Регрет прекрасно понимал, что дела у них шли плохо, но чтобы настолько... Рингиль дрожал, Артемис и Стефан были лишены своих сил и вряд ли на что-то были способны в нынешней ситуации. Лишь он да мертвецы еще были относительно здоровы и готовы к предстоящему сражению. Конечно, еще был Лэо, но он как-то сильно тормозил и почти не участвовал в этом деле. Не иначе - вифрэй не привык наблюдать столь драматичные для него события: убийства, разрушение веры и духа, отчаянье... От дальнейшего анализа его отвлек Лестерос.
- А жаль, - так же спокойно ответил хаосит на короткий ответ реведанта. Собственно, тогда дело было плохим. Вряд ли щит долго продержится. Стоит ему лопнуть и... Регрет тряхнул головой. Не стоило сейчас об этом думать. С другой стороны, если они смогут держать убийцу подальше от барьера, то они могут продержаться: ведь у них была еда, и они могли тут довольно долго отсиживаться. Эмир хорош, но он - один. И он устает.
Так. Есть ли еще, что я могу сделать?
Адепт поднял глаза вверх. Точно. Если я не ошибаюсь, то когда я шел к подвалу, заметил лестницу наверх. Собственно, так как других интересных идей ему не пришло... Почему бы не изучить ее и вверх башни? Недолго думая, хаосит сразу же снял один из факелов (вдруг и там темно будет?) и направился к лестнице наверх. Во-первых, стоило ее изучить. Если что, здесь можно прекрасно обороняться, ведь она была винтовой. Если он правильно помнил, то такая конструкция позволяла легко защищаться от тех, кто снизу. Конечно, Эмир умел телепортироваться... Но вряд ли ему это там сильно поможет. Во-вторых, стоило изучить вверх. Мало ли там что есть?..

- Nonmories.
Тишина. Мрак. Пустота. Он ничего не видел, ничего не слышал, ничего не чувствовал. Сознание уплыло куда-то далеко от тела, что лежало на полу башни. Мыслей не было и лишь какие-то образы периодически мелькали перед глазами разума. Сначала это были картины детства. Он вновь видел свою мать, молодую и красивую тёмному эльфийку, что любила его всем сердцем. Он был для нее смыслом жизни, она делала все, чтобы у него было лучшее будущее. И он был благодарен ей. Мать была для него самым дорогим и близким человеком. Лишь она одна была рядом, лишь она одна всегда поддерживала его. А теперь ее нет. Образы счастливого прошлого стремительно сменились образами более тёмными и мрачными, перед взором предстали картины той самой ночи, ночи, что навсегда останется в памяти юного теневого адепта.

Кровь струилась по рукам убийцы, капала на пол, жизнь стремительно покидала тело тёмной эльфийки. Он не верил своим глазами. Этого просто быть не могло. Все это должно было быть кошмарным сном, не реальностью. Но то было не так. Горькие слезы заструились из глаз, кроваво-алых, как и кровь, что покидала тело его матери. Недолго глядя на нее, парень перевел взгляд на убийцу. Лицо было обожжено огненным шаром юного адепта, в руке был зажат окровавленный кинжал. Лицо мужчины исказила ярость и гнев. Он явно не ожидал, что сынок наградит его уродливым ожогом на лице. Но полуэльф явно не собирался на этом останавливаться. Горе, печаль, ненависть, боль - все эти чувства переполняли полукровку, злость и ярость требовали выпустить их наружу и огненный адепт дал им свободу. Очередной огненный шар сильно подпалил одежду убийцы из Торговой Лиги. Рассудок помутился, ярость и злость завладели разумом молодого полуэльфа. Мужчина хотел было схватить своего сынка, остановить поток огненных заклинание, но сынок оказался на удивление ловкий. Уклонившись от руки убийцы, Артемис не думая сотворил новое заклинание, более сильное, чем предыдущие. Ладони были простерты в сторону убийцы и из кончиков тонких, бледных пальцев хлынул мощный поток пламени, что полностью поглотил фигуру старика. Ярость питала огненное заклинание, вопли боли распространялись вокруг и адепт продолжал поливать пламенем убийцу, высвобождая всю ту боль и страдания, желая заставить ублюдка почувствовать все то, что чувствовал он сам. Голодное пламя жадно пожирало тело старика, но этого было мало. Адепт потерял над собою контроль, он продолжал и продолжал поливать огнем ненавистного убийцу, хоть тот уже и давно сгорел...

- Nonmories.
- "Что? Мориэл? Моя... моя фамилия... Меня зовут?" - мрак медленно, очень медленно расползался, и перед взором появился свет. - "Мориэл... Меня зовут... Кто? Мать? Она никогда не звала меня по фамилии... Кто?"
Мрак расступался, не хотя, но расступался. Веко дрогнуло и через мгновение Артемис открыл левый глаз. Яркий свет.
- "Проклятье! Белиар его подери!" - было не приятно. Слишком яркий свет, глаза еще не были готовы к такой яркости света. Переждав немножко, теневой адепт вновь открыл глаз. Зал башни. Второй глаз тоже раскрылся. Зал башни. Чуть повернув голову, молодой наёмный убийца оглядел помещение.
- "Тёмный маг, тёмный эльф, вифрей, темноволосый, Дилана, адепт Света... Хм, не хватает Келя, да, он же тоже был здесь..." - парень вновь оглянулся. Мориэл хотел было встать, но сил совсем не было и потому он был вынужден бессильно опуститься на пол.
- "Жалко же я выгляжу." - недовольно подумал парень. - "Захочет кто убить - даже особо трудиться не придется. Да меня сейчас любой паршивый грабитель убьет. Надеюсь, Эмир не скоро появиться. Судя по тому, что они все стоят тут и не кидаются заклинаниями, его тут нет. Да и не разговаривает никто с ним, так что точно нет. Белиааар~, как же башка раскалывается! Нужно узнать, что случилось. Кажется, Кель был пойман Эмиром. Выжил ли он?"
- Где... - внезапно послышался голос полукровки. - Где Кель?
Слова прозвучали тише обычного, едва слышимым шёпотом, так что вряд ли кто-то смог расслышать слова полуэльфа. Мысль, что архон может быть мёртв вызывала неприятные ощущения. Хоть красноглазый и не признавал этого, Кель'Джин понравился ему и, быть может, если бы Мориэл так не сторонился дружбы, то они вполне могли сдружиться. Даже не смотря на то, что полукровка был тёмным, а архон светлым. В тот вечер они неплохо поговорили, сразились и вновь поговорили. Воспоминания вызвали легкую, едва заметную улыбку.
- "Хм, мне же безразлично должно быть по идее..." - подумалось наёмному убийце, который был уверен, что дружба ему не нужна и что он легко обойдется без этого. Артемис был уверен в том, что дружба будет для него лишь обузой, они лишь сделает его куда уязвимым и его будет легче ранить. Как и всегда, полукровка быстро откинул прочь эти мысли. Взор кровавых глаз уставился в потолок. В голову пришла мысль, что вот так валяться на полу не очень уж и хорошо, а потому, прибегнув к тем крохам, что остались от его сил, теневой адепт подполз к стене и облокотился о нее, приняв полу-сидячее положение. Немного подумав, теневой адепт решил, что надо бы вновь задать вопрос и погромче. Все же надо бы узнать, что случилось с Кель'Джином.
- Что с архоном? - на этот раз получилось погромче.
- "И все же хотелось бы услышать, что он жив..." - подумалось полуэльфу.
- "Хм, ну так это же логично - очередная потеря союзника ослабит нас. - и как всегда попытался оправдать себя.

Дилане даже чем-то нравился Эмир. Наверное, своими выходами на сцену смертельного спектакля. Эти молниеносные выпады, смертельный полёт клинка, всё будоражило чужую кровь в мёртвом теле, заставляя аметистовые глаза раскрываться ещё шире, чтобы лицезреть это всё лично. Всю красоту его смертельного танца. "Вот это скорость, вот это да, мне до такого расти и убивать." Пожалуй, это было единственное, о чём вампирша смогла подумать в тот момент, когда увидела, как Мироходец крушит башенный щит. Лана удачно воспользовалась своим заклинанием, правда это пошло на пользу лишь Эмиру. Он озверел и теперь был разрушительной машиной, которая сеяла смерть чёткими движениями. Заклинания Лестероса и Рингиля сделали своё кровавое дело, смертельно ранив врага, отчего тот обезумел ещё больше. Вопль, ужасный вопль полный боли, гнетущего ужаса и нечеловеческий гнев, вспорол воздух, рискуя разорвать всё на своём пути. Подобные чувства были знакомы девушке. Раньше. Теперь же её нередко обзывали бесчувственной сволочи даже свои из клана Берне. Это не мешало, наоборот. Увы, радость была недолгой. Рингиль оказался первым на его пути, невольно приняв смертельный удар сияющего клинка. Кровь брызнула во все стороны, красиво испачкав камни. Дилана не успела ничего сделать и кнут обвился вокруг её шеи, сковав всё льдом. Одним ударом Мироходец выкинул девушку из башни. Лана не потеряла сознание, но на несколько секунд отрубилась от реальности. Вампирша поднялась на ноги и встряхнула головой, быстро приходя в боевую готовность.На удивление, свой кинжал она по прежнему крепко сжимала в руке. Это можно было посчитать большой удачей в сложившейся ситуации. Лана не стала смотреть, что происходит в башне, она и так догадывалась, что большего кровавого месива в своей жизни она пока что не видела. Даже бесчинства вампиров по сравнению с этим - игра детей в войну с деревянным оружием. Она сосредоточилась на том, чтобы снять хотя бы часть льда. Чуть ли не впервые она обрадовалась, что уже мертва и воздух совсем необязателен. Эмир был внутри башни, где слышались противные чавкающие звуки и звериный рык. Дилана торопилась, но была настороже и, сев на камень для устойчивости, осторожно поддела лёд, терять особо было нечего, она уже мертва, а если пустит себе кровь, только на пользу, она никогда не бывает лишней, но не стоило всё равно делать резких движений. Освободив часть рта, дабы удачно произнести слова заклинаний как можно тише подошла ко входу в башню, попутно подтянув к себе кнут и подрезая его на ходу. Благо Эмир выбросил вампиршу недалеко от башни.
Чужая кровь, насытившая тело и разум, помогала теперь ясно мыслить и не делать глупых ошибок, что были раньше. Два быстрых жеста и два слова заклинания.
-Dessumíis luge, - открытие ран должно было подействовать на Эмира и расширить и без того его опасные ранения. "Кровь должна литься рекой." Пару шагов вперёд. Зрелище было малоприятным, повсюду огромное море крови, трупы тех, кто несколько минут стоял рядом и даже пожертвовал собой в пользу вампирской чёртовой жизни. Эмир бил Лестероса, пытаясь пробить его щит, Мироходцем овладело кровавое безумие. Девушка усмехнулась, ей было знакомо это чувство.
- Etic secou! - злой шёпот и один жест не дрогнувшей жёсткой рукой. Она надеялась, что кровавое копьё достигнет своей цели быстрее, чем Берне сможет сделать шаг в сторону.  Удар был сделан. Девушка старалась сделать его как можно точнее, проявив всё внимание и осторожность. Каждый шанс мог быть последним.
Ещё на входе Дилана приметила Регрета, у которого должна быть маленькая бутылочка с одним очень интересным зельем. Девушка запомнила этот момент передачи и теперь всё было лишь делом техники. И удачи. Даже вампиры верят в неё. Удивительно. Оттолкнувшись от более менее чистого камня, Берне заскользила по полу, буквально утонувшего в крови до Регрета, упав на колени и проехав ещё пару метров вперёд. Кожаные штаны отлично скользили по вязкой, ещё тёплой жидкости. Вся в крови, немного во льду, отчаянная и полная надежды, Лана стала обыскивать то, что осталось от Регрета, надеясь, что ярость севера осталось в целости и сохранности. Однако, не забывала смотреть на Эмира, готовясь к любой ситуации. Нож по прежнему был с ней, торчал в правом сапоге.

Отредактировано Dilana Berne (2014-01-20 22:22:36)

Ярость. Потрясающе могущественная, но… неправильная. Все-таки стиль боя Мироходца явно не предполагал такого. Значит ли это, что заклинание, вызвавшее в нем такое бешенство, пошло им на пользу? Возможно. Реведант не мог оценить, насколько изменилась искусность Эмира, даже если бы у него было время смотреть. Но он чувствовал силу, которую излучал обезумевший убийца. Если он смог вмиг смять остаток щита, вырваться из собственной тени(ну вот почему никто не осветил?!), убить большую часть оставшихся защитников, то он еще сможет победить. Но достигнет ли он своей цели или падет посреди тел врагов, как это и делали в легендах те, кого называют берсерками? Волшебник видел, что раны Мироходца тяжелы, и непохоже, чтобы выносливость была сильной стороной Эмира… в сравнении с другими, конечно же. Кроме того, из того, что Лестерос знал по рассказу старого мага, семья Эмира была тесно связана с магией Крови. Интересно, это как-то повлияло на эффект заклинания? Нет, не время для этого.
И все-таки, речь шла не о победе, а о выживании. После окончательной смерти реведанта едва ли мог интересовать исход вторжения. Если же он уцелеет, это скорее всего будет связано со смертью Мироходца. Никаких других вариантов волшебник не видел. А потому, намереваясь вырваться из этого вихря острых лезвий странной формы, он воспользовался помощью Теневого рывка. Спрятать руки назад, во избежание, найти направление – смотреть по сторонам у него времени не было, но и вслепую было опасно. Желательно выйти из башни совсем, в крайнем случае – к другой стене, там, где меньше загораживает путь донельзя злой убийца. Главное, оценить расстояние, чтобы не повредить себя еще сильнее. Закрыть глаза, отсечь себя от мира вокруг, ментальным импульсом выбросить энергию и наполнить тело, совершить движение. Даже сквозь металл, едва ли у него есть сила удержать такую магию. Открыть глаза, повернуться к противнику. Быстрая реакция здесь крайне важна, но скорость бесполезна, поэтому неважно, что при попытке развернуться он может упасть, лишь бы видеть Эмира. Интересно, в таком состоянии сможет ли он быстро найти цель? Не до этого, немедленно Черной молнией по нему, и надеяться, что уклоняться Мироходец сейчас не помнит как. Одна за другой, Темные стрелы, довести раны этого безумного до такого состояния, что он просто не сможет сражаться дальше. Не замечать ран – одно, не иметь сил к существованию – совсем другое.

"Чёрт." Эта тихая мысль появилась и исчезла так же быстро, как и Мироходец. Теперь вампирша осталась одна, ненароком собственноручно добив Лестероса. Найти у хаосита ярость севера не получилось, Эмир опередил и в этот раз, не дав шанса отыскать зелье. Лёгким отработанным годами движением, Лана перекатилась назад, отскочила и поняла, что теперь действует на уровне своих инстинктов и рефлексов. Низменные, кровожадные и отвратительные инстинкты. Теперь в башне остались только два зверя, которые вели свою смертельную битву, не обращая внимания на многочисленные трупы вокруг. Одно заклинание магии Крови всё-таки удачно возымело действие, Эмир был не только смертельно ранен, теперь ещё и кровотечение усилилось. Боли разбушевавшийся берсерк не чувствовал, может и к счастью. Но левая рука судорожно хваталась за рану на животе, словно это бы помогло ему остановить кровь. Но и одной рукой Мироходец показывал высокий темп нанесения ударов, стараясь отрубить голову, руки или что попадётся. Дилана только успевала отпрыгивать назад и уклоняться. На мысли, концентрацию или заклинания времени просто не было. "Но кое что не помешает."
Сейчас следовало чередовать защиту с нападением. Когда в очередной раз резко отскочила назад и присела, уходя от удара, быстро выхватила кинжал и сжала его в правой руке, лезвием вниз. Левая рука была несколько свободней, чем у нападающего. Эмир уставал, его выносливость падала, теперь они были на одном уровне, за одним маленьким исключением, вампир не устанет, а вот яростный берсерк скоро растеряет весь свой боевой пыл. Взмах его клинка, отход влево, отскок назад. Эмир был намного тяжелее хрупкой вампирши и Дилана вспомнила, что вес своего противника легко можно обратить против него же. Сильно кровоточащая рана, лишь одна рабочая рука, скользкий пол, несколько неустойчивое положение и его удары, он постоянно наклоняется чуть вперёд, чтобы достать до девушки.
Голова была абсолютно чиста и холодна. Ничего не должно было отвлекать от битвы. Никаких мыслей, никаких сожалений, только смертельный танец. Берне была собрана, расчётлива и хладнокровна настолько, насколько могла быть. Максимальная концентрация на всё. Она старательно уходила от его ударов, не забывая перепрыгивать трупы, ускользала от его ударов, благодаря разлитой на полу крови. Наносить удары сама пока что не стала, находясь в глубокой обороне, но не забывая про его кровоточащую рану. При возможности наносила удары в живот не только кинжалом, но и просто ладонью, действуя словно плеть. Для исполнения этой техники не мешал лёд, что пока что ещё сковывал плечи. Для рывкового плетевого удара удобно было начинать движение руки от живота, так что Лана не испытывала особых трудностей. Она словно стала кровавой плетью для Эмира. Роль рукоятки выполняла стойка и корпус, а в роли рабочей части бича была свободная левая рука, но иногда используя и правую руку. Хотя, в основном приходилось отбивать кинжалом сильные атаки Мироходца. Главное, чтобы тело слаженно работало. Пружинистый рывок вперед, уход от очередной атаки и ножом, словно бичом по руке, что зажимает рану.
Дилана крепко держала кинжал, но кисть руки была мягкой, что позволяло легко управлять оружием и всё-таки наносить хлёсткие удары, выкидывая руку вперёд и почти мгновенно возвращая обратно. "Хм, кое что не помешает." Вампиризм давал одно маленькое преимущество, даже при лёгком касании можно вытянуть из противника кровь, даже через одежду. Дилана не упустила шанс воспользоваться этим заклинанием, которое к счастью ничего не требовало, кроме самого прикосновения.
Очередной выпад Эмира на который Берне отреагировала несколько по иному. Она проскользнула вбок, за правую его руку со смертоносным клинком, левой рукой схватила запястье Мироходца мёртвой хваткой и рванула вниз и немного вперёд. Пальцами правой руки развернула кинжал и постаралась воткнуть в ногу Эмира, одновременно завершая обманное движение, отпуская его запястье и уже поворачиваясь к нему лицом, держа сво оружие на изготовке. За счёт своего веса берсерк должен будет потерять равновесие и споткнуться о  мёртвые тела, что повсюду валялись на полу, всё зависит от того, сколько сил у него оставалось. Эмир не замечал ничего, кроме его единственной оставшейся в живых цели, кто знает, вдруг он случайно споткнётся о чьё-то тело.

Отредактировано Dilana Berne (2014-02-05 20:45:38)

Его атаки проходили сквозь пустоту. Берне отпрыгивала и уклонялась как могла, где-то проскальзывая под вражеской рукой, где-то, почти на грани всяческих возможностей отклонялась и уходила от кинжала. Но когда лезвия скрещивались, хрупкая вампирша всё-таки проигрывала по силе, но не по ловкости и в скорости. Сейчас она была на шаг дальше. На единственный шаг, который пока что спасал от смертоносного танца Мироходца. Она старалась не паниковать, здесь был нужен лишь холодный расчёт, ясный взгляд и незамутнённый разум. А впрочем, по другому и быть не могло сейчас. Лана была одна, не о ком было больше думать и проявлять хоть какое-то малейшее беспокойство. Сейчас она один на один со смертью. Уже второй раз. И кто знает, вдруг и сегодня удастся избежать опасности и с минимальными потерями продолжить своё существование мёртвого тела, но не разума.
Удары словно уходили в никуда, но Дилана упорно продолжала этот танец, стараясь не уступать своему партнёру ни в чём. Сейчас она ловчее, быстрее и проворнее, чем Эмир. И только в этом её спасение. Задуманное свершилось лишь на малую долю, не хватило сил наверное. Её нож разрезал лишь воздух, в котором витал тошнотворный запах крови и разлагающейся плоти. Мгновение и девушка очутилась в другом месте башни. Она только успела увидеть статую и больше ничего. Интуиция кричала об опасности, разум лихорадочно работал, а тело делало своё дело. Бывшая эльфийка буквально сжалась в маленький тугой комок мышц, готовый сработать в любую секунду. "Отпрыгнуть, откатиться, спрятаться за статую, подставить нож, да всё что угодно! Выжить, выжить, выжить... и убить." Единственное, что она сейчас могла, так это собрать всю свою силу, волю, проворность и ловкость и столкнуться с неизвестным, принять удар и по возможности избежать смертельного ранения, откатиться, уклониться, дать отпор. Но не сдаваться.
Не сдаваться.

Отредактировано Dilana Berne (2014-02-15 16:56:34)

Весь зал первого этажа был усеян трупами. Кровь словно бардовый ковер, застилала пол. Были те, что канули в неизвестность, были те, что просто бежали перед лицом опасности. Но те, кто сейчас здесь - они сражались. Сражались до конца. И самое главное - они победили, пусть и ценой собственной жизни.
  Труп темного эльфа, которого при жизни называли Тиэнон, уже начал остывать. Кровь, поначалу обильно вытекающая из пробоины прямо во лбу, постепенно запекалась и загустевала. С поразительной скоростью и мощью был нанесен первый удар в этой череде кровавой расправы, и пришёлся он на темного эльфа. Смерть наступила мгновенно, ни одной мысли не успело проскочить в голове темного эльфа, в центре которой через мгновение зияла дыра, кинжал мироходца прошел сквозь кость как нож сквозь масло. Останется ли он безыменянным и затеряется в вечной пустоте и забвении, или же он будет, равно как и остальные, лежащие рядом, увековечен в истории этого мира. Это сейчас уже точно зависело не от них. Но, если бы ему дали право выбора - он бы ни разу не усомнился в своем решении, не вздрогнул бы перед лицом самой смерти. Его призвали сюда, когда этот мир был уже на коленях. И это дело было для него высшей честью и высшим долгом. Долгом, который он отдал. Отдал вместе со своей жизнью. Но таков он, как и большинство его собратьев - слишком преданных своему делу, своей миссии. И пусть, он умер не на родной земле, но если бы ему было дано право выбора - другого он бы и не предпочел. Он сделал что мог и все, что от него требовалось. И за мгновение до смерти в его глазах легко было прочитать ледяное спокойствие, через вселенную мчащееся к ледяному холоду смерти и вечности.