День судьбоносного рёва
Дата проведения:
16 июня
История возникновения
Когда-то в землях орков, уже изгнанных из пустынь убийцами, существовал клан, коим управлял вождь Алдан Усвад (с орочьего – «Лесной силач» или «Медведь») по прозвищу Большая Бочка. Имя зеленокожий получил благодаря своим могучим рукам и невероятно громкому голосу, а прозвище – дело иное: оно уже было не столь славным, ибо заработано путем употреблений массы алкогольных напитков в таких объёмах, что никакая иная тара, кроме бочки, для измерения бы не подошла. Орки терпели эту слабость своего вождя ровно до тех пор, пока она не стала мешать ведению войны. Согласитесь, нужно быть трижды безумным, чтобы идти в бой под руководством нетрезвой личности
16 июня. День начинался удачно: за один дневной переход до месторасположения клана были замечены люди. Последних возглавлял знатный барон людей по имени Омор, который прославился благодаря громким победам над зеленокожими: в одно время он смог вырезать практически целый клан, не говоря уже о несчетном количестве убитых отрядов или армий. Для орков такой противник как красная тряпка для быка, и весь клан стал готовиться к грядущему сражению. Весь – кроме вождя, который уже успел залить в себя около литра горюче-смазочной жидкости, и был не в настроении сражаться. Восседая на троне, он неспешно попивал эль из высоких медных кувшинов, которые были захвачены во время удачного нападения на караван гномов. Его младший брат – Грок – был возмущен поведением своего венценосного родственника, и решил взять бразды правления в свои руки. Так как тянуть резину среди орков не принято, да и время поджимало, Грок не стал тратить время на соблюдение всех обычаев, и напал на брата прямо в тронном зале.
Не смотря на молодость и горячность, Грок понимал, что если Алдан возьмется за топор, то драка завяжется надолго. Поэтому младший брат решил лишить вождя руки, а потом уже спокойно его добить. Если бы все оказалось так просто…
Картина маслом: крупный зелекожий подбегает к вождю и наносит удар топором. Но то ли Грок не рассчитал, то ли Алдан дернулся, но удар пришелся по днищу кувшина, из-за чего окружающую территорию окропила не кровь, а иная жидкость. Рёв отчаянья и злости – это сколько же добра-то ушло впустую! – вырвался из груди вождя. Усиленный кувшином, словно рупором, крик ошеломил Грока. Алдан, не теряя времени даром, снёс голову своему родственнику.
Сказать, что свидетели этой битвы были поражены, значит не сказать ничего. Даже старый и опытный шаман не мог понять произошедшего, не говоря уже об иных орках. В шатре воцарилась тишина, изредка прерываемая вздохами вождя, который сокрушался по потерянной таре – кувшин, не выдержав крика, разорвало. Наконец, когда оцепенение спало, шаман сказал, что это был знак свыше, и никак иначе. Алдан избран Креей, чтобы покарать Омора. Спорить с шаманом не хотел ни кто, даже сам вождь, поэтому через час клан выступил в поход.
Скажем честно: в то, что произошло дальше, не верил ни кто. Но, по-видимому, даже у Богов есть чувство юмора.
Бой между людьми и орками начался где-то в полдень, на равнине. Омор, умело распоряжаясь своими войсками, достаточно быстро окружил клан Усвада. Вождь же, в крови которого все еще свободно бродил алкоголь, не обратил внимания на подобную мелочь, безрассудно сражаясь в первых рядах, где его единственной защитой были только доспехи и верный топор. Ах да, еще кувшин. Горький пьяница даже на поле боя не хотел расставаться с своим любимым напитком, и сражался с утроенной силой, когда кто-то, хотя бы случайно, покушался на его тару.
Омор, заметив брешь в своих рядах, решил проявить чудеса стойкости и сам ринулся в бой, напав на вождя. Последний, заметив мужа в богатых доспехах, возжелал выпить «за яростную драку». Барон же не желал давать и секунды времени, и нанёс удар своим мечом. Стоит ли говорить о том, что еще один кувшин был расколот, а сам Алдан остался цел и невредим? И снова крик, и новая оглушенная жертва (причем не одна, а целых пять – кто бы стал отпускать барона без сопровождения?). После смерти главнокомандующего и его верных рыцарей, люди стушевались и потерпели поражение. Вечером орки праздновали победу и превозносили своего вождя, избранника Крее, в песнях.
Примечание: историю была передана со слов одного из орочьих шаманов, который сам слышал её от своего предшественника.
Если же верить письменным источникам людей, то барон Омор остался жив – его спасли крепкие доспехи – и позже был выкуплен за смешную для него цену: 5 бочонков эля и 3 бочонка золота. Этот факт не очень-то широко распространён среди орков, однако некоторые кланы используют его в своем празднестве.
Атрибутика
Украшения домов в этот праздник не наблюдается. Максимум, что могут сделать некоторые кланы – это вывесить над домом/шатром вождя щит или штандарт, на котором изображен либо треснутый кувшин, либо медведь, обнимающий бочку.
А вот с подарками и способами их дарения не всё так просто, поэтому на этом стоит остановиться подробнее.
Первое, что могут подарить в сей праздник, это кувшин. Глиняный, фарфоровый, хрустальный, медный, бронзовый – без разницы, этот подарок в большей степени дань памяти, нежели что-то действительно стоящее.
Второе – шлем. Вот тут-то и начинаются сложности.
Подарить могут два вида шлемов: большой закрытый и на тип шишака, причём подарок можно либо сразу одеть на голову, либо дать в руки.
Если вы даёте большой шлем в руки, то это считается показанием уважения: «От твоего крика врага спасёт только он».
Если же одеть большой шлем на голову, то можно вызвать кровную обиду зеленокожего: «Такого слабого орка, как ты, сможет защитить только он».
А вот с шишаком – всё наоборот. Если подарить его в руки – значит намекнуть на слабость его врагов и оскорбить орка, то одетый на голову шишак считается показанием силы его носителя.
Третье по списку, но не последнее по значению – топор, извечный предмет, сопутствующий оркам. С ним проще: чем больший по размерам топор вы подарите, тем большее уважение, как считается, будет высказано (намек идёт на огромную силу рук того, кому вы дарите).
Описание празднования
Праздник длится всего двое суток, с утра и до глубокой ночи. Первый день называется Днем Испытаний, второй – День Воздаяния.
День Испытаний
Присказка: Бери топор - иди на дело! Награда ждёт лишь только смелых
Первый день является своеобразной проверкой – насколько тот или иной орк близок к знаменитому Алдану. В зависимости от клана, испытания проводятся разные (ибо полный список добродетелей Усвада известен далеко не всем, да и иные шаманы религиозных кланов все же запрещают иные из них). Впрочем, есть общие: испытание Доблести, испытание Силы и испытание Голоса.
Испытание доблести
Первое испытание проверяет доблесть орка на поле битвы, его боевые навыки и умение вычислять стоящего противника. Проводится оно следующим образом:
Орк, желающий проверить себя, выходит на арену (либо, за неимением оной, на огороженный участок), вооруженный одним топором. Против испытуемого выводят отряд пленников, вооруженных разнообразным оружием – мечи, алебарды, копья и прочее. Дальше, как мы можем догадаться, начинается мини-сражение. Но есть нюансы:
Среди людей выбирается один – самый сильный, чаще всего, – который назначается «бароном». Как только «барон» погибает, то бой завершается и орк провозглашается победителем. Если же «барон» или его «армия» убивает орка, то они получают свободу. В том случае, когда орк оглушает «барона», а не убивает, то испытуемого ждёт повышенная награда .
Примечание: В родном клане Усвада награда может быть разной. Если избранного оглушил сам орк, то он получает бочонок, полный серебра. Если же «барона» случайно ошеломил кто-то из его отряда, либо же он сам столь неудачно упал, то наградой служит бочонок эля, который является намеком на слабость зеленокожего.
Испытание Силы
Как мы помним, Алдан Усвад не просто так был наречен своим именем, ибо руки его воистину обладали силой зверя. И если орк хотел претендовать на силу древнего вождя, то он должен был продемонстрировать её.
Для проверки силы зеленокожие использовали медведя либо тигра. Задача испытуемого – голыми руками одолеть дикого зверя, не используя никаких подручных средств. Это испытание считается более сложным (и почетным) нежели Доблести, ибо в данном случае явным перевес на стороне животного, вооруженного клыками и когтями.
Испытание Голоса
Легенда гласит, что в те моменты, когда Алдан бился против своего брата или Омора, в его голос влилась сила богини Креи, от чего он только с помощью силы голоса он мог справиться с своими врагами.
Это, пожалуй, самое миролюбивое испытание, ибо оно заключается в следующем: орк, лишь силой своего голоса, должен расколотить три кувшина – тонкостенный хрустальный, глиняный и медный. За один разбитый кувшин награды нет, за два – в глиняный наливают эль. Сломавший все три тары (что редкость) получает в награду то, что он сам пожелает.
День Воздания.
Второй день – день Воздания – является своеобразным итогом дня Испытаний. Все, в зависимости от качества проявления в первый день, получали либо награду, либо кару. Немало было и поединков, ибо в этот день орки дарят подарки, которые могут не только уважить, но и оскорбить. Вечером, когда все итоги подведены, устраивается всеобщее гуляние.
Взгляд с неожиданной стороны
26 июня 16...(дата утеряна) года, примерно 6 часов утра.
Не знаю, прочитает ли этот дневник хоть кто-нибудь, но я все равно напишу – не хочу погибать в молчаливой безызвестности.
Я Аллен, бард из труппы бродячих артистов. Два дня назад – 24 июня – мы устроили небольшой концерт в одной из приграничных деревушек. Я говорил: «Давайте уйдём – на границе часто бродят орки», но меня ни кто не послушал. Итог – мы в плену у зеленокожих, и не знаем, что будет дальше. Судя по возбужденности (особой возбужденности) этих монстров, то на сегодняшний день они задумали что-то особенное. Я даже боюсь представить себе это...
P.s Кажется, охраннику не нравится, что скриплю пером в столь ранний час. Спрячу-ка я свои письменные принадлежности от греха подальше, чтобы и их не отобрали.
Вечер того же дня
Я жив! А-ха-ха, чёрт побери, я – жив! Это... Я не знаю... Аааааа!
Простите мне мой всплеск эмоций, но я больше не мог держать это в себе. Столько всего произошло в этот день! Я попробую написать, но не гарантирую, что упомяну все.
Утром, едва я успел спрятать чернильницу, перо и дневник, нас вывели из загона и перевели в иной, более обширный. Вокруг забора толпилась не просто толпа - орда! орков. Все чего-то ждали, словно бы мы должны были устроить им бесплатное шоу. И ведь дождались, черти!
Через забор перепрыгнул один из зеленокожих. Что-то прокричав, он поднял свой топор высоко над головой, и толпа вокруг поддержала его дружным рёвом. Всего какую-то секунду спустя к нам под ноги кинули оружие. «Зачем?» - думал я тогда. – «Неужели они действительно рассчитывают, что мы продержимся хотя бы десять секунд?». Количество, конечно, было на нашей стороне, но ведь мы барды, артисты, а не воины! К счастью, наш глава Элленель за свои семь веков жизни успел научиться хоть как-то орудовать мечом, а силач Руфор обещал измотать этого дикаря. И тут я почувствовал сильный удар по плечу, и резкий укол боли, сопровождаемый гоготом орком. Как сказали товарищи, мне на лопатку прикрепили какую-то бирку с грубо нарисованной короной. Намек на цветистость моей одежды? Назначение меня королём? Поди, разбери этих орков с их обрядами!
План провалился сразу же. Руфор, вооруженный копьём, не продержался и минуты, как его голова покатилась по траве. Что было дальше - я представляю с трудом, ибо моя тонкая натура не могла выдержать такую жестокость, и едва не потерял сознание. Нет, честность, честность и еще раз честность. Я всё же потерял его. И, если верить рассказу эльфа, очень даже удачно: Мефар, увидев мою слабость, хотел помочь, но поскользнулся на чьём-то – простите мои подробности! – вчерашнем ужине, да и упал рядом со мной. Орк, который в это время расправился с еще парой наших артистов, хотел было заняться Элленелем, но запнулся об препятствие, которое устроили наши лежащие штабелем тела. Мефар, принявший удар чудовищной ноги, сразу же погиб, но эльф смог перебороть в себе страх и нанёс разящий удар в зловонную плоть зеленого великана. Удар был слаб, и орк не почувствовал его, но зато в полной мере ощутил злобные атаки тех, кто стоял вокруг него. Ведь даже комары могут вусмерть закусать лягушку, м?
Очнулся я после полудня, даже ближе к вечеру. От труппы, в лучшем случае, осталось меньше трети, если даже не четверть. Мир погибшим... Но мы живы, и получили свободу. И, кстати, даже вознаграждены: бард Элот, когда-то выступающий в опере, смог пройти одно «испытание» - разбил голосом небольшой хрустальный бокал. Орки были удивлены – такой маленький, а такой сильный! За это он получил «привилегию» присутствовать на празднике (это оказался именно праздник, хотя язык не поворачивается назвать происходящее веселым действием).
Он увидел много странного, подчас необычного. Два орка на его глазах сцепились друг с другом только из-за того, что один подарил другому изящный легкий шлем. А через десять метров трое зеленокожих обмывали подобный подарок! Дикари, одним словом.
Самое интересное и зажигающее даже человеческую кровь испытание проводилось где-то на краю лагеря, где орки бились с лесными зверями. Жаль, что я сам не видел этого! Если верить Элоту, то борьба велась без каких-либо скидок: коли вышел на ринг, то обратно с него тебя могут только унести, поэтому зеленокожие сражались с колоссальной для их вида яростью. Один, вцепившись в толстую шею медведя, боролся с медведем, стараясь завалить его на землю и не дать острым клыкам укусить шею. Другой, обхватив тигра за ребра, катался с ним по земле, стараясь сломать его хребет... Если немного отойти от той дикости, которая окружала действие, то в нём можно заметить многое: буйство огненной ярости, молчаливая злоба зверя-убийцы и взрывная радость орка-победителя, одолевшего частицу самой природы своими руками. Жаль, что я всё же не видел этого!
Завтра, в день Нагромождений (или Водолитий? кто-то пытался вспомнить крупицы знания орочьего, но толку-то) нас отпустят. Никогда бы не подумал, что столь скорее исчезновение с праздника принесет мне такую радость... И, отчасти, грусть.
- из книги Аллена Доброга «Моя жизнь – жизнь барда».
