Им беспрепятственно позволили дойти до границы оазиса. Кочевники, наемники, торговцы или такие же путники – пока оставалось неясно, - но пустынники спешили хвататься за оружие. Ллойд легко понял посредством духа тьмы, что их всего пятеро, но предосторожности ради приготовил и темное пламя и сферу проклятых стихий. Ни одно из этих заклинаний ему не пригодилось, как не пригодилось Падальщику чувство магии. Пустынник у колодца их маневров или не заметил, или притворился, что не заметил, но в любом случае никак не отреагировал. Зато он нахмурился, когда Фориуэль начал бросать взгляды на брошенные прямо на песок чужие тюки. Те кстати были довольно объемными, но выцветшими и потрепанными. Сказать что-либо об их содержимом было невозможно, не открыв хоть один. Такие же выцветшие шатры явно говорили о долгом сроке службы и отсутствии у хозяев лишних денег. Из большего шатра навстречу им вышел второй пустынник – магически одаренный, в котором Ллойд тут же увидел эфир воздуха и пламени.
Именно он выступил вперед, чтобы приветствовать Падальщика, но мертвый вифрей заговорил первым. Пустынный маг ответил на том же ашрэфи:
- Мир и вам, путники, - он с подозрением смотрел на закутанного вифрея, запах которого не могли скрыть никакие благовония, и вряд ли был рад присутствию нежити в маленьком оазисе. На эльфа и человека он смотрел много более благосклонно, с чем бы ни была связана такая неприязнь. – Места под звездами хватит всем, и поговорить за чашей вина всегда приятно. Располагайтесь, отдохните после долго пути.
Трое путешественников расседлали лошадей и набрали воды из маленького колодца. На них посматривали, но не приближались, пока все тот же маг незадолго до заката не обратился к Падальщику с предложением зайти ненадолго в шатер, пока солнце будет садиться. Это же предложение он довольно бегло повторил на языке Мистерии. Путники решили не отказываться, но и не терять бдительности, тем более что все пустынники как один не расставались с оружием. Меча, кинжала или еще чего острого не оказалось лишь у одной женщины, которая назвалась Сабирой. Ее поведение и отношение окружающих предполагало, что именно она является главой этой небольшой компании, что тоже двигается в сторону Лиги. Одета она была чуть лучше прочих, что по виду были не то ее охранниками, не то сопровождающими. Как вскоре оказалось, всеобщим владела лишь она да маг, остальные пустынники могли разговаривать только с Падальщиком, но отчего-то не спешили этого делать.
Путники разместились в центре большого шатра, двое воинов встали чуть в стороне, словно охраняя Сабиру, а маг опустился на подушки рядом с ней. Между хозяйкой и гостями поставили несколько блюд со сладостями и хлебными лепешками, кувшины с вином и водой из колодца.

- Угощайтесь, - радушно предложила женщина на понятном всем троим языке. -  Я была бы рада предложить вам что-нибудь посущественнее, но наши запасы пищи подошли к концу и боюсь, скоро не останется ничего кроме фиников. Да и те суховаты, попробуйте с медом.
Похоже она была единственной, кого состояние Падальщика нисколько не беспокоило. Воины смотрели на него с неодобрением, то ли их неприязнь была связана лишь с запахом немертвого, то ли с его сутью. Вифрей еще не определил. Зато Ллойд понял, что магов среди пустынников было двое – только Сабира вряд ли далеко продвинулась в овладении бесцветным эфиром, пусть некий дар у нее и имелся.

Живые путешственники все как один отказались от еды, эльф и вовсе предпочел воду из собственной фляги той же самой воде из кувшинов. Сабира неодобритеьно нахмурилась, но обычая насильно кормить гостей ни в Шедиме, ни в Лиге не было. Возможно, им всего лишь сделали дежурное предложение. Поведение Падальщика, необычное по любым меркам, заметно выбивало пустынников из колеи. Только благодаря своей вечной настороженности Ллойд заметил краем глаза как зло сверлит вифрея взглядом один из пустынных воинов, что держал копье. Палатка была хоть и просторна, но в ней все же находилось семеро человек, так что пользоваться здесь древковым оружием будет очень и очень неудобно. И все же Ллойд следил за обстановкой, позволяя другим вести разговор. Он заметил, что Сабира оставалась единственной, кто не носил никакого оружия. У всех остальных хоть чтонибудь но было – от копья до пары мечей и кинжалов на поясах пустынников. Даже маг щеголял парой метательных ножей на поясе.

- Здесь нет пещер на мили и мили вокруг, - ответила Сабира, с замешательством наблюдая как мертвый с видимым удовольствием поглощает лакомства. – Ну а если бы и нашлась такая, в ней тут же построили бы перевалочный пункт или постоялый двор.
На комплименты вифрея она не отреагировала, будто и вовсе пропустила мимо ушей. Несмотря на всю велеречивость и и скусное владение ашрэфи взгляд ее становился все более и более задумчивым, женщина держала в ладони чашу с вином, но скорее смачивала губы чем пила по-настоящему. Не успела ли Сабира пожалеть о своем решении пригласить в палатку подозрительных незнакомцев?

- Не знала, что нежить еще способна оценить вкус пищи... Ох, не поймите неверно, мы в любом случае рады гостям. Любым гостям.
Маг молча отломил кусок хлебной лепешки и запил водой. Кажется броня и меч Ллойда интересовали его куда больше чем сам разговор.
Если в еду и было что-то добавлено, у Падальщика никак не получалось этого понять. Может, на нежить оно не действовало, а может, ничего кроме меда и сахара им и не предложили. Впрочем, стоило вифрею проникновенно заглянуть в глаза женщины и начать пламенные речи на высоком ашрэфи, как события понеслись вперед пугающе быстро. Пусть ни Сабира, ни маг внешне никак не отреагировали на выступление, а во время особо удачных и жестоких выражений даже одобрительно кивали, другим пустынникам выдержки не хватило. Воин с копьем сорвался, и острие его оружия описало дугу, целясь в голову Падальщика. Он вряд ли успел бы уйти в астрал, не будь между ними Фориуэля и Ллойда, из-за которых копейщик не мог дотянуться до говорливого вифрея прямым ударом. Бросаться на Падальщика было не самым разумным и просчитанным решением, но оно-то и подтолкнуло разговор к завершению.
Первой как ни удивительно отреагировала Сабира – вылетела из палатки словно ветер, бросив на прощание совсем не те слова, что путешественники могли бы ожидать от хрупкой предводительницы каравана:

- За живых дадут больше!
За ней с меньшим изяществом бросился маг, даже не попытавшись наколдовать путешественникам что-нибудь этакое. Теперь в палатке их осталось пятеро, и копейщик, правильно поняв, что в призрачной форме вифрей неуязвим для его оружия, широко замахнулся на Фориуэля. Второй пустынник метнул в Ллойда короткий метательный кинжал, тут же отпрыгнув за спину копейщика. Несмотря на то, что народа в палатке стало заметно меньше, пространства все равно оставалось катастрофически мало для нормального боя.

Падальщик бросился за женщиной, на ходу доставая меч. Он был настолько поглощен целью, что не замечал ничего вокруг – ни остановившегося у колодца мага, уже готовящего какое-то заклинание, ни на вооруженного воина в стороне. Сабира бежала очень и очень быстро, не оглядываясь, если бы не повышенная скорость астральной формы, Падальщику вряд ли удалось бы ее догнать. Пустынница обернулась к мертвому вифрею, когда добежала до деревьев, но отчего-то никаких признаков страха или замешательства не выказала. Она все еще была не вооружена и вроде бы и не собиралась бросаться на Падальщика, который чуть замедлился, возвращая себе полностью материальную форму. Несмотря ни на что, он собирался изрубить женщину на куски – и первый же удар пришелся в живот. Сабира, так и не успев ничего предпринять, рухнула на песок. Немертвому осталось только еще более сильное разочарование и ощущение, что что-то пошло не так, уж слишком легко оказалось ее убить. Но обдумать это он не успел: не успел он вытянуть окровавленный меч из тела пустынницы, как под правую лопатку вифрея вонзился кинжал. Пусть сама Сабира и сдалась пугающе легко, но все же не стоило сбрасывать со счетов остальных ее подельников, один из которых и воспользовался тем, что все внимание вифрея было сосредоточено на женщине. Конечно, боли Падальщик не чувствовал, и прочная броня не дала оружию полностью войти в тело, но кинжал застрял меж ребер и мог причинить некоторые неудобства в бою. Метнувший кинжал воин тем временем мчался на него с мечом в руке.
Тем временем в палатке Фориуэль швырнул флягу в лицо копейщика и кувыркнулся в угол. Копейщик как-то сумел отбить флягу в сторону копьем, но потерял из-за этого пару драгоценных мгновений. Их как раз хватило Ллойду, чтобы напрвить в его сторону темное пламя из острия меча. У пустынника не было ни времени, ни пространства, чтобы среагировать на неожиданную магическую атаку. Его одежда и часть палатки вспыхнули, раздался вопль боли и ужаса, и человек покатился по земле в попытках сбить огонь. Но второй воин, вооруженный метательными ножами и парой кинжалов, успел использовать копейщика как живой щит и уйти из-под удара. Эльф тем временем бросил нож в улепетывающего мага и наверняка бы попал, не торопись тот так быстро покинуть палатку. Решение сбежать оказалось разумным, и эльф тоже ему последовал, схватив оставшееся оружие, а именно лук, копье и пару ножей, что он сжимал в обеих руках. Но стоило Фориуэлю выскочить наружу, как его встретил стоявший у колодца маг разбойников. Он явно уже завершал жестами подготовку какого-то заклинания и собирался выбрать эльфа его первоочередной мишенью. В тот же мог мимо пробежал давешний метатель, торопящийся спастись из занимающейся огнем палатки. К счастью, он был слишком занят спасением собственной жизни, чтобы попытаться по пути воткнуть в эльфа что-нибудь острое. Ллойд же вышел с противоположной стороны через открывшийся в горящей ткани проем как и собирался. Копейщик все еще кричал и катался по устилающим песок коврам, но Ллойд знал, что опасности тот уже не представляет. С его места было невозможно сказать, что происходит в лагере, так как ни союзников, ни противников мистик не видел – все закрывала палатка.

Отредактировано Мистическая Арена (2017-07-01 15:22:19)

Падальщик, неудовлетворенный первой жертвой, в ярости бросился на вражеского мага – но его меч, как ни странно, встретил только другой клинок. Протитивник двигался очень и очень быстро, встречая каждое движение вифрея своими выпадами и ловко парируя удары. Сразу стало ясно, что мертвецу встретился настоящий мастер меча, быстрый и безжалостный, и прямыми атаками его было не взять. Падальщик видел, что мечник старался не использовать прямые блоки против ударов вифрея, а уводить его меч в сторону, и кроме того уступал ему в силе удара. Кроме того противник был живым и значит, долго поддерживать бешеный темп атак был не в состоянии. Наверное... Чужой нож все еще торчал в спине боевого мага, но почти не мешал двигаться. Все внимание Падальщика сосредоточилось на отражении ударов, вражеский мечник ни на миг не сбавлял скорости. Единственный жест лика смерти выгадал для вифрея мгновение, когда пораженный заклятьем противник согнулся от боли, хватая ртом воздух. Ноги бандита подкосились, из горла наконец вырвался тихий, сиплый хрип, быстро перешедший в крик боли и ужаса, кожа на его шее и руках начала понемногу темнеть.
Фориуэлю сказочно повезло, что стоявший чуть далее чем в метре пустынник не бросил в него нож да и вообще не предпринял никаких агрессивных действий. На таком малом расстоянии да еще и с горящей за спиной палаткой, отрезающей путь к отступлению, объединенной атаки эльф бы не пережил. Но прямо на виду у пустынника один из мирных вроде бы путников только что заживо сжег человека, и кто мог сказать, чего еще от них стоило ожидать? Одним словом, пустынник не воспользовался шансом прикончить эльфа, а отбежал еще дальше в сторону. Зато маг своего не успустил. В воздухе перед ним возникло небольшое огненное кольцо, из которого в Фориуэля полетело больше дюжины коротких огненных стрел. Похоже, если бы Ллойд и не сжег палатку, маг пустынников очень скоро сделал бы это сам. Если бы не ловкость и реакция эльфа, все могло бы закончится куда хуже. Полукувырок в сторону барханов, подальше от противников, спас Фориуэля от основного заряда, но расстояние между ним и вражеским магом было невелико, и две стрелы вонзились в кольчугу. Ребра справа опалило болью и жаром, стальная кольчуга оплавилась, и на коже образовался неглубокий, но обширный ожог. Пусть решение бросить длинное мешающее уйти от удара копье и лук и было своевременным, оно оставило эльфа всего лишь с двумя ножами. Их он как и собирался немедленно метнул в мага. Эльф еще только учился обращаться с этим оружием, но тут уже дистанция была его преимуществом. Движение отдалось короткой резкой болью из-за ожога, и правая рука дрогнула, из-за чего нож снов пролетел мимо. Зато второй, брошенный левой рукой, вошел в плечо пустынного мага чуть ниже ключицы. Фориуэль был жив и относительно невредим, но о том чтобы вернуться и подобрать лук не могло быть и речи: метатель ножей наконец пришел в себя от злого вопля волшебника и схватился за оружие. Эльф прекрасно понимал, кто станет его первоочередной мишенью, и бросаться в сторону врага безоружным было бы чистым безумием. Вместо этого он со всех ног побежал к бархану, поглядывая в сторону противников, чтобы не получить чего неожиданного в спину. Бежать по песку оказалось нелегко и очень непривычно, но эльф довольно скоро приноровился и даже развил неплохую скорость.
Падальщика не могло не смутить, что на его лезвии больше не было крови Сабиры. Алмазная сталь весело сверкала в закатных лучах и отблесках огня. Ни единого пятнышка. Он не мог обернуться, чтобы посмотреть, лежит ли у пальмы тело разбойницы, иначе мигом лишился бы головы.
Ллойд отвел клинок в сторону, позволяя темному пламени перекинуться на окрестные пальмы и пройтись по песку. Деревья вспыхнули, вверх повалил густой черный дым. Горящая палатка давала куда больше света и жара чем уже касающееся горизонта солнце. Черно-серый дым валил вертикально вверх. Верблюды и пара лошадей бандитов ревели и отчаянно рвались с привязи. Оазис горел слишком жарко и быстро. Бежать по песку оказалось тяжело, куда тяжелее чем по привычной твердой поверхности, ноги или скользили или вязли на каждом шагу. Местами песок оказался и вовсе оплавлен его же собственными стараниями, но как раз это мистику почти не мешало. Темное пламя все еще било из меча мистика, превращая тихое место в огненный ад. Ллойд обогнул огромный костер как раз воремя, чтобы увидеть убегающего в сторону барханов Фориуэля, врага с двумя кинжалами в руках и отступающего в сторону мага, что как раз взялся за нож в плече, чтобы вытащить его одним резким движением. Падальщик и второй воин сражались с другой стороны колодца. Мистика сразу же заметили, пустынник с ножами резко развернулся в его сторону.
Крики из палатки наконец смолкли.

Отредактировано Мистическая Арена (2017-07-04 00:09:13)

Мистик отправил в разбойника поток темного пламени и тут же спрятался за дерево, чтобы не попасть под вражеский нож. Пусть Ллойду и не удалось подпалить врага, так как тот был готов к атаке и успел увернуться, но и брошенный нож просвистел над плечом темного, уйдя в сторону всего-то на пол-ладони. Из-за гула и треска огня Ллойд почти не разобрал его свист, но отчетливо уловил, как порыв ветра прошелся по его щеке. Второй попытки метатель не предпринял, последовав примеру мистика и тоже спрятавшись за дерево.
Для Фориуэля все складывалось как нельзя кстати. Не добежав до барханов, в чем заключался его изначальный план, эльф быстро обернулся, и тут же понял, что за ним никто не гонится. Более того, имеющиеся противники были заняты сражением с его товарищами. Рейнджер не сумел точно понять, как дела у Ллойда – но пока что тот активно двигался и умирать не собирался, - а Падальщик так и вовсе получил преимущество над врагом. Зрелище воодушевило эльфа, и тот развернулся к оазису, чтобы вернуть себе оставленное у входа в палатку оружие. Действовать стоило осторожно, ведь там все еще оставался маг: в ладони лежал окровавленный нож, взгляд не предвещал эльфу ничего хорошего. Но в то же время и медлить не стоило: палатка пылала и грозила в любой момент обрушиться, и кто знает, не перекинулся бы огонь на лежавший в шаге от него лук. Зная, что вражеский волшебник наготове, Фориуэль был готов в любой момент сменить траекторию движения, неважно, какую боль это вызовет в обожженом боку. Один раз на полпути он отскочил в сторону, когда губы пустынного мага зашевелилились, и быстро оказался под защитой горящей палатки. Подойти к ней вплотную не вышло, было чересчур жарко и опасно. Фориуэль и так покрылся потом с головы до ног от близости огромного костра, да и ожог все время напоминал о себе.
Вопреки ожиданиям эльфа опасаться ему следовало совсем не того мага... На месте, где только что находился пустынник, черным пламенем взорвалась сфера проклятых стихий, выпущенная из левой перчатки мистика. Стихия тьмы с оглушительным взрывом поглотила маленький колодец, во все стороны полетели раскаленные осколки камней, даже песок вокруг вспыхнул. Рев темного пламени на мгновение заглушил гул и треск первого начатого мистиком пожара, огонь жадно рванулся во все стороны. Эльф, смотревший как раз в ту сторону, на мгновение ослеп, но перед тем успел заметить, как его любимый лук подбрасывает в воздух и швыряет далеко в сторону примерно в направлении меньшей палатки. Не стоило и надеяться, что копье уцелело между взрывом и пламенем, оно было слишком тяжелым, чтобы оказаться выброшенным в сторону взрывной волной.
Падальщик, который всего пару секунд ранее поднял меч, чтобы расправиться с ослабленным и ошеломленным бандитом, обрушил на того меч со всей немалой даже для мертвеца силой. Пустынник успел подставить свой клинок под удар, но реведант ожидал такого исхода. На сей раз блок лишь слегка увел меч в сторону. Воздествие магии смерти сильно ослабило противника, и оружие Падащика неотвратимо рухнуло на врага. Доспехов никто в оазисе не носил, что было понятно – пустыня, жара, да и не ожидали разбойники такой внезапной схватки, но о защите стоило бы позаботиться заранее. Алмазная сталь отсекла бандиту левую руку с влажным чавканьем, мертвец оказался с ног до головы забрызган кровью, а враг, вряд ли отныне представлявший какую-либо опасность, не успел ни закричать, ни осознать, что с ним только что произошло...
... темный взрыв невероятной силы поглотил его тело, и прошелся по вифрею обжигающей волной. Будь он жив, мог бы надолго лишиться боеспособности от болевого шока и ожогов, так что впору было поблагодарить судьбу, забравшую жизнь и возможность испытывать боль много лет назад. Реведанта всего лишь опалило и отбросило взрывом. Падальщик свалился на спину у пальмы, задев ее головой. Кости, как он чувствовал, были не сломаны, разве что нож в спине от удара вошел еще глубже, вонзившись по самую рукоять несмотря на доспехи. По иронии судьбы, он теперь лежал на том же самом месте, где зарубил Сабиру.
Вот только... Сабира стояла в стороне целая и невредимая. Даже одежда ее, освещенная светом множества костров, выглядела так же чисто и опрятно как во время ужина. Тонкая рука расслабленно держала длинный узкий клинок, и на лице осталась все та же вежливая улыбка. Ни потеря вещей, ни убийство подчиненных, казалось, ее не рассердили и даже не расстроили. Женщина спокойно и безмятежно смотрела прямо перед собой, но каждый из троих каким-то образом знал, что она наблюдает за всеми сразу и не упустит ни одного движения или жеста.

- Сколько же от вас проблем, ни на одном рынке не окупитесь, - покачала головой Сабира. – Ладно, убью всех.
Ллойд перешел в Шаг Уккунта, превратившись в пятно чернильной тьмы среди огненного хаоса. Настоящий бой был еще впереди.

Отредактировано Мистическая Арена (2017-07-09 00:22:24)

Как бы ни хотелось Фориуэлю обобрать давно мертвого товарища, подобраться к его мечу не удалось. Вифрей вскочил на ноги с необычайной прытью, прямо новорящей, что эту нежить еще рано списывать со счетов. Хищной рысью Падальщик обежал мешающее ему дерево, чтобы скоростным рывком добраться до предводительницы разбойников и еще раз нанизать ее на меч. На этот раз Сабира даже не повернула головы в его сторону, словно отказываясь замечать вифрея. Прошлый опыт мог бы указать, что это неспроста и женщина слишком уверена в себе перед превосходящим числом противников. Но вифрей был слишком целеустремлен и нетерпелив, чтобы промедлить еще мгновение. И - рывок!
Ллойд, превратившийся в ужасающую черную тень, тоже бросился к Сабире, готовя заклинание омрачения. Он сделал несколько рывков из стороны в сторону, отвлекая метателя, хоть и знал, что на некоторое время полностью неуязвим для врага. К сожалению, пустынник уже видел этот прием в исполнении мистика, и на провокацию не поддался. Вместо этого он сделал несколько шагов назад и принял новую стойку, внимательно следя за Ллойдом и явно приготовившись бросить в него два кинжала сразу как только закончится действие Шага Уккунта. Сабира тоже, казалось, смотрела только на мистика и не делала никаких попыток защититься. Подозрительно... или же просто глупо?
В миг когда Ллойд вышел из Шага, ему оставался лишь жест, чтобы ослепить пустынницу... вот только на прежнем месте ее почему-то не оказалось. На месте Сабиры теперь стоял Падальщик с тем пугающим выражением немертвого лица, что появлялось у нежити в предвеушении живой крови. Алмазная сталь его меча разрубила воздух перед лицом мага с такой скоростью и яростью, что свист на мгновение заглушил рев огня. Впору было подумать, что немертвый мстит ему за взрыв, отправивший того в краткий непредвиденный полет. И все же Ллойд не подбежал настолько близко, чтобы атака на самом деле могла бы его задеть. Однако от неожиданности и нелепости ситуации уже почти готовое заклинание омрачения сорвалось, что, возможно, и к лучшему, ведь ослепить союзника в самый разгар боя было бы нехорошо.
Доля секунды замешательства стоила Ллойду большего чем одно заклинание. Не стоило сбрасывать со счетов профессионального метателя кинжалов, стоявшего всего в нескольких метрах. В мистика вонзилось сразу два коротких ножа. На малой дистанции враг сменил метод броска, и ножи летели с невероятной скоростью и без оборотов в воздухе. Первый воткнулся в плечо и был частично остановлен броней из шкуры тролля. Лезвие оставило глубокую рану, но до кости немного не достало. На более дальнем расстоянии броня и инерция сработали бы лучше, но сейчас сила и скорость броска мастера не успели ослабнуть. Второй кинжал и вовсе пришелся выше, в одну из немногих незащищенных доспехами точек на теле мистика - в шею. Несколько миллиметров в сторону, и сталь перерезала бы артерию, после чего Ллойду осталось бы только составить компанию Падальщику. Но вместо этого его поглотила острая, ослепляющая боль, по сравнению с которой рана в плече показалась незначительной. На черную кожу доспехов хлынула кровь. Пусть в данный момент рана оказалась не смертельна, через некоторое время потеря крови грозила слабостью, так что стоило остановить ее как можно скорее. Да и двигаться теперь следовало очень и очень осторожно, чтобы кровотечение не усилилось.
Пустынник, добравшийся наконец до мага, убившего столько его товарищей, ликующе заорал что-то на ашрэфи и потянулся за следующими кинжалами. Фориуэль, стоявший поодаль и смотревший на все со стороны, видел, что снарядов на поясе у того еще много. Видел он и то, что случилось с Сабирой: женщина мгновенно исчезла с одного места, чтобы тут же появиться в другом, всего в паре шагов от того дерева, за которым недавно прятался Ллойд, чтобы перейти в Шаг Уккунта. Ее тонкий меч взлетел в воздух - и пустынница вновь исчезла из вида, чтобы появиться на прежнем месте в опасной близости от двух его друзей. Ее меч, начавший движение совсем в другой точке оазиса, стремительно летел к лицу Падальщика. Всего секунд десять назад реведант полагал, будто встретил умелого и опасного мечника. Смешно, ведь с Сабирой и ее скоростью тот и рядом не стоял, что тотчас же стало очевидно. В чесном бою один на один ее никак не одолеть. Кроме того как владеющий тайными воинскими приемами, в глазах несведущих неотличимыми от магии, Падальщик сразу понял, что имеет дело с некой техникой, позволяющей пустыннице перемещаться с невероятной скоростью.
Внимание Фора разделилось между Сабирой и метателем, рядом с которым у маленькой палатки лежал его обгорелый лук. Эльф, не ослепший от близкого взрыва, видел его ясно и отчетливо, но понимал, что не может просто броситься и схватить его. Брошенная стрела даже не долетела до врага и ничем не помогла. Лежала теперь на песке, освещенная заревом пламени как и все в оазисе.

Отредактировано Мистическая Арена (2017-07-11 15:21:30)

Боевая реакция и опыт прошлых сражений подсказали Падальщику, что Сабира пытается лишить его зрения. Трудно было не догадаться, когда чужое оружие целится точно в глаза. Реведант мгновенно вскинул руку, защищенную тежелым наручем, и противница тут же сменила траекторию атаки, ударив по кисти у основания наруча. Удар с невероятной точностью пришелся по суставу, обнажив кости. Хоть Сабире и не хватило сил отрубить кисть одним ударом, сустав оказался поврежден достаточно, чтобы подвижность левой кисти практически исчезла. Следом Сабира нанесла еще два молниеносных удара, которые Падальщику удалось блокировать ценой глубоких порезов на руке. Пустынница упрямо отказывалась бить прямо по подставленному наручу, и меч ее хитро соскальзывал в сторону, задевая плоть. Благо, Падальщик не чувствовал ни боли, ни усталости, и если бы ему только удалось подловить разбойницу резким выпадом...
Вот только Сабира как вода утекала от реведанта, вроде бы смещаясь не более чем на полшага в сторону, но все время оказываясь вне линии атаки. Падальщик успел сделать всего-то два выпада, прежде чем Сабира текучим движением очутилась за его правым плечом. Реведант и сам владел мечом на приличном уровне и прием этот узнал: при должной скорости и ловкости он позволял нанести невидимый удар из слепой зоны, и уж чего-чего, а ловкости пустыннице хватало. Однако, не успел он развернуться, чтобы встретить врага лицом к лицу как и подобает рыцарю, когда женщина одним внезапным рывком вырвала торчащий в спине виырея кинжал, использовав собственную скорость и инерцию для усиления рывка.
Тем временем дела у Ллойда шли совсем не так хорошо как хотелось надеяться. Мистик прекрасно понимал, что промедление его убьет, а кровавая рана в шее значительно снизит эффективность дальнейших попыток уклонения. Не позволив себе промедлить, маг развернулся к метателю, стоявшему теперь возле тюков и беснующихся, ревущих животных. Ллойд припал вниз, шепча слово призыва темной молнии, будто в случае промаха намеревался броситься на врага сильным толчком от земли. Хоть он и был исключительно могущественным темным магом, даже краткого времени создания молнии хватило метателю, чтобы подарить врагам последние в его жизни два ножа. Первый царапнул мистика по нагрудной пластине из мифрила, ударил довольно сильно и ощутимо, но все же ему повезло вовремя приобрести хороший доспех. От второго, несомненно, ставшего бы фатальном для мистика, того спас эльф. Фориуэль, вооруженный только ножом и стрелой, бросился на врага с отчаянным безрассудством. И пусть у него даже при всей его скорости не было шансов успеть добраться до врага лобовой атакой, он вовремя отвлек метателя от Ллойда, став второй мишенью. К несчастью, для эльфа все закончилось куда печальнее: один из ножей пришелся стрелку точно в горло, когда до врага оставалось не более полутора метров. Увернуться от броска с такого расстояния не представлялось возможным. Но Фориуэль еще успел увидеть как на его убийцу обрушилась темная молния.
Ллойд, у которого не было времени горевать о друге, за секунду скрылся в тени. Он находился в опасной близости от Падальщика и Сабиры, и желал как можно скорее это исправить. Море огня вокруг давало достаточно теней для выбора, хоть пламя от взрыва проклятой сферы и стало понемногу угасать, а горящая палатка наконец с треском и грохотом рухнула, выбросив в небо столб алых искр. Довольно скоро Ллойд появился возле маленькой, удивительно мирной в этом хаосе палатки. Как раз между ней и тюками с вещами. Оттуда было плохо видно Сабиру и ее противника, успевших сдвинуться за время его перемещения. Пришлось сделать пару шагов в сторону, чтобы ничто не мешало обзору. Вместе с тем Ллойд попытался зажать кровоточащую рану у горла рукой, но внезапно оказалось, что подходит для этого только левая. Правую, в которой засел кинжал, было невозможно согнуть настолько, чтобы ладонь легла на рану с той же стороны. Кинжал начинал рвать напряженные мышцы и боль становилась невыносимой.
Уже начав концентрироваться на омрачении, Ллойд увидел, как  Сабира, на миг разорвав расстояние между собой и Падальщиком одним длинным прыжком, левой рукой бросает в мистика неизвестно откуда взявшийся кинжал. Бросала она с удивительной меткостью, нож летел прямо в лицо Ллойда.
Падальщику же приходилось непрестанно атаковать и сдерживать неослабевающий натиск разбойницы, вооруженной мечом и кинжалом в левой руке. И молиться, чтобы та вновь не использовала искаженный шаг и ее не пришлось бы искать среди барханов.

Фориуэль: вы погибли.

Отредактировано Мистическая Арена (2017-07-12 16:32:58)