Штурм нежити оставил жуткие шрамы на лице некогда прекрасного города. Шел уже второй день со дня знаменательной победы, однако победители все никак не могли убрать трупы с улиц. Честно говоря, многие были слишком измотаны и опустошены яростным сражением за сердце Империи. А потому, когда до людей дошли слухи о прибывшей помощи от рода Граушаттен были восприняты с энтузиазмом, едва ли не граничащим с безумием. Грау затащили на трибуну для приветственной речи, пока его люди расходились по городу, включаясь в дело.  Капитан гвардии произнес пространную длинную речь об общем героизме, что все стараются ради приближения полной и решительной победы. С точки зрения Отто это было не очень мудро, так как фактически приравнивал Граушаттена к героям.  На что Грау, кратко ответил, что истинные герои - защитники столицы, но кажется слишком хорошо запал в души простых солдат, которые решили, что из скромности аристократ принижает свои заслуги. Воодушевленные крики и бурные аплодисменты от изнуренных и уставших солдат стали некоторой неожиданностью, однако Отто поспешил ею воспользоваться. Несколько простых слов о долге, славе и грядущей победе и мире, и вот вся толпа будто следует каждому движения Грау. Он вскидывает вверх руку со сжатым кулаком, подчеркивая свои последние слова. Тут же одобрительные крики сливаются в торжествующий рев. Вряд ли они так кричали в момент победы, - на секунду задумался Граушаттен. Сейчас казалось, что аристократ мог им отдать приказ атаковать черную цитадель с одними ножами, и солдаты бы выполнили приказ без размышлений. Капитан попытался перехватить инициативу, что бы направить подчиненных одной из своих нудных речей, однако Грау решительно оборвал на полуслове, вызвав некоторый всплеск рукоплесканий, видимо офицер банально надоел бойцам. Отто всего лишь напомнил, что нужно приложить еще усилий, например, начать разбор завалов в городе. Неожиданно для главы династии Граушаттен, солдаты незамедлительно стали организовываться под руководством сержантов в группы, несмотря на усталость, раны. Это было не подвластное Грау чувство единения, движения без оглядки на препятствия к общей цели. Казалось с капитаном Отто должен был также испортить отношения, однако тот смотрел на аристократа с благоговейным трепетом, а после не раз путался под ногами нашего героя, стараясь помочь и оказать поддержку.
Весь второй день Граушаттен потратил, разъезжая по наиболее проблемным местам Иридиума. Встречи с представителями гражданских, оказавшихся в ловушке в осажденном городе (с точки зрения Грау люди чуть умнее овец), с солдатами и офицерами, помощь в разборе завалов ( очень кстати из-под завалов достали группку солдат). Что ж, теперь дошла очередь и до лазаретов, расположенных почти по всему городу. Хоть нежить редко оставляла раненных, однако в общем числе защитников и масштабах битвы, то едва выживших оказалось довольно много. Как всегда не хватало целителей, способных поднимать сраженных со смертного одра. Те, что были итак находились в состоянии между переинтоксикацией от магических зелий  и смертью от магического истощения. А значит в границах города разворачивалась новая битва, в которой с не меньшим упорством сражались лекари, за каждую жизнь.
Данный лазарет был самым западным, а значит самым переполненным. С учетом всех моментов битвы он расположился на старом торговом складе. В данной местности, вряд ли осталось достаточно зданий способных вместить раненных. А даже теплый апрель не позволял разместить многих под открытым небом, так как это испытание добило бы их. Как не крути, но даже ветхие деревянные стены, с на скорую руку сооруженными печками давали пациентам больше надежды, чем могло предложить остальная часть города. Вместе с Грау прибыла комиссия из различных сановников и чинов, вроде как для помощи всем подразделениям армии. Для Граушаттена было не вновь видеть как далеки высокие чины от состояния на "земле". И потому он потратил весь свой до унции авторитет, для организации подобного. Что бы мокнуть всю верхушку власти в самую суть происходящего. Но не стоит слишком хорошо его судить, так как здесь был его личный интерес, так как чиновник взглянувший в глаза сотен мучающихся бойцов вряд ли сказать, что целительные зелья Мистерии не так уж и нужны. Теперь в разговоре, смотря всем жертвам войны они ставились перед выбором  сказать, что пара лишних серебряных монет за бутылку слишком дорого за жизнь героев и ветеранов войны, либо брать по предложенной цене. Однако, стоит отметить в отличие от коммерсантов Грау не драл цены безбожно. В первую очередь тому мешал авторитет справедливого и честного человека, который наш герой не желал терять. Потерять сотни золотых на сделке, что бы получить возможность тысячи  потом было приемлемой жертвой. Вот и теперь они ходили по госпиталю, что бы узнать их нужды и максимально помочь. Рядом с Граушаттеном отирались проповедник Инноса и уже упомянутый капитан Сул. Первый все пытался затянуть проповедь или песнопения, то ли почитал Грау за святого, то ли считал, что такому благочестивому человеку лишь в радость от религиозных обрядов, даже если это неуместно. Сул же своим вытянутым лицом походил на лошадь и внимательно следил зап каждым движением и словом Отто. Почему то именно эти двое раздражали больше всего нашего героя. 
Грау окинул помещение взглядом, прокладывая маршрут взглядом. Среди сотен коек, а так же более полутыщи раненных, сновали легкие тени целителей, которых едва бы насчиталось десяток. Отто умудрился заткнуть священника приложив палец к губам. Перед ним лежали  солдат и целительница. Девушка, видимо, успокаивала раненного, когда ее сморил сон. Она все так же держала его руку и тихонько посапывала. Судя по всему ее пациент был мертв, однако его лицо было спокойно и свободно от всех волнений. Грау не рискнул накинуть на целительницу простыню с трупа( а мы помним сколь сильны материальные проблемы госпиталей), так как та была покрыта кровью. Однако он понимал как многие раненные смотрят на него. Граушаттен снял свой плащ и аккуратно укутал целительницу, благо та спала довольно крепко, совершенно измотавшись за эти дни. Священник едва начал читать поминальную молитву по павшему воину, однако осекся под тяжелым взглядом Грау, что бы продолжить едва заметным шепотом.
Тем временем, Граушаттен заметил едва качающуюся от усталости фигурку целительницы. Сложно было не признать в ней вифрийку. Она совершала какие то целебные действия над раненным, когда Грау осторожно тронул ее за плечо и тихим голосом произнес:
- Могу я чем нибудь помочь?