"Оно рядом. Оно близко... Оно уже здесь," - дрожащий, подернутый мутной дымкой неясности ума взгляд Альфария был обращен к танцующим языкам огня. Он не спал. Он не мог уснуть... Последние недели, как только он закрывал глаза, ощущал, как изнутри накатывает голод и ярость, затмевая сознание образами раздираемой, сочной плоти и кровавой битвы, брызгами крови и всплесками первозданной, инфернальной злобы. Что-то надвигалось на него, надвигалось, как огненный вал, предвещая погибель и шепча о силе, легендарном могуществе. Все это было так странно, так ново... А быть может, голод был всего лишь голодом? Они так давно нормально не ели, вынужденные скрываться в глуши. И его демон, его червь просил свежей плоти, жаждал крови, а иначе он начинал жрать самого Альфария. Допустить этого было никак нельзя... Нельзя!
...Огонь перед глазами противоестесственно задрожал и раскрылся мрачным зевом зубастой пасти, из которой веяло разложением с мириадами клацающих зубов и душераздирающим писком. Тошнотворная волна подкатила к горлу, а видение сомкнулось, уводя за собой обезумевшего демонолога, отчего лицо неприятно обожгло жаром костра.
- Ч-черт, гори оно в Инферно! - громкий мат послышался из уст владыки "ордена", но никто не отреагировал на него - никто, кроме часового, что вяло повернулся, глядя на своего командира пустыми глазами. Пустыми не от отсутствия надежды, но от опустошения, ибо внутри тлели огни Боли...
Альфарий поднялся со своего места и сменил подчиненного, отправив его спать. Он знал, что не сможет уснуть сам, не сможет, пока не поест, а еды не предвидится до самого утра, пока не пойдут проверять расставленные силки на мелкую дичь.
Вот только чувство приближения чего-то, чего-то необъяснимого все ещё не покидало Магнуса, заставляя его отойти во мрак, не освещаемый бликами костра; было ли это остатком безумия или же демонолог реально ощущал присутствие вампиры, он все же подал голос, желая развеять свои собственные сомнения.
- Кто здесь, мать твою?! Открой свое лицо или убирайся, шакал - здесь уже стоит другая стая! - сплюнув, боец крепче сжал рукоять меча, готовый при малейшем признаке угрозы подать сигнал тревоги... Первый его окрик едва ли кто-либо услышал, ибо он был обращен к лесу и говорил Магнус в отдалении от стоянки.

Отредактировано Альфарий (2017-04-13 01:10:17)

Когда враг обрел плоть, голос и запах, Альфарий ощутил волны спокойствия, растекающиеся по мускулистому телу сладкой истомой. "Я ещё не сошел с ума... не сегодня," - подумал он, выпрямляясь и поправляя бандельер, перекинутый через плечо поверх шинели. Пальцы ослабили хватку на рукояти меча и тот, с легким звоном, скользнул в ножны. Не поворачиваясь, демонолог сделал шаг вперед, вслушиваясь в слова, произносимые женским голосом, а перед глазами предстала Дилана в зимнем лес, одетая в одно лишь платье, словно в насмешку над здравомыслием мира...
- Легкая жизнь расслабляет. Теряешь тонус, заражаешься глупыми идеями и мыслями, - задумчивые ответ донесся голосом Альфария, обращенного скорее в никуда, чем ответом гостье. Существо, о чьей сущности ещё только догадывался демонолог, не излучало угрозу, но было сильным; быть может, сильнее самого воителя. Но сейчас, она была так близко, что почти ощущался аромат её мертвого, но отчего-то такого живого тела... Это дразнило нюх хищника и в животе неприятно заурчало, а под сердцем зашевелилось что-то странное и противоестественное. "Тихо, друг... Ещё не время трапезы."
- Время героев сменяется временем Боли. Но у героев ещё есть шанс... Я собираюсь не допустить его реализации. А вот чего хочешь ты... пока не ясно, - наконец, Альфарий развернулся, стоя прямо и выпячивая грудь так, как делал это в свою молодость при солдатах-подчиненных на очередном смотре. Сейчас он скорее походил на ветерана, брошенного бегущей армией в глубоком тылу врага, нежели на угрозу всего свободного и миролюбивого, жалкого мира.

Вампирша вела себя так, как и полагается её призренной расе; она издевалась, она излучала надменность и, казалось, сам мрак сгущался вокруг неё, а свет звезд и луны поигрывал с волосами. Она продолжала повторять его имя, раз за разом выговаривая его полностью и звучало это настолько не естественно, что вызывало внутреннее неприятие. "Насколько давно это было... и остается теперь. Когда-нибудь мне предстоит вернуться и вознести династию к величию; а пока я лишь бродяга, вампирша. Всего лишь зверь, больной бешенством... Я плохая добыча," - мысли Магнуса-старшего текли так, как будто он отвечал своей гостье, но внешне никак не выдавая беспокойства. Он не боялся, но не потому что лагерь был совсем рядом; и не потому что был безрассуден. Он знал, что если бы его хотели убить сделали это без прикрас и концертов, так, что он не успел ничего предпринять. Подобная надменность, проявляемая девушкой - признак готовности к диалогу, и это предположение тут же оправдалось.
- Я ищу одного... человека. Мне нужна лишь информация о его местонахождении или же о тех, кто может быть знаком с ним. Разумеется, за определённую плату. - девушка показала демонологу конверт, но стоило взглянуть на него, как тот тут же растворился, как будто его никогда не было. Магия разума? Или фокусы пустоты? Остается строить догадки, но на Альфа такое колдовство не произвело никакого впечатления. Подул свежий ветер, разгоняя запахи леса и вдохновляя дворянина на глупости... Он сделал несколько шагов навстречу вампирше и предоставил ей свое плечо, так, как будто бы приглашал за собой, как это принято в высшем свете.
- Сегодня прекрасная ночь; позвольте пригласить Вас на прогулку и мы все подробно обсудим, - сердце безумца забилось чаще, а червь зашевелился словно в предвкушении мяса; разум оставался спокоен, лишь слегка подернутый маревом уходящего безумия и освобождая место глупости.

Отредактировано Альфарий (2017-04-19 19:11:03)

- Смертные, бессмертные... Так ли важна продолжительность жизни; так ли важно то, как существуют наши тела, когда истинно важные вещи существуют выше нашего понимания, - мертвый холод стиснул руку мужчины и обдал тот бок, что был обращен к вампирше. Она излучала надменность, самое человеческое чувство из тех, что только можно придумать. Богам присуще равнодушие, животным - страсть и голод, а смертным, смертные вечные пленники надменности, и точно таким же был сам демонолог. Его легкомыслие, его дерзость все было формой высокомерия, чувства собственного превосходства, так, как будто он уже победил. Точно так же вела себя и говорил гостья, плывущим шагом следуя рядом и не выпуская руки из ледяной хватки смерти. В жизни он ощущал лишь дважды близость с вампиршами, и оба раза так разительно отличались... Это навело Магнуса на продолжение мысли об их схожести; вампиры ничем не лучше, и не хуже людей, они так же смертны и глупы, как хомячки, что стремятся вырваться из колеса.
Единственное, что различало Альфария и вампиршу, так это знание. Он знал, возможно, больше, и это давало ему повод не поддаваться на провокации и чувствовать, как покоряет, ненавязчиво и иллюзорно, хищника Ночи.
- Вы уже трижды повторили мое имя, а свое не говорите; я не стану спрашивать. Должно быть, вы многое знаете обо мне, если строите предположение о моих целях... А я так старательно прячусь, - деревья впереди расступились и парочка вышла к мутному, болотному покрывалу. Здесь твердые участки суши заканчивались и начинались болота...
- Эфраим... Эфраим... это имя мало что мне говорит. Однако, смею предположить, это связано с вампирами. Мне известно лишь два из них - Бёрне и Ножи тьмы. А теперь скажите, что настолько ценное вы хотите предложить мне, что так старательно интригуете...
Стоя в свете луны и звезд, Альфарий на момент погрузился в воспоминания. Он и Дилана, их первая встреча в особняке... Идет пышный балл, он подошел к ней, слово за слово и они стоят на балконе; сзади сверкает свет, а спереди разверзлась ночь. Теперь ночь была везде, она сплела вокруг него густое покрывало мрака; лес стал его дворцом, а изгои - высшим светом. И только луна оставалась равнодушно милосердна и благосклонна...
- Ах, как прекрасен вкус безумия... Как сходят с ума вампиры? Должно быть... Вы становитесь больше похожи на зверей; или безумие вечное состояние ваших проклятых душ.

Похоже, его слова задели вампиршу, замечая очередную смену настроения и тона гостьи; Альфарий наблюдал за этими метаморфозами с удовлетворением и даже нескольким уважением. Ему было приятно видеть такую человечность, снова, в очередной раз подтверждая собственные измышления - смертен ли ты или нет, вампир, нежить или просто могущественная личность, человечность тебя не покидает. Эта маска, эта кожа и плоть, ничто не способно содрать её, даже смерть.
- Ты говоришь о бессмертии... Но твое бессмертие в плену идеологии, веры, а значит и надежды, - слова Магнуса-старшего лились спокойно, а на изуродованном лице отразилось огорчение, когда вдруг девушка решила отстраниться от него. Все-таки, кое-чего он не понимал в ночных хищниках, и эту тайну ему страстно хотелось разгадать... А покуда он продолжает играть с самой смертью, как мышка с утомленной кошкой, можно пощекотать собственные нервы.
- Но ты даже не попробовала; а вдруг я бы расплакался и все тут же на дух рассказал? О, я бы не упустил такого шанса... содрать с человека кожу и наблюдать, как он корчиться. Обещать ему спасение от боли, избавление в смерти, лишь бы он рассказал все, что знает. Я играю с тобой, вампирша, прости... Прости мое наивное высокомерие, я просто схожу с ума. Может ты лишь иллюзия?
Но такая настоящая...
Поначалу, демонолог как будто проигнорировал сказанное девушкой. Он сделал вид, а может действительно не знал смысла этих слов, но он был слишком хорошим демонологом, чтобы понимать одно: Арогохх - это имя сокрыто от смертных и бессмертных. Кулак Арогохха - символ неминуемого разрушения, злого рока, скипетр власти демона над Мистериумом, что пытается овладеть миром, который принадлежит ему по праву. Правда, кто это право ему дал - остается неизвестным. Много в иерархии демонов оставалось неясным для Альфария, в том числе подчиненное положение Феникса Скверны к лорду Разрушения...
- Эх, значит... Кулак Арогохха взамен на... Ножей тьмы? - мужчина скрестил руки на груди и повернулся в сторону болота, легкомысленно оставляя вампиршу позади себя, - Я буду вспоминать эту ночь с благоговением. Вы, вампиры, ангелы смерти. Я... я восхищаюсь вами. Быть может, если бы не демонология!.. Скажи... какова цена смерти?