Ласковое солнце проглядывало сквозь ветки деревьев, напоминая о приближающимся лете. Весело начинали щебетать птицы, а кое где проглядывали подснежники. По большей части снег на открытых пространствах растаял, превращая землю в размокшую жижу, а потому проехать или пройти куда либо было весьма затруднительно. Единственным исключением был лес. В тени его деревьев все еще лежал зимний снег, а сугробы аккуратно стерегли сон  медведей в спячке. Через несколько недель исчезнет и этот снег, но пока лес оставался вотчиной отступающей зимы. Именно в этот момент, когда природа только начинает пробуждаться от зимней спячки и случилась наша история.
Грау уютно расположился на большом сугробе под деревом с книгой в руках. Волшебник не боялся простыть, магия плотно вошла в его быт и жизнь, ограждая от таких неприятных вещей как переохлаждение или перегрев. Настроение мага было приподнятым. Не так давно  у его сестры открылся дар. Дар к магии. Одно лишь это дает ей шанс вырваться из жалкого существования крестьянки. Более того гонимой крестьянки. Маг уже свозил ее в Аклорию, где та осталась дожидаться вступительных испытаний. Из-за Черного понедельника ее не смогли принять сразу же, но Грау свято верил в свою сестру, а так же ее дар. В любом случае у него имелся припрятанный кошель с золотом на случай, если девушка не пройдет на стипендию. А ведь дар у нее прорезался через пару дней после того случая с караваном.
Все таки магу можно было испортить настроение. История с караваном вышла очень не хорошей. Волшебник, эльфийка и воин были посланы перехватить разбойников, что покушались на караван. В итоге всю кашу досталось расхлебывать ГРау. Эльфийка, еще юная хрупкая девушка (по эльфийским меркам) не справилась со страхом и застыла в нерешительности. Айнон, тот самый воин, просто дал деру. И волшебник остался один против толпы разбойников. К счастью мораль их оказалось на весьма плачевном уровне, и смерть их лидера заставила лесных негодяев отступить.
Грау не любил вспоминать ту историю. Он прекрасно мог понять эльфийку охваченную ужасом. Но вот бегство Айнона не поддавалось пониманию. Бросить товарищей, что бы спасти свою шкуру? Волшебник этого не понимал.
Грау даже выругался от легкой злости.
- Вот геморрой!
Ухудшая его и без того подпорченное настроение, с еловой ветви на волшебника упал ком мокрого снега.