С подножки кареты легко спрыгнул молодой мужчина, похожий на аристократа, или человека благородного. Его не портил даже иногда проглядывающий сквозь челку шрам на лице. Пепельные волосы подобраны в хвост и подвязаны лентой, одет же в черный камзол строгого, красивого покроя. Мужчина подал руку своей спутнице – маленькая ладонь, облаченная в тугую белую перчатку, легла в его, украшенную «когтями» длинных черных ногтей. Миловидная белокурая эльфийка вышла следом, кутаясь в шелковую накидку. Выглядела пара контрастно: он несколько мрачный, элегантный и эффектный, она светлое, воздушное очарование.
Уже на подходе к театру и толпе, ожидающей, когда можно будет войти в здание, Энмико
потеребила Гробу за мизинец.
- Ммм? – вопросительно протянул он, глядя на нее. Мужчина преобразился – выглядел гораздо ухоженней, и теперь ни капли не смахивал на городского сумасшедшего, каким его привыкли видеть.
Ему в ладонь лег маленький стеклянный флакон.
- Что это? Яд? – с иронией, посмеиваясь, спросил тот, - Предлагаешь отравиться, если мне станет невыносимо, чтоб не мучится?
- Да нет же!.. – махнула рукой эльфийка - Одолжи мне свое ушко, я объясню – прищурилась Эн. Подождав, пока к ней наклонятся, она шепотом изложила свой маленький коварный план. Ри выслушал, и, удивленно приподняв бровь, стал всматриваться в лицо Энми, пытаясь понять, серьезно ли та намерена пойти на такую выходку.
- А ты думал, это будет просто скучный, чинный культурный поход? – захихикала та, и в ее глазах запрыгали чертята.
- Там видно будет…- пробормотал Гроба, не ожидавшей подобной идеи с ее стороны.
Дальше все, как и заведено в театре…Проверка входных билетиков, вход в зал, поиск своих мест, ожидание начала, поднятие занавеса… Энмико была возбуждена от предвкушения, Гроба же вел себя с невозмутимостью памятника. Отношение к собравшимся здесь придало его улыбке шарма жизнерадостности маньяка-садиста..
Когда же началось представление, все зааплодировали, в том числе и Энми, Вестник же так, слегка постучал кончиками пальцев по ладони. Для вида. Гроба приготовился скучать. Потом все смолкло, и полились первые звуки музыки - увертюра…
К приятному удивлению среброволосого, заиграли на органе. Идя в театр, не слишком заботился о том, что покажут, а тут, выясняется, что вероятно, будет трагедия в мрачном стиле. Появилась лёгкая заинтересованность в происходящем. Он покосился на Эн, сидящую рядом, и увидел, как она лукаво улыбается и тоже смотрит на него боковым зрением, не поворачивая головы. Поймав его взгляд, та слегка коснулась его локтя – да, она знала, что на сцене будет это, ведь, ей хотелось, чтобы Рихарт не сидел, как истукан, а потому учла его вкусы. Выразив это, девушка снова переключила свое внимание на действо, разворачивающееся на сцене. Ри последовал ее примеру.
На сцене действительно разворачивалась трагедия. Сначала, впрочем, все было мило и невинно: влюбленная пара под луной поклялась друг другу в вечной любви и обручилась, как то ни странно, на заброшенном кладбище. Ну вот не смогла парочка найти места романтичнее и пейзажа получше, видимо. Девушка пела лирическим сопрано, парень – контртенором. Далее повествовалось, как над головами обрученных трижды прокричал ворон, таким образом, Боги как бы дали им знак, предупреждая о беде. Оба успешно проигнорировали примету, слишком увлеченные друг другом.
Потом девушка возвращалась домой одна, счастливая и окрыленная, но, к несчастью, на дороге ее встретил некий мужчина, который уже давно положил на нее глаз и не мог простить, что та выбрала другого. После запальчивого разговора, сопровождаемого партией скрипки, игравшей очень тревожно, мужчина нападает на девушку и закалывает ее, попав ножом в сердце.
Под утро труп находит жених. Парень рыдает над умершей и обещает отомстить убийце. Юноша даже не подозревает, что душа невесты осталась бродить по земле в виде призрака, желающей навсегда остаться с ним - душу удерживает клятва и жажда мести.
Энмико откровенно распереживалась – это было видно по тому, как она замерла и еле дыша, вытянулась, напряженно следя за происходящим. Пальчики теребили накидку. Музыка всегда была тем, что затрагивало ее за самое сокровенное…Внезапно жесткая воительница и железная леди превратилась в мягкосердечную романтичную особу, наивную и ранимую как дитя.
Сказать, что же испытывал Вестник, было сложно. Музыка и пение производили хорошее впечатление, но сюжет казался милой глупостью. Уперевшись щекой в ладонь, а локтем в подлокотник, Гробовщик с легкой улыбкой неотрывно наблюдал…
Далее душа умершей сделала все, чтобы изобличить убийцу, его казнят, но дух по-прежнему не может успокоиться. Несостоявшийся жених глубоко скорбит и мучается, даже не подозревая о том, что любимая бродит рядом, не имея возможности отправится на покой.
Конец первого акта, антракт, занавес.
Гробовщик отмер, встал с кресла и посмотрел на Энми. Что же он увидел? Щеки и ушки эльфийки покраснели, глаза влажно блестели, будто та вот-вот заплачет, губы дрожали. Одна бровь мужчины поползла вверх.
- Тебя это так тронуло? – привлекая к себе, с широкой ухмылкой спросил он. Девушка вздрогнула.
- А?.. Да… - Потупившись пролепетала Энмико – Тоесть…Нет. - Она фыркнула, мотнув челкой, и образ расчувствовавшегося ребенка ушел – Вот еще… Такие сопли. Пфф…
Гробовщик тихо рассмеялся, воительница же на это насупилась и направилась к выходу.
- Пойдем отсюда, тут душно и ноги затекли…
- Угу, ноги, да… Хе-хе-хе…
Оказавшись в фойе, Энма завела Рихарта в более-менее неприметный уголок, а затем резко обернулась.
- После такого угнетающего зрелища следует встряхнуться, ты так не думаешь?
- Угнетающего? По-моему это было забавно… - Вестник прищурился и, уперев согнутый указательный палец в подбородок, посмотрел ей в глаза, вкрадчиво продолжив мысль. - Хочешь внести частичку хаоса в это чинно-приторное безобразие?
- Сию унылому месту это не помешает… Составишь мне компанию? – Эн легонько коснулась кончика носа Рихарта – Или ты предпочитаешь руководствоваться принципом «дамы вперед»?
- Предпочитаю… - Говоря это, Гробовщик растянул губы в усмешке до ушей.
- Вот зануда… - Шутливо-разочарованно протянула девушка, затем быстро показала язык и отвернулась, осушая флакончик… Через минуту эльфийка уже была полностью невидима, зелье, а это было именно оно, действовало идеально, ну а Гроба…Стал выжидать, предвкушая веселье, и глядя теперь по сторонам гораздо внимательнее, чтобы не пустить выходку Эн из поля зрения.
Минута, другая, а все было по-прежнему, не считая того, что белокурая эльфийка будто испарилась вовсе. Ри вздохнул и решил побродить по фойе, пытаясь отыскать невидимку и ее жертву, хотя, был почти уверен, что та не начнет баловство, не убедившись что он смотрит. А пока… Что же он видел? Конечно же, сборище «высшего общества», разномастных влиятельных и богатых особ. Шелк, парча, жемчуга и золото в том или ином количестве почти на всех… Гробовщик подумал, сколько же гробов можно было бы обить, скажем, тем количеством ткани, какое ушло на платье во-он той толстушки. За годы стажа Вестник насмотрелся всяких, но эта мадам просто била рекорды среди полных женщин. Впрочем, по количеству украшений тоже… «Даа, стандартный гроб ей не подошел бы, тут уж нужен индивидуальный подход и яма куда шире…»
Гроба задумчиво стал разглядывать дородную мадмуазель, привычно прикидывая размеры «ящика». На его среброволосую голову, та это заметила и кокетливо подмигнула, сотрясаясь при этом всеми своими телесами и огромной пышной юбкой. Рихарт мило улыбнулся ей в ответ – так улыбаются счастливые хирурги-маньяки. В этот момент он пришел к выводу, что такого клиента ему все же не хотелось бы. На стол не поместится… А если бы и поместилась, то точно б сломала, а его потом чинить… А потом таскать эту тушу на себе, обмывать, одевать...
Такие мысли разогнал знакомый смешок под боком. Ри понял, что сейчас что-то будет.
И действительно. Та женщина, колыхаясь всей массой, грузно направилась к нему, видимо решив, что пристальный взгляд Вестника обусловлен чем-то вроде «любовью с первого взгляда». Правый уголок губ Гробы стремился растянуться вверх к уху еще больше, а левый старательно начал кривиться вниз.
- Дьебрий ветчер – прокортавила дама, и ее грудь закачалась во все стороны. Учитывая то, что дама попыталась запихать себя в корсет да еще и теперь как-то странно шамкала густо накрашенными губами, выглядело это неимоверно сексуально с точностью до наоборот.
- Добрый вечер – поприветствовал Гробовщик на гномьем, в надежде, что та не знает этот язык.
- О, какой обьрязеванний мелотой селовек… - восторженно ответила дама на языке маленького горного народца, – Ви навеняка отсень юбите тьятл? Ето так… - Дальше на Гробу вылилась вылилась целая корявая, липкая и мягкая, как жир, речь. Вестник молчал, сохраняя на лице гримасу напуганной вежливости.
- Я опясана педнакомит вас со своимь бьятом…- вещала женщина, схватив его под руку – Он неимовелний тсенитель иськусьтва. Ви найтете с ним обсий ясик! – Гроба почти «увяз» в теле дамы, и теперь его лыба была, как у великомученика. Самым неприятным было наверное то, что он четко слышал под не утопленным боком старательно сдерживаемый смех невидимой Энмико…
Наконец его почти доволокли до «неимерного ценителя искусства». Брат женщины оказался не менее колоритным, чем и его сестра, являясь ее копией в мужском варианте. Близнецы, чтоли?..
- Этьуартик! Пасмотьи, каво я пьивиа!
Эдуард тяжело обернулся.
- Жянна! – засюсюкал он – Это тьвой дрюг?
- Та, та! Он осяеваселен!.. И такь.. Обьясован!
- О-о-о, мне так пиятно! – Эдуард довольно резво для своих размеров подскочил к Гробовщику и принялся трясти его за свободную руку, но получилось, что тряс почти всего Вестника целиком. – Моя Жянна тяк янима и несна, я пьеснателен вям за… - Далее толстун принялся нахваливать свою, как он выразился, «маленькую сестренку», которая «ужасно болезненна, но широта ее души изумительная». Потом Гробу таки отпустили и, близнецы принялись жаловаться на многочисленные болячки их обоих, попутно осыпая комплиментами друг друга, Рихарта, всех «добрых людей вокруг и чудесный, милый театр». Толстяки разошлись до такой степени, что уже забыли о «прекрасном друге», обнялись и прослезились.
Гробовщик уже хотел было, слинять куда подальше от этого светопреставления, но вдруг почуял запах паленого. Кругом вроде ничего не горело, но…
- Пампусиська, твой осяявасельный попик! – Вдруг взвизгнул Эдуард, - он гаит!!!
Дама отлипла от брата и с непониманием посмотрела на него
- Ну и суски у тьебя, блат! – возмущенно проговорила она, видимо обиженная на то что Эд посягнул на наверное, святую традицию взаимолобзания и жалоб. Тут она наконец и сама почуяла запашок. – Мамаськи! Я гаююююю…. – она завопила и удивительно быстро замахала руками, начав кружится. Близнец «плясал» кругом, вереща тоньше, чем сестра.
Рихарт поспешно сделал несколько шагов назад, стремясь поскорее убраться куда подальше от этих двоих.
Отбежав на безопасное расстояние, он наблюдал за тем, как Жанну тушили – консьержи с ведрами пытались прицельно плеснуть водой на пылающий зад, но та вертелась как юла и визжала, посылая проклятия на головы несчастных работников театра попутно одаривая Эдуарда меткими оплеухами. И куда делась ее любвеобильность, «изумительность души»?..
В конце концов, один из посетителей, будучи видимо, магом воды, попросту не выдержал и вылил на Жанну целый поток. Та резко заткнулась, постояла, хлопая ресницами с потекшей тушью, а затем всем весом шлепнулась в лужу и закатила истерику, молотя конечностями по паркету…
- Ви бутете иметь пьяблемы!!! – орала, рыдая, мадама.
Тут раздался звонкий девичий смех, хорошо известный Гробовщику. Следом за этим смехом начали хихикать и другие, и вскоре волна хохота накрыла фойе. Опозоренную мадам с трудом вывели, ее брат волочился следом, как побитая собака.
- Ах, негоже так смеяться над несчастной женщиной! – вперед выскочил молодой человек, одетый по последнему писку моды Мидленда.
- Маркиз Александр…- томно выдохнула какая-то девушка, и среди женской половины присутствующих пробежал шепоток. Маркиз пользовался огромной популярностью у дам, этот страстный любитель романов, распутный дурень с славой благородного рыцаря был сладким сном всех глупеньких молоденьких девочек Иридиума. Сейчас Маркиз ораторствовал, рассыпаясь в громких пафосных фразах и призывая всех к порядку и благочестию, народ даже прислушался, и могло показаться, пристыдился. Александр пообещал найти хулигана и наказать его лично, но тут… Тут он замер и заерзал. Публика с непониманием взирала на его дерганья…А Гроба заинтересовался – что ж это вдруг франтик так поник?..
- Мышь! У меня за шиворотом мышь! – Маркиз по-бабьи взвизгнул, попытался картинно упасть в обморок, но у него ничего не получилось. Пища, парень упал на карачки и пополз, вытаращив глаза от ужаса. Юные барышни испуганно смотрели на перемену поведения своего кумира…
- Пошли… - Маленькая ладонь скользнула по поясу Рихарта, затем потянула его за рукав, увлекая отсюда, от этой сумасшедшей толпы… Действие зелья, вероятно, истекло, постольку поскольку белокурую эльфийку с крайне довольным выражением мордочки теперь было снова прекрасно видно. Девушка завела мужчину в укромный уголок фойе, благо остальные посетители сейчас околачивалась «в центре событий», и теперь Энмико и Рихарт были наедине.
- Ну, что скажешь? – хитро поинтересовалась Эн.
- Милая девушка еще не вышла из возраста озорного мальчишки? – Прищурившись, ответил вопросом на вопрос с вкрадчивой, и чуть мурлыкающей интонацией пепельноволосый.
- Пф… Ну и ладно… Вредина – Мико насупилась, на ее лице было буквально написано, что ожидала она другого. Эльфийка развернулась, намереваясь уйти.
- Да, кстати… Почему именно этих? – поинтересовался Ри.
- Почему?.. – Энма остановилась. – Ты же знаешь, что я пишу портреты. Маркиз и баронесса – мои бывшие заказчики. Не знала, что встречу их тут, сегодня… На самом деле, я действительно ничего не планировала, но... Не могла упустить возможность для маленькой мести. Александр во время сеанса бессовестно приставал, а эта Жанна… Она меня так замучила, видите ли, я полнила ее на картине! – эльфийка фыркнула. – К тому же, она... Клеилась к тебе.
- Маааленькая месть? – переспросил Гроба, «зависнув», будто внутри переспрашивая себя на предмет оного, - Клеилась ко мне? – тут он искренне громко расхохотался, выплескивая все накопившиеся за это время эмоции.
- О... Ну наконец.- Выдохнула Энмико, нахмурившись глядя на Вестника, но не утерпела и рассмеялась сама. Ри подгреб Эн к себе, крепко зажав в обьятиях.
- Это...Антракт заканчивается – хихикая с ним на пару, напомнила девушка.
