Запертый в каменной клетке, обездвиженный, раненый, но не сломленный окончательно, капеллан боролся за свою жизнь. Не со рвением, бездумно, но с трезвым расчётом ясного разума, окончательно не одурманенного ядом боли. Остаточное действие великого исцеления ещё было в силе, а Териан уже сплетал новое заклятие с надеждой избавиться от губительных повреждений, что со временем могли окончить его столь недолгую жизнь. Свет откликнулся на его попытки, поддерживая, превозмогая препятствие для концентрации, и словно сами духи вторили его словам, выпуская тёплый свет Лечения на волю. Однако, даже этого не хватало, и проблема стояла далеко не за его магическими навыками способностями, а за обыденной банальностью. Тело, прижатое валуном, попросту не могло исцелиться полностью, кости не могли встать на свои места, срастаясь окончательно, покуда препятствие, вставшее на его жизненном пути, не было убрано, и от того заклятия лишь поддерживали его жизнь, отсрочивая приближающуюся агонию, и шаман это прекрасно понимал, но не мог остановиться. Уж лучше так, чем никак, а посему следом за первым заклятием было взращено второе, поблизости, меж валунами, в тайне от всех остальных распустился Цветок целителя, став последней преградой угасающему сознанию, медленно простирающему свою хватку над телом архона, и даже столь опытный потомок ангелов не мог долго этому сопротивляться.
Териан Оним: Вы потеряли сознание!
Оставаясь в нематериальном состоянии, словно сторонний, наблюдая за медленной гибелью противника, Вестник всё же решился продолжить наступательные действия, но в этот раз куда менее прямолинейные, сторонними способами усугубляя состояние ненавистного противника. Релоцировать кусок материи из под врага не представлялось возможным, ибо заклятие предполагало воздействие лишь на единый, целый объект, а не его части, а от того из ближайшего окружения был выбрал отдельный, увесистый обломок, идеально вставший на новое место, окончательно обездвиживая и без того сломленного врага, но кто знает, что бы произошло, не сделай этого Гробовщик. Убедившись в отсутствии движений, постепенно угасающей жизни бренного тела, переместился сквозь твердь, местами увитую трещинами и сколами, выбираясь с другой стороны, внутри пещеры, заходя с затененной области, слепой зоны врага лишь ради того, что бы удостовериться в его положении, удачном моменте решающего удара. Созданная бесшумным взмахом косы Проекция силы вмиг оборвала жизнь незадачливого противника, отправляя истекающую кровью голову в свободный полёт, насколько это вообще позволяла ширина пещеры, а вместе с тем раздался новый грохот. Хруст расходящихся трещин, стук сталкивающихся камней, падений сводов и стен. Обвал. Но не здесь, а чуть дальше по тоннелю, там, где предположительно находился союзный стрелок. На ходу прервав жизнь простреленной, раненой девушки небрежным взмахом своего оружия, взгляд упёрся на замерший в шаге обвал, скрывший под собой тела трёх живых существ, душа одного из которых, наиболее близкая к Вестнику угасала.
Скованный массивным ударом заклятия, так неудачно прижавшим его к сводам пещеры, Вэлдрин понимал, в насколько ужасной ситуации он оказался. Он не был выносливым воителем, способным перенести десяток серьёзных ран, не был укрыт парой слоёв армированной стали, окутанной единой духовной защиты, нет. Он был бойцом дальнего боя, лишь тем, кто лучше всего проявляет себя на дальней дистанции, а не лицом к лицу с опасным противником. Особенно на его условиях. Среди толщи камня и земли, где развернуться на все свои способности попросту не представлялось возможным, где каждый сантиметр территории целиком и полностью мог быть использован врагом. А теперь и использовать все свои способности, природную ловкость и скорость он не мог, лишь недвижимо огрызаясь в ответ пред окончанием действа. Судорожно доставая арбалет, а вместе с ним и подходящий болт, взводя на предельной скорости и заряжая, представляя, что каждая секунда ожидания давала врагу закончить новое плетение, что станем роковым, Ману-Астар выстрелил, наблюдая, как снаряд в полёте расщепляется на девять собственных копий, несущих смертоносный заряд, видя бесстрастное лицо врага, в глазах которого читался лишь страх вперемешку с агрессией, открытой жаждой убийства. И в этот момент он ощутил резкую боль, полученную колотую рану от пронзившего каменного копья, словно проросшего из потолка, вонзаясь в его спину, насквозь впиваясь в каменную стену. И следующего, один за одним с секундной задержкой впиваясь в его тело, разрывая плоть и органы, пуская кровь в свободный путь по трещинам, изгибам камней. И раздался взрыв. Два. Девять. Резкие вспышки и грохот скрыли за собою врагов, шум замаскировал болезненный крик, медленно перехода в громкий треск и стук. Дрожь земли дополнила картину, а поднявшаяся пыль устремилась в лицо, налипая на пот и текущую от кашля изо рта кровь. Обвал входа, тряска от падений скал ущелья, всё это давало о себе знать, подтачивая монолитную структуру окружающих тоннелей и пещер. Новых потрясений своды и стены не выдержали и рухнули. Не разом, постепенно, погребая под собою тела двух врагов пред стрелком, расходясь в стороны вдоль, пока потолок над самим дроу не рухнул, сдавливая его тело меж собой и каменной стеной, ломая руки и кости под неестественным углом, заставляя колья изогнуться, поломаться, в десятке мест разрывая тело в клочья. Не такой он представлял себе свою смерть, не полной агонии и боли на так и не завершённом задании, но жизнь для всех заканчивается одинаково. Неожиданно и печально.
Вэлдрин Мэлайрин: Вы погибли!
Не задумываясь ни на мгновение, стоило лишь увидеть высунувшуюся руку цепляющейся за жизнь девушки, действуя лишь на инстинктах, на мыслях, что обгоняли размышления и само сознание, перенапрягая возможности собственного разума в безудержной Перегрузке, Сайрус вложил все доступные мощности Яростью ветра отбрасывая массивный обломок придавивший карету, но как бы он того не желал, заклятие сработало лишь на него, зацепив незначительные прилегающие осколки и щепки, но так окончательно и не освободив девушку из под завала кареты. Следовало действовать куда аккуратнее, пришлось потратить чуть больше времени что бы извлечь тело Притяжением из треснувшей скорлупы, но даже так второпях он усугубил положение девушки, разглядев большие обломки дерева, в неё вонзённые и рвущие плоть из за действия его же заклятия, но всё же преуспел, подхватывая Беатрис на руки и улетая прочь, оставляя соратников и врагов позади, бросая их в смертельной схватке за собственные жизни. Но его действия были оправданы. На кону стояла честь гильдии и его собственная гордость, и даже если придётся выдрать девушку из лап самой Смерти можно было быть уверенным - он это сделает. Отлетев на безопасное расстояние, как то и задумывалось, он мигом опустился на землю, бережно кладя уже бессознательную девушку на хладный камень, принимаясь подготавливать ключевое заклятие, венец его надежд, одновременно осматривая повреждённое тело. Последствия были ужасающие. Рваные раны и порезы, вонзившиеся в плоть маленькие осколки камней и щепки казались лишь вершиной приближающегося айсберга, именуемого смертью. Сломанные рёбра, плечевые кости, раздробленный позвоночник, пробитые лёгкие и раздавленные органы. С ужасом завершая плетение, накладывая Лечение на бренное тело эльф осознал одну единственную мысль - тщетно. Его магии не хватит, что бы удержать девушку на этом свете как бы он не старался, слишком обильными и множественными были повреждения, само её выживание до сего момента было божественным чудом. Только опытный целитель, не ограниченный во времени и возможностях мог её спасти, но не могущественный маг, привыкший сражаться за собственную жизнь. Всё, что он мог - в последние секунды её жизни оставаться рядом, не давая ей умереть в одиночестве.
Список задач:
1. Сопроводить Беатрис к особняку её друга. Провалено.
(Дополнительно) Не потерять карету и её содержимое. Провалено.
(Дополнительно) Слуга Рикман должен выжить. Провалено.
Поражение!
Exelum: +2 боевых баллов.
Гробовщик: +2 боевых баллов.
Вэлдрин Мэлайрин: +2 боевых баллов.
Териан Оним: +1 боевых баллов.
