Кирк прекрасно понимал, что не может бросить её. Только не сейчас, только не так. Ведь это он увёз её из дома, это его действия и бездействие привели их ко всему, что они имели сейчас... То, что случилось с его сестрой - было целиком и полностью его виной. Он не сумел защитить её. Но он может хотя бы остаться с ней... Он должен остаться.
Когда Бертрам развернулся обратно, Кирк уже устроил голову сестры на своих коленях. Он всегда поддерживал её и не собирался бросать сейчас. Во взгляде солдата он мог прочесть сочувствие, тот наверняка понимал, как тяжело сейчас должно быть любящему брату. Вот только слов утешения у него не было.
Повозка ехала дальше, её всё так же трясло на ухабах, а спереди доносилась отдалённая ругань. Бертрам не стал переспрашивать у юноши о фамилии, ему вполне было достаточно имени. В конце концов, он ведь действительно оставался простым служакой, которому не требовались формальности для простого разговора.
Так время и тянулось за неспешным разговором, который у Кирка и Бертрама худо-бедно, но клеился. Их общение нельзя было назвать откровенным, но это было лучше, чем проделывать путь в молчании, предаваясь страху и отчаянию. Хотя это и не означало, что говорили они безостановочно, порой паузы затягивались настолько, что казалось уже, что продолжения не будет. Но тишина всегда оказывалась слишком невыносима. Тишина была наполнена смертью. Лицами убитых, отзвуками ревущего пламени, одержимостью и ужасу, отражённому в глазах сестры в самый последний момент... Она так и не очнулась. А воспоминания, связанные с ней, отдавали слишком острой болью в сердце Кирка.
Солнце уже клонилось к закату, а повозка успела намотать на свои колёса ни один десяток километров. Впереди, за деревьями, показались деревенские дома - окрестности Валенсии. С тех пор, как повозка миновала тот широкий овраг, Кирк больше не видел удачных возможностей для побега. Но для него это не имело никакого значения. Всё, о чём он думал на протяжении последних часов - это о лекарях, которых Бертрам обещал для его сестры.
Кирк не видел, как пришла в себя его сестра. По прибытию в город их немедленно отдали под стражу, после чего юношу посадили в камеру, а девушку отнесли в лазарет. Лишь на следующее утро, когда его повели на допрос, Кирк сумел задать вопрос о судьбе Ютории. Как выяснилось, девушка получила тяжёлое сотрясение, и лишь после вмешательства лекарей сумела придти в сознание. Сразу после этого её бросили в отдельную камеру - закрытый каменный мешок, предназначенный специально для опасных магов.
Следующие несколько дней для брата и сестры проходили в постоянном давлении и лишениях, они плохо спали, мало ели, на допросах им угрожали и задавали бесконечное множество вопросов. Часть из них повторялись, часть не имели никакого смысла. Порой Кирк вообще не понимал, чего от него хотят добиться. Но сделать он ничего не мог, равно как не могла ничего сделать и их с Юторией мать, которая без сомнения прознала об их возвращении. Её он видел лишь один раз, да и тогда всё общение сводилось к причитаниям, попыткам воззвать к его стыду и совести, а также к расспросам о сестре. Куда чаще мать навещала именно её, и именно за её судьбу она боролась.
Наконец состоялся суд. Душный зал был битком наполнен чиновниками, стражей и представителями мелкой аристократии, которые вечно затыкают собой любые щели, лишь бы напомнить о своей важности. Только одно лицо отозвалось теплом в сердце Кирка. За несколько мучительно долгих недель он впервые увидел свою сестру, пусть и стояла она в сопровождении сразу нескольких стражников, по рукам и ногам скованная антимагическими кандалами. Забавно, но брату и сестре даже позволили говорить. Они пытались защитить себя, защитить друг друга, но слова их не находили никакого отклика на лице заплывшего жиром престарелого судьи. Был лишь один голос в защиту, к которому он хоть немного прислушался. Это был голос матери, оправдывающий свою дочь настолько столь беззаветно, отчаянно и слепо, что слушать это было попросту унизительно. Унизительно для всех, но для Кирка в особенности, поскольку именно его женщина обвиняла в побеге сестры, и именно он в её глазах подбил Юторию на совершение преступления. Как всегда подбивал её нарушать правила, исполнение которых мать пыталась привить им дома. Никогда ещё Кирк не чувствовал себя так мерзко. И никогда ещё он не был так уверен в правильности своего решения покинуть родной дом. Если бы он только мог знать, чем для него с сестрой обернётся всего одна случайная встреча с незнакомцем на тракте...
Решение суда было суровым. Аннет Альбер заплакала, когда выносили приговор её дочери. Той единственной, на кого она возлагала свои надежды, единственной, кто могла достичь для их семьи вожделенного матерью уважения и влияния в среде валенсийской аристократии. Юторию передавали Министерству магии, где она должна была пополнить ряды Своры, сильно поредевшие после осады Иридиума и всей военной кампании против Марагора. Насколько было известно в народе, бывших членов Своры не существовало. Живыми оттуда попросту не уходили. Это была организация, состоящая сплошь из убийц, приговорённых к смертной казни. Работа на Министерство для них была лишь отсрочкой перед неизбежным приговором, который каждый из них легко мог принять в ходе любого из смертельно опасных заданий, куда их бросали как на убой.
К тому моменту, как очередь дошла до него, Кирк не ждал уже ничего. Он оказался лицом к лицу с тем детским ужасом, что терзал его на протяжении долгих лет, прожитых под кровом отчего дома. Их с сестрой разделят. И они больше никогда не увидят друг друга. Никогда ещё ночные кошмары не подбирались к нему так близко. Никогда ещё они не были настолько реальными... Лишь краем своего сознания юноша продолжал ожидать собственного приговора. Боялся ли он смерти в этот момент? Или причиной его переживания были вещи гораздо страшнее?
Быть может, если бы не война, что закончилась совсем недавно, если бы не огромное количество смертей среди мирного населения, судья не был бы к нему так благосклонен. Империи отчаянно не хватало рабочих рук. И именно поэтому милостивый суд постановил отправить Кирка Альбера на каторгу. Каторгу, длинною во всю его оставшуюся жизнь. Короткие прощания с сестрой - это единственное на что он мог рассчитывать, прежде чем стража грубо выволокла его из зала суда. Впереди у него было много свободного времени... Времени, чтобы вспомнить несбывшиеся мечты. Времени, чтобы оплакать разрушенные жизни.
(Кирк, Ютория) Вызов провален: Незнакомец на тракте
Кирк получает качество навыка Мужественность +1
Кирк, Ютория >>> Скачок времени >>>
