Жара. Ивейн сидела в повозке, скрестив ноги и закатав широкие рукава, и тренировала концентрацию внимания. Вернее, пыталась. Вместо концентрации на дыхании разум упорно начинал анализировать звуки. Скрежет упряжи. Говор возничего, тяжелого мужика, грубого, но добродушного. Плач ребенка в идущей следом повозке. В который раз девушка оборвала мысль и заставила себя не думать ни о чем. Вдох. Выдох. Вдох. Песня. Выдох. Низкий гномий… вдох… голос… выдох. Проклятье! Плохо у нее еще получалось. Но заняться в пути все равно было нечем, потому уже не первый день Ивейн часами занималась одним и тем же. Пока результат был один – она начала по голосам узнавать спутников. Не всех конечно, но тех, кто много говорил – и когда она смотрела на них, и когда сидела с закрытыми глазами и старалась их не слушать. Когда голова начинала раскалываться от безуспешных попыток, она меняла тактику: старалась слышать как можно больше и одновременно плести заклинания. Что-нибудь безобидное, например Росу (что кстати неплохо спасало от жары), или Влажный барьер, или Преображение. Она, кстати, довольно быстро сообразила, что наколдовывать воду надо либо за краем повозки, либо поставив на колени котел – хватило одного недовольного взгляда хозяина повозки на мокрые вещи. Она тогда конечно все тут же высушила, но неловко было еще очень долго.
Девушка вздохнула и легла на пол, подперев подбородок кулаками. Скоро вечер, караван остановится на привал. Еще на один день она ближе к Аклории. Еще один вечер она посвятит боевой магии, уйдя подальше, чтобы никто не мешал глупыми вопросами и не менее глупыми рассуждениями. Конечно, неплохая тренировка концентрации будет в лагере, но призвать посреди ужина Водяного элементаля – верный способ сделать так, что следующие несколько часов на ней прочными гроздьями будет висеть вся наличествующая ребятня. Так и ехала она, составляя примерный план вечерней тренировки и краем уха слушая пение гнома.