.. а высоко в небе, где отливала синева и далекие облака напоминали перья гигантской птицы, звенел смех. Он не напоминал тонкий смех горделивой эльфийки, коий походит больше на серебро колокольчика. Не был грудным и шипящим, каким может быть у нагов. Девичий, озорной, легкий и невесомый вовсе. Он, этот счастливый смех, мог быть только у существа такого счастливого, сытого, вдосталь наигранного и определенно занимающим истинно свое место в жизни. Смех был таким еще матерым, знающим свое место, определенно частым явлением в жизни той, чей голос разносился над шумной и пестрой толпой на одной из улиц этого прекрасного города.
Пускай прошлась волна нежити. Пускай бывали невзгоды. Пускай была кровь и сильные мира сего сложили головы. Это было в прошлом. Эти сильные и могущественные мира, которые остались теперь в истории и сердцах выживших, умирали за сейчас. Умирали за будущее, которое должно быть. И в этом будущем не должно быть место слезам и печалям. Не должно быть место ужасам воины. Они, герои, унесли это все с собой. Щедрый дар, который остается только помнить и пожинать.
И она это делала! Забирала от жизни все и еще одну горсточку. Звенела смехом над площадью, поднимала ладони к далеким звездам, когда не спалось, облачалась в красивую одежду и -о ужас!- даже порой доставала из серванта тот-самый-хрусталь, который брать было запрещено и матери всегда нам говорили "На праздник". Доставала и пользовалась, да! Но давайте сейчас не об этом.
Сейчас о том самом солнечном дне, который застал героев в переплетении улочек. В частности об одной особенной улице, которая вот-вот застанет на своем веку еще одно маленькое чудо жизни. Когда встречаются в море событий два давно разошедшихся корабля. Один такой корабль был подозрительно пушист, весел, беззаботен и явно очарователен. Ибо Минея, а это было как раз таки она самая, сегодня блистала в одном из своих самых любимых нарядов. Это было белесое кимоно. С широкими рукавами, ошитыми яркой красной ниткой. Широкий же пояс утягивал девичью талию и концы оного, напоминая двух обезглавленных змей, спадали с одного бока. Со второго же находился заткнутый веер. Такой еще, который почти игрушечный и скорее уж для антуражу. Еще одной чертой, пожалуй, стоит выделить и извивающегося дракона, который вцеплялся когтями в плечи юной лисы, да скалился со спины на всякого, кто смеет сейчас смотреть на картинку. Длинные усы создания, словно дым, вились и играли переливчатой нитью. Да, определенно такая одежда могла считаться любимой.       
А затем были шаги. Совсем не ровная цепочка этих самых шагов быстро перерастала в бег. Бег же извивался немыслимыми петлями, лавируя между прохожих так, как рыбка между рифов. Минея бежала, стуча совсем низкими каблучками по теплому камню выложенной мостовой. Смех периодически взвивался к небу, следом за кружащейся ярко-красной тканью. Сия ткань, шальная и озорная, была в тон расшитому поясу на лисице и явно была коварно похищена ветром. Мия расстроилась? Нет! Она бежала следом за проказником ветром, подпрыгивая, хватаясь кончиками пальцев за шарф и грозилась всеми карами. Яркое пятно лисицы, лавирующей между прохожими и телегами, между лотков со специями и зазывалами, между люда работящего и праздно шатающего, мелькал крайне быстро.
Каков шанс, среди подобной огромной толпы, среди всех невзгод мира, среди запутавшегося времени - встретить брата? Тебя, Джи"Ар, такого родного и далекого одновременно. Шанс был один на миллион. Но если шанс именно такой - на миллион - то он обязательно сбывается. И сбылся! Над пепельной макушкой вифрэя сперва скользнула ткань шарфа, подхваченного ветром, а затем мир подозрительно больно качнулся. На лиса налетела младшая. Она, такая же шальная и полная сил, налетела и ударила от всей своей широкой души, дабы все искры и звезды смешались. Налетела так, что ее тельце развернулось, задев предплечьем. Но мы будем честны. Этот беглый короткий взгляд, который достался вифрэю был знаком. Серебро волос было идентичным, а голос до мурашек вдоль спины, узнаваем.
Минея Вон, всего на секунду застыв в этой странной позе разворота, когда успеваешь бросить всего одни взгляд на того, кто стал препятствием от твоего бега, брата своего не узнала. Забыла? Не вспомнила? Волосы разметались серебром, большие лисьи уши шаловливо попрядали. А тонкая девичья рука, коснувшись локтя Джи"Ара в легком толчке, была теплой.
- Теперь ты водишь! - Это было первое сгенерированное, что пришло в голову лисицы, вместо всяких банальностей "Извините, сэр, но я вам отдавила ногу". И только после этого мига, когда по всем законам жанра мир останавливается на всего одну секунду, сердце застучало вновь. Вновь продолжилась погоня за убегающей деталью гардероба. Снова побежали прохожие по нагретой мостовой. Снова, после того как споткнулись, мысли начали медленно расползаться по своим закоулкам.
То ли девочка, а то ли виденье.

Действительно. Вот негодяйка то! Как она посмела врезаться в лиса, не извиниться, так еще и поскакать дальше? Обязательно нужно догнать, высказать все что думаешь и .. вообще, вот! На этом месте прекрасно бы подошла картинка виляющего лисьего хвоста, который несется вперед по улочке.
И ведь убегала же, негодяйка. Она была легкой и казалась совсем не весомой. Длинные серебряные волосы, которые очень редко закручивались в хвосты или косички, сейчас были распущены и можно со всей смелостью утверждать, что за Минеей тянется звездная вуаль, спустившиеся с неба и нашедшая приют здесь, на земле, дабы укрыться от яркого солнечного дня. Стоит ли говорить, что маленькая погодя приносила самой лисице удовольствие? Это покалывание на кончиках пальцев, как прижимаются большие ушки к затылку и озорной взгляд, которым одаривала вифрэя из-за плеча. Наверняка было почти ощутимо физически, что взгляд раззадоривал, увлекал в очередной водоворот и если ты окунешься, то считая ты пропал. Унесет, закружит, завертит и выпустит только тогда, когда большая часть энергии будет отдана.
Вот и сейчас, когда Минея ныряла в очередной проулок, мелькнул ее хвост. Сколько раз они, брат и сестра, проворачивали подобное? Сколько раз носились друг за другом? И в зависимости от изобретательности Мии, победитель выходил из этой гонки счастливый и замученный. Очередной же проулок, куда втиснулось тонкое лисье тельце, был загроможден какими-то ящиками и бочками. Но разве это препятствие для нас, что жили в хитросплетениях корней в джунглях? Тех, кто запросто скользил по влажным скользким стволам деревьев и сноровисто прыгал по лианам? Еще одна секунда и озорная лиса скрылась из вида, просто после проулка повернув направо, ближе к дому. Для чего? Ну конечно же для того, чтобы их всех переловить!
Начиная от волколиса, который наверняка обогнав Джи"Ара выпрыгнул из подворотни первым. Его Минея встретила с восторгом и едва ли не визгливым тяфканьем. Успела поймать под передние лапы, покуда животина эти самые лапы не поставила на одежду. Хитрый план, когда Конан встает на лапы заднем, а мордой утыкается куда-то в грудь или даже плечо маленькой вифрэи. Мия его затискивала, купала свои пальцы в его шерсти и гладила так, словно больше никогда в жизни не отпустит. Наверняка же животина отвечала примерно похожим. И если не облизывал руки, то на тяге вертлявого хвоста волколиса, наверное, можно было улететь.
Но, чу! Оставался еще и тот, кто был хозяином этого прекрасного зверя и братом этой прекрасной лисы. Джи"Ара, который выползет из этой несчастной подворотни последним, ждала картина примерно такая. Минея уже завязывала красивым узелком не менее красивый шарфик на мощной шее Конана. Теперь крутость пса зашкаливала до космических высот и тот мог хвастаться честно заработанной банданой.
Волшебника же встретила насупленная мордочка и светлые брови, которые сошлись на переносице. Минея была зла! Уууууу, как она была зла! И первое, что было после того, как наш доблестный мужчина появился в поле зрения, так это .. тюкнула его сапогом под коленку!
- Значит, расстаться будет лучше для обоих, да?! - Минея явно сейчас припоминала сказанные им во время последнего разговора фразы. - Бросил, значит? Одну, бросил! С родителями не считается! Ушпехал черт знает куда, не писал ничерта, а тут теперь заявляется весь красивый и с Конаном.. не выгораживай его!.. Н-на тебе, бросальщик! - И сумкой, сумкой сверху на добиванием. Ну, знаете еще такие женские сумочки, которые маленькие и носятся сгибе локтя? Еще в них может быть совершенно все что угодно. Начиная от кирпича и заканчивая "созвездием на поясе Ориона". И вот этой сумочкой, искренне и от всей своей широкой обиженной женской души, Мия пытается заехать в не менее чудную головешку Джи"Ара. Чтобы не повадно было, между прочим!

Вот здесь, между девичьих теплых пальцев, которые до белезны сжали одежду вифрэя, и спряталось счастье. Настоящее, за которым гоняются многие создания мира и бывает, что не находят. Именно подобное счастье заставляет идти на опасное дело, поднимается зарей в самое темное время и греет в грудине, когда ты так далеко на чужбине. Сложный калейдоскоп эмоций начал выравниваться, играться красками в которых Минея готова была секунду назад утонуть. А сейчас, когда ее собственная щека касалась плеча старшего брата, то весь остальной мир уже был не нужен. Всего на долгую долю секунды, но все равно был не нужен.
От Джи по прежнему пахло чем-то интересным. Далеким и родным одновременно. Пахло псиной и выделанной кожей, пахло его любимой сдобой и опасной нитью волшебства. Мелкая не удержалась и с удовольствием уткнула свой нос в шею старшего, заставляя его чуть приподнимать голову из-за этой взбалмошной девицы с приступом ностальгии. Еще немного. Еще чуть-чуть времени. Чтобы пройтись теплой ладонью по таким же, как и у нее, волосам доблестного волшебника. Огладить загривок и еще раз счастливо сжать брата, на этот раз посильнее и наверное даже до протестующего писка. И вот только после этого, когда коварный замысел Джи"Ара по нейтрализации одной конкретной лисицы был осуществлен, вифрэйка выдохнула, отошла на шаг назад и подняла взгляд. Такой же алый, словно смотришь в собственное отражение лишь с более плавными чертами лица, но глаза горели особенной эмоцией. В них плескалась Жизнь. Самая настоящая, переизбыток которой всегда и подстегивал эту лису на действия. Иногда даже вполне адекватные. Чего-чего, а жизнелюбия в Минеи хватит на небольшой отрядик лисиц.
- Отвечаю, но не совсем по порядку. - Наконец подала голос пепельная лиса, разворачивая старшего к себе спиной и критично рассматривая эту самую спину. - С семьей все замечательно, мелкий, в отличие от нас, вырос домашней птахой и с удовольствием занимается домом, огородом, садом и никакие приключения его не манят. Так, плечи немного расправь. - Посоветовал голос за спиной и через секунду, с таким знакомым до боли в пояснице "Оп!", на спину как раз приземляется что-то тяжелое, но пушистое. Это Минея. Запрыгнула, обвила руками шею, ногами пояс и готовая транспортироваться в любую точку пространства. Главное - весело!
- Ыхч! Какой ты крепкий стал. Пошли вдоль во-он той улочки, потом в торговый квартал. У меня там гнездо. Так вот. Как ты ушел, мать грустила и все надеялась, что обязательно вернешься. Собственно я так же ушла, но буквально через год может быть. Научила Аю нескольким фразам и сбежала, пока по хвосту не надавали. "Мама, я вижу духов" - это самое безобидное! - И был смех. Заливистый и совсем не стесненный обстоятельствами. Как уже говорилось, смех счастливого существа, не ведающего горестей этого мира. Чтобы не свалиться, придержалась за плечо Джи, если он еще не стряхнул такую вредную особо с себя. А пока, покачивая ножками в босоножках с маленьким каблучком, Минея продолжала говорить. Кажется, это у них общее. Надо вывалить на собеседника кучу информации и пускай он думает что с этим делать.
- Так вот. Сегодня ты ночуешь у меня. Конан, тебя это тоже касается! Расскажешь про свои приключения более подробно, я обязательно похвастаюсь чего тут и как было.. ой, тьфу, уши отрастил, в рот лезут.. но хочу у тебя прежде всего спросить. Ты рыцаря не видал? Ну. Он такой.. большой, синеглазый, волосы светлые? Должен был быть ранен. Хм. Давно.. - И бровями поиграла так, словно этого описания вполне должно хватить для понимания какого именно рыцаря ищет наша героиня.