Наступила зима, стекла покрылись причудливой росписью, на улице все занесло снегом, искрящимся при солнечном свете, лучи которого разбиваются тысячами искр об эти ледяные поля и стены. Альфарий смотрел на всю эту красоту, на покрытые льдом ветви деревьев, свисающие почти к самой дороге от тяжести их белоснежной ноши, прислонившись лбом к холодному стеклу. Его дыхание оставляло конденсирующие капли на внутренней стороне окна кареты, в котором он сам, собственно, и ехал. Его лицо было непривычно бледным, а глаза блестели от какой-то скрытой внутри злобы. Позор, ужасный позор на него и на всю его родовитую семью он сам же обрек своим поведением, характером... Сейчас парень уже понимал все свои ошибки, но чего-либо изменить было невозможно. Он впервые встретил железную реальность, не терпящую излишнюю распущенность, вольность и наглость. И все это было присуще Альфу. Теперь он за это поплатился и его душу гложет ужасная обида и ужасный позор...
Карета въехала во двор их родового особняка, подъехала к парадному входу и услужливый дворецкий, одетый темные брюки и фрак, поверх белоснежной рубахи, подбежал к двери и открыл её, выпуская наружу Альфа. Тот одной ногой шагнул на одну ступеньку, а второй уже встал на морозную землю, поплотнее укутываясь в кадетскую шинель, которую у него отбирать не стали, хоть и лишили всяких опознавательных знаков, регалий и прочих цацак, так сильно укрощающих любого мужчину. Всего этого Альф оказался не достоин... Его внезапно пробило холодом, вероятно из-за шаливших нервов. Он ещё не знал, успели ли прочитать родители письмо из Академии или нет, а если и успели, то какова же будет реакция... Точнее сказать, на сколько она будет ужасна. Он, естественно, ещё не знал, что те находятся на высокопоставленном собрании, а по сему поспешил скорее в особняк, даже не обратив ни малейшего внимания на дворецкого. Забежав внутрь, он, с покрасневшими щеками, с расширившимися от страха глазами, встал в центре прихожей, оставив позади себя на мраморе следы грязного снега с улицы. Громко шмыгнув носом, Альф опустил голову. Как же ему было жутко стыдно... По коридору послышались чьи-то торопливые шаги и сердце молодого юродивого аристократа забилось ещё сильнее от мысли, что это могут быть шаги его матери или, что ещё страшнее, отца...

Расшалившиеся нервы парня чуть не задушили Альфа в тисках страха, от звука шагов. Но к великому счастью это был брат... словно огромный валун упал с сердца, от чего Альфарий шумно выдохнул и отступил на шаг назад. Подняв голову он вначале все-так же испуганными глазами посмотрел на брата, но интонация быстро сменилась на легкую надежду с теми же проблесками страха.
Сзади в особняк спокойно вошел дворецкий, переобулся и пошел по коридору в сторону подсобки, лишь что-то бубня себе под нос. Очевидно, что-то гневное про наглого мальчишку-аристократика...
- Зак?.. Ты?... где родители? Они дома?! - проигнорировав братца и вцепившись в его плечи руками начал осыпать вопросами Альфарий, испуганно смотря через его плечо, осматривая коридоры на признак присутствия кого-то ещё, кроме их троих. Его, Залнарика и дворецкого... ан нет, был кое-кто ещё! Пес!
Да, в особняке был пес, породистый рыжий, как жаркий огонь, стафор, подаренный родителями Альфарию на его четырехлетия. Несложно догадаться, что теперь это был могучий пес, в самом соке и расцвете сил и сейчас он несся по мраморному полу, вывалив язык и цокая по полу когтями. Старший Магнус не видел своего пса с того самого момента, как его отправили в академию и по нему он соскучился гораздо больше... Пожалуй, как это часто и бывает, ребенок больше всего доверял именно домашнему животному, псу в нашем конкретном случае. Пожалуй, Альфу даже стало стыдно от того, что по дороге сюда он ни разу не подумал о своем любимом песике... Звали его кстати Джек.
Отцепившись от Зака, Альфарий упал на колени и поймал бегущего на него радостного пса, сходу получая порцию слюней и любви прямо в лицо. От мощности такого залпа парень свалился на спину, руками отвечая на столь мощную атаку почесыванием за ушком и по бокам животного... Залнарика, вероятно, это могло даже обидеть - он все-так же оставался проигнорированным...

Вскоре Джек освободил Альфа из своего вероломного слюнявого плена и юноша смог подняться на ноги, поглаживая любимого буйного пса. Но секунды радости и счастья начали стремительно таять, вместе со словами Залнарика. Когда он закончил задавать вопросы, Альфарий нахмурился и искоса посмотрел на брата, сходу отвечая:
- Меня выгнали из Академии. Доволен? Уверен, что доволен. Теперь небось будешь выпячивать грудь и думать, какой я неудачник! А ты только попробуй, я тебе быстро бока начищу! - Альфарий, не шибко-то и умело пытался скрыть свой страх и стыд гневом на брата, которого естественно был сильнее... По крайней мере физичеки. Да и умственно тоже, не питая той страсти к книгам, что Зак.
- Говоришь, родители уехали? Хорошо... я теперь не знаю что делать. Когда они узнают, мне конец... они убьют меня, казнят прилюдно!
Не долго Альфу хватило своей бравады и вот он уже раскололся как переспевший арбуз, уже более и не скрывая своего страха, своего откровенного позора. Что теперь делать дальше? Родители его возненавидят больше, чем обычно... он разочаровал их, разочаровал всех. "Проклятье..." Внутри нерадивого отпрыска Магнусов де Кэссель начала скапливаться злость на самого себя и весь окружающий мир, который, как казалось, будто ополчился на него.

- Не было привычки... - передразнил брата Альф, снова беря себя в руки. Слова о том, что Зак не бросит его и поможет выйти из ситуации с наименьшими потерями его успокоила и придала уверенности... Пускай они и были весьма далеко друг от друга, но все ещё оставались братьями. И стоит сказать, как бы Альф не любил Зака, за него он готов был перегрзыть глотку любому. А тот в свою очередь всегда помогал выбраться неродивому из передряг, хотя похоже ему это и не нравилось особо.
- И какой у тебя план, Зак? - поинтересовался парень, боязливо смотря на парадные двери. Внутренняя злоба внезапно улитучелась, свойственная его возрасту ветренность характера брала свое и слишком долго Альфарий злиться не мог, а мир вокруг внезапно приобрел более мягкие тона.

Конечно, по-началу план Альфарию показался по истине дикий... Он, аристократ, прятаться в собственном доме от собственных родителей?! Нет, не этому его успели обучить в Академии... С проблемами нужно встречаться лицом к лицу. Но этот удар для родителей мог быть последней каплей, Альф это понимал. Всю жизнь он не оправдывал их ожиданий, а теперь ещё это. Об их реакции можно только гадать, но сомнений не вызывало - они будут в ярости.
Молодой Магнус уже хотел ответить брату, что его план радикально не подходит, как вдруг вспомнил о своем дядушке... О Альберте. Альфарий посмотрел на пса, немного подумал, а потом вновь глянул на брата.
- Дядюшка Альберт в городе? Я мог бы спрятаться у него! - мысль, что можно спастись и переждать какое-то время у любимого дядюшки надо сказать прибавила оптимизма Альфу и он чуть ли не засиял. Хотя если родители узнают, что он все это время прячется именно у него... они будут в ещё большей ярости. Альберт в меньшей степени походил на аристократа и брат, отец Зака и Альфа, недолюбливал его за то, что тот пошел путем науки, да ещё никогда толком ничего не рассказывал о своих делах. И вообще был редким гостем... Тем не менее у него был свой небольшой особняк здесь же, в Верхнем Кольце.

- Хорошо, вот и решили... Тогда я... пойду. Удачи тебе, - Альфарий хлопнул брата по плечу, да потрепал за уши пса, который тут же занервничал, видя что Альф собирается уходить не успев даже прийти, - Эй, да ладно тебе, я не надолго... ещё увидимся...
После этих слов юноша направился к выходу, поправляя на себе шинель, уже порядком растрепавшуюся. Ещё мгновение - и вот он уже на улице, стремительно спускается по ступеням. Альфарий, будучи мальчиком стремительным, все делал вот так вот резко и толком не обдуманно... Страха уже особо не было, хотя иногда он возвращался, волнами. Но мысль о скорой встречи с Альбертом придавала уверенности. Дядя был умный, он придумает выход...
На улице стоял приятный трескучий мороз, большинство аристократов и их дети (да что уж там - все) сидели по домам и только юный Альфарий шел по красивым улицам, под ногами хрустит снег, а каждый выдох порождает целое облако пара. По сторонам высятся красивые особняки, самые разные, но выделанные в едином имперском вкусе... А вот и дом дядюшки. Он смотрелся мрачновато, Альфарий внезапно заметил это, но не придал значение. Ему это показалось готичностью, хотя само строение не носило особых готичных признаков. Да и вообще было приземистым, небольшим по сравнению с соседними "замками".
Вытащим ладони из карманов, Альфарий поспешил к входу, тут же сходу стучась в дверь при помощи приделанного к ней же молоточка. Шаг назад и тягостное ожидание...

Пару минут ничего не происходило, абсолютно. Дядя жил в своем особняке один, отчего-то не держал постоянную прислугу, лишь иногда приглашая к себе прачек, уборщиц и прочих разнорабочих для грязной работы, с чем сам справится не мог. Он вообще мало чему уделал внимание из того, чему следовало бы живя одному. Большинство помещений в особняке находятся в крайней степени запустения, тут давным давно никто нормально не жил и это чувствовалось даже не смотря на еженедельную уборку. Альберт редко когда звал кого-то в гости, да и сам был редким гостем в собственном доме и единственный кто вообще посещал это место регулярно был именно Альф.
Странная все-таки была привязанность племянника к дяде... Вероятно это из-за того, что с тем молодой де Кессель общался, да и в целом проводил больше времени, чем с собственными родителями. С Альбертом Альфарий никогда не скучал, тому всегда было что рассказать и демонах, и о своих странствиях и истории из далекого прошлого. На лице Альфа невольно появлялась улыбка от этих теплых бесед и будоражащих кровь историй. Уверенность в том, что дядя точно знает выход только росла с каждой секундой.

Вскоре можно было услышать чьи-то шаркающие шаги. Ещё немного и дверь открылась, в проеме предстал высокий мужчина с аккуратной, длинной и черной как уголь бородой. Мужчина был в дорогие, чрезвычайно качественные походные одежды, выдававшие в владельце опытного путешественника, да ещё и богача. Но глядя на лицо на ум тут же шли злые колдуны-разбойники... Жилистое лицо, с выступающими скулами, покрытое глубокими морщинами, черные угольки глаз, подозрительно и колко вглядывающиеся прямо в душу. Любого другого мальчика подобный взгляд бы испугал, но не Альфа - тот лишь смело сделал шаг, переступая порог и потянул руку для рукопожатия. Мужчина же заулыбался, разведя руки в стороны, тут же захватывая мальчика в широкие, крепкие объятия.
- А, ха-ха, Альф, неужели это ты, дружище! Какого беса ты тут делаешь?! - захлопнув дверь тут же произнес Альберт, уже выпустив мальчика из объятий.
Конечно, Альфарий даже не думал врать и тут же на одном дыхании выложил все, в конце потупив взгляд и стыдливо попятившись. Дядя же был серьезен и сосредоточен, сложив руки на груди он о чем-то усиленно думал и лишь потом, ободрительно улыбнувшись, потрусил мальчика за плечо. Он сказал, что все будет хорошо и лично поговорит с братом, так что молодому сорванцу нечего боятся, но ему следовало бы стыдится. Когда аристократа выгоняют из Военной Академии - это, все-таки, позор... Но у Альфа ещё будет шанс загладить вину и все исправить.

После разговора в прихожей Альберт наконец одумался и провел племянника в дом... Альфарий ещё несколько часов провел у него дома, прежде чем они вместе отправились к особняку де Кэсселей. Прятаться было низко и трусливо, следовало взглянуть правде в глаза и именно в этом убедил Альберт Альфа, таким образом одновременно проучив дурака-племянника. Но что бы тот не натворил каких-нибудь глупостей на горячую голову пошел вместе с ним, хотя понимал, что брат, как его жена, да и вообще все, кто тогда будут в доме не будут рады его приходу... И тем не менее Альберт был частью семьи де Кэсселей, пускай и самая гонимая и ненавистная. Он сам избрал себе эту судьбу...

Отредактировано Альфарий (2014-02-15 22:49:22)

По пути к дому Альф и его дядушка почти не разговаривали, что было, бесспорно, удивительно. Вокруг стояла такая прекрасная, холодная погода, что оставалось только наслаждаться ею, этим прекрасным зимним вечером. Но безмятежное настроение быстро улетучилось, когда дядя его племянник приближались к родовому особняку де Кэсселей. Поднявшись по ступеням и остановившись у самой двери Альф услышал шум... Внутри все сжалось, но мельком глянув на Альберта Магнус-старший тут же приободрился и смело постучал в дверь. Открыли далеко не сразу, сначала за дверью настала тишина и лишь потом послышался звук отпираемого замка. В двери показался отец... Он выглядел таким разъяренным и взъерошенным, что был похож на медведя, вышедшего из спячки. Он ничего не говорил, молча глядя на Альберта и совсем не обращая внимания на Альфария.
- Я же говорил не приближаться тебе к моему сыну... - почти прорычал отец, глядя в глаза своему брату. Тот молчал. Он лишь немного помялся, стоя на морозе. А завидя Зака позади отца мило улыбнулся и помахал тому рукой.
- Может, ты все-таки сначала впустишь своего брата в дом? А то тут, как бы, холодно... - после долгого молчания заговорил Альберт.