Ари сконцентрировался на щите земли, что уже должен был окружить Талориана. Прошла секунда, еще одна. Маг земли начал медленно отходить за ледяную преграду, а затем пятиться к сфере, всё следя за избранным помощником. "Почему ты медлишь?!" Долгие секунды текли одна за другой неумолимым ручьем, подтачивающим камень спокойствия и терпения Ари. Левая рука его, свободная от меча, но направленная на архона, медленно опускалась, а пальцы безвольно семенили в воздухе, обрывая контроль над бурым полем. В разум О'Нидзиру закрались мысли, которые он старался не пускать и перед глазами пронеслись несколько сцен из его прошлого. Командир никогда не отдавал себе отчета в том, как сильно он переживал неповиновение.
"Чем так дорога тебе твоя никчемная жизнь, что ты не готов помочь мне? Зачем ты ввязался в битву, в которой не готов умереть?" Сталь доспехов соприкоснулась с камнем тихим лязгом, Ари прижался к каменной стене спиной. "Я убивал десятками и сотнями, погубил больше орков, ренегатов и разбойников... и всё потому что всегда был готов умереть. Я не знал поражений." В глубине его сердца происходила страшная битва, куда более трагичная и печальная, чем в трапезной немертвого дракона. В душе его давно поселился холод. Он пришел с первым убитым и пробрал до костей. Не важно чье тело обмякло под его заклинанием или же было проткнуто его мечем. Орк, человек или эльф... горячая кровь струилась по полю брани словно по венам и перетекала в командира, в самое его естество. Одним убивать легко из-за того, что им есть что защищать; другим убивать легко, потому что им нечего терять, а ему? Даже среди своей семьи, потомственных магов, использовавших свой дар во имя разрушения, он был другим. Он воспринимал сражение как данность, как всю суть своего бытия. Он охладел и та кровь, что струилась по венам войны никогда не разжигала его сердце, но лишь охлаждала. Да, он делал ошибки и часто ощущал горький вкус поражения, но осознание этого гасло вместе с тем, как он становился сильнее. Глубоко внутри росла тьма, овеянная холодом и воспоминаниями о смертях и победах, но и она была совершенно иной. Ари никогда не упивался войной и потому выживал, он сражался и потому что мог, и потому что хотел, и потому, что не видел жизни без войны. Каждый день жил так, будто бы он был последним, разливал по всему телу тепло и огонь своих стремлений и надежд, совершенно не замечая, как внутри него, в холодной колыбели рождалась гордыня. Гордыня, которой он однажды поддастся и которая поглотит его без остатка.
О'Нидзиру вырвался из рассуждений о самом себе. Такое редко случалось с ним посреди битвы, он потерял контроль, но столь ли многое от него зависело? Те, кто могли спастись, получили от него все необходимые вести. Его роль сыграна, остался лишь последний акт - самопожертвование. Человек выдохнул, долю секунды наблюдая за тем как его дыхание обращается в белесый холодный пар, сжал крепче рукоять меча в руке и глубоко задумался, вспоминая все те слова, что он возносил к Инносу. Его молитва была скоротечной, но закончил он её совершенно иными словами.
- Я готов умереть.
Сфера питается жизненной энергией, так пусть иссушит его душу без остатка. Пока в нём есть воля, он сможет войти и сразиться внутри так же яростно, как сражался бы и здесь. Сработает ли этот фокус? Повлияет ли решимость его души на магию сферы? Да и так ли это важно, он там был и знал что нужно делать. Осталось лишь вновь сделать шаг и коснуться. И он не колебался, ладонь, сжатая в кулак с силой ударила по поверхности сферы - пламенная душа идет!
Отредактировано Ари (2014-03-15 09:22:38)
