Выскочив из кустов, совух изрядно попортил Мориэлу планы: щит огня не удался, поскольку треск ветвей и рык монстра сбили полукровке концентрацию, а собирать силу, чтобы повторить попытку заклинания не было времени. Чудовище было близко, оно уже опускало лапу... полукровке повезло, или же он без всякого везения выжил - ему, оказывается, настолько хотелось жить, что заклинание потока огня получилось почти само собой, стоило лишь приложить немного усилий и представить этот образ рвущегося из ладоней потока...
Поток, начавшись вместе с полным боли рёвом совуха, длился всего лишь несколько секунд, а потом Артемису показалось, будто оперённая лапа, загоревшаяся от магического огня, двигается прямо на него. Адепт развеял заклинание, едва увернувшись от могучего удара - воняя палёным пером и жжёной шерстью, удар прошёлся над головой, опалив полукровке волосы и оставив полосу слегка обожжёной кожи на голове.
Кое-как обошлось - как для Артемиса, так и для совуха: последний тряс конечностью так, что сбил некоторую часть пламени, горел теперь только конец его лапы-крыла. Сам же Мориэл, неловко отскочив, наткнулся на поваленное дерево, и, перевалившись на него, упал на спину. Он больно ударился плечом, но ничего критичного в этом не было: Войлар оберёг от острых веток, сильного ушиба или внезапного муравейника под деревом.
Совух ревел и надвигался, размахивая горящей лапой, словно знаменем...

Огненный шар прошёл над обгорелым, но всё ещё подвижным плечом совуха - прицелиться и выстрелить из неровного положения на пятой точке удалось, но не совсем так, как хотелось. Просвистев в ночи маленькой кометой и опалив несколько веток, магический снаряд красиво разлетелся эфемерными искрами. Лапа монстра к тому времени погасла, так неистово он ей махал, но перьев и шерсти больше не было, обожжённая грубая кожа поблёскивала в темноте от лимфы и крови, и наверняка вздулась волдырищами. Отчётливо пахло непропечённым мясом и палёной волоснёй.
Вторая атака оказалась точнее и удачнее: одна за другой вонзившись в морду лесной твари, две первых стрелы тьмы причинили совуху тот ещё дискомфорт; несчастный зверь, не переставая выть, закачался из стороны в сторону и несколько раз стукнул себя лапой по совиной башке, не понимая, что же за насекомые такие кусачие да огромные завелись в этом лесу. Артемис использовал время, данное ему случаем и чудовищем, чтобы выбрать более удобную позицию и занять её с помощью теневого перехода. Насколько он понимал что-то в лесных полянах и прочих местах для пряток - лучшая позиция была примерно метрах в трёх у чудовища за спиной, как раз у чёрного провала берлоги (будь время для здравого размышления, и Мориэл пришёл бы к выводу, что наиболее вероятное назначение этого провала - жилище монстра). Оттуда было ближе до выхода с поляны, легче спрятаться между деревьями, да и от голодного взбешённого раненого совуха расстояние поболее, чем из любой другой точки поляны - метра три.
А сближения лучше избегать - это и ежу понятно; Мориэл понимал тем более.

Отредактировано Мистическая Арена (2013-07-25 02:43:13)

Совух оказался в замешательстве - дикий рёв, в котором ясно слышалась обида, огласил поляну и едва ли не пол-леса вокруг неё. Подумать только! Добыча ушла из-под носа! Монстр перевалился через делящее поляну дерево и завертел большущей башкой, уверенный, что полукровка спрятался где-то в кустах.
Артемис тем временем колдовал. Слабость вроде бы удалась - по крайней мере, никто не помешал завершить заклинание, хотя видимого эффекта от неё пока что не было. Затем настало время для сферы мрака. Два слова, секунда сжатого сознания... и Мориэл оказался внутри собственного заклинания. Совиный медведь поддержал его недоумение воем из темноты.
Не имея возможности изменить объём сферы, тёмный адепт поторопился и забыл прикинуть размеры поляны, а потому ошибся: его заклинание накрыло всю поляну целиком, да ещё и захватило часть леса.
Пусть всё это было ещё не так страшно, пусть полукровка мог разглядеть за краем сферы, близко к которому он стоял, смутные силуэты деревьев, а область тени - вообще не помеха хоть сколько-нибудь искусному тёмному магу, но оказавшись в полной темноте, Артемис был несколько шокирован - он-то не такого эффекта ждал. По коже побежали мурашки, а в голову закрались нехорошие мысли  Спустя несколько секунд выяснилась ещё пара забавных вещей.
Во-первых, использовать свиток, что был при полукровке, оказалось невозможно. Пусть Мориэлу было видно что-то, пусть мрак не был для него таким уж непроглядным (в какой-то области, примерно на вытянутую руку от Артемиса, всё ещё было что-то видно, хоть и крайне смутно), но читать с листа слова заклинания было невозможно, даже близко поднеся к глазам.
Во-вторых, совух резко исчез из видимости вместе со всем остальным миром - пока что только его воистину монструозный голос выдавал его местоположение. Не видно было, куда направлять чёрный огонь. Через несколько секунд лесное чудовище замолчало, зато послышался сосредоточенный топот и хриплое дыхание. Оно приближалось к Мориэлу, но не имея охотничьего опыта, полукровка мог определить сторону, в которой находился источник звука, только на уровне "точно не сзади": звук весьма быстро нарастал откуда-то справа.

Артемис успел возвести вокруг себя огненный щит, пока лесной монстр искал его на другой стороне поляны - но тёмное пламя удалось куда менее удачно: счёт времени шёл на секунды, которых явно не хватало, ведь совух уже сориентировался, в какой стороне темноты стоит полукровная будущая еда. Первые языки блестящего в родной темноте пламени взметнулись на ладони Мориэла - и он тут же отлетел в сторону, сшибленный вместе с огненным щитом. Полукровка мог бы лететь долго, ведь удар лесного чудовища был весьма и весьма внушителен, но повезло или нет - Мориэл налетел на дерево, неслабо ударился спиной и головой, и обрушился в низкие кусты меж деревьями; упал он тоже как-то не слишком удачно, приземлившись скорее левой стороной тела, чем спиной. Ему ещё повезло, что щит исчерпал свою прочность только от удара телом адепта по дереву и значительно смягчил удар. Провалившись в непроходимый валежник между деревьями, маг тьмы почувствовал, что через плотную одежду в тело - в спину, в левый бок и бедро, и даже в живот - весьма ощутимо упираются какие-то ветки. Тогда же, подпалив ветки, окончательно сдохла магическая защита огня. Вроде бы толстая кожа одежды не пропоролась; вроде бы, крови не было... от внезапной встряски адепт даже не сразу понял, на этом ли он свете или уже на том: голова от удара закружилась и заболела.

Обжёгшись и здоровой лапой тоже, но быстро загасив затлевшую шерсть, совух снова, всё так же неумолимо, попёр на мага. Кажется, теперь парадоксальный хищник чуял свой будущий ужин по запаху, и в зрении уже не нуждался. До удара оставалось явно не больше трёх-четырёх секунд, а в глазах у Артемиса всё ещё плыло.

Отредактировано Мистическая Арена (2013-08-01 06:14:09)

Возвращать зрение было незачем: громадную тушу, надвигающуюся на адепта смертоносной тенью, легко было почувствовать едва ли не всей кожей... даже на расстоянии. Однако Артемис всё же убрал сферу тьмы, и увидел воочию - пернатый медведь вот-вот опустит лапы прямо на грудь, или на живот полукровки - и привет. Не будет больше Мориэла. Большого труда стоило не заорать и не сбиться с концентрации - на своё счастье, сейчас Артемис боялся настолько, что для спасения собственной шкуры обнял бы необъятное, не говоря уже о постоянной концентрации на образе сплошного потока пламени...
...Он всё же сорвался: огонёк полыхнул, опалив толстую шкуру на пузе медведя, и погас. Спасло удачное стечение обстоятельств: когда медведь уже опустил лапу, Артемис как-то заставил себя дёрнуться вверх и всторону, почти выпутываясь из валежника, и совух промахнулся с ударом, угодив лапой в валежник, увязнув в нём, и подмяв под себя адепта, который только и смог, что вжаться обратно в валежник и окончательно провалиться в ветки, изрядно расцарапав лицо и шею. Каждый вдох отдавался болью в рёбрах Мориэла (кажется, он даже расслышал треск рёбер), а дышать было сложно от ужасающего густого запаха животного и гнилостной вони из пасти - но ударить по полукровке совух не мог, как не мог - пока что, по крайней мере - извлечь массивную лапу из кучи валежника, и лишь хрипло дышал и рычал, ворочаясь и пытаясь подняться, чтобы нанести решающий удар своему будущему ужину.

Отогнать зверя огнём не получилось, несмотря на то, что даже сам совух был бы рад подняться с Мориэла - ему, положим, давленая пища не в новинку, а вот живая и трепыхающаяся - как-то не слишком по вкусу. Однако помимо одной лапы у него провалилась в валежник и вторая, очевидно, зацепившись за какую-то толстую и ещё не сгнившую ветку - может быть, даже за ту, которую сейчас очень остро чувствовал спиной Мориэл.
Наконец, в тот момент, когда совух, взревев, с треском выломал часть валежника, и был готов подняться для нанесения удара, Артемис всё же сумел вжаться (даже не нырнуть) в тень, и материализоваться на противоположном краю поляны, изрядно за спиной у совуха - метров за семь. Двигаться было больно, но зато твёрдо и ровно стоять на ногах у адепта получалось неплохо. В этот же миг, разметав обломки веток, лесное чудовище выдернуло лапы, обнаружило пропажу добычи и, яростно рыча, развернулось и помчалось на Мориэла; в прямую атаку, надеясь снести его, сбить и окончательно размять до пригодного в пищу состояния.