Стрела достигла своей цели, и острая сталь прошила тугую, мягкую плоть на шее Барина. Но ожидаемой победы не предвиделось. Напротив, рыжебородый гном взревел от ярости, казалось будто бы этого ранения и нет. Схватив охотника за правую руку, словно тряпку он швырнул его прочь. Венум почувствовал жуткую боль, сдавленную, которая распространилась по телу. Рука беспомощно обвисла, в невозможности пошевелиться, и тяжелая боль растекалась по телу от сильного удара о деревянную мебель. Вновь его сознание погрузилось на мгновение во мрак, будь перед ним сейчас враг, Голдман был бы уже мертв. Но Барина не оказалось, и следопыт снова избежал смерти.
Когда в глазах прояснилось, охотник увидел всю картину по новой.  Он увидел как Сэрке использовала магию пустоты, и переместилась к Фрону, достав из ножен кинжал. Он видел как подымается сбитый с ног и довольно медлительный Дори, доставая метательные топорики, как Гими борется с цепями что окутали его шею и подбирались к ногам.
"Эх! Помогай нам Боги светлый и темные! Вашу то за ногу кудрить!" Венум поднялся с пола. Здоровая рука освободила меч из лунного серебра. Голдман ни стал долго раздумывать. Следопыт метнул меч в безоружного Гими, после чего бросился к Дори. "Давайте ноги, не подводите!" Набрав в груд воздуха, он ворвался в туманную дымку. План был прост: оказавшись рядом с Дори провести посечку, для того, чтобы сбить гнома с ног, и не дать ему метнуть топор в заклинательницу, после чего обнажив меч провести добирающий выпад, и закончить это сражение.

В решающие секунды рефлексы сработали правильно, и в руках Евы оказалась скляночка жуткого цвета, обещающая, что ничего хорошего при высвобождении энергии не будет. Евангелина выскочила из облака сонного тумана поближе к столам с алхимическими склянками. Оказавшись с добычей в руках, она выдохнула и огляделась. Гими, закованный в доспехи гном, продолжал бороться, как и Дори с Венумом. Светловолосый арбитр удвоил усилия, и теперь Фрон вряд ли сумеет пошевелиться, а значит, навредить. Получив опасный эликсир, назначение которого заклинательница не знала, Ева спешными движениями убрала его в свою поясную сумку, успев даже закрепить в специальный футляр - не хватало, чтоб оно среагировало на тряску. Закончив, Ева прикинула свои возможности. Перед заклинательницей вставал непростой выбор: ринуться на Гими, помочь Глории, заняться Дори или же броситься на помощь Кевину. Секунды бежали. "Мне очень жаль, но вы не оставляете нам выбора..."
Заклинательница сконцентрировалась на солнечных копьях, трансформировав заклятие в одно большое сияющее копье. В следующее мгновение копье было нацелено на Гими и было призвано поразить его грудную клетку насквозь. Тенелов не собиралась больше уговаривать гномов сдаться. Убив одного из арбитров, они подписали себе смертный приговор, продолжая сопротивление и вынуждая сотрудников Министерства также драться насмерть. А ведь все можно было уладить миром...
"Как же это нелепо! Какими-то ценностями пытаться оправдать смерть друга, брата. Жадность, вот что вас губит, глупый низкорослый народец..." В душе тлела обида и непонимание. Чувство вины пока были приглушено эмоциями и горячей кровью, разогнанной по жилам. Ева еще не раз вспомнит эту историю, этот день, и будет прилагать колоссальные усилия, чтоб забыть лица тех, кто сегодня умер. Отправив в полет заклятие, она не стала досматривать результат.
- Следопыт за нас! - напомнила заклинательница арбитрам, чтоб те в потасовке случайно не отправили душу Венума в Светлые Чертоги. После чего бегом стала покидать поле битвы, чтобы найти своего координатора и уберечь его от обезумевшего гнома. Ева надеялась, что они не ушли далеко, и Кевин все еще жив. Девушка бежала по длинному коридору, в котором прежде отдалялись силуэты союзника и врага, ориентируясь на звуки битвы и колдуя для себя благословение.

Отредактировано Евангелина (2014-09-27 18:10:42)

Евангелина кинулась во тьму коридора со всех ног. Песок скрежетал под сапогами, и оттого стук собственного сердца в ушах отдавался все громче. "Только бы успеть! Только бы успеть... Черт возьми, Кевин должен выжить, иначе - я пропала!" Заклинательница всматривалась в полумрак. Если бы она не догадалась на полпути сделать счеточ, возможно, она бы благополучно проделала тот же путь, что и разъяренный рыжебородый гном, который прокатился по катку и врезался в стену.
- Черт! - зло прошипела Ева, успев остановиться. "Не хватало еще второй раз лишиться ног, переломав". Из полумрака маленькое освещающее заклятие выцепило пурпурный плащ координатора. Блеснула золотая брошь в виде щитка. А далеко впереди слышался грохот и крик гнома. "Вот же глотку драть горазд... Но ничего. Кевин должен выкарабкаться. Мне нужно помочь." Евангелина стала пробираться через каток, наступая на трещины и, таким образом, почти не падая. С горем пополам, но Ева все-таки умела маломальски держаться на скользящих поверхностях - сейчас, как никогда, эти навыки могли пригодиться. "Долго уворачиваться он не сможет, я должна успеть. Барину будет все равно, на какую цель переключаться." По пути Ева подхватила плащ, прижав его локтем к телу, а в другую руку ухватила брошь. Еще по прошлому году Ева помнила, на что способна эта маленькая безделушка в руках опытного мистика. Чтобы одолеть такого опасного противника, как глава Черного Адаманта, брошь могла пригодиться. Путь продолжился бегом.
Хоть заклинательница и ощущала усталость, она старалась сейчас не думать об этом. "Придется воспользоваться сильными заклятиями, и магией крови. Как только увижу Кевина, сразу окружу радужным барьером. И надо будет подготавливать кровавый удар для Барина. Но для этого быка даже двух будет мало... Ничего, справимся!"

На пути следопыта-убийцы к заветным мешкам стоял еще один арбитр Министерства Магии. "Как же вы меня бесите, упыри вы проклятые в белых балахонах" Продолжая устало иди вперед думал Венум. Он не чувствовал к ним злости и не обвинял их, он хотел лишь поскорее забыть все, утонуть в выпивке, дорогом табаке и блудницах всевозможных форм и цвета кожи на несколько месяцев.
Но вместо ожидаемых высокомерных речей, оцепеневший взгляд. Этого охотник явно не ожидал, и лишь смотрел в ответ, пытаясь понять, чего от него хочет этот цепной пес!? И лишь когда Голдман отбросил всю неприязнь, он проследил за взглядом арбитра, который был устремлен в центр груди охотника. Венум опустил глаза и оказалось что его трофей теперь выставлен на всеобщее обозрение, и он явно вызвал у знающих арбитров неоднозначную, и не понятную Венуму реакцию.
- Это?  Это "подарок" от Куоррела. - Уставшим голосом ответил следопыт. Странно было видеть как почернело это кольца с того раза, как охотник последний раз смотрел на него. - Куоррел. Охотник Министерства Магии. Убитый на задании, воскрешенный, ставший назгулом, у упокоенный мною. Все что осталось от него, было это самое кольцо. - Охотник взял его в руку, ведь на руки были одеты перчатки, и поближе поднес его к лицу. - Только не надо говорить мне про опасности и воздействия на организм... Ваша... - Голдман скривил лицо. - Лейтенант Сэрке, мне уже все это говорила. Кольцо моё! Но вы ребятишки думаю не будете столь обходительными как она, и может скажете мне всю правду?

Отредактировано Венум (2014-09-28 22:54:35)

Яркий свет разогнал тьму скрытого под землей убежища. Вот только призван он был поразить противника, а не сиять. Бесполезный теперь пергамент упал на пол - магические символы, преобразовавшиеся в заклинание, теперь исчезли. Свет залил пространство, и лишь спустя пару секунд Евангелина увидела снова силуэт гнома. Однако, для победы повода не было... Глаза заклинательницы округлились от ужаса - поверить в такое было сложно. "КАК?! Это невозможно! На нем же только..."
- Порез... - губы прошептали слово. В миг девушка почувствовала себя маленькой и слишком слабой для того, чтоб тягаться с этим подземным титаном, что прежде казался обыкновенным дебоширом. Барин повернулся и теперь, кажется, новой для него целью стала она. У него были причины ее ненавидеть, но звериный взгляд, ужасный и злобный, говорил о том, что разум этого гнома далеко не на месте. Что произошло в следующую секунду - Ева толком не поняла. Ясен был лишь кошмарный результат: мир в миг перевернулся, землю затрясло, а девушка, сильно ударившись, упала на пол. В голове не укладывалось, как такой ужас вообще может существовать... Можно сказать, что Ева попала в ловушку типичных убеждений всех магов. Она ошибочно полагала, что только магия может нести собой колоссальные разрушения и только она является одновременно ужасом и благом мира. Последовала новая череда подземных толчков, и только когда это закончилось, заклинательница полноценно ощутила спиной холод ледяного катка. От злости, на краткий миг обуявшей разум, она ударила кулаком по льду. Смысла в этом, конечно, не было никакого, но морально стало чуть легче.
- Да чтоб этому гному провалиться в бездну!
Перед глазами все плыло, голова была чугунной, а на спине, кажется, появились новые обширные синяки. "Боги, это ваше наказание? За что? Почему вы никогда не выдаете к наказанию записочку - плохо в детстве кушал кашу, или..." Поныть о своей участи Еве не дали. Знать, боги не особо хотели это выслушивать, даже в ее мыслях. С потолка стали сыпаться обломки камней, достаточно крупных и увесистых для того, чтобы по очередной нелепости расстаться с жизнью. Девушка поспешила подняться на ноги. Для этого ей очень пригодилась стена позади, на которую можно было опереться. Но тут объявилась новая проблема, которая в очередной раз привела в ужас: земля совсем рядом образовала огромный длиннющий раскол, который начал расширяться.
- Только этого не хватало... - со злостью выдохнула Ева, но отступаться от своего она не хотела. Осознание того, что Кевин в самом деле на ее стороне, возвысило арбитра в глазах заклинательницы, и теперь она готова была биться за этого человека, чтобы обезопасить себя в будущем. Ладонь все еще крепко сжимала брошь. "Ее нужно вернуть ему." Мешкать было нельзя. Ева с силой оттолкнулась от стены и намеревалась проскользить до противоположной, таким образом, огибая образовавшийся небольшой завал из камней. Как только она попала в зону растрескавшегося льда, стала продвигаться обратно в зал, где не так давно лишилась ног. Только теперь это было гораздо медленнее, ей приходилось прижиматься к стене. Однако, немного обезопасив себя солнечным щитом, девушка все равно упорно двигалась на выручку. "Нужно избавиться от треклятого гнома и выбираться отсюда!"

Голдман уклонялся словно уж на сковородке, пытаясь уйти от смертоносных, ядовитых лиан, что словно змеи пытались хотя бы задеть охотника, чтобы этим единственным касанием завершить его не долгую жизнь. И по понятным причинам Венум всеми силами пытался им этого не позволить. Было обидно, что воплощение зла сейчас стоит прямо перед ним, и в то же время он не может до него дотянуться из-за окружающей проклятого мага своеобразной пылающей ауры, которая все расширялась и расширялась. Голдман не был намерено опускать руки, и словно отреагировав на его решимость, он почувствовал вокруг себя мерцающий синий барьер, который должен был по всей видимости защитить его от физических атак проклятых, ядовитых лиан.
Как достать этого мертвеца? Чем бы его зацепить? Голдман резко выдохнул, решаясь на наверное самый глупый шаг в своей жизни, собираясь применить заклинание луч, чтобы поразить лича в глаза, и постараться выиграть время. Нет, он не сомневался, он верил в то что все должно получиться. Когда-то дядька Алтимус Голдман учил его, что вселенная и Боги не терпят неуверенности и сомнений, и что юный Венум должен верить в правильность своих поступков, и теперь, перед лицом правой руки вселенского зла, он верил что его деяние правильно. Он сорвал с груди темную печатку, больной рукой, дабы его даже подобие тьмы не могло омрачить.

Миг свободного падения. Ощущение скорой кончины, страха, одновременно с невероятной легкостью и свободой... Такое могло бы и с ума свести, если бы голова не была забита единственной мыслью - добраться до координатора и вытащить его из того зала. Ева даже потеряла тот момент, когда стала больше переживать за него, чем за себя. Это можно было бы объяснить простой фразой "их этому обучали", но у заклинательницы были и свои мотивы. Далеко не каждый будет разменивать свою жизнь на чужую. Особенно, когда того, чужого, практически не знает. Одним из таких людей был следопыт Венум. Вторым, вот сюрприз, оказался Кевин. Поведение простого человека можно было объяснить, но вот координатор, защищающий тенелова - это событие до сих пор не укладывалось в голове.
С помощью магии пустоты Евангелина вновь обрела землю под ногами. Пара шагов к завалу, который нужно было только перепрыгнуть, перелезть, как неожиданно ее резко потянули вниз, схватив за ногу. Заклинательница даже вскрикнуть не успела, как вновь стала балансировать на грани. Руки цеплялись за все, за что можно было уцепиться. Нащупав какой-то крупный камень, Ева успела глянуть, что же ее схватило. Кровь в жилах заледенела за доли секунды. Барин! Чертов гном все еще был жив, несмотря на то, что выглядел как кровоточащий кусок мяса. И это именно он тянул ее за собой в бездну. Он дергался, брыкался и извивался, однозначно намереваясь умереть, и захватить с собой побольше. Камень выдержал эту пляску недолго...
Цепкая рука надежды в лице Кевина - он ухватил заклинательницу за руку, пытаясь не дать ей погибнуть. Но рискнув так, он сам оказался на краю гибели, соскользнув с края. Теперь Ева держалась за ноги координатора, тот хватался руками за надежду спастись, и тот безумный треклятый гном продолжал держаться за Еву, раскачиваясь, подобно маятнику, смеясь и рыча в безумии. "Да будь ты проклят, Белиаров идиот!" Пережив столько потрясений за один день, тенелов уже не стеснялась в выражениях. надо было избавиться от гнома, и очень быстро, насколько, насколько это вообще могло быть возможным. Так они долго не протянут. Проблема заключалась только в том, что руки Евы были "заняты", а значит, жестов для активации заклятия она не сумеет сделать. Тогда оставалось только одно: кровавый удар. В магии Крови заклинательница умела немногое, но одно это заклинание могло уже во второй раз спасти ей жизнь. Дальше оставалось лишь чуть-чуть вытерпеть, чтоб дождаться, когда мерцание можно будет использовать снова, дабы оказаться на твердой поверхности. Плохо было только одно: что Ева не могла вместе с собой мерцанием вытащить Кевина, но если она сумеет выбраться, значит, сможет в тот же миг вытащить и его.

Невообразимая ловкость, реакция, прыть, все это вкупе давали простому человеку такую силу, что наверное наблюдая со стороны это зрелище шокировало, и не поддавалось анализу. Но Венум мог. Он избегал ядовитой лозы, он пробивался сквозь пламя, он смог даже отрубить проклятому личу его кисть, но все оказалось тщетным. Уклонившись от ядовитой волны, которая в другой ситуации просто поглотила бы следопыта, он посмотрел на Архилича, который затратив всего пару секунд смог отрастить себе новую конечность. Вновь пришлось переоценить ситуацию.
"Моих сил не хватит, и измотать ранами я его не смогу. Арбитры сильны, но даже они не смогут противостоять этому ужасу. Надо что-то придумать... Что все это время помогало сне? Что вытаскивало меня из объятий смерти словно за уши из пучины?" Ответ пришел к нему сам собой, словно и не требовался. В канализации, при встрече с личом, его жизнь спасло благословение которое он наложил на себя, именно оно дало те секунды что позволили инквизиторше добраться до следопыта. Потом была деревня. Там, в сражении с назгулом, светлый барьер не давал ядовитым пчелам пробиться, сжигая магических мошек. Все это - проявление наверное истинной магии света, питаемой верой и дающей такую мощь. И сейчас перед ним враг, против которого наверное невозможно сражаться. Но Голдман должен! Он верил в то, что сила света до самого последнего вздоха не оставит его, и что теперь времени у него хватит лишь на единственный выстрел лучом, но в таком состоянии, этот выстрел по всем предположениям должен обладать достаточной мощностью. Времени после этого заклинания не останется, и надо срочно уходить из ауры пламени, уходить назад, к западной стене.

Ева как-то приуныла после слов арбитра. Не по душе ей было сидеть на месте, пока где-то происходит, возможно, очень серьезная битва. Она не знала всех способностей гномов, но и того, что видела, было более чем достаточно для того, чтоб волноваться. Но сыпать этими волнениями, словно солью на рану, заклинательница не стала. Зачем? Действительно, нужно было просто набраться терпения и немного подождать. Раз Кевин не обратил внимания на склянку, значит, с алхимией он тоже не был знаком, потому пришлось ее просто убрать до лучших времен. Последние слова Кевина прозвучали для Евангелины чем-то вроде предлога для беседы. Оно и понятно - ему нужно было знать причины, а Еве не было смысла их таить.
- Думала своим телом, - честно призналась она. - В один из дней путешествия до этой деревни со следопытом случилось неладное, сознание потерял надолго. И мне с еще одним воином, что решился отправиться с нами, пришлось заночевать на холме. Тогда-то и случилось первое нападение нежити, которое меня поразило своей организованностью. Мне исполосовали спину - ты знаешь, боец из меня далеко не лучший. Добрались мы до деревеньки под ночь. И признаться, почувствованное духом света меня напугало. Проскользнуть через это незамеченными было нереально. - Ева села на пол, обхватив руками колени. - Гномы подвернулись под руку, и за то стоит мне благодарить богов. Правда, я пока не определила, каких. - невесело усмехнулась она, намекая на то, что она тем самым обрекла бедолаг на смерть. - И знаешь, как бы теперь меня ни мучила совесть, я не жалею о своем решении. С самого начала почти под все удары попадали они, мне лишь оставалось продолжать играть роль наивной жены Голдмана. Хрофт помог обнаружить Врата Даора, - сказав это, заклинательница жестом указала в сторону развалившегося портала, - но после заместо меня словил лбом стрелу назгула. Если бы его не было, не было бы меня. Дальше - больше. Пока я разделывалась с назгулом, эти бравые ребятки зачистили всю деревню от нежити, выиграли время, чтоб ее обследовать. Утром я подумывала о том, чтоб оставить их в трактире, но там уж они навязались сами. И снова я ничуть не жалею. Если бы Фрон не догадался, как можно было отключить охрану первого зала, не оказал бы мне первую очередь, я бы просто умерла в луже собственной крови, да еще и без ног. - Вспоминая о таком потрясении, Ева неосознанно стала потирать новенькие шрамы чуть ниже колен. - По правде говоря, я уж и не надеялась забраться так далеко...
Последние несколько дней были слишком насыщенными для заклинательницы, а постоянная мысль о том, что ее направили сюда целенаправленно, чтоб убить, все чаще не давала покоя. "Все могло бы быть иначе. И гномы бы остались живы. Но я не настолько самоотверженна, чтоб вынести все в одиночку. Думаю, куда правильней было бы признать, что я полностью оправдываю все слухи о сотрудниках Министерства Магии."