Характер:

Переходный возраст во всем своём великолепии. Острый антагонизм, кажется, абсолютно всем, настойчивое противопоставление себя всему миру – для этого, впрочем, есть повод, так как быть частью какого-то общества такому своеобразному человеку, как Ви, довольно сложно. Одиночество, изоляция, неумение вписаться в коллектив, абсурдное бесстрашие, порой – наглость и грубость, в которой опытный человек увидит демонстративность.  Порой влезает туда, куда влезать не стоит, особенно – в конфликты разного рода. Может показаться, что делает она это в поисках внимания, но причина кроется в остром чувстве справедливости и неумении быть гибкой. Как человек, чью свободу ограничивали, яростно ратует за её неприкосновенность для всех. Обладательница незаурядного, живого, пытливого ума, который очень плохо сочетается с острым и подвешенным языком, который всегда выигрывает бой у разума – Ви сначала говорит, а потом думает. На этом константы личности заканчиваются. В этом возрасте даже нормальный и обычный человек разрываем противоречиями, а уж Вайолет – тем более. Кажется, она сама не знает, что она за человек и что может выкинуть.  Главное и самое тяжелое противоречие: с одной стороны, она глубоко и тяжело переживает отсутствие дара к стихиям, чувствует грызущую вину перед своим родом и считает себя настоящим позором и провалом, с другой же – «видела магию в гробу» и страшно гордится тем, что не следует слепо по стопам предков. Вай понятия не имеет, чего хочет, что будет делать со своей жизнью и просто остается в подвешенном состоянии, пока с ней уже шестнадцать лет происходит… жизнь, наверное. 

Внешность:

Довольно заурядная. Не сказать, что красавица, но и не уродина, пытливый взгляд может увидеть лёгкие эльфийские следы во внешности. На овальном лице ещё остались тени детской полноты, широкие черные брови почти всегда хмурятся над черными раскосыми глазами. Вечные мешки под глазами и нездоровый цвет лица Вай явно не красят, лишь добавляют ей возраста.  Губы бледные, правильной формы. Мало улыбается, опущенные уголки губ в сочетании со сдвинутыми  бровями придают ей выражение вечного недовольства. Черные волосы средней длины чаще всего собраны в две косы, иногда – в хвост, но всегда небрежны и растрепаны.  Среднего роста, Вайолет очень худа, но не из-за предрасположенности – скорее всего, в момент полной зрелости девушка будет такой же фигуристой, как мать – а из-за невообразимого расхода калорий на умственную деятельность, забывчивость в приемах пищи и общее подростковое шило в том самом месте. Одевается неброско, предпочитает платья и юбки штанам, хоть это и не превращает её в леди. Не сказать, что Ви нечистоплотна, но довольно неряшлива, и порой она вовсе напоминает оборванку-беспризорницу, и лишь внимательно присмотревшись, можно заметить, что одежда её из качественных и дорогих материалов, хоть и потрепанная, да и аристократическую манеру поведения, вбитую матушкой, так просто не заносишь и не запачкаешь. Помимо платьев, из-за постоянной склонности мерзнуть, носит различные плащи, кофты и шарфы, тяготеет к высоким, почти походным сапогам из-за их практичности. Украшений почти не носит – серебряный амулет Амуниса чаще всего находится под одеждой. Единственные украшения – это по четыре-шесть штук колец на каждой руке. Без какой-либо практической цели, просто потому, что нравится. Не наделена никакими яркими особенностями внешности, поэтому на неё вряд ли взглянут дважды, если, конечно, она будет держать свой рот на замке.

Биография:
Место рождения: Мистерийская империя, Валенсия

Предисловие
О роде ван Камэйрин, семейных ценностях, селекции и евгенике.

Знатный род ван Камэйрин является довольно старым, хоть и не самым могущественным и известным родом. Его основатель, граф ван Камэйрин был совершенно не озабочен политикой, властью, однако был весьма сильным и могущественным магом, а также ученым-энтузиастом, и заботила его лишь магия, и именно за магические заслуги ему пожаловали дворянский титул. В таком ключе он  и воспитал своих потомков, привив им любовь к знанием и жажду силы магической, страсть к тонкому искусству. Все его дети были магически одаренными, равно как и их дети, и дети их детей... Благодаря тому, что все потомки графа так или иначе занимались деятельностью магической и вращались в соответствующих кругах, их мужья и жены также были магами, отчего все отпрыски рода были одарены магически. Кровосмешение с другими расами не осуждалось, в родословной есть и эльфы, и полукровки, и боги знают кто ещё, а вот браки с неодаренными всегда осуждались старшими поколениями рода, поскольку, как и основатель рода, все его потомки превыше всего желали своим детям хорошего магического дара. Род ван Камэйрин веками поставлял отличные, первосортные кадры в магические гильдии, Министерство Магии, Аклорию, а также на службу Империи, в подразделение боевых магов. Из их же рядов вышло немало созидателей и целителей, и, что греха таить, пара нелегальных магов, закончивших жизнь в застенках министерства или же в бегах. Было и несколько "отщепенцев", воинов, владевших мистическими техниками, но всё же род известен как не самые политичные и влиятельные, но ценные для Империи маги. Владения ван Камэйринов находятся чуть западнее Валенсии, и представляют собой маленькую деревушку домов на 15-20, ведущую скромное существование и полную фермеров и садоводов, несколько полей да родовое поместье возле леса, ухоженное, но мало напоминающее классический замок графа по внутреннему устройству.  Там нет ни бальной залы, ни большой столовой для приемов и званых ужинов, но есть несколько лабораторий, огромная библиотека и целое помещение для магической практики. По сложившейся вековой традиции, в поместье живет старшее поколение и те родители, чьи дети ещё не отправились на обучение куда-либо, остальные же члены рода имеют  свои резиденции по своему вкусу или же находятся в казармах, порой лишь навещая родовое гнездо. Именно в этом окружении и появилась Вайолет.

Часть первая.
Родители и семья.

Кларисса в молодости была арбитром Министерства Магии, и её серьезный, властный и сильный характер на удивление хорошо сочетался с мягким характером Эдварда, целителя, с которым она познакомилась во время ведения одного из дел. Покуда Кларисса была в детородном возрасте, занятые делами маги всё же умудрились произвести на свет троих отпрысков. Старшая, Кристина, была полностью подчинена стальному нраву своей матери, став полной её противоположностью, и после обучения и недолгой работы в одной из магических гильдий перешла на частную практику и вышла замуж, по примеру матери родив троих детей. Вскоре после Кристины родился Даниэль, и следить за двумя детьми одновременно не было сил даже у такого выдающегося мага, как Кларисса, и Даниэль зачастую оставался предоставлен сам себе. Пусть он и был талантливым магом Жизни и Природы, вырос он откровенным раздолбаем и гулякой, пусть добрым, но инфантильным. Кларисса была в ярости от того, что Даниэль, по её мнению, позорил имя рода с подросткового возраста, поэтому младшую свою дочь, Даяну, воспитывала железной рукой. Даяна росла под давлением с двух сторон – «будь лучше, чем Кристина» и «ни в коем случае не будь такой, как Даниэль». Она выросла, будучи почти что клоном своей матери, полностью подчиненным её воле, закончила Аклорию, и, став частью гильдии «Хрустальный Пик», вышла замуж за строгого боевого мага, служащего в Имперской Армии. Родители Карла также были магами на службе государства и позже отдали свои жизни, защищая его от нежити даже в пожилом возрасте. У пары родилась одна-единственная дочь – Вайолет.

Часть вторая.
Дитя, подающее надежды.

Это было темное раннее ноябрьское утро. В поместье была почти вся семья, и почти все они спали, пока стены не сотряс громкий женский крик. Крик доносился из библиотеки, где Даяна засиделась всю ночь с книгой-жизнеописанием одного из великих магов, и вскоре в роскошном хранилище книг собралась целая толпа – Кларисса, держащая полубезумную от боли дочь за руку и дающая ей команды, Кристина, дающая советы с высоты собственного опыта в количестве троих детей, и Эдвард и Даниэль, валящиеся с ног от усталости. Роды были длинные, пугающие длинные, почти в половину суток, и очень тяжелые – ребенок словно бы не хотел появляться на свет. Крови на полу библиотеки было, кажется, целое море, Даяна слабела, и удержать на этом свете и мать, и дочь удалось только благодаря совместным усилиям двух талантливых целителей. Когда, наконец, ребенка извлекли из утробы, мерзкое, испачканное кровью и демон знает чем ещё скользкое сине-лиловое тельце, полузадушенное пуповиной, дали не матери, а бабушке. Бабушка строгим взглядом бывалого арбитра министерства глянула на ребенка, стянув с горла новорожденной пуповину, и сказала: «Вайолет, ты ни в коем случае не посмеешь не дышать в моем присутствии!».  Внезапно, окрестив внучку именем, столь прилипшим к ней с первых минут жизни, что ни мать, ни отец не смогли звать её по-другому, Кларисса сопроводила свои слова крепким, звонким ударом по спине младенца, и через секунду стены и полки библиотеки потряс громкий крик, предвещающий, как тогда показалось, огромную силу. Как оказалось, он просто не предвещал ничего хорошего.

С первых лет жизни Вайолет демонстрировала ум, граничащий с гениальностью и хорошие способности к обучению. Она никогда не капризничала, часто сидела с серьезным лицом, глядя в пустоту. Рано начала говорить, рано научилась читать, хоть пока и не демонстрировала никакого дара. Образованием Вай занимались в основном мать и бабушка, порой подключался отец, который большую часть времени пропадал на службе. Один уважаемый мистик и друг семьи, взглянув на юную ван Камэйрин, твердо сказал – девочка одарена так, что другие позавидуют.  Семья начала обучать Вайолет, помимо основ этикета, грамотности, математики, основам магических наук, мистики, истории магии, эфирологии, алхимии. Кларисса и Даяна недоумевали – как у столь потенциально одаренного дитя до сих пор не появилось никаких способностей? Ведь ей уже девять лет! У всех троих детей Кристины в этом возрасте уже проявилась магия их основных стихий. Ви же, кажется, больше интересовалась литературной частью родовой библиотеки да различными науками, не связанными с магией. Девочку забавляли другие языки, и она начала изучать сразу несколько, причем – редких. Зачем учить язык синдар, такой известный и популярный среди имперцев и магов в особенности, когда можно писать конспекты по некрологии на ашрэфи, эфирологии на нур, а алхимии – на Ману, и  тихо, исподтишка доводить бабулю до белого каления, покуда она хвалит внучку за успехи в учении, а сама, чертыхаясь, пытается расшифровать записи.  Отсутствие проявлений магии сводило и мать, и бабушку с ума, и вскоре после начала обучения они начали пытаться подтолкнуть Вайолет к открытию хоть какого-нибудь дара. Горящие свечи и камин, ванны и купание в озере, прогулки по крыше поместья и игры в его подвале, ночевки на природе, походы в храмы, кузницы, сон в кромешной темноте. Что-то из этих попыток забавляло Ви, что-то – раздражало, но ничто не пробудило её дар. Родители же с каждым годом всё сильнее и усерднее пытались пробудить в дочери дар, иногда переходя грань адекватного поведения. В одиннадцать лет её сажали перед предметом стихии и требовали пробовать, пока не получится – зажечь свечу, заморозить стакан воды, сдвинуть монету силой мысли, телепортировать камень, поднять в воздух перо, вырастить семечко, согнуть железный гвоздь, хоть что-нибудь. Вайолет, понемногу входившая в переходный возраст, ненавидела эти часы бесплодных попыток обрадовать деспотичных учителей, но никогда не могла противоречить авторитету бабушки, пусть и конфликтуя с ней, но неизменно проигрывая. Большую часть свободного времени Ви была или в лесу, или в подвале, или на крыше, уже знакомых ей местах, где она пряталась, прихватив с собой пару книг, чтобы не попадаться на глаза раздосадованным родителям и не получить несколько дополнительных часов бесплодных попыток. В лесу скрываться было проще всего, и Ви со временем, чтобы не скучать, начала подтягивать знания алхимии – магия в бутылке была единственной магией, ей подвластной. Но лето кончилось, ей исполнилось двенадцать, и в поместье она была более не одна.

Часть три.
Пария.

Осенью поместье стало оживленным – приехала Кристина, лучащаяся самодовольством от успехов двоих старших детей, и её младшая дочь, четырнадцатилетняя Дерейла, которая едва ли могла просидеть десять минут, не отсвечивая магией воздуха. Дерейла готовилась к поступлению в Аклорию, была, по словам Кристины, самой талантливой из её детей, и самой любимой – а значит, наглой и избалованной донельзя. Даже Даяна порой, за глаза, называла племянницу «маленькая тварь», но всё равно ставила её в пример Вай. Талантливость и красота Дерейлы почти литературно противопоставлялась отсутствию дара Ви и её вечно запятнанному платью. Даже сама Вайолет отмечала хрестоматийность своего противостояния с двоюродной сестрой, говоря, что, кажется, им на роду написано быть злейшими врагами. И тому была причина – главным своим развлечением на время обучения в поместье Дерейла избрала издевательства над «безмагическим позором рода». Вайолет терпела, пока Дерейла, якобы для того, чтобы пробудить её дар, обливала её водой из-за угла, бросала ей на стол горящие комки пергамента, кидалась камнями и сталкивала с лестницы. Терпела обидную кличку «пария», которую двоюродная сестра вычитала в одной из книг самой Ви. За год таких издевательств Вайолет потеряла веру в то, что когда-либо овладеет магией, но её характер окреп – раз все против неё, то ей никто и не нужен. Ви ещё больше замкнулась в себе, стала мрачней, проводила побольше времени одна и научилась быть незаметной, дабы Дерейла не добралась до неё с какими-то новыми издевательствами. Противопоставление себя и Дерейлы, подавленная агрессия и ненависть всё копились, но Ви не могла даже поднять головы в её присутствии. Она всё больше углублялась в книги, всё больше изолировалась и всё больше думала. Из-за присутствия сестры, поступающей в Аклорию и владеющей магией, её уроки с матерью и, порой, бабушкой, отвлекшейся на обучение другой своей внучки, стали ещё более тяжелыми, задания всё более сложными, а попытки пробудить её дар – ещё более отчаянными. Вайолет тихо зверела от своего окружения, и, наконец, все её эмоции и гнев нашли выход в самое неподходящее время. Конец лета, почти вся семья собралась в поместье в честь того, что Дерейла, которой было уже 16 лет, поступила в Аклорию. Все собрались на праздничный обед, за которым Дерейла, забывшись, вновь начала издеваться над Вай, превосходя саму себя по злобности. Некоторые родственники хотели вступиться за неё, но не успели. «Пария», к удивлению двоюродной сестры, вскочила из-за стола, но не убежала, а, вперив пылающий взор в свою мучительницу, высказала ей всё, что думает о ней, её воспитании, её поведении, её интеллекте, сдобрив это щедрой дозой таких отборных ругательств, что старшее поколение за столом побагровело. Гневная тирада была окончена, но гнев – нет. Закончив страстно, громко и усердно песочить замолчавшую от ужаса, неожиданности и невозможности ответить на меткие и обидные слова Ви Дерейлу, девочка, как финальный аккорд, опрокинула сестре на голову графин с вином и поставила точку, залепив Дерейле, как после восторженно рассказывал служка Дин остальной прислуге, «звонкого и сочного леща» по лицу, оставив на белой щеке алый отпечток ладони.  Это событие вызвало раскол среди семьи. Кристина клялась вздернуть Вайолет за такой поступок относительно её дочери, Даяна твердила, что истинной знатной леди нельзя поступать так, как Ви, старшая сестра Дерейлы, Кристалина, выгораживала сестру, Венделл же, старший, напротив, к неудовольствию всех, встал на сторону Ви, и заявил, что ей бы стоило ещё и вторую пощечину оставить за такие издевательства. На сторону дочери встал и отец, сказав, что Дерейла заслужила такой ответ и Вайолет молодец, что не стала терпеть. Неуверенно поддержал его и Даниэль, на которого тут же шикнула мрачная Кларисса, и всё семейство замерло в ожидании её сурового вердикта. Вердикт был таков: «Наказать – обеих. Неважно, права Вайолет или нет, если после такого всплеска не вспыхнули стены, не задрожала земля и вообще, дар не проявился, то он и не проявится».

Часть четыре.
Последние события.

Постепенно развернулась война с нежитью, и многие члены рода, включая и мать, и даже старую, но бойкую бабушку, отправились в разные уголки Империи, оказывать посильную помощь. Двоюродные братья и сестры, - первокурсница Дерейла, второкурсница Кристалина и будущий выпускник Ренделл остались в Аклории, остальные же воевали или оставались в тылу, и Вай осталась в поместье наедине с дедом, с которым она целыми днями играла в шахматы и карты. Как не пародоксально, войну Вайолет считает лучшим временем в своей жизни. Но прогремела победа, и мать с бабушкой вернулись к обучению Вайолет. Родители перестали пытаться пробудить дар Ви к стихиям, но выдохнуть с облегчением ей не дали. Вместо бесплодных попыток зажечь свечу или заморозить стакан теперь были не менее бесплодные попытки сотворить базовые заклинания магии разума и магии пустоты, основываясь на зубреже структур и формул. Вайолет тошнило, и она даже не пыталась сосредоточиться, заведомо уверенная в собственном провале и уставшая от вечных властных окликов матери, и занималась в основном пополнением своих теоретических знаний в различных областях. Ви хотела учиться, а не в тысячный раз без какой-то надежды пытаться сплести очередное заклинание, и с возрастом она стала ещё более упорной и дерзкой, поэтому взять и заставить её уже не выходило, и даже до сих пор не пошатнувшаяся психологическая власть Клариссы над внучкой оказывала лишь временный эффект. Но близилось время приемных экзаменов в Аклорию. Вайолет так и не смогла продвинуться ни на миллиметр по пути волшебства, но Кларисса всё равно повезла внучку в столицу, намереваясь уговаривать, а то и требовать от старых связей в академии взять внучку на учебу. Она ведь была, в конце концов, одаренной, как немногие, просто никак не могла разблокировать дар. И вот. Экзамены по грамматике, математике, мистике были сданы на отлично, а Вайолет всё больше и больше нервничала - шумная столица немного пугала её, а перспектива мучительной "демонстрации способностей" вгоняла в тоску, но деваться было некуда.

Кларисса стояла перед комиссией, положив Вайолет руку на плечо. Один из проверяющих буднично сказал:
- А, ещё одна ван Камэйрин. Ну, покажи, что ты можешь.
- Могу послать вас к демонам и назвать блудницей на трех языках, не считая всеобщего, - хмыкнула Ви, методично вытаскивая землю из под ногтей. Скука на лице экзаменаторов сменилась недовольством, а рука бабушки сжала плечо внучки так, что у той затрещали кости.
- Мы имели в виду магию, невоспитанное дитя.
- Увы, магия мне недоступна и неподвластна, - девушка попыталась сбросить руку с плеча.
Брови экзаменаторов поползли вверх.
- Она ей не неподвластна, - жестко сказала Кларисса, - Вайолет ван Камэйрин – самая одаренная магически среди всех моих внуков. Просто не может открыть свой дар, но надеется, что Аклория ей в этом поможет.
- Ты надеешься, - поправила бабушку Ви, - Я надеюсь хоть немного пожить спокойно и что вы перестанете вдалбливать мне свою чертову магию. Мне она не нужна, - она фыркнула.
Кларисса быстрым и сильным движением развернула внучку к себе и, не успел кто-либо из приемной комиссии сказать хоть слово, настоящим штормом обрушилась на Вайолет:
- Дома ты можешь как угодно унижать свою семью и магическое искусство, но здесь даже не смей открывать свой поганый рот! Аклория – это единственное твоё будущее и упаси Иннос ты своей наглостью потеряешь этот шанс, тогда, клянусь своим именем и честью, ты больше не будешь ван Камэйрин, я собственными руками вышвырну тебя из дома и отрекусь! – старая женщина схватила девушку за воротник и приблизила её лицо, по которому уже почти текли слезы ужаса, к своему. Ви, хоть и конфликтовала с Клариссой, и иногда находила силы и смелость ей противостоять, всегда знала, что если матриарх рода обещает что-то сделать, она это сделает, - Ты сделаешь всё, чтобы поступить, иначе…
Кларисса осеклась. Прервался и шепот экзаменаторов за столом. А также ещё с полсотни разговоров разных студентов в академии, и один из пожилых магов, покупавший продукты на базаре, уронил и разбил десяток яиц. Каждый из этих людей, а также все, кто обладал мало-мальской магической чувствительностью и был в радиусе трех километров от приемной комиссии, ощутили сильный и яркий всплеск эфира.  Вайолет, со скрипом, но приняли на бесплатное обучение.  Кларисса, удовлетворенная тем, что внучка, кажется, не совсем пропащая, оставила подавленную Ви с вещами в общежитии, дала ей денег, пообещав присылать ещё каждый месяц, и отправилась назад, в родовое поместье. Вайолет была совершенно одна, в Иридиуме, в ужасе(в конце концов, девушка всю жизнь провела с родителями в относительно «тепличных» условиях), в общежитии, и ей предстояло как-то жить. Что же, если кто и сможет – то это она. Так или иначе.

Отредактировано Вайолет (2017-11-01 09:57:44)