловкость и меткость, импровизируя.

Отредактировано Ханну Дир (2011-09-14 14:51:38)