Яркое солнце-желток сползало с небосвода, и жара постепенно спадала. Дышать стало легче, воздух становился прохладней: он не был полон дорожной пыли, преследовавшей на протяжении всего пути. Слабый ветерок качал зеленую листву деревьев и золотые колосья пшеницы. До некоторых пор, единственным, что разрывало тишину идиллии, был гомон доносившийся с холма: немногочисленные путники заводили своих лошадей в стойла, либо поручали это дело прислуге, а сами спешили погрузиться в уютную атмосферу трактира, где можно и поесть сытно, и при надобности, переночевать.
[float=right][/float]
Когда послышались звуки не со стороны холма, Стефан обернулся в сторону шума. Отец говорил, дорога пролегала между двумя крупнейшими городами, и разные странники не были здесь редкостью. Однако, тот путник избрал несколько иной путь - сквозь море пшеницы, держа лошадь под уздой, шла девушка.
Перебравшись в кузов телеги, паренек свесился с краю, глядя на уставшую путницу. Поначалу он думал, что поблизости должен быть всадник, статный муж, никак не молодая девчушка. Но не заметив никого поблизости, Стефан загорелся любопытством. "Кто она? Откуда лошадь? Она всадница? Или разбойница? Может она вал'киря, дева-воин?" Так, он наблюдал с щенячьим интересом, пока девушка не приблизилась к брошенной телеге.

- И... куда ты держишь путь? - Одним ловким движением, парень спрыгнул на землю с ухмылкой достойной главаря лесных разбойников, встав на пути у всадницы. Они были примерно одного роста: мальчик словно в зеркало глядел. И не удержался от восторженного: - Вау, ты действительно хозяйка этого коня. И ты умеешь на нем ездить? Ты воин, "валкиря"? Аль ты - разбойница, скрывающаяся от правосудия? На последних словах, в глазах заиграли хитрые искорки. Почувствовав свою бестактность, но не снимая улыбки с лица, парень представился как... - Стефан. Так меня зовут. А тебя как?

Отредактировано Стефан (2017-08-15 10:25:28)

Мальчуган  с недоверием оглядел с головы до пят новую знакомую. Он с легкостью бы принял тот факт, что перед ним воительница или разбойница, но подумать о том, что он повстречал самого посла императора? Нет уж.
- Ага. Тогда, я не все рассказал о себе. - схватившись за плащ, правый край которого он поднял перед собой, после чего резко отбросил со словами: - На самом деле я.. погоди. Отвлекся он для того, чтобы подбежав обратно к телеге и наполовину забравшись, выудить какой-то предмет, который паренек с чувством достоинства нахлобучил на голову. Это была треуголка, слегка великовата для парниши, но его это ничуть не смущало. - Так, о чем это я... ах да. Может, по мне не заметно, но на самом деле я - маг! Поэтому не ври, я все узнаю.
- Мне подвластна земля и ветер, я могу призывать туманы и читать мысли людей... - войдя во вкус, без тени смущения на лице - напротив, на нем сияла самодовольная ухмылка - он продолжил свое выступление, которое все больше походило на пересказывание баек, услышанных в таверне: еще могу разговаривать с деревьями и животными.
На мага мальчишка не походил совсем, но стоило отдать должное, в его словах уверенности было не занимать. Поэтому судьба решила наказать излишне языкастого юнца, как только тот завершил тираду на словах о контроле зверей. Эхо, как звали коня Шады, внезапно, начал вырываться. Стефан, инстинктивно, отпрыгнул от взбесившейся лошади, но услышав слова девушки, в котором он расслышал отчаянные нотки перемешанные с увещеваниями своего питомца и хрипом коня - парень решился и начал подбираться к зверю. Не без опаски, он сократил дистанцию: руки он держал перед собой, с раскрытыми ладонями, как ему однажды посоветовал старик Пэт. Он сказал, нужно показать, что ты не представляешь для зверя угрозы, ведь лошади не любят чужих.
- э... э-Эхо, тише! Все хорошо! Спокойней! - как можно мягче проговорил, вернее, прокричал Стеф. Повредил копыто? с небольшим запозданием дошло до паренька. Но вот он уже протягивает руку, чтобы взяться за поводья. Другая рука все так же висела перед ним, как оградительный знак, приближаясь к морде лошади. Вдруг, показалось, что он может дотронутся, и даже погладить Эхо...

Еще сам не до конца осознав, что сделал, мальчуган, со смесью страха и детского восторга, переводил взгляд с поводьев, покоившихся в его руке, то глядя в черные глаза лошади. В них, ему показалось, он тоже увидел недоверие. Все будет хорошо, дружище, - мысленно принялся успокаивать Эхо, свободной рукой проведя по гладкой шерсти на шее животного. А потом он услышал голос девочки.
- У тебя... у тебя получилось... У меня получилось! - с не меньшим удивлением подумал Стефан, подавив легкую дрожь в руках и коленях. Только теперь он смог перевести взгляд на Шаду, и позволить довольной улыбке расплыться на лице.
- Вы, поистине, великий колдун! - внезапно выпалила девушка, широко открытыми глазами глядя поочередно, то на мальчугана, то на своего коня.
- А..?! Ну да, а ты сомневалась. К лицу предательски стала подступать краска, так, уши уже горели. Она ведь думает, что я маг! Вот и решил пошутить, а тут.. А может я того.. действительно колдун? Не успела в нем загореться эта неожиданная мысль, как мальцу пришлось искать выход из ситуации. Задумчиво почесав затылок, с таким видом, словно он стоял перед тяжелым моральным выбором (хотя видок у него был растерянный), он наконец произнес, стыдясь дальнейшего вранья, но и боясь утратить то благоговение, вызванное его словами и действиями.
- Думаю, лучше отвести Эхо в стойло - постоялый двор совсем близко. Дать отдохнуть, поесть и попить, а там поглядим, что можно сделать. Стефан не знал много о лошадях и прочих животных, что домашних, что диких, но кое-что он припоминал из своей практики. - К тому же, у Эхо могла сбиться подкова - на постоялом дворе, думаю, найдется наковальня, там и переподковать можно. Я с тобой пойду.
Стефан был рад возможности, наконец, покинуть свой невольный дозорный пункт. Сказав Эхо пару добрых слов, он вновь обернулся к девушке - в его медово-карих глазах застыл немой вопрос, можно ли ему повести под уздцы ее лошадь? Теперь они могли отправиться к возвышающейся на холме таверне.
- Так, куда ты держишь путь? - полюбопытствовал он. Свою конечную цель он почти сразу огласил, и тут же засыпал кучей вопросов, вперив в девушку почти детский взгляд, как если бы просил прочесть ему на ночь сказку. - Я вот еду в Иридиум. Ты была в Иридиуме? Каков он? А ты видела Аклорию? Ты ведь сказала, что ты императорский гонец - ты была во дворце?

Дорожная пыль, собранная в дороге, местами придавала ранее серому плащу грязновато-желтые тона. Создавалось впечатление, что мальчуган не сидел в телеге, я бежал рядом с  ней. При каждом резком движении - с каждым новым словом Шады - с плеч поднимались облачки пыли, как с верхушек песчаных барханов, а сама его одежда будто сделана из песка. Рассказ девушки нашел отклик немногочисленной, но восторженной публики в лице Стефа. Слежка за дорогой давалась ему с определенным трудом, особенно, когда рядом была эта девица - ее слова заставляли отвлечься от глядения себе под ноги, внезапно поворачиваться или останавливаться, казалось бы, без видимых причин. Воображение полнилось образами, в то время как с языка готовы сорваться тысяча и один вопрос: глаза по серебряной кроне каждый, челюсть того гляди и отвиснет. Мальчик совсем позабыл о том, какой образ волей-неволей создал и сейчас он больше походил на встрепанного птенца, желающего узнать о корнях гор и имя ветра.
- Нет, никак нет. Я не был в Иридиуме. Сам из Лимба - задумавшись и сделав серьезное выражение лица - словно он задумался над некой важной формуле мироздания -добавил просто, но придав сказанному невиданную значимость. - Лим-ба. Лимба - так и называется. Не склонять. И не путать с лимбо. Последние слова, подобно строчкам из детской песенки, он пропел. Эта привычка Стефу передалась от родителей и других жителей края, откуда он родом. Но, думаю, вы можете понять людей, большая часть жизни которых прошла в их тихом местечке, где все мило и знакомо - и как они болезненно реагируют поведение чужеземцев. Особенно, когда те не знают название поселка, либо неправильно его произносят. Пусть на карте и нет деревни с таким названием, но для его жителей, это центр вселенной! Даже если им неведомо, откуда пошло такое название. И однажды, будучи совсем маленьким, мальчик спросил Пэта - старого рыбака, вопреки своему положению, очень начитанный и умный - что значит название их деревни, на что тот ответил:
- Это такой инструмент. Флейта. Но немного другая - держать ее надо не вертикально,*показывает, словно в его свободной руке действительно флейта, при этом слегка склонив голову* а вот как.. Его подбородок оказывается выше и меняет положение руки так, что воображаемая флейта зависла горизонтально - при этом, воздух из легких паренька поступал в боковое отверстие у самого края. Пальцы ловко перебирали по импровизированным отверстиям мнимого музыкального инструмента
Кроме мерного стука копыт и тяжелого лошадиного дыхания, не раздалось, ни звуком больше не раздавалось. Но для Стефа это были еще свежие воспоминания. Окончив немое представление, он прошел некоторое расстояние в молчании, внимая словам собеседницы. Козырьком приставил ладонь ко лбу, взглянул на медленно сползающее солнце до тех пор, пока в глаза не заболели, после оглядел поля и холмы, купающиеся в последних лучах заката. Ему очень хотелось добавить кое-что к своей предыдущей реплики, поэтому он ждал момента, в переминаясь в нетерпении.
- У нас есть дерево, из которого делают музыкальные инструменты. Миалес - наверное, ты слышала о нем. Его древесина чистая и белая, как свежее молоко. Мы его просто называем лисьим деревом. Оно очень красивое, и из него делают лучшие инструменты, в руках умелых, говорят, с их помощью можно остановить взбесившегося зверя и остановить драку между сцепившимися друзьями. Хм, или наоборот?.. - Ища возможность скрыть свою неуверенность, паренек беззаботно, как бы невзначай, бросил: - А еще, "лимба" - бросать, на эльфском. Но странно тогда это было бы странное название для деревни, так как никто нас не бросал. Поэтому мне нравится первый вариант названия.
На лице девушки, столь похожей на него, играла улыбка, взгляд же, по ходу рассказа, рассматривал картины из прошлого, словно их действо происходило прямо сейчас. И когда что-то вызывало неудовольствие, это сразу заметно. В таких случаях, парень странно глядел на свою спутницу.
"У нас тоже есть бедные. Вон, у Руэля лошадь захромала, и он не успел вспахать все поле, и урожай выдался в два раза меньше. Ему и его семье пришлось потуже затянуть пояса этой зимой - благо, всей деревней помогли. Но в городах все иначе, людей больше и всем сразу не помочь. Для этого нужно много сил".
- Говоришь так, словно это не дом, а целый лес. Это какой должен быть дом и сколько комнат, чтобы в нем умудрились заблудиться? - с недоверием вопросил он, стараясь представить себе подобные размеры. Это выходит, несколько домов стоящих совсем близко друг к дружке, в каждый из которых можно попасть из помещений другого дома. Но тогда выходила бессмыслица - лабиринт, состоящий из множества комнат ведущих в другие комнаты без особой надобности. Иначе, они должны быть соединены коридорами: какими длинными они будут, если со слов Шады, помещениям в том доме комнатам нет числа. - Реннисы эти, видать, очень богатые люди, раз могут позволить себе держать такой дом только для того, чтобы играть в нем в прятки. - сам не заметил, как произнес это вслух. Хотя, всему этому убранству должно быть более практичное применение. Стефану жутко захотелось побывать в доме Реннисов.
Они поднимались вверх по склону. Здесь, на холме, поодаль от дороги возвышался трактир. Здание старое, но стараниями хозяев, и монетам путешественников, удавалось поддерживать его в добротном состоянии. Рядом находился сарай и стойла для лошадей. Чем ближе детвора подбиралась к трактиру, тем больше людей встречала на пути - заметное изменение, в сравнении с пустующей дорогой. Разношерстная компания: крестьяне, путешественники, гонцы и прочие личности, скрывавшиеся под капюшонами. Было и несколько коробейников, торговавшие разнообразными товарами, упакованными в возу. Один, не имевший своего, прислонил к стоящему поблизости дереву свою торбу, размером с чуть ли не с него самого - предлагал он мыло, деготь, иглы железные, сладости, гвозди, а так же услуги, как цирюльника, так и кузнеца. У подножья холма расположились несколько фургонов, крытых тентами из светло-зеленой ткани. Всего их было три, и больший интерес вызывал тот, что был посередине: издалека он походил на передвижную лавку, и когда сняли деревянные ставни, могло показаться, что в окошке появится очередной торговец, улыбчивый, с блестящей лысиной и сладкими речами. Однако, все оказалось куда лучше - то была труппа бродячих актеров и музыкантов, спешивших в ближайший городок для выступления, но не успевшими вовремя из-за поломки одного из фургонов. Конструкция же оказалась передвижным кукольным театром! Стефу лишь пару раз доводилось видеть такой, когда он с отцом наведывался в Элберли. И судя по всему, дабы не упускать возможность, труппа будет выступать перед постояльцами, которых, благо, собралось довольно много. Из трактира доносился шум, говоривший о том, что внутри люда куда больше, чем снаружи.
- Хм, давай так - если я поступлю в Аклорию, я покажу тебе все что и как там есть. А ты... покажешь мне дом Реннисов. Договорились? Конечно, думалось мальчику, стоило обменяться на вход во дворец, как минимум. Но для начала тоже неплохо. Осталось только попасть в Академию Магии. "Интересно, как Лиза поживает? Давненько не писала, не приезжала проведать нас. Тогда, проведаю ее сам. И посмотрю на Аклорию". То, что произошло месяц назад не было его выдумкой - это была магия! Он заставил оловянного солдатика прилететь к нему - щелкнув по лбу, и все же. К несчастью, повторить трюк, в подтверждение своих слов, он не мог.
На последний вопрос Стеф не сразу ответил, так как попросту не расслышал его, будучи отвлеченным на происходящее у подножия холма. Вы могли бы подумать, что для привлечения внимания, один из актеров, как это бывает, глава труппы, начал бы голосить на всю округу, использовав подвернувшийся под руку ящик как постамент, чтобы его лучше было видно. Однако, ничего подобного, люди доставали инструментарий для будущего представления, наряжались в заготовленные костюмы для пьесы под небом. Музыкант  настроил лютню и теперь мягко перебирал струны, словно был на свидании с прекрасной девушкой, с которой пристало быть осторожным, как с нежным, но гордым цветком. На первый взгляд молодой (если иные бывают), невысокий и загорелый вифрей с задорной улыбкой и черными как уголь волосами, его уши были короткими, а хвост неподвижен, когда он ловко, под возбужденные вздохи и редкие одобрительные хлопки, жонглировал блестящими в последних лучах солнца кинжалами, которых было аж семь штук и вид который говорил о том, что они заточены. Под конец представления, он быстро швырнул каждый пойманный кинжал в специально приготовленную мишень - все попали в центр. Под конец, парень поклонился с грацией лучших актеров имперских театров, сорвав бурные овации, после чего, вернулся к тренировке.
- Нет, я ехал в экипаже - без возничего, человек нас восемь. Я еду вместе с отцом, сейчас, он в здании, договаривается за ночлег. Теперь, внимание Стефа было приковано к тому коробейнику, что был с одним лишь багажом без воза или вьючного осла. Тем не менее, он бодро озвучивал весь ассортимент товаров и услуг, что мог предложить. Глаза в смеющемся прищуре остановились на парочке ведущих лошадь к стойлу. На лице заиграла веселая улыбка, какая бывает у пожилых, знающих секреты, неведомые молодым.
- Хей, детишки... оу, прошу прощения, милсдарь и милсдарыня - в моих силах предложить вам то, что обязательно пригодится: как дома на полке, так и в дороге, в ясным утром и безлунною ночью. Иголки из кости и нити из сухожилий - раны шить, а спирт для промывки за полцены. Трут и кресало - огонь развести, от холода тельце спасти. Подкова и гвозди - коль лошадь захромала, в дороге заменить не помешало. Мыло - любую грязь выведет, как непрошеных гостей. Аль амулет на счастье? Пятилистный клевер? Зубки ваши не болят - вот и славно. Есль ножи затупились, или дырка в башмаке, а в одежде гниль зарылась - все починим, все зашьем, простирнем и как новеньким вернем.
Наконец, закончив перечислять одни лишь те товары, что были на виду и располагались в кармашках рюкзака - собственно, короба - торговец вновь смерил их взглядом из прищура. Создавалось впечатление, что иначе он не может смотреть, как не из двух щелок, из которых блестели глаза-ониксы, что вкупе с рыжей шевелюрой и не знавшими ухода бакенбардами, делали его  похожим на лиса. Порывшись в коробе-рюкзаке, он извлек оттуда небольшой холщовый мешочек.
- Или захотите отведать сладостей. Прямо из столичной кондитерской. Жевательные и облизательные - ириски и леденцы. Первое за грош, второе за два штука. Эти слова заставили юнца остановится, вопрошающе взглянув на Шаду, как если бы та была его старшей сестрой. Похлопав легонько Эхо, сказав пару успокаивающих слов, он принялся искать в потайных кармашках плаща монетку другую. Раздобыв таким образом два потертых медных гроша (с которыми неохота было расставаться, но все же конфеты стоили того), Стеф хотел было подойти к торговцу, но тот сделал это раньше - видимо, заметил, как нелегко мальчугану вести под уздцы лошадь. Протянув на ладони две монетки, Стефан произнес, стараясь подражать уверенному голосу взрослых:
- Две ириски, пожалуйста. Как по волшебству, деньги исчезли в руке летнего торговца, а тот в свою очередь, развязал мешочек и достал оттуда две похожих друг на друга ириски, каждый размером с большой палец - и вручил их покупателю. После чего обратился уже к Шаде:
- А вам, юная леди. Изволите того же, или что-то другое приглянулось? Улыбка будто никогда не покидала его слегка тронутое морщинами лицо, и теперь всецело посвящена гонцу.
Стефан принялся разглядывать добытое. Поднеся поближе ириски, он уловил нотки сахара, чуть перебродившего молока и, может быть, ванили. Немного постояв, как завороженный глядя на столь нечастое угощение, парень протянул руку с ними девочке, без слов, предлагая разделить поровну тягучие сладости.

Отредактировано Стефан (2017-03-01 19:11:36)

[float=left][/float]Однако, скука смертная на лице собеседнице была отчетливо видна для паренька - не зря же назвал себя магом! Прервав свою тираду где-то между описанием дерева и рассказом о тонкостях игры на флейте, Стеф принял неодобрительный вид: темные брови осели от мрачности, а губы растянулись тонкой линией от края до края, пристальный взгляд буравил Шаду. Казалось, парень искренне возмущен такой незаинтересованностью в ярчайших фактах обычной деревенской жизни! Но все развеялось, как тучи после летнего дождя. Парень хохотнул.
- Не очень весело, да? Просто, иногда хочется похвастать чем-то, и забываешь, что для кого-то такие вещи могут быть нормой. Деревья, ха! Вопрос о доме встретил задумчивое молчание, но недолгое. - Конечно - так далеко от дома мне не приходилось бывать. Кто знает, какие чудеса и опасности попадутся на пути. Правда, пока... люди как люди, дома как дома. Только больше. И все куда-то спешат. Последние слова произнесены были с ноткой непонимания, словно парню трудно представить, куда и зачем все куда-то бегут, что-то делают. В чем смысл спешки - разве дела не делаются лучше, когда ты можешь подольше покорпеть над ними? Хотя, кузнецу тоже нужно многое сделать: сковать-перековать гвозди, инструменты, подковы, а если еще заказ какой будет, так вообще времени на отдых не остается. "Хм, над этим всем еще нужно подумать. Позже".
- Для большой семьи целый танцевальный зал, ого. И это... бип-ли-о-тека... библиотека! Там хранятся знания, книги. Задумчивое молчание, наполненное хмыканий, а под конец, догадкой. - В библиотеках много шкафов, а в шкафах много книг. Значит, в библиотеке много-много книг. Откуда у Реннисов столько? Хотя, они же дворяне. Значит, могут себе позволить столько книг.
- Конечно я читал книги. И много. Может, у Реннисов поменьше будет. Не выходя из созданного образа, парень, в добавок, провел рукой по несуществующей бороде, еще сильнее вживаясь в роль. Лимба хоть и не из бедных деревень, вполне достойно за счет своей земли и мелкой торговли, но книг в ней не так уж много наберется. И то, многие или сказки, или религиозного толка, хотя, есть и образовательные. Да и знания можно почерпнуть не только из бумаги и чернил. Правда, новоприобретенный опыт порой бывает ну очень болезненный - особенно, когда любопытство переходит всякие границы. Так, заговорщицкий шепот нового друга и слово "прячут" заставили встрепенуться сознание и заиграть воображению.
- Каждый что-то прячет, пусть даже под кроватью. Раз энти Реннисы держат несколько запертых комнат, значит, прячут они что-то ОЧЕНЬ важное и скорее всего большое. Может даже прячут... слона! Доводилось лишь слышать о легендарном звере, упоминавшемся в некоторых историях, да и уст старика Пэта. Но кто, как не слон? Шутки ради, Стеф приставил кисть руки к носу. С таким видом, повернулся к Шаде, и приветливо плавно помахал, таким образом, изображая хобот, за которым скрывалась широкая улыбка.

Пока любезный коробейник, за плату, подковывал лошадь, у детишек появилось свободное время, чтобы поближе рассмотреть готовящееся представление. Для разогрева публики - как заверил глава труппы, перед главным представлением в честь праздников сбора урожая - актеры показали пару пьес, в числе их кукольную, а так же пару акробатических номеров. Все это сопровождалось мастерской игрой на лютне, способной рассмешить даже самого угрюмого мертвеца, и трогательной, от которой даже матерый орк зарыдал бы. Так, они коротали время, предаваясь праздничному настроению.
- Хм, что ж, годиться! По рукам! - Стефан, по привычке в таких делах, протянул девушке руку для пожатия. Сделка, кажется, была честной - осталось ее скрепить.
До захода солнца оставалось еще немного. В предсумеречное время, короткоухий чернявый вифрей ловко жонглировал кинжалами, пока собравшаяся толпа, как завороженная, наблюдала за этим грациозным, и смертельным, танцем, в то время как сам акробат как будто и не испытывал страха. Стоит ли говорить, что раз взрослые почувствовали себя детьми, то сами детишки были просто в восторге?
- В Иридиуме есть вифрей по имени Оманд - он славится своими огненными фокусами! Представляешь - проглотить кинжал с горящим лезвием, а потом вытянуть его из рукава?! Его часто зовут на пиршества в разные дома, и каждый раз у него новый фокус! Бурные овации толпы мешали услышать все, но суть парень уловил. А горящие у смуглолицей девушки глаза и без слов рассказывали об испытываемых эмоциях.
- Хм, но если Оманд глотал огненные кинжалы - пришлось повысить голос, чтобы тот не утонул в гомоне, и придвинуться чуть ближе: как он не обжигал язык? И разве они не должны появится из... Тут Стеф спохватился, успев себя поймать за язык, прежде чем ляпнуть то, что намеревался. И против воли его лицо зардело, а взгляд пристыжено отведен в сторону импровизированной сцены, где начиналось новое представление.

Задержавшись, пожалуй, чуть дольше чем необходимо, собравшуюся толпу и наших юных героев заверили, что чуть позже, "когда звезды раскинутся над их головами", начнется настоящее веселье. Так, подростки вернулись к коробейнику, что только расстался с последним покупателем. Невольно подслушал парень, что Эхо, лошадь Шады, не сможет некоторое время удерживать всадницу. И как ей быть тогда?
- Слуша-ай, а вы на д-долго тут остано-овились?
- М-м? Тянучая ириска застревала меж зубов, сковывая челюсть сладкими путами.
- Мож-жет найдётся место дл-ля меня в повозке?
- Канефно найдется. - с уверенностью кивнул паренек. Из-за ириса, в словах стали появляться внезапные шипящие, а "в" слишком походило на "ф". - У нас еще места есть. Но это не ко мне - изфошчик у нас Бернард. Вон он, к слову. Стефан указал на высокую фигуру, стоящую к ребятам спиной невдалеке. Таким образом, все, что можно было приметить в этом человеке, это длинный плащ-пальто с пелериной, серый не то от пошива, не то от пыли, широкополую шляпу видавшую лучшие времена, и длинные седые волосы, патлами ниспадающие на плечи. И хриплый голос, доносившийся даже сюда. Судя по всему, извозчик говорил с кем-то, кто позднее оказался плотником, а торг шел о починке колеса или покупке нового.
- Он неплохой. Ток, ворчит часто, но то по работе. Юноша поспешил сгладить возможное впечатление при виде "добродушного Бернарда", каким его представил один из постояльцев гостиницы в Талькосе. В этот момент, Стеф вспомнил, что должен был давно вернутся к отцу, который договаривался о ночлеге.
- Я пойду, меня уже ждут. Еще увидимся. С тем, шутливо откланялся, и поспешил скрыться внутри постоялого двора, над которым висела дощечка, с гордостью гласившая название: "Указующая стрела".

Все люди были заняты свои делами, а потому, не обратили особого внимания на девушку. Однако, поток людей, а с ними их вечный спутник гомон, переместился к подножью холма, где вскоре обещали продолжить представление. Резкий звук, похожий на треск ломаемой ветки посреди тишины леса - из приоткрывшихся ставней, ведущих в подвал, показался какой-то парнишка немногим старше Шады. Поначалу, показалось, что он в одиночку тащит пузатый бочонок с пивом, однако вскоре под ним обнаружился широченный гном, который и в одиночку без проблем мог дотащить один, а то и два таких бочонка. Погрузив его на тачку, гном лающим голосом отослал мальчишку обратно в таверну, а сам деловито повез драгоценный груз туда, где назревало скопление народа.
Оказавшись рядом со спорящими, Шада бы почувствовала то напряжение, что витало в воздухе, казалось, исходя молниями от извозчика. А потом, донесся сухой гром-голос, и прежде, чем девушка успела что либо сказать, старик резко вскинул жилистую руку.

[float=left][/float] Бернард: - Нет! - Только и прозвучало, и на том, разговор был бы завершен, если вскоре не последовало продолжение. - Нет, вы только послушайте! Мне нет дела, как долго вы провозитесь с колесом - я заплачу вам две кроны, но к завтрашнему утру все должно быть на ходу, вам понятно? Очевидно, обращался он к стоящему напротив плотнику, со сложенными на груди руками, выслушивающего ворчуна. Судя по выражению лица, уже долгое время.
Плотник: - Но вы поймите, на починку уйдет немало времени, да и с запчастей... - плотника перебил натужный кашель. Убрав ото рта платок, старик крепко стиснул его и, не давая оппоненту шансов на оправдания, заговорил.
Бернард: - Беляр! Лентяи, вы хуже разбойников - так и быть, я вам дам три кроны! Но чтобы немедля взялись за колесо, починили ось, и заодно смазали все остальное. Судя по тяжкому вздоху, бедняга сдался и, прежде чем уйти, протянул руку. - Оплату получите сразу, когда я удостоверюсь, что все сделано.
Теперь, очередь дошла до Шады. Стянув шляпу, продемонстрировав миру блестящую лысину, "добродушный Берн" стер со лба пот тем же платком.
Бернард: - Попутчиков не беру, мало ли какие люди тут шляются. Если хотите, можете сменить коня, а для этого, поговорите с местным трактирщиком. Уверен, у него будет пара лошадей на смену. Видимо, он не особо настроен на разговор. Без привычного ворчания, его голос походил на кипятящуюся в котелке воду. А услышав имя мальчика, в глазах Берна вновь зажегся тот же костер, что горел в недавней перепалке. Неразборчиво, сказав что-то про "путающегося под ногами" и "каракатицу", извозчик направился ко входу в таверну. Продолжать настаивать на своем, или нет, решать девушке.

Извозчик хотел было направится в таверну, втайне радуясь избавлению от назойливой помехи в лице гонца, как неожиданно встретил отпор со стороны дерзкой девицы. Да еще какой! Раздраженно-утомленный взгляд, которым Берн смерил Шаду с первых ее слов, сменился удивлением - обнаженная фибула, тускло блеснувшая в последних отсветах солнца, заставила глаза извозчика округлится чуть больше обычного, а обветренное загорелое лицо приобрело цвет ячменного зерна. И не успел он что-либо сказать - в оправдание ли или возражение - как юная особа вновь перешла в наступление, не давая и шанса старику. От услышанного, теперь, его облик изменился в другую сторону: кожа побагровела, особенно выделяя бледные пятна от оспин, крылья носа вздымались словно кузнечные меха, гоняя воздух в и из легких, а свирепый взгляд уставился в девушку. Видимо, на старости лет его не так уж пугало изображение льва как в былые годы, а обещание Шады и вовсе разозлили его. Казалось, что он разразится новой бранью.
  До этого стоявшие невдалеке незнакомцы, поглядывавшие за перепалкой девушки и старика, и шепотом обсуждая что-то между собой, заметно оживились в этот момент. Один из них, вышел вперед, и в примирительном тоне начал увещевать Бернарда.   
  - Да будет тебе, старина. Неужто оставишь юную особу в беде? Да и ничего не произойдет, если возьмем её с собой. У нее хоть и меч есть... Глаза незнакомца скользнули по перевязи с оружием, при этом, он обворожительно улыбнулся самой Шаде - что означает, постоять за себя она сумеет.
  - Вот только твоих советов мне не хватало... - ворчливо заметил извозчик. Удивительно, но он умудрился сохранить самообладание - по крайней мере, гнева в его голосе было не больше, чем привычной раздраженности. - И надеюсь, ты нашел лекарство для своего друга. Следующий день мы будем ехать почти без остановок, и мне не хотелось бы тормозить каждые 20 минут, когда ему приспичит отойти в кусты.
  - Ох, да где же здесь найдешь хорошего лекаря. Однако я знаю один рецепт прапрапрабабки, он отлично работает... Могу даже вам продать - очень помогает при...

  Дальнейший разговор между этими двумя едва мог заинтересовать девушку. Зайдя за угол постоялого двора, между сараем и самой таверной, она обнаружила простецкие стойла, большинство из которых были уже заняты. На счастье Шады, одно место осталось свободным - там она временно и рассталась со своим верным спутником.
  Помимо самой Шады (и молодого конюха, взявшего на себя заботу об Эхо), девушка могла отметить еще двух постояльцев, резко выделявшихся среди прочих виданных ею, да и между собой непохожими. Один был высок, широкоплеч, а вьющиеся светлые волосы почти спускались до плеч; нижнюю часть лица обрамляла густая, но коротка борода, за которой скрывалась не гаснущая усмешка, которую выдавали улыбчивые светлые глаза, окруженные морщинками. Второй, пониже, более сухощавый, с короткими черными волосами, реденькой бородкой и несколько нервными движениями. Оба были вооружены до зубов, их можно принять за наемников, либо разбойников. Впрочем, обрывок из их разговора мог кое-что прояснить..
  - Капитан Раэль приказал оставаться тут и расседлать лошадей. Неужто нельзя хоть раз... - затараторил черноволосый паренек. Звучный смешок прервал его реплику.
  - Приказ был оставаться здесь. Во-от я и буду здесь - пойду проверю то собрание, уж не затевают ли чего энти люди против великого дома Оррисов.
Уж не тех Оррисов, которые владели землями южнее и восточней Чаеза, которым принадлежали обширные виноградники, яблони и пастбища с одними из самых лучших скакунов в Империи - ферринсдалями? Среди скакунов как раз была четверка таких.
  - Ты опять напьешься. И начнешь приставать к каждой встречной девушке - как-то обыденно заметил черноволосый, будто это была не первая остановка. - Помнишь, чем закончился прошлый скандал? И да, тебе пора прекращать столько пить, иначе сам станешь похож на бочонок твоего ненаглядного светлого - на тебя разве что лошадиная попона налезает.
  - Э-эй, ничего и не мой... - великан, с не наигранной обидой посмотрел на свой выпирающий живот, и даже схватился за него, словно боясь, что тот станет еще больше и утянет к земле. - Я и тебе бы прихватил чего. Может даже девку нашел, чтобы скрасила ночь...
  - Оставь шуточки при себе, Свен! - Светловолосый громила расхохотался и, хлопнув по плечу товарища, направился вниз по холму, где уже готовилось представление. Парень неслышно процедил что-то сквозь зубы, но сдался, лишь покачав головой, принявшись за обязанности, пока его напарник предавался веселью.

  Шада уже подходила ко входу в таверну, откуда доносились звуки соответствующие подобному заведению.

  Еще на улице дети слышали музыку и смех, доносившиеся из здания - в иные дни, они разносились на километры вокруг, маня уставших путников хорошей компанией, теплой постелью, женской улыбкой и добротным элем. Сегодня же, этому королевству разгулья и беззаботности брошен вызов. И если на улице ощущалась свобода, то внутри таверны царил смрад и духота. Запах человеческого и лошадиного пота, вкупе с пережаренным мясом и пролитым пивом накрыли девушку тяжелым одеялом. Чадящие лампы и камин коптили стены и воздух, взамен даруя слабое освещение. Множество народа - кто сидя, кто стоя, а кто уже лежа - будь то человек, эльф или гном, беспрерывно гудели, болтали, кричали и смеялись. Среди них, доносились звуки, которые ни с чем не спутать в таких местах: шелест вынимаемых карт и стук костей на столе, сталкивающиеся кружки и скребущие по дну тарелок ложки. На небольшом подиуме напротив входа, группа музыкантов, под аккомпанемент из стучащих кулаков, кружек, хлопков, совершали угодное Силуне дело, подбадривая публику живой энергичной музыкой. В этой толпе ловко сновали от стойки, кухни к столам и обратно официантки, разнося еду и питье. Работы было много, но некоторые девушки были не прочь задержатся, поддавшись уговорам подвыпивших посетителей. Одна служанка резко пискнула, когда какой-то из постояльцев шлепнул её ниже спины - весь стол зашелся смехом, пока девчушка быстро проскользнула обратно на кухню.
[float=left][/float]
  Кое-как, Шада добралась до стоящего за стойкой человека, тот делал то же, что и последние 7 лет - обслуживал клиентов. Тугая струя, бьющая из бочонка наполняла кружку за кружкой, которые отправлялись либо прямиком в руки клиентов, либо на поднос служанок. На стене, позади трактирщика, на гвоздях вбитых в доску из темного дерева, покоился меч, на поверхности которого играли огни и плясали миниатюрные копии постояльцев.
  - Хм, увы, но комнат нет. Народу много, мест мало. Даже сарай почти весь заняли. - Мужчина не глядел на девушку - заместо него, за клиентами скучающим взглядом следил толстый рыже-белый кот, занявший место на полке меж банок с приправами. Сам хозяин трактира умудрялся делать три дела сразу: готовить, торговаться и раздавать указания прислуге, причем, его голос был слышим и отчётливым даже во всей этой какофонии. - Девять кружек на столик в дальнем углу... да-да, где эльф, гном и рыцарь. Ну же, быстрее, быстрее, хоп-хоп... А, думаю на втором этаже сарая найдется где-нибудь место под крышей...
  Теперь трактирщик смотрел прямо на Шаду - скользнув чуть ниже, взгляд его задержался на чём-то. Невольно, девушка тоже опустила глаза и заметила то же - поблескивающую посреди складок одежды фибулу. Видимо, показывая её извозчику, она не слишком плотно прикрыла украшение. Хмыкнув, трактирщик не переменился в лице, но теперь его голос стал чуть более... почтительным, а сам он, сговорчивее.
  - Для служителей Его Высочества у нас всегда припасена свободная комнатка - не царские хоромы, но, откровенно говоря, лучше сарая или открытого неба. Кровать, сундук, стол и табурет. Еще горячая пища и баня - если пожелаете смыть дорожную пыль - за счет заведения. Немного помедлив, мужчина спросил полушепотом: - Не позволите поинтересоваться, как там при дворе, чёй слышно? Слухи о налогах и повышении их никто не любит, но лучше быть готовым к такому. Да и что на дорогах слышно, разбойники или другие супостаты не донимают? А то заказал в Валенсии партию пива - уже второй день задерживаются. Как бы чего плохого не случилось... Покачав головой, хозяин ушел в хлопоты, заверив напоследок, что ужин скоро будет. Про свободный столик он ни слова не сказал, видимо, он в услуги не входит.

  - Но пап, мне было скучно, вот я и пошел на улицу... А с ней весело, и у нее есть меч и конь, и вообще, она воин Императора и... Долго искать Стефана не пришлось, а оказался он на другой стороне стойки, просто из-за роста его не сразу можно было разглядеть, а его бойкий голосок тонул в общем шуме, что не мешало ему яро жестикулировать при разговоре. Тот, к кому он обращался (судя по всему, его отец) был мужиком крупным, в сравнении со своим сыном, на аршин выше его, а сшитая, словно из простыни двуспальной кровати рубашка, не могла скрыть мощного телосложения. Густые брови тучами нависали над глазницами, проседь же блестела в черных волосах и усах, хотя этот человек не выглядел старым. Возраста ему прибавлял уставший вид, с которым, он выслушивал оправдания сына. Видимо, не впервой ему приходится мирится с его выходками.
  - Послушай, Стеф - на удивление мягкий басистый голос донесся из этой скалы, пока мужчина, потирая переносицу, тщательно подбирал слова - когда я прошу побыть рядом, делаю это я не во вред тебе. Ведь стоит упустить тебя из виду, как ты ухитряешься попасть в передрягу. Неопределенное движение бровями, на миг проскользнувшее, можно было трактовать как закатывание глаз.
- Причем, зачастую, в сверхъестественную. Хорошо хоть в этот раз ничего не произошло, и Войлар убереги, я уже не знаю, кому молится. На миг, пара ониксовых глаз сверкнуло, чтобы снова скрыться в тени нависающих надбровных дуг. - И сказки выдумывать, да к людям приставать попусту я воспрещал. Чего стоят постоянные склоки с этим старым чучелом Бернардом.
  - Я не вру! Она действительно гонец, и лошадь её я успокоил сам - у меня есть силы! - произнес малец, обидевшись, что ему не верят.
  - Конечно есть, сынок, да только не в то русло ты их направляешь.
  - Вот увидишь - Шада поедет с нами, она все подтвердит. Когда встретишь... В этот момент, Стефан встретился глазами с девушкой, и улыбнувшись от уха до уха, в один прыжок подскочил к ней. Но помедлив, не зная, какой вопрос перво-наперво стоит задать, спросил: - Та-а-ак, что? Договорилась? Поедешь с нами?
Неожиданно, на плечо паренька легла чья-то тяжелая рука.
  - Мэтр... Шада? Надеюсь, мой сын не доставил вам лишних хлопот. Сам мальчик втянул голову в плечи, и теперь моляще уставился на Шаду.

Отредактировано Стефан (2017-06-21 14:26:07)