Холодно. Как и положено перед самым рассветом. Парвати двигалась в начале отряда, вытянувшись вверх метра на два. Это давало хороший обзор, хоть и делало мишенью для случайной стрелы. Броня была уже разрезана когтями упырей в нескольких местах, но пока была ещё пригодна в качестве хоть какой-то защиты тела. Как нага поняла из разговоров, они были в квартале магов. Пристрастной к магам её никак нельзя было назвать, но всё равно было ощущение, что будут крупные проблемы, хоть и не настолько глобальные, как во время встречи с Мечником. Нага сощурилась. Судя по всему, возле лежащих впереди домов произошло землетрясение. Как нага смутно помнила, в течение предыдущего дня что-то такое действительно происходило, хоть она и не могла сказать, где именно. Вот те два дома как будто внутрь сложились?
Разрушения впереди привлекли внимание не одной наги.
-Проверить, есть ли выжившие!
Парвати покосилась на чудом выжившего вифрея. В первую очередь, это относилось к нему, как магу жизни. Саму нагу в первую очередь интересовали не те, кто мог бы выжить, а те, кого камни не смогли убить. И она очень сомневалась, что там ещё кому-то нужна помощь лекаря.

Йирт был на редкость молчалив. Ныне он примерял на себя образ отрешенного мыслителя, который редко отворяет рот, но каждый раз как это происходит, на окружающих изливается неоспоримая мудрость. По крайней мере - так должно было быть. В идеале. Но пока у Йирта следовать задуманному получалось крайне плохо, поскольку даже более-менее членораздельные фразы упорно не желали формироваться - вместо них, рот Странного исторгал уродливые булыжники непонятных междометий, что не воспаряли, а наоборот - с радостью бросались на встречу земле, дабы покончить со своим ужасным существованием. Какие тут уж бабочки возвышенных истин, если самое умное что вифррэю удалось произнести было сдавленное-испуганное "Д-дааа?!", выдавленное в тот момент, когда кто-то положил руку ему на плечо. После первых десяти попыток более-менее внятно изъясниться, он бросил это неблагодарное дело и молча указывал в сторону, где с помощью чувств жизни удавалось заметить солярные, смешанные с кровавыми метками живых существ. Словом, Порченный не сдавался, совершенствуя выбранный стиль. И, наконец, начало казаться что у него начало получаться. Глубокомысленно молчать он научился. Основные трудности же по прежнему были с тем чтобы начать говорить, посему Однорукий пришел к довольно очевидному выходу - не разговаривать.
- Проверить, есть ли выжившие!
Прозвучавшая фраза не слишком то воодушевила идущего неподалеку от наги Бесхвостого. Он и без того постоянно пользовался своими способностями, дабы случайно не пропустить недобитую жертву нежити. И заметить вампиров, конечно же. Оба эти соображения несомненно были рождены здравым смыслом, но каждый раз, используя свои способности, Йирт волей-неволей вспоминал погибших в круговерти городских боев соратников. Что умерших в сражении с вампирами и Мечником, что в горящем доме уже после отступления сил нежити. Груз из посещающих его воспоминаний-видений изматывал Странного сильнее, чем любое ментальное истощение. Но работу тот свою продолжал. Кивнув и промычав что-то неразборчивая, тем самым принимая приказ, Йирт стал максимально внимательно вглядываться в окрестности.