2 Августа. Глубокая ночь.
Обеденный зал.
Отдав приказ, Альфарий пригнулся - и чуть не потерял при этом равновесие. Вдобавок к боли, доставляемой поразившими воина стрелами, голова Магнуса начинала предательски кружиться. Кое-как устояв на ногах, воин смог вновь бросить взгляд на поле боя, оценивая произведенный арбалетным залпом эффект - а эффект был действительно потрясающий. Поддерживавшие до этого наступление скелеты-латники, получив по паре болтов в черепушку, замешкались - всего не мгновение, но этого было достаточно; солдаты, вернувшиеся в боевую стойку раньше Альфария, воспользовались представившимся шансом и разделались с угрозой. Некоторым из ледяных статуй, в которые обратились под воздействием магии прочие скелеты, вполне хватило зацепивших их болтов, чтобы прекратить свое обреченное существование. Офицер видел, что, по большому счету, мертвые были разгромлены. Те отродья, что еще оставались в строю, либо не представляли значительной угрозы, либо были заморожены до такой степени, что не могли оказать сопротивление.
К сожалению, воин со своей позиции не мог видеть основную цель залпа - лича, которого заслонял от него строй бойцов; лишь кончики зеленых языков пламени все еще плясали поверх голов, обозначая положение темного колдуна. Зато де Кэссель прекрасно видел мага, стоявшего на возвышении баррикады в компании одного из арбалетчиков. Офицер отчетливо видел, как мужчина, выпростав руки вниз, поливает оставшихся мертвецов потоками ледяного воздуха; и столь же отчетливо Альфарий видел, как те же самые руки, оборвав заклятие, метнулись вверх, к горлу, вокруг которого обвилась пылающая лента. Маг, кажется попытался закричать, но изо рта его успел вырваться лишь глухой хрип, а затем огненная плеть одним рывком сдернула его с баррикады вниз. На короткое время мужчина пропал из виду, и Магнус смог различить лишь короткую рыжую вспышку там, куда он должен был приземлиться...
-ААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААА!!!
Вместе с оглушительным воплем в нос с новой силой ударил до боли знакомый тошнотворный запах горелого мяса и паленой шерсти. Солдаты, бросившиеся было на выручку, резко отшатнулись - и в двух шагах от Альфария оземь грянулось то, что еще пару секунд назад было магом, а теперь заходилось в сумасшедшем крике и каталось по полу в безуспешных попытках затушить пламя, охватившее все его тело выше пояса. Не останавливаясь, чтобы полюбоваться результатом своих трудов, лич взмахнул рукой, и огненная плеть послушно прошлась по рядам, одинаково щедро выжигая и живых, и мертвых. Обледенелые твари как стояли, так и ложились, когда их настигал удар пылающего кнута; последний выживший вампир, уберегшийся от гнева предводителя за телами своих покойных сородичей, медленно, но целеустремленно полз прочь от этого безумия. Живые справились с атакой лучше: некоторые успели вовремя среагировать и укрылись от хлыста за щитами, но даже так они вынуждены были отойти, когда их обдало нестерпимым жаром. Те же, кто вовремя укрыться не успел, получили тяжелые ожоги, и их боеспособность, равно как и прогнозируемая продолжительность жизни, выглядели теперь весьма печально.
Новый удар хлыста прошелся по трактиру, растапливая иней, нанося новые подпалины на баррикады и еще сильнее отодвинув строй живых. Лич, замахиваясь вновь, двигался вперед, прямо по еще дергающемуся телу мага - и прямо на офицера. С такого расстояния Альфарий мог в подробностях рассмотреть, как пылают последние остатки одежды, плоти и внутренностей, что еще были на неупокоенном колдуне, оставляя лишь обгорелый остов, который, тем не менее, уверенно двигался вперед. Увидел Де Кэссель и то, что лишь мельком заметил, но так и не смог разобрать раньше: помимо основного скелета, изрядно поломанного, лич обзавелся целой каркасной конструкцией из разнообразных костей, лежавшей поверх его родного остова и поддерживавших доходягу. Охватывающее его черепушку зеленое пламя обратилось в настоящий огненный шар, а к шипению, с которым огненный хлыст разрезал воздух, добавился шелестящий голос:
Лич: ...ссссс...ссссследующщщщщий...
Уже занеся правую руку для удара хлыстом, колдун неожиданно крутанул левой - и прямиком в офицера устремился немалых размеров сгусток огня.
Под стенами трактира.
Собрав всю свою волю и решимость в кулак, разведчица рванулась вперед, намереваясь насадить противницу на меч, как куру на вертел. Убийца, видя столь яростную атаку, попыталась отскочить, но уперлась спиной в панцирную махину - а в следующий момент Джессика уже её настигла. Острие меча с удивительной легкостью вошло в грудь девицы в черном, но Эллис загоняла клинок все глубже и глубже в тело противницы; и когда крестовина клинка, наконец, уперлась в обтянутый черной тканью бюст прямо под сердцем, рыжеволосая всем весом навалилась на рукоять меча. Под хруст ломаемых ребер и треск рвущейся ткани Джесс наблюдала, как расширились налитые кровью глаза убийцы. Не видя остальной части лица, скрытой под маской, сложно было судить, что именно сейчас выражали эти глаза: страх? Ненависть? Боль? Отчаяние? Все это вместе?
Разведчица уже схватила противницу за запястье и дернула её на себя, усугубляя чудовищную рану в груди убийцы, когда внезапно ощутила резкую боль с правой стороны живота - и сразу затем почувствовала, как вокруг холодка новой раны начинает разливаться влажная теплота. Даже в таком состоянии убийца умудрилась левой рукой всадить в бок Эллис очередной нож; глаза её, сузившиеся до крохотных щелок, теперь были так близко, что Джессика могла различить каждую ресничку, каждую морщинку, и даже крохотную родинку на мраморно-белой коже над изогнутой от чудовищного напряжения левой бровью. Разведчицу бросило в жар; кровь бешено стучала в ушах, заглушая любые звуки извне. С невесть откуда взявшейся силой рыжеволосая дернула живучую бестию в сторону, снося врагов слева, затем бросила её на скелета-латника. Покойник, когда на него навалился вес сразу двух девичьих тел, пусть и относительно легких по отдельности, пошатнулся и сделал пару шагов назад, сшибая стоявшего за ним костлявого в балахоне и внося хаос в и без того с каждой секундой все менее стройные ряды неупокоенных. В одно мгновение Джесс, по инерции увлекаемая вперед безвольным телом в черном, оказалась в самой гуще мертвецов; убийца, все еще служившая ей щитом, уже закатила глаза - мотания на клинке окончательно изуродовали её внутренности, но сказать, умерла она наконец или все еще нет, представлялось затруднительным. К тому же разведчице было не до тщательной проверки признаков жизни - окружавшая ей нежить, пусть и приведенная в смятение, оставалась толпой кровожадных монстров, а липкая теплота продолжала понемногу разливаться под рубахой...
***
На этот раз Зак был намерен действовать решительно. Пропустив мимо себя беженцев, улепетывающих вслед за Джулией, он уверенно встал на пути преследовавших их мертвых. Первое же заклинание, выпущенное им, имело потрясающий успех: пара скелетов, попавших под него, разлетелась грудами костей, перестав досаждать спасающимся бегством. На этом, к сожалению, удача Залнарика исчерпала себя. Мертвецы остались глухи к ультразвуку, не подействовало на них и заклятие активации болевых окончаний. Скелеты продолжали медленно хромать в сторону Зака, но теперь, лишившись поддержки мага и стрелка, они представляли из себя куда меньшую угрозу - по крайней мере, пока не зайдут в тыл к сражающимся.
Несколько обезопасив арьергард, Магнус-младший поспешил вернуться в начало группы беглецов. Проанализировав ситуацию, открывавшуюся картину можно было считать двоякой, но все же скорее удачной, чем нет. Выполнение основной задачи шло по плану - выжившие, возглавляемые вышибалой, спешили как можно быстрее добраться до свободного от огня прохода, а сражавшиеся тем временем сдерживали отряд нежити и даже, кажется, оттесняли их назад. Но более пристальный взгляд показал, что ситуация далеко не так радужна, как хотелось бы. Один из наемников отстал и теперь просто сидел, привалившись спиной к стене трактира, обхватив руками живот и бормоча себе под нос что-то невразумительное; руки его были перемазаны в крови. Тело брата-близнеца Джулии было с ног до головы покрыто ранами разной степени тяжести, но он вовсе не обращал на них внимания, лишь продолжая методично поднимать и опускать дубину, раскидывая мертвецов. Джессика вошла в какой-то безумный кровавый раж, раскидала близлежащих покойников и сломя голову бросилась прямо в самое сердце отряда мертвецов. Да, пока что они удерживали преимущество, и, похоже, действительно смогут выиграть достаточно времени для спасения остальных, но как долго сумеют продержаться они сами?
