Пираты — они, по сути, те же дети. При всей моей легендарной кровожадности я доверчив, словно трехнедельный щенок или перуанская морская свинка.
Видите ли, еще в самом начале моей карьеры какая-то крыса из портовой таверны сообщила мне, что барон Раймондо знает «что-то о моей сестре». Я, понятное дело, поймал этого барона, пощекотал шпагой, и барон, как миленький, выложил то, что он знает: а именно — кусок карты, «где держат похищенную сестру».
И что бы вы думали? Я отпустил мерзавца. А через неделю оказалось, что у барона Раймондо есть и второй кусок карты. Ну, я погнался за бароном...
Хотите верьте, хотите нет, я его снова отпустил.
(Кто это там хихикает — это часом не на мой счет? Вы предпочитаете рапиры или сабли? Завтра, на рассвете, в парке у фонтана.)
Так вот, я продолжаю. Вчера я ловил барона Раймондо в одиннадцатый раз. Он уже узнает в лицо моих палубных офицеров и просит «оставить ему ту шлюпку, что по левому борту у кормы, у нее самое удобное сиденье».
Милейший испанец располагает целым тубусом с обрывками карт: видимо, он был искренне озабочен судьбой моей сестры, дядюшки, тетушки и всех остальных. А дома над кроватью держит мое генеалогическое древо.
И вчера я опять отпустил его. Он сказал, что «это все, что он знает». Под честное слово, понимаете?!

Скоро на просторах Мистериума х)