На какой-то миг улыбка пропала с лица Альфария, но это скорее был театральный жест, нежели реальная растерянность от вопроса. Альфарий давно знал кто он, ведь он был лишен праздного выбора тепличной жизни. Войны, как и любые другие испытания - это есть горнила, в которых куются души людей. Душа Магнуса давно была крепка, хотя и несоа в сеье прожилки неестественных материй. Но именно это наполняло его жизнью, заставляло улыбаться, дышать полной грудью.
- Я есть жизнь, - прозвучал философский ответ Альфария, никак не вяжущийся с беззаботной улыбкой. И снова глаза выдали какую-то мрачную и бесконечную тайну, проклятую мудрость...
Действительно, чем была так хороша Ивейн? Альф не любил такие вопросы. Чувства, есть чувства. Это горящая вода, это воздух, обращающийся в золото. Необьяснимо и не требует обьяснения. Смла, гораздо выше божественной.
Рядом вдруг появилась Мия и в воздухе потянуло нежным ароматом южных цветов, перебивших яркость морских кораллов, излучаемых Ив.
- На медведя. Этот медведь - очень старый! На севере их тысячи, они больше, страшнее, но не стоит обманываться внешностью. Мишки очень добрые, но не любят, когда их излишне трогают...
Пока троица наблюдала за зверем, медведь напился и бросив безразличный взгляд на корабль, скрылся в зарослях. Судно продолжило свой подьем, а река тем временем стала расширяться, а берег становился менее густозаросшим... Первый день плаванья. Что будет впереди? Альфарий ощущал внутреннюю тревогу и какой-то остаточный восторг...
- Думаю, можно вернуться в каюту и позавтракать! Как вам идея, девчонки?

Мия проводила флегматично исчезающего в зарослях медведя взглядом с лёгкими нотками восторга и того непонятного, смешанного чувства, возникающего, когда человек сталкивается с чем-то удивительным для него, но обычным для окружения. Конечно, умудрённое жизненным опытом животное напоминало ей одного вояку...
Доверчиво заглянув в глаза офицеру, Апетри с убийственной наивностью, которую можно было простить разве что хвостатому народцу, безнадёжно далёкому от природных особенностей таёжных и смешанных лесов, поинтересовалась:
– А... Альфарий, а ручные медведи бывают? Или, там, домашние? – по выражению лиц присутствующих Мия поняла, какую глупость сморозила и фыркнула, пряча смущение. – Ладно, хех, забудьте, – махнув рукой, хвостатая рассеянно взлохматила волосы...
«Глаза. Карие», – девушка вздрогнула, стоило в голове сложиться туманному образу. Кровь, пот, слёзы и глаза – карие! Вифрэйка пристально взглянула мужчине в лицо, унимая дурное предчувствие, всполошившее сердце с самого утра. «Нет, это был просто... Научись уже разграничивать сон и явь!», – одёрнула себя она и выпрямилась, упрямо поджав губы. Впрочем, со стороны Мия выглядела чем-то глубоко недовольной, если не заметить мало примечательную нервозность и резкость в движениях. Не слишком приятно вспоминать осколки сновидений так внезапно, особенно если это был кошмар.
Ивейн по-быстрому собрала свои странные деревяшки, а фигурку в её руках обычно внимательная и любопытная Апетри просто проглядела – не до того, когда одолевают мрачные остатки «безмятежного» сна. Девушка легко приобняла адептку за талию, вкрадчиво подхватывая инструменты из её рук. 
– А добрые офицеры тоже не любят, когда их излишне трогают? – Мия сдавленно хихикнула, наблюдая за подругой: вот уж у кого с утра было замечательное игривое настроение! Остаётся только порадоваться и чуть-чуть позавидовать. Самую малость. «Я бы позавтракала и тут»...
Вифрэйка мельком огляделась – конечно, на торговом судне нецензурщина летела со всех сторон с завидным упрямством, пусть Апетри к этому и не особо прислушивалась. Зачем? Что она там не слышала? Да и настроение такие пустяки, как высокоинтеллектуальные беседы морской братии, ей испортить не могли. В отличие от пары взглядов, которых удостаивалась не столько сама Мия, сколько её фигура. Несколько пар глаз то и дело прохаживались по Ивейн и девушку передёрнуло. Оставаться здесь резко расхотелось, поэтому Апетри, энергично взмахнув хвостом, обратилась к попутчикам:
– Угум, давайте-ка вернёмся туда. Сейчас всё организую! – улыбнувшись, возвестила вифрэйка и первая быстрым шагом, почти бегом, кинулась в сторону каюты. Оказавшись внутри, Мия лихорадочно собирала раскиданные пожитки, копалась в своих сумках и Ивейн, выуживая их скромный завтрак – со стороны вифрэйки это оказались несколько яблок, которые лично Апетри не понравились («Эх, где мой мангостин?.. А какое из него варенье замечательное получается!»), а что там у Иви девушка особо не приглядывалась, просто поставив тряпочный свёрток с её частью запасов рядом со столом. Сами яблоки, сыр, что-то вяленое, но аппетитное оказались на нём, и Мия, немного устав от беготни, с видом довольной хозяйки расположилась на одной из кроватей.

Вифрэйка пребывала в самом что ни на есть расслабленном настроении, предвкушая замечательный день в обществе бравого офицера и чудной подруги, однако её надеждам не суждено было сбыться, ведь Ивейн вернулась в весьма... странном настроении. Для начала – без Альфария, что уже настораживало. А во вторых, отпускаемые девушкой реплики смахивали на театральную постановку или начала задушевного подружеского разговора, сводящегося к единственно возможному итогу: все мужики – козлы. Но так как таких тем Мия до скрежета зубовного не любила, то подсела в Ивейн поближе и успокаивающе погладила по плечу.
– И-иви.. – негромко позвала Апетри, понимая, что так раздражило адептку. Она и сама прошла через это пару минут назад, правда, до вифрэйки никто не осмелился коснуться и пальцем. – Хочешь, уйдём? Ты выдержишь в такой обстановке, в четырёх стенах целую неделю?
Затем Мия вспомнила Альфария и раздражилась ещё больше: мало того, что завёл их на торговое судно со всяким сбродом, так и за Ив не заступился. Второе оскорбляло девушку больше, хвост так и топорщился, а в жёлтизне глаз плескались не карие крапинки, а самый настоящий гнев. Разозлить вифрэйку довольно сложно, так что вояка мог гордиться – у него получилось.
– Я поговорю с ним, – глухо отозвалась Апетри, поднимаясь и бредя прочь из каюты. Иви наверняка и сама догадается, кого хвостатая имела к виду. И кому спустя пару минут на глазах у сально улыбающейся матросской братии отвесила звонкую, но совершенно не болезненную пощёчину. – Т-ты! Почему у меня в каюте Ивейн с алыми щеками и слезами на глазах? – Да, тут Мия осознанно преувеличила, ведь слёзы подруги она ни разу не видела и вообще сомневалась, умеет ли плакать адептка вольной стихи. Прозвучало ещё несколько нелестных слов. – Спасибо, конечно, но через полчаса мы сойдём. Вот так, не посоветовавшись с Ив, и даже как-то неожиданно для себя вифрэйка поставила точку в этом недолгом путешествии.

Отредактировано Мия (2016-08-28 14:34:09)