Рост:  174 см
Вес: 59 кг
Тип телосложения: Эктоморф
Цвет глаз: Голубой
Цвет волос: Седые с черными прядками
Цвет кожи: Стандартный
Особые приметы: Прихрамывает на правую ногу, кость которой не правильно срослась и чуть укротила ногу; довольно часто сутулится; на правой стороне лба шрам, размером с мизинец; многочисленные шрамы на спине и ногах.
Наиболее частая одежда: Холщовая рубаха белого цвета, свободные штаны из дешевой ткани; высокие, доходящие почти до колена, сапоги из грубой кожи.
Украшения (если имеются): Серебряное кольцо с гравировкой.

Отец: Ревам Эверхарт, умер в 17077 году от лихорадки;
Мать: Майрэм Эверхарт, погибла в 17072 году во время ограбления.
Братьев и сестер: нет.

… - Эй, парень! – послышался громкий голос. – Парень! Я к тебе обращаюсь! – донеслось позади вновь.
Шаги замедлились. Сердце начало учащенно биться, отбивая стук шагов по мостовой. Остановился.
- Парень! Ты совсем оглох? Может… Тебе помочь нас услышать? – за этими словами последовал громкий хохот. В спину полетели оскорбления, самые отборные, что когда-либо слышал.
Я медленно остановился. С большим трудом развернулся, что бы увидеть говоривших. Их было четверо.
- Нет, господа, мне не нужна ваша помощь, - послышался неуверенный голосок юноши. Видно было, что старался выглядеть более уверенно, чем есть на самом деле. Получалось плохо; откровенно говоря, не получалось вовсе.
- Господа?! – и вновь порыв хохота. Что было в этом смешного, парень так и не понял. – Эй, щенок! У тебя есть деньги? Нам с ребятами не хватает на выпивку.
Мгновение, одно, другое, третье. Рука юноши медленно опустилась в карман и извлекла кошелек, обычный кожаный кошелек с обычными кругляшками.
- Держите, господа, – с этими словами парень кинул кошелек в того, кто больше всех говорил. По-видимому, это и был главарь это банды. Ловким движением заядлого грабителя поймал кошелек, почти мгновенно раскрыв его.
– Замечательно! А теперь… - главарь поднял голову, глядя на пустое место. – Где этот мальчишка?! Найти его!..
… Ноги несли меня туда, куда я и не желал прийти вовсе. Страх молоточками боли отдавался в висках, глаза застилала красная пелена. Сердце готово вырваться из груди, но нет, останавливаться нельзя. Да, грабители глупы, но они видели меня и знают то, что я видел их. Не умеют проигрывать…
… - Мы нашли его, Рик, - раздался голос. Очень глухой, очень далекий. Может это сон?
-Это точно он? Ах да, наш мальчишка! – прорычал главарь, которого теперь, как известно, звали Рик.
Да, это сон. Не может быть иначе, ведь я… Я убежал! Я…
… Один за другим, главарь осыпал ударами мальчишку, что свернулся на полу, обхватив голову руками.
- Ты… Ты думал, что так просто уйдешь от нас? Наивный малый! – Рик наклонился и схватил лежащего на полу за подбородок.  Большой палец главаря вытер кровь с лица мальчишки. – Больно, да? Ну, ничего, скоро твои мучения закончатся.
С силой оттолкнув голову юноши и ударив ею о каменный пол, Рик продолжил начатое дело.
- Ребят, может, и вы хотите немного поиграть с нашей куклой? – раздался очередной дружный хохот…
…Боль была в каждой клеточке моего тела. Как? Как они смогли так быстро догнать меня? Ох… Даже думать было больно. Боль перекрывала все прочие чувства. Во рту был стойкий солоноватый вкус крови. Собственной крови. Не хватало пары зубов, нос, кажется, был сломан. Скорее силой мысли, чем волей тела перевернулся на спину. Теперь над ним не было того черного засаленного потолка – голубое небо, обрамленное парой двухэтажных домов.  Сил не было даже для того, что бы закричать. Слезы текли по щекам, и их было не утереть даже плечом, не говоря о рукаве. Попытка поднять руку привела к еще большой боли в плече. Видимо, повредили и руку. Вторая рука, на удивление, была целой и единственной частью тела, что не болела.
Медленно, со скоростью черепахи на песчаных берегах, я попытался добраться до стены. Казалось, что это был самый долгий и самый тяжелый путь за всю мою жизнь. Каждый дюйм пройденного расстояния сопровождался жгучей болью во всем теле. Глаза метались в поисках хоть чего-то, что могло облегчить передвижение. Грудь разрывалась от нехватки воздуха и, казалось, что каждый глоток воздуха делает еще больнее.
Обессиленный, я упал на мостовую, вновь ударившись головой об оную. Еще одной вспышки боли мое тело не выдержало и сознание решило удалиться на некоторое время…
Глава II

… - Эй, парень! – послышался голос, который упрямо пробирался через затуманенное сознание. Мысль того, что это мог оказаться снова Рик, пришла почти мгновенно. Тело в последней попытке противостоять угрозе дернулось, вновь сжимаясь в комок. Кровавая пелена, что застилала глаза, готова была вот-вот сомкнуться надо мной и навечно спрятать меня под своим кроваво-красным крылом.
– Парень, ты живой? Ох, как тебе досталось… - голос менялся. Медленно, настойчиво пробираясь ко мне в голову. – Сейчас-сейчас, потерпи немного.
Сознание упорно не хотело пропускать голос, заставляя меня сжиматься еще сильнее, ожидая новых и новых ударов.
Послышались удаляющиеся шаги. Тишина. Лишь стук сердца выдает жизнь в моем теле; нет ни стонов, ни криков – только упрямые удары сердца, заставляющее жить, призывающее жить. Текли минуты, которые для меня были часами. Казалось, что все сезоны успели смениться, но вот послышался далекий стук по мостовой. Шаги. Кто-то приближается.
Тело вновь сжалось в комок, ожидая новой «порции».
Все снова замерло. Мимо. Но… Что это? Легкое дыхание ощущается на щеке. Ветер?
- Выпей, мальчик, выпей. Это сильнодействующее средство, оно должно помочь тебе, хотя бы поднять на ноги. Тебе нужна помощь, пей, - проговорил незнакомый голос. Нет, он не пугал, он давал надежду, давал то, что отнял Рик.
Обжигающая жидкость, казалось, разрывает горло. Раздался приглушенный хрип, и тело рефлекторно выгнулось дугой.
- Терпи, мальчик, терпи. Дальше будет легче… Главное – терпи… Терпи, я тебе говорю… - голос медленно уходил. Или это я отдалялся от него? – Нет, держись! Не уходи!  - Вновь тот же голос, что-то требующий настойчиво. Но мне нет дела до этого. Дальше – тишина и покой…

… Сколько я не приходил в себя – не знаю. Изредка просыпался, точнее, вырывался из царства забвения, что бы выпить очередное зелье или простой воды и, почти мгновенно, отключался вновь. Все эти внезапные секунды бодрствования превратились в череду мелких событий, которые со временем сложились в одну картину.
Теперь я лежал не на холодном полу в каком-то переулке, а на теплой перине рядом с окном. В воздухе стояли запахи луговых цветов и свежего хлеба. Вонь отходов и экскрементов остались позади. Одежда, которая скорей представляла собой обрывки ткани, сплошь покрытые пятнами засохшей крови, сменилась на длинную рубашку, в которой мои ноги порой путались во сне. Боль во всем теле сменилась на тепло и спокойствие, которое лишь изредка омрачалось приступами – единственное, что осталось после избиения. Нет, боль не ушла. Она спряталась глубоко внутри, под надежным заслоном, созданным эликсирами и человеческой заботой. Забота… Слово, которое редко можно услышать от незнакомого человека. Но почему мне так повезло?..
Я проснулся от того, что теплые лучи солнца щекотали мне нос. Это было приятное ощущение после того, что мне пришлось пережить! И кто додумался положить меня у окна?
- Я. Так было нужно для того, что бы обрабатывать твои раны, - проговорил незнакомый женский голос. В нем не было угрозы или злости, но и не ощущалась симпатия. – Как ты себя чувствуешь? – Казалось, что эти вопросы она задает каждый день по нескольку раз, настолько будничным и естественным был ее голос.
Я попытался что-то сказать, но издал лишь хрип. Острые иглы как будто прошили горло насквозь  - настолько сильной была боль. Поморщившись, я кивнул.
- Значит не очень хорошо, раз не можешь говорить. Зелье, что тебе дали, оно… Оно повредило твое горло. Возможно, ты не сможешь говорить. Но мы сделаем все, что см…
Дальше я уже не слушал. Потерять голос… Да, это, конечно, минимум по сравнению с жизнью, но… Голос! Так не должно быть. Нет-нет! Мысли кружились в голове, обгоняя одна другую. Нет, сам с этой проблемой я не справлюсь. Нужна помощь, но… Мне уже помогли. Хорошо помогли, спасибо! Вероятнее всего, это была аллергическая реакция на какое-то вещество в зелье, а может и оно само было не слишком хорошего качества. После этого случая ни Кейт, ни ее отец больше не приносили снадобья и старались лечить стандартными, не магическими методами.
- Эй, ты меня слышал?! – девушка оказалась достаточно близко. Аромат цветов, тот самый, что сопровождал меня во время минутных пробуждений. Девушка схватила меня  за плечо достаточно крепко. Волна боли прокатилась по всей руке, и я еле сдержался, чтобы не застонать. Но, видимо, девушка поняла все, быстро одернув руку. – Прости, я не хотела.
Она стояла, прижав обе руки в груди, и смотрела на меня, молча наблюдая, как боль спадает, словно море забирает свои волны после прилива. Мгновения перетекали в минуты. Я лежал, она стояла, молча глядя на меня. Я лишь кивнул, отворачиваясь к окну...
Последующие «возвращения» в сознание становились с каждым разом все продолжительнее, но голос так и не вернулся. В скором времени я уже мог сам держать ложку, наполненную постной кашей, или чашку, в которой медленно остывал травяной чай.
Время шло. Мое положение верно, но очень медленно двигалось к стабильному состоянию. Сколько времени я пролежал в кровати,мне не довелось узнать. Но в чем я могу быть уверен точно, так это в том, что за это время многое изменилось, даже я сам.
Одрябшие после долгого лежания на кровати мышцы , постепенно приходили в норму, обретая прежнюю силу. В этом мне помогали какие-то вещи, которые приносила девушка. Чаще всего это были кольца из плотной кожи с дыркой в центре, похожие на баранки, что продавались на базаре. Но пока я мог развивать лишь руки, ногами же я так и не начинал двигать. Просыпаясь в бреду, я очень часто не чувствовал их. В такие моменты мне начинало казаться, что у меня их просто нет, так же, как и голоса. Для того, что бы попросить поесть, мне приходилось стучать по металлической чашке, что всегда стояла на подоконнике рядом со мной.
- Ты умеешь писать? – как-то раз спросила девушка, имя которой я так и не узнал. Получив мой неуверенный кивок, девушка ушла. Я вновь остался наедине с собой, заточенный в четырех стенах. Девушка отсутствовала дольше, чем обычно; я не мог вспомнить, чтобы прежде ее не было столько времени. Почему-то меня это напугало, но, выглянув в окно и заметив ее, я успокоился,  сам не знаю, почему.
Комната, в которой я лежал, была довольно большой. По крайней мере, в ней помещалась большая кровать, огромный стол, за которым могла уместиться дюжина человек, печка, в которой почти непрерывно что-то готовилось, что-то сушилось. На полу был постелен темно-зеленый ковер с простыми узорами в виде квадратов и треугольников. На стенах висели головы разных животных (видимо, владелец был охотник, - сделал вывод я), картины, на которых были изображены пейзажи или города. На удивление, в доме не было ни одного зеркала. Не знаю, как она обходилась без него, - насколько мне известно, уважающая себя девушка не может каждые пятнадцать минут не убеждаться, что она хорошо выглядит. Впрочем, я допускал, что в доме могли быть и другие комнаты. 
Вся мебель, что была в комнате, говорила о том, что хозяин дома вполне состоятелен, ибо резные стулья, шкафы со стеклянными дверками, вычурные ставни не смогли бы позволить себе бедные люди. Дальнюю от меня стену  занимал длинный книжный шкаф. Однако книги казались давно забытыми и стояли на полках скорее как дань памяти. Большинство из них покрыто толстым слоем пыли. Впрочем, несколько книг, судя по всему, периодически покидали книжный шкаф. Наверняка хозяин часто доставал их, перелистывал, освежая свою память, и бережно ставил на место. Хотел бы я получше узнать его.. Узнать о том, кто он, чем живет и откуда набрался смелости для того, чтобы спасти меня..
Девушка вернулась до того, как я закончил осматривать комнату.
- Если ты не можешь с нами общаться – тогда пиши на бумаге, - проговорила девушка, протягивая мне подставку для письма, маленькую чернильницу и стопку бумаг.
Бумага была белоснежной и явно не из дешевых, перо было остро наточено. Чернила были иссиня-черные, от них шел легкий сладковатый запах. После засыхания он сохранялся и в скором времени я к нему даже привык.
Закончив разглядывать письменные принадлежности, я посмотрел на девушку и кивнул, взяв перо в руки. Странно, но это привычное с детства действие показалось мне таким далеким, таким незнакомым, что первые буквы были похожи скорей на закорючки, чем на элементы письма. Я смущенно улыбнулся ей и продолжил писать. После того, как последний завиток лег на бумагу, я протянул листочек девушке.
- Меня зовут Катрин, - начала девушка, отвечая на все вопросы, что мне удалось написать на одном листочку. – Как долго ты.. А, понятно. Прошло уже четыре месяца с того момента, как мой отец принес тебя сюда.
Мои брови резко поползли вверх, глаза широко открылись и я готов был вот-вот что-то произнести, но не смог, боль в горле остановила меня. Четыре месяца?! Такого я не мог представить и в самых страшных своих кошмарах.
- Не удивляйся. Тебе очень хорошо досталось. Скажи спасибо, что остался жив. Так… - девушка вновь опустила глаза на листок, быстро пробежавшись по остальным вопросам. – Да, ты все еще в Чаезе. Как я тебе уже говорила, тебя принес мой отец. Вижу, тебе интересно знать, где он? Его убили, - ответила девушка, резко повернувшись к огню и швырнув в него бумагу. Язычки пламени заплясали на ней, извиваясь в немыслимых фигурах до тех пор, пока лишь горстка пепла не осталась от моей записки.
Я закрыл глаза. Тот, кто спас меня,  был мертв. И теперь за мной ухаживает его дочь, потому что не может дать умереть простому мальчишке. Почему? Обещание отцу или просто человеческая совесть? Я открыл глаза и посмотрел на девушку. Я пытался ей сказать хоть что-то, боль в горле становилась с каждым усилием все сильнее и сильнее. Слезы струились по моему лицу, но я не хотел сдаваться. Нет, только не сейчас. Он говорил это – не сдавайся.
- Пр… Прости… - раздался тихий хрип из моего рта. Потрескавшиеся губы изобразили некое подобие улыбки.
Девушка стояла и просто смотрела на меня. В ее взгляде читалась жалость, но она не смогла ее показать. Я отвернулся к окну, глядя на заходящее солнце. Глаза медленно закрывались, сон одолевал меня. Прошел еще один день…
Глава III

… Каждый последующий день был для меня длиннее предыдущего. Два часа, три, пять, семь, двенадцать, пятнадцать, однажды было даже почти двадцать! Жаль, что все пространство ограничивалось моей постелью. Ноги так и не двигались, хотел я этого или нет.
- Нужно заняться ими, иначе ты можешь их потерять, - однажды сказала девушка, глядя на мои потуги сделать хоть что-то с нижними конечностями.
- По-понимаю, - ответил хриплым голосом я.
Да, вы правильно поняли - голос ко мне вновь возвращается. Медленно и через боль, но возвращается. Приятное ощущение того, что ты можешь не только “мыкать” и “фыкать”, но даже произносить целые слова, а то и предложения! После первого моего слова после ранений я поверил в себя, у меня появилась цель, к которой я обязан был идти, не смотря ни на что. Тоже самое мне говорила и Кейт, как я ее называл. Ей нравилось и, порой, она даже улыбалась, но тут же скрывала свою радость за личиной безразличия. Но я знал точно - она меня любит. Нет, не так как любит девушка юношу, нет! По-человечески, с добротой и от всего сердца. Она заботилась обо мне и даже закрывала глаза на мои обыкновенные человеческие слабости: бывало,  тренировать руки приходилось слишком много, отчего они болели и я просто сидел, с трудом двигая даже пальцами, не то что руками; она же делала вид, что ничего не замечает. Наверное, она была даже капельку святой.
- Ну, раз понимаешь - тогда вперед! Начни хоть что-то делать, меня же не будет с тобой все время, Тод, - проговорила она, с напускной строгостью глядя на меня сверху вниз.
Она была очень красива. Волосы цвета ржи, в которых почти всегда красовался цветок. Голубые глаза, которые напоминали мне о маме, о потерянном детстве. Пухлые губы, которые касались моего лба в то время, когда у меня поднималась температура или я был на грани приступа. Она была не очень высокой, стройной; у нее очень хороший вкус - платья, которые она носит, а их, поверьте, у нее целый шкаф, подчеркивают все ее прелести, глядя на которые я всегда краснею и отвожу взгляд.
Прелести...
- Эй, хватит на меня пялиться! - проговорила Кейт, поворачиваясь спиной ко мне. Сегодняшнее платье было слишком выразительным, если можно так сказать.
- Хор-р-рошо... - Импова буква! С ней всегда много проблем!
- То-то же. А теперь - займись делом. - требовательно проговорила она, выходя из комнаты.
Да, как оказалось позже, комнат было больше, чем я себе представлял. Здесь была и гостиная, и две спальни, две комнаты для умывания... От всех этих названий у меня кружилась голова. Куда же я попал? Но этот вопрос так и остался у меня в голове, так как произнести его у меня не хватало духа.
- Да, пор-р-ра р-р-работать... - произнес я шепотом сам себе, скривившись от боли...
… Откинув одеяло в сторону, я посмотрел на свои ноги. Они были почти такие тонкие, как и мои руки. Мышц на них не было вообще. Казалось, что это были только... Кожа и кости, да, не иначе.
Раны постепенно заживали. Нос удачно сросся, но горбинка все-таки осталась. Волосы, из-за многочисленных травм головы, стали пепельно-серыми, почти белыми, если не считать нескольких прядей черных волос, что напоминали о прошлом.Несколько ребер были сломаны после ударов стальных сапог; теперь же они срослись, остались лишь шрамы на груди и животе. Ноги же остались все в кровоподтеках. Большие ссадины и рваные раны оставили шрамы на ногах, но, как сказала Кейт, “опасаться нечего, ты сможешь ходить”

Наклонившись вперед и потянувшись, что бы потрогать свое колено, меня чуть не откинула обратно сильная боль в животе.
“Нужно быть аккуратнее” - подумал я. Силой воли я попытался поднять правую ногу или пошевелить пальцами. Ничего. Еще одна попытка и... снова провал. Слезы встали в моих глазах, готовые вот вот ринуться вниз, принося успокоение.
“Нет, хватит жалеть себя! Хватит!” Легкий удар по щеке. Нет, не помогло. Еще один, но уже сильнее. Ага, больно. Значит - живой. Двигаемся дальше.
Взяв двумя руками ногу выше колена, я попытался сдвинуть ее с места. Каждый миллиметр отдавался... Нет, не болью - каким-то отдаленным напоминанием движения, прежнего движения. Что-то внутри мне упорно хотело помочь, но мышечная слабость гнала это прочь.
Давай, еще одна попытка.
“Ну пожалуйста... Лишь немного, прошу!” - взмолился я, стараясь пошевелить хоть одним пальчиком. Ничего!
С силой откинувшись на подушку, я разрыдался в голос. Все было потеряно, все упущено. Голос... Да, голос я восстанавливаю, но что я буду делать без ног?! Вечно висеть на шее у Кейт?! Нет, уж  лучше умереть и не мучить ни ее, ни себя...
… Медленно утекали дни, словно капли осеннего дождя по стеклам. Сила вернулась к рукам и, порой, я замечал, что они стали сильнее чем прежде. Кейт очень хорошо заботилась обо мне. Пусть это и не приносило ей радости и хоть какой-то пользы, но она продолжала делать это. Раны успели затянуться, оставив лишь многочисленные шрамы на голове, спине и животе. Горбинка на носу, как говорила порой Кейт, даже немного украшала меня, что не могли ни радовать мое юношеское сердце.
- Поднимайся, - сказала однажды девушка, подходя ко мне. В руках у нее были две длинные палки из красного дерева. Заканчивались они раздвоением и были похожи больше на нелепые рогатки, которыми так часто дети развлекаются в детстве. - Нечего лежать, тебе нужно тренировать ноги, что бы не остаться вечно таким.
Она помогла мне сесть на кровати, свесив ноги. На удивление, боли я не чувствовал, но и ощущение того, что у меня есть ноги не приходило.
- Кейт, я не чувствую их. Как я могу ходить? - спросил я, принимая у нее палки. Это было правдой - ноги были как-будто не мои. Да, я мог до них дотронуться, мог ощутить далекие отголоски прикосновения онемевшей кожей, но не более. Иногда, когда я просыпался ночью от очередного кошмара и пытался после заснуть - я упирался с силой ногами в спинку кровати, что бы почувствовать хоть что-то.
По началу не происходило ничего. Словно это были не ноги, а палки, которые мне и принесла Кейт. Разницы для меня не было никакой, но и оставлять все так не хотелось. Каждодневные тренировки, помощь девушки в согревании ног, ступней и пальцев делали свое дело.
Спустя несколько дней я смог пошевелить пальцем! Да, я видел, как он дернулся. Ох... Я не знаю, когда в последний раз так радовался. Слезы счастья струились по моим щекам и мне не хотелось останавливаться. Я был рад даже такому маленькому шагу на пути к восстановлению.
Это совсем крошечное достижение сподвигло меня на череду событий, которые полностью изменили мою дальнейшую жизнь.
Поднявшись с кровати с помощью палок, я чуть не упал обратно - голова резко закружилась и меня начало заваливать на бок, но Кейт была рядом. Она подхватила меня и до моей головы донеслись заглушенный слова: “Держись, скоро привыкнешь”. Она никогда не обманывала, никогда. Прошло всего несколько минут и я мог уже ровно стоять, но не осмеливался сделать первого шага. Как говорят - первый шаг самый трудный, пусть и не буквально, но для меня это было именно так.
- Ну... Давай, Тод. Ты должен сделать хотя бы один шаг, что бы дальше было легче.
Я крепко держался за палки, глядя в пол, который то и дело приближался ко мне, угрожая “ударить” меня. “Давай, Тод, ты сможешь. Кейт просит, хотя бы ради нее. Просто попробуй - хуже не будет” - вертелось в голове.
Тело забыло что такое хоть бы, но голова помнит. Она помнит, что такое утренняя раса на озябших пальца; помнит что такое прикосновение воды в холодном горном ручье - она помнит все и все это возвращает мне.
- Смелее, Тод, давай! - проговорила она уже настойчивее.
- Хорошо. Иду, Кейт, иду... - не веря в свои слова ответил я.
И пошел. Да, я смог передвинуть ногу для некоего подобия шага. Мышцы, которые давно позабыли даже о себе, внезапно проснулись, напряглись. Тянущая боль сковала икроножные мышцы, но это было не важно. Я смог сделать шаг! Улыбка засияла на моем лице.
- Молодец! Давай еще один, - приободрила меня Кейт, касаясь плеча.
Второй шаг. Третий, четвертый, пятый... Нет, слишком поспешил. От радости того, что я наконец-таки могу ходить, не заметил кошки, что сидела на полу. Кейт иногда подкармливала их, что бы те не дохли с голоду, или скрывала их от морозов. В принципе, я не имел ничего против них. Но в этот раз лучше бы ее не было...
Палка попала по хвосту кошки и та, громко мяукнув, понеслась прочь. Жаль, что эта “прочь” была моя нога. От напора такой туши я не удержался - рухнул на спину, чудом не ударившись головой о кровать.
Первый день прошел удачно...

Добыча металла ;
Кузнец;
Оружейник;
Кожевник;
Грамотность;
Фермерство;
Садоводство.