Это был бы самый обычный весенний день, устланный рутинными занятиями, работой, делами, или собственными увлечениями, давно ставшими монотонностью серости, уже не вызывая должного азарта и интереса. Желания постепенно угасали под напором будней, отличимых друг от друга лишь выбором бодрящего с утра напитка и способом взбивания подушки перед сном, нагоняя на мистика постепенно нарастающую скуку, и даже постоянность напряженной обстановки вокруг его фигуры в интригах высшего сословия Империи, а так же валящиеся подобно снегу на голову задачи Клыков не стремились её разогнать.
Вздох.
Но вместо всего этого облаченный в повседневный вид одежды - серую рубашку, черные штаны и такого же цвета обувь, но вооруженный бессменным клинком и перчаткой на левой руке, тусклыми серебристыми бликами отражающими солнечный цвет, он стоял на скалистой почве острова, на котором бывать ещё не приходилось, - Пирите, чей удручающий вид мог ввергнуть в печаль любого Друида, в двадцати метров напротив человека, по приглашению которого здесь и оказался, для тренировки, оценимой взглядом стороннего наблюдателя дуэлью.
Зик Грейсон.
Пепельный взгляд с небольшим прищуром концентрации не менял своё направление ни на миг, следя за любыми движениям Мастера рун, покуда Мистический взор бил тревогу, оценивая все ему доступные показатели магической силы и существенно склоняя чашу весов в пользу соперника. Как высоки мои шансы? Разум работал на предельной скорости, анализируя все доступные ему знания, сопоставляя ситуации и выводя результат, подобно игре в шахматы, вот только роль фигур в ней играли заклинания, перемещения которых по доске являли собою способы и время их использования. Но не только это тревожило рассудок, сколь цель всего начинания - уж не думал, не хотел верить мистик в исключительно тренировочных целях предложения Грейсона о встрече, нет, за этим что-то должно было скрываться, а спарринг являлся лишь предлогом.
Впрочем времени на подобные размышления никто давать ему и не собирался, фразой обозначая начало Убийца магов приступил к действиям, поигрывая оружием, словно разминаясь, намеренно отвлекая внимание от всей картины, тогда как со свободной руки резким указующим жестом сорвалось заклятие-выстрел без всякого вложения в оружие, свойственного Мистикам. Мгновенными способами защит Ллойд, увы, не обладал, а самые быстрые его щиты исчислялись парой секунд подготовки и едва ли могли сдержать хоть одно заклятие соперника, и от того любые планы, строящиеся вокруг активной защиты были отброшены в сторону. В этой тренировке лучшей защитой для него будет нападение и несерьёзность Грейсона, который вряд ли решит с первых секунд действовать максимально эффективно и на пределе своих возможностей. Нет, он мог позволить себе небрежность и понаблюдать за возможностями Клыка, который будет вынужден показать всё, на что был способен, и в этом Ллойд видел свой единственный шанс и мощнейшее оружие.
Мановением желания Теневой рывок в сторону позволил избежать проверочного выстрела, а так же разорвать дистанцию до сорока метров, давая чуть больший простор времени для любых действий, которые мистик решил провести в подготовке, занимая «Боковую» стойку, что лучше всего подходила для сражения с одним противником, открывая тому минимально возможный участок тела, защищенный клинком, который кратким движением руки в этой стоке мог защитить любую зону поражения. Свободной же рукой сразу после выхода из движения собирался сплести Темную молнию, лишенную Распада материи таким образом удваивая Распад эфира, и вкладывая в клинок. Именно это заклятие должно было стать козырной картой в тренировке, но не только на него он собирался полагаться, сразу после выпуская в Грейсона пару Стрел тьмы через перчатку, отвлекая и тут же меняя своё местоположение новым Теневым рывком в сторону, дабы избежать пристального внимания или попадания по себе какого-либо заклятия, однако сохраняя всё ту же дистанцию.

Битва на выносливость не была лучшей чертой тёмного мистика. Он не обладал поражающими воображение запасами энергии, не владел десятками магических щитов и иными видами защиты, способными укрыть его тело лишь мановением облеченной в желание воли. Нет. Большинство его заклятий всё ещё не достигли желаемой скорости, оставаясь слишком медленными для открытого столкновения с другими магами иль воинами. Всё, что он мог им противопоставить - собственную маневренность и скорость ограниченного числа подобных друг другу заклятий, входящих в основную школу магии тьмы, иль собственные разработки, на них основанные, но даже они не предоставляли необходимых возможностей, подталкивая к открытой импровизации и попыткам выиграть себе время. Но что может быть хуже мага, что превосходит тебя по всем параметрам? Мистик. Мастер рун. Особое направление, умело сочетающее магию и физические способности тела, позволяя применять первое сравнительно быстро в ближнем бою. И если магам он ещё что-то мог противопоставить, то другому, более сильному мистику - нет. Ллойд прекрасно это понимал, как и текущую ситуацию, как осознавал это и Грейсон - его противник, что принял лучшее решение - окружить себя максимальным количеством магических щитов, лишая Кроуфорда всякой возможности добраться до него и нанести решающий удар. По крайней мере так он думал. Так это видел мистик. И решил сыграть именно на этом. Шанс опробовать одну из моих последних разработок.
Пускай это и была тренировка, но цель её - стать лучше, развиться, а подобного достигнуть нельзя, не прибегая к использованию максимума, на что ты был способен. И именно этого он добивался, а если в процессе заставит выложиться на полную человека, превосходящего его во всех боевых возможностях - это станет маленькой победой. Об этом Ллойд думал, после окончания последнего рывка, резко замирая на месте и выпуская в Грейсона облако Тьмы, что в его силах было достаточно большого размера и плотности, закрывая обзор, а сразу после этого максимально припадая к земле, на случай, если вдруг Убийца магов решит атаковать во подготовки ключевого заклятия. Бремя распада легло в перчатку, тут же вырываясь в Зика под прикрытием завесы, с целью поразить магический щит, внешний из них, и тогда атака будет считаться успешной, а пока бывший учитель будет разбираться, как конкретно действует заклятие - подняться с земли, резко смещаясь в сторону, и вновь изменить местоположение Теневым рывком, однако в этот раз разрывая дистанцию до шестидесяти метров.

Самое краткое и яркое бранное слово стремилось возникнуть в мыслях, завертеться на языке и с особенно громким звуковым сопровождением огласить окрестности, однако мистик не мог позволить себе подобную роскошь, не упустив даже те незримые глазу крохи мгновений, которые можно было использовать себе на пользу. Разум без сторонних мыслей и эмоций, словно исправно работающий метроном, отмерял ежесекундно исчезавшие и возникавшие возможности, перебирал движения тела и заклятия, стараясь подбирать наиболее продуктивные комбинации и передавать выверенные команды телу к исполнению, воплощаемые с минимально возможной задержкой. И даже такой механизм давал сбой, стоило лишь ошибиться, как вся система летела в Белиаровы чертоги, вызывая лёгкий оттенок негодования в стабильности спокойствия общего эмоционального фона, что произошло лишь мгновение назад. Оппонент наглядно показал, сколь несовершенны были навыки сражения тёмного мага, сколь долгим и медлительным он был в столь прямом сравнении, и единственное, что ему оставалось - балансировать. Слишком быстро, что он мог себе позволить, в данной ситуации было слишком слабым, покуда многослойное яйцо, представлявшее защиту Грейсона, не дало трещину. Слишком долго - и он не сумеет что либо применить, либо просто попасть в подвижную цель. Но даже балансируя по всем параметрам он отставал несмотря на фору в виде очевидной несерьёзности мастера рун.
Не сейчас.
И если битва трезвого расчёта была проиграна даже не начавшись, если любое решение заведомо было неверным, а каждый ход игровой фигурой приближал мат своему королю, то настала пора сменить стиль игры. Сбить ритм партии и перемешать фигуры. Изменить самого игрока, отпуская подавляемые эмоции в свободный полёт, пускай даже если это будет мешать битве, но тренировке это пойдёт только в благо.
Не затрачивая время впустую, пользуясь выигранным провальной атакой временем, первым делом облечь себя хоть в какое-то подобие защиты. Из собственной тени сотворить Покров тени, не прекращая движение в сторону, сразу после - двукратно Удержать заточенную в клинке тёмную молнию, а следом - пуститься в сущее безумие. Множество Теневых рывков, выстроенных в кольцевую траекторию, заполняя её плотным теневым шлейфом, теряясь в нём, пускай и стремительно приближая ментальное истощение, но всё ради того, что бы неожиданно применить Шаг Уккунта, окончательно теряясь в буйстве черного эфира, сливаясь с ним, продолжая двигаться на разогнанной комбинацией многократного повторения движения и метаморфозы скорости, уже сплетая и вкладывая в перчатку Сферу проклятых стихий.

С каждым мгновением, долей секунды, с каждым новым заклятием, движением, сердечный ритм только возрастал. Теневой рывок. Ощущение реальности, скорости, самого времени размывалось в блеклых красках загустевшего воздуха. Теневой рывок. Подготовка была завершена, всё, что было в силах начинающего Мистика, было воплощено в жизнь. Теневой рывок. Тренировка, дуэль или просто игра подходила к своей кульминации, финалу, в котором должна была решиться судьба амбиций тёмного мага. Теневой рывок. Заклятия были готовы сорваться с привязи в свободный полёт, тело, аура, сама душа была взведена до предела в тянущемся ожидании. Теневой рывок. Кровь била в висках словно тяжелым молотом по наковальне, ментальное истощение дышало в затылок, ледяными иглами впиваясь в сознание. Теневой рывок. А эфирные каналы опустошались быстрее кубка заядлого пьянчуги в дешёвой таверне окраины города...
Пора.
Взвиваясь новой спиралью из магических движений, круг за кругом приближаясь к Мастеру рун на многократно увеличенной скорости, пока не достиг расстояния чуть менее двадцати метров сбоку от оппонента, по его свободную руку, что бы в тот же момент наложить Поглощение тенью. Ллойд понимал, что эффект будет слаб, минимален, слишком много слоёв защиты окружало Грейсона, а сам путь Мистика поощрял сопротивление всевозможным проклятиям. Плевать. Лишь бы занять его внимание, отвлечь всплеском оформленного эфира хоть на десятую долю секунды, в тот же момент выпуская из перчатки Сферу проклятых стихий, тут же срываясь с места следом за ней пока не спал эффект от всех движений. Теневым рывком. Напрямик. Сближаясь на расстояние удара, сильно сгибая ведущую ногу, перенося весь свой вес на неё и наклоняясь вперёд, направляя правую руку, клинок в сокрушительном колющем Выпаде, наполненном удержанной Тёмной молнией с удвоенным распадом эфира как раз против магических преград, лишь желанием подкрепляя Взмахом Азурака, и, в момент пронзания выпуская заложенное заклятие в выстрел, открывающий дорогу самому удару. Весь план, весь рассчёт строился лишь на одном элементе, способном обеспечить успех - прорыв. Нанести максимальный урон ударным заклятием по магической защите и тут же ударит в точку минимального размера, разогнанной заклятиями мощью пробить защиту и добраться до самого тела.

Словно в тумане истлевшей реальности Клык не успевал осознавать происходящее быстрее, чем его желания оказывались воплощенными в упорном стремлении. Срываясь с места в заклятии он был готов к чему угодно. К мощной защите подготовленных преград, к попыткам уклониться, избежать атаки сходя с траектории удара, но, к своему удивлению, произвёл противоположный эффект на своего оппонента. Грейсон принял вызов своим способностям, решив наглядно продемонстрировать разницу мастерства грубым прямым столкновением накопленных сил. Рывок сократил дистанцию меж ними, и оба были готовы к финальному удару, занося клинки со звенящими от натуги заклятиями, но молния оказалась быстрее, срываясь с Щита шока и вгрызаясь разрядами в хлипкую защиту Мистика, разрушая её и остатками мощи устремляясь в грудь, бессильно пытаясь остановить неизбежное. Выпад. Взмах. Немыслимое столкновение эфирных конструкций и вложенных сил раскатистой вспышкой прогремело по острову, пронизанной разрушительным звуком ментальной магии. Звуковая волна пропела тысячей раскалённых игл, вонзившихся в разум, а ей в унисон на тело сокрушительным молотом обрушилось перенапряжение. Аура была опустошена практически до предела, словно пропущена через руки умелой домохозяйки, с силой выжавшей только выстиранное бельё, а голова гудела от многократного повторения одних и тех же заклятий, отбивая всякое желание производить магические манипуляции в ближайший срок. Открыв зажмуренные от боли глаза Ллойд позволил себе оценить произведённый эффект, результат, которого он сумел достичь, и только затем, стоило на лице проявиться тени улыбки, на подкосившихся усталостью ногах опрокинулся на спину, обессиленно распластавшись на скалисто-песчаной поверхности острова. Это предел.
На еле различимый за завесой эха головной боли вопрос Зика он лишь поднял левую руку, устало взмахнув ей в соответствующем жесте, обозначая своё состояние как приемлемое для существования, сам же в этот момент с трудом анализируя произошедшую схватку не взирая на мешающие последствия. На большее я сейчас не способен. Если бы Бремя попало по его защите... Вряд ли, финальный удар бы его всё равно не достал. То заклятие реализуется в продолжительный период времени, которого у меня не было даже с учётом имеющейся форы. И это Зик не показал даже половины своих возможностей, как и козырей заклятий собственной разработки, припрятанных в рукаве. Слишком большая разница как в мастерстве, так и в количестве имеющихся инструментов...

Покой. И тишина. Перенапряженному почти до предела сознанию необходим был отдых для наискорейшего восстановления работоспособности, в отличии от опустошенной ауры, которую Мистик имел возможность пополнить одним единственным заклинанием, и тела, что пострадало в допустимых пределах и израсходовало физических сил в разумном количестве. Опустив веки, и, с усилием подняв левую руку, ладонью он прикрыл глаза для защиты от яркого света, вглядываясь в привычную, столь родную темноту, что в иные моменты была ближе собственной матери, а мысли по мановению воли ментальным ветром оказались унесены в далёкие дебри сознания. Если с чем и можно было сравнить состояние, в котором он оказался почти моментально - полудрёма, та, что без снов, и которую можно прогнать в любой момент, хоть она и приглушала ощущение окружающей реальности. От того Ллойд не сразу услышал почти рядом с собственным ухом навязчивое шуршание ткани о землю, а после и шелест песка, в который обращалась недружелюбная почва. Понимание, увы, дошло не мгновенно, но раньше того, как Грейсон бы попытался перенести его сам. Открыв глаза, ломанным движением уставшей руки он выставил её по направлению к Мастеру рун в останавливающем жесте, а следом, глубоко вздохнув и выдохнув, медленно перекатился на подготовленную лежанку. Хотел было промолвить слова благодарности, однако раньше того перехватил протянутую флягу, на локте правой руки чуть приподнявшись над землёй и принялся пить, увлажняя неожиданно оказавшееся сухим горло, и лишь после того, вернув флягу обратно, произнёс голосом чуть тише и слабее обычного:
-Спасибо.- И, вновь занимая былое положение тела, принялся отдыхать.
Однако долго заниматься этим делом он не планировал, стоит лишь тискам ментального напряжения немного ослабить свою хватку, да бьющимся в теле волнам усталости исходящим из опустевшей ауры чуть умерить свой пыл, как Ллойд вновь возьмёт тело под свой полный контроль, пускай и с трудом подымаясь из лежачего положение в вертикальное, постепенно, первой же фразой направленной Грейсону озвучивая первоочерёдную необходимость.
-Если здесь найдётся достаточно тенистое место, я мигом восполню свои запасы эфира.-

-Хм.- Неожиданный вопрос застал парня врасплох, на секунды заставляя замереть в одном положении, задумчиво хмыкнув вместо ответа, пока мысли носились в глубокую даль воспоминаний, отыскивая необходимые к ответу события того дня. Дня, который не имел право на существование и лучше бы оказался забыт, не упоминаясь более никем, ни Ллойдом, ни его окружением. Слишком многое тогда произошло, и ничего из того не было ни хорошим, ни положительным. Лишь беспросветный мрак, общая боль и страдания Империи и всех, кто находился в ту дату в столице.
К чему этот вопрос? Казалось, Грейсон просто проявлял интерес, любопытство, но одна из главных вещей в жизни, которой Мистик сумел обучиться - ничего и никогда не происходит просто так, у всего есть закономерные причины и следствие. Вопрос стоял лишь в том, какие мотивы на самом деле преследовал его собеседник в этой встрече и чего желал достичь, впрочем, ответы на эти вопросы ещё только предстояло получить, ну а пока...
-Задачи отряда Экзекьютис.- Скрестив руки на груди начал Кроуфорд свой ответ, прикрыв глаза, позволяя живописным пескам острова смениться картиной Зала совета в Министерстве магии. "Я прошу вас всё-таки взять грамоту и быстро обойти четверо врат, опрашивая нет ли среди присутствующих тех, кто когда-либо сражался с великими архиличами." Слова пронеслись в голове будто были озвучены только сейчас, столь далёкий, полузабытый голос погибшего брата шепотом прозвучал возле уха, заставляя поёжиться, проникаясь не самым приятным чувством, что приглушало всякое желание вспоминать дальнейшее. Открыв глаза и направив пепельный взгляд на собеседника парень продолжил, однако голос его стал чуть холоднее, чем был мгновения назад.
-Нашей задачей стоял поиск недостающих камней, тех, кто сражался с архиличами и вышел победителем, хоть и оказавшись окутанными ореолом неизвестности, храня при себе в тайне столь ценные артефакты, а так же поиск и отслеживание перемещений оставшихся Архиличей, чьи камни ещё оставались при них. Я начал свой поиск с Северных врат, прибыл туда, планируя отыскать ближайшее руководство... Но было слишком поздно для разговоров, сражение началось и я оказался в него втянут, по счастливой случайности повстречав Ксанию.- Кисть правой руки медленно легла на шею, пальцами проведя по тому месту, некогда бывшему смертельной раной. -Дальнейшее ты и так знаешь, тебе приходилось таскать на себе моё тело. Забавно, что моя смерть послужила рычагом скорейшего получения камня ею хранимого.-

При упоминании камня на реплику Зика парень позволил себе лишь сдержанно кивнуть. Он как никто другой прекрасно понимал силу, заточенную в том древнем артефакте, мириады возможностей, которые он мог предоставить. А то ощущение, когда он взял его в руки... Истинная квинтэссенция тьмы, заключенная в физическую оболочку, что являлась идеальным фокусирующим катализатором его собственного могущества. Да, он многое желал отдать за возвращение подобного предмета в свои руки, многим был готов пожертвовать ради этого момента, однако вспоминать об упущенном сокровище смысла не было, как и жалеть о потерянных возможностях. Всё таки Сердце Марагора пропало не зря, став одним из тех ключевых ресурсов, что помогли спасти Империю от трагичной участи. Спасти. Спасти ли? Этот вопрос не давал ему покоя, а ответа ему не было, не будет, пока они сами его не найдут, воспользовавшись великодушным приглашением собственноручно воскрешённых «богов» от мира магии.
-Мириам. Я запомню. Что же, её упорство оказалось не бессмысленным, раз уж мы оба стоим здесь, а не лежим в могилах, или, хуже того, не топчем землю костяными ногами. Я тоже вспоминаю свою... Этот момент и дальнейшее...- При упоминании, стоило лишь вспомнить отголосок тех ощущений, тело Мистика дрогнуло, словно вновь перенесло волну тех страданий. -Каково оно было? В момент смерти... И после?- Пожалуй, этот вопрос интересовал его ничуть не меньше остальных насущных, не часто предоставляется возможность услышать впечатление и поделиться им в столь специфичном, уникальном вопросе.

Суть да дело, разговор шёл своим чередом, плавно приближаясь к своей сути. Зик поднял тему, что прочно засела в их головах, ту, что мешала спать по ночам, отнимала много времени и сил на пустое обдумывание в попытках понять и постичь происходящее, не ведая при этом абсолютно ничего. Предполагая, строя догадки, что с каждой последующей становились только хуже, трагичнее, не ограничиваясь банальностью в виде неминуемой смерти. Но касались его вопросы, в отличие от прошло раза, мотивации, желаний присутствующих в попытке понять, убедиться, а вместе с тем и определить собственное к этому отношение. Что же, это интересовало Ллойда не меньше чем его собеседника для того, что бы отвечать честно в разумных пределах. Позволив себе небольшую паузу с ответом, одновременно присаживаясь обратно на плед, Ллойд решил начать прыгнув с места прямо в омут.
-Да. И часть из этих угроз я уже сейчас могу развеять достаточно логичными предположениями, но ты ведь спрашиваешь не об этом?- Последовал небольшой вздох, обозначивший начало настоящего ответа на поставленную мысль. -Кто мы, Зик? Исследователи? Ученые? Да, ты преподавал в Аклории, у тебя по настоящему глубокие познания магических законов что бы по праву называться каждым из этих категорий, но в первую очередь мы маги. Мистики. Мы воины, умеющие применять свои знания в сражениях, даже более того, учитывая, чего мы добились, привыкшие это делать. Для достижения своих целей. Для воплощения того, что мы считаем правильным. Для изменения мира в ту сторону, каким его хотим видеть мы. Никто не мешал нам жить в тишине и спокойствии. Заниматься теорией, или мирным трудом. Даже магический дар развивать было вовсе не обязательно. Но нет. Мы учились, мы развивались, становясь всё сильнее из месяца в месяц, из года в год постигая всё новые грани своего мастерства. Мы не могли остановиться. И, может, подобная необходимость и была трактована обстоятельствами, но в душе мы прекрасно понимали - нам нужно больше. Мы делали это просто потому что не могли остаться в стороне, даже если такая возможность у нас и была. Так я попал в ритуал, так ты принял участие в сражении против Марагора. Так мы попали на эту войну. И это привело нас к тому, что мы имеем сейчас. Возрождение Магистров, маленькая зацепка, ведущая к ним, и неизвестно, что уготовано ими этому миру и нам. Устрашиться риска, неизвестности? Остаться в стороне? Нет. Я не могу себе этого позволить. Я не смогу безучастно наблюдать за происходящими изменениями, что могут коснуться всего Мистериума, не терзая себя муками за то, что даже не попытался повлиять на это. Не попытался что-то изменить. Особенно если при этом пострадает то, что дорого мне. А ты, Зик? Сможешь ли ты просто закрыть на это глаза?- Немигающий взгляд пепельных глаз, наполненный решимостью произнесённых слов, был направлен на собеседника, пытаясь прочитать того, будто книгу, словно стараясь заглянуть в саму душу Серого убийцы магов, лишь бы увидеть её резонанс, или, в разочаровании, его полное отсутствие.

Взгляд дрогнул от вспышки, Мистик зажмурился, прикрывая глаза лишь на миг, что бы раскрыть их вновь и узреть. До того, как эмоции, желания и цели оказались облечены в форму слов, до того, как в право вступила паутина речевых оборотов, интриг, перекрывающих искренние мотивы в столь тонкой игре, он получил ответ на свой вопрос. Тот, которого ожидал, даже не допуская мысли об ином, предсказав сей исход. Мы таковы каковы есть. Мы здесь и сейчас лишь потому что хотим этого. И ничто не может попрать наше желание, а окончательно остановит лишь смерть. На лице промелькнула полуулыбка, с ноткой одобрения и оттенком мрачной неизбежной судьбы, уготованной им после сих слов.
И лишь после последовала речь Зика, подкрепляя осознанное, но вместе с тем дополняя его красками деталей. Озвучивая желания, цели и планы, слишком открытые и искренние, к чему Ллойд был не готов. Чего он не ожидал. Это было не то, что принято произносить вслух, лишь хранить в тайне, годами вынашивая, методично продвигаясь к ним через всю свою жизнь. Подобный жест со стороны собеседника означал лишь одно. Доверие. Пускай и своеобразное, вынужденное постигшей их ситуацией, ставящее самого Тёмного в патовое положение невербального заключения договора обоюдной поддержки друг друга. Но он тому не возражал, лишь одобрял, а в его выражении мог промелькнуть оттенок довольства, покуда цели и мысли Грейсона были очень схожи С моими собственными. И не было той речи, что могла в достаточной мере выразить его реакцию на это, но лишние слова и не требовались, а одно выражение, идеально сему подходящее приходило на ум. Не произносимое с того самого памятного дня, сейчас же само желало сорваться с языка.
-Магия и жизнь.-

Однако разговор подошёл к своему концу, настала пора вернуться к тому, ради чего была затеяна вылазка за пределы обычных земель. Обучение, тренировка. Ллойд поднялся с земли вслед за Грейсоном, внимая словам, что воспаляли интерес любого мага, получающего подобное предложение. Индивидуальные разработки, уникальные заклятия, которыми они крайне редко делятся в нежелании раскрывать свои тайны другим. Настоящий подарок судьбы, стоило лишь вспомнить, что Зик являлся одним из сильнейших магов из увиденных Ллойдом за его короткую жизнь. Кивнув, за секунду и краткий жест он создал подле себя массивное облако Тьмы, не спуская с него взгляда, как и с Грейсона, внимательно наблюдая за его дальнейшими действиями.

Пристально наблюдая немигающим взглядом за аурой Серого, за процессом формирования заклятия в его первозданном виде, не модифицированном ни единой ветвью постигнутых возможностей, Ллойд, казалось, упустил самое важное. Не было ни вспышки, ни проявления, никаких визуальных и звуковых эффектов. Лишь миг воздействия и облако тьмы бесследно исчезло, словно и не существовало в реальности. Недоумевающий взор перетёк сначала на бывшее местоположение заклятия, оценивая наличие иль отсутствие остаточных проявлений, убеждаясь в том, что с самим заклятием ничего не было сотворено, а затем плавно перевёл его на собственные руки, слегка сжав и разжав их, и лишь после вернул к Грейсону с появившейся искрой понимания причины и следствия, но не самого механического процесса плетения. Интересный эффект довелось мне увидеть, но каковы его рамки? Ограничения? Но озвучивать подобные вопросы ему не пришлось, объяснение не заставило себя ждать, разъясняя принцип работы от начала и до конца. Условие свершения, процесс, казалось, был невероятно простым, без лишних мудрённостей и оговорок, максимально краток а вместе с тем эффективен. Уже в который раз Мистику довелось убедиться в преимуществе простых принципов построения заклятий над сложными, из чего выходит их невероятная гибкость и эффективность.
-Я могу сказать лишь то, что это одно из страшнейших орудий против магов, которые я видел в своей жизни. Нет ничего хуже, чем лишить противника того, на что он рассчитывает.- Произнёс он в перерывах между демонстрациями на различных примерах. Щиты, благословения, проклятия, областные, зачарования. Он перепробовал все имеющиеся в его арсенале типы заклятий с продолжительностью действия, за исключением индивидуальных разработок, и с каждым из них Отмена показала себя с лучшей стороны, прекращая их воздействие, варьируясь лишь в длительности подготовки жестами, но столь незначительно, что Ллойд даже не собирался беспокоиться по этому поводу. Дальнейшие навыки, что ему предстояло развить, в достаточной мере должны были нивелировать эту подготовку.
Когда же игра с вариациями подошла к концу - восстановившиеся заклятия пошли по второму кругу, а, затем, возможно и по третьему, и с каждым разом Ллойд старательно вырезал узор плетения на ауре в своём разуме, всё глубже с каждым увиденным повтором, пока, наконец, не стал окончательно уверен - разбуди его через несколько месяцев кто посреди ночи ведром ледяной воды - первым делом он зарисует в воздухе эфиром запомненные переплетения потоков, и лишь после даст леща тому, кто посмел свершить подобную пакость.
-Думаю, достаточно. В дальнейшем мне поможет лишь практика, когда достигну необходимого мастерства. И... спасибо. Это заклятие открывает наиболее простые пути решения множества ситуаций, которые приходилось решать более грубым и топорным способом.-

На предложение Грейсона Ллойд лишь кратко кивнул, соглашаясь целиком и полностью. Проку от тренировок на усталое тело и, самое главное, голодный желудок попросту не будет, покуда разум будет мечтать поскорее вкусить питающее вещество, нежели разбирать и конструировать эфирные последовательности. Переместившись на свой плед, Клык уселся на него, ожидая приготовлений бывшего учителя, занявшегося примитивной заготовкой воды и продуктов. Никакой готовки или кулинарии, банальная нарезка для более удобной работы челюстями, как половинки продуктов оказались ему брошены. Достаточно метко, что бы не приходилось срываться иль вилять с места, достаточно лишь протягивать руки, подхватывая летящую снедь. Не то что бы эта была еда, к которой он привык, избалованный изысканными блюдами аристократических семей, высшего общество, однако это ничуть его не смутило, давно задавившего необходимость подобных слабостей. Во время войны пред полем брани даже такая еда могла показаться небесной манной, не то, что сейчас. Принявшись жевать медленно, в задумчивости, Ллойд постепенно погружался в мысли, привычно отрешаясь от окружающего. Задаваясь вопросами, куда более глобальными и менее фундаментальными, чем обычно, и все исходили из одного - недавнего обмена откровениями между двумя Мистиками, пока Грейсон не закончил умываться и сам не принялся за еду, попутно возобновляя разговор.
-Обязательно. Это был бы познавательный опыт, будь это правдой. Всегда хотел увидеть черного дракона вживую, а не на приукрашенных картинах.- Ответил и позволил себе сплести Дух Тьмы без лишнего напряжения, правда, не надеясь на какой-либо результат. Всё же во время показательных процедур Отмены Мистику уже пришлось сплести это заклятие, и тогда оно не заметило в поле своего действия ничего необычного или хоть сколько-то достойного внимания.
-К сожалению фехтование клинком не является моей сильной стороной, пускай я и считаю себя неплохим мечником. С определённого момента начинаешь понимать, что за всем в жизни угнаться невозможно, если только не хочешь стать мастером на все руки, который толком ничего не умеет.- При последних словах в голосе промелькнули нотки сожаления или даже досады, сложно было отличить одно от другого. -Но взамен я сосредоточился на другом, том, что позволило мне шагнуть дальше возможного для обычных магов.- На этом весь внешний вид Тёмного стал чуть серьёзнее, а в глазах отразился холодный блеск. -Зик, что тебе известно о Стелларах?- Парень решил пойти чуть дальше в начавшемся укреплении доверия меж ними, раскрывая один из своих маленьких секретов, козырей, что составлял фундамент его нынешних сил, с того, что случайным встречным или знакомым точно не расскажешь в трактире за кружкой добротного эля. Может Зик знает о них чуть больше чем я и сумеет поведать то, чего я не ведаю?

На утвердительный вопрос Грейсона оставалось лишь кивнуть, что Клык и сделал, спокойно подтверждая догадку собеседника. -Да.- Но продолжать какие-либо пояснения не спешил, дожёвывая оставшуюся снедь, оставляя в руках лишь яблоко, слегка повертев его в руке, всматриваясь в него, словно в нечто куда более детализированное, чем обычный фрукт. Миг и из ладони потек тёмный эфир, медленно окутывая его сферической оболочкой, расходящейся во все стороны от поверхности быстро рассеивающейся чёрной дымкой, образуя почти идеальную сферу черноты на раскрытой ладони, впрочем, не причиняя яблоку никакого вреда. -Ранее, до всего, что произошло, я даже помыслить не мог о том, каково это настолько чётко и ясно ощущать то, что мне подвластно. Понимать это. Быть этим, несмотря на то, что Тьма наполняла меня с самого рождения.- Легкое мановение ладони прекратило поток магии, от которой секундами спустя не осталось и видимого обычному глазу следа. -Но, кажется, ритуал изменил меня. То, чем мы были тогда, как мы воспринимали друг друга, окружение, астрал и саму силу. Я не могу забыть это ощущение, стремясь повторить его вновь и вновь.- Ллойд склонил свою голову вперёд, устало положив на раскрытую ладонь свободной руки, более несмотря на Зика продолжая свою речь. -Но пока смог достигнуть лишь тени тому подобия, сделав первые шаги в изучении того, что раньше было мне не по силам, а сейчас даётся почти без усилий.- Голова приподнялась, а взгляд, истекающий тьмой в виде неоформленного эфира, устремился в собеседника. Клык слишком глубоко проникся воспоминаниями, в очередной раз инстинктивно, но безуспешно пытаясь повторить то, что ощущал тогда. Он более не контролировал магию в привычном понимании этого слова, он властвовал над ней безраздельно но без необходимости её подчинять, вместе с тем позволяя ей «быть» вместе с ним. Быть им. Казалось, сама реальность начала темнеть вокруг его тела... Однако спустя секунды наваждение сошло на нет, как и исчезли все виды эмоционального проявления магии на пике путеводного чувства в совокупности с нахлынувшими воспоминаниями.
-Надеюсь, эта методика позволит мне приблизиться к пониманию того, с чем на самом деле нам предстоит столкнуться.-

На вопрос о «Благодати» Ллойд лишь кивнул. Он застал времена когда магическая зараза буйствовала по Иридиуму, вбирая в себя множество магов, вследствие чего властям даже пришлось перекрыть свободный въезд в Столицу до устранения чудовищной проблемы, благо, подобная участь миновала его самого и семью, оставляя их лишь сторонними наблюдателями, никак не вовлечёнными в ситуацию.
И даже она явилась лишь осколком наследия древних. Откровение Грейсона по поводу случившегося пролило свет на случившееся в глазах до сего момента ничего в деталях не ведавшего об этом Мистика. Подобное лишь подтверждает величие угрозы, которую они несут своим возвращением в мир. А это лишь толика того на что они на самом деле способны. Кажется, груз ответственности за хранимое знание с получением новой истины возрос, пускай и незначительно сравнению с уже имеющимся, лишь подтверждая жажду и необходимость подготовки к предстоящему. Мне необходимо стать сильнее что бы хоть на что-то повлиять, и лишь маленьким шагом к тому послужит эта совместная тренировка.
Словно прочитав его мысли Зик задал заключительный вопрос пред следующей частью тренировки, не доводя его до конца, тот, на который ни у кого из них ответа не имелось, как и уверенности для того что бы искренне верить в свой успех.

Закончив с трапезой они приступили к следующему этапу, исключительно физическому спаррингу, сопоставлению их способностей к фехтованию. Серый как и ранее оказался вооружен глейвом, весьма своеобразным оружием с определённым рядом как недостатков, так и преимуществ, Ллойд же держал в руках запасной одноручный меч из обычной стали которую не жалко было испортить взамен уничтоженному в магическом противостоянии. Сейчас у него было куда больше возможностей для равного противостояния от чего он не собирался с первого же мгновения выкладываться на полную катушку, желая для начала оценить уровень мастерства своего оппонента.
Повернувшись к противнику боком, выставляя правую ногу вперёд на слегка согнутом положении, левую ногу так же в слегка согнутом состоянии позади неё на расстоянии стопы и носком в сторону под практическим прямым углом, таким образом распределяя весь свой вес равномерно на обе, правую руку с клинком выставляя вперёд кончиком смотрящим в голову противника, локоть держа же на небольшом расстоянии от бока прикрывая им печень. Свободная левая рука практически легла на грудь, однако ладонью и растопыренными пальцами смотря в сторону противника, в любой момент готовая сорваться в захвате. Классическая «Боковая» стойка наиболее подходила для дуэлей, открывая врагу минимально возможную для атак площадь, при этом благодаря подобному положению клинка с лёгкостью прикрывая всё тело от атак с любых направлений Парированием лишь лёгким мановением кисти и кратким движением предплечья в любую из сторон подворачивая меч под удар, принимая его на первую треть клинка. В то же время она позволяла держать максимальную дистанцию удара, мгновенно отшагивая вперёд или назад в такт любым передвижениям противника, даже если он попробует сменить плоскость обходя с флангов, а смотрящий кончик клинка в голову не позволит врагу просто так сократить дистанцию, ибо при подобной попытке он сам насадит себя на колющий Выпад.
Для начала опробуем его защиту.
С быстрым подшагом вперёд к Зику Ллойд провёл рубящий Удар по диагонали с верхнего левого угла в центр корпуса резким, хлёстким движением кисти и предплечья таким образом, что локоть лишь сместился вперёд и назад, но ни в одну из сторон, оставляя защиту бока неприступной, тут же сразу после этого отшагивая назад, возвращая клинок после удара в исходное положение и тут же повторяя процесс. Подшаг, рубящий Удар но уже по иной диагонали, с правого верхнего угла, практически таким же образом, но с небольшим отличием. В этот раз он, хоть и вложил силу, но в момент соприкосновения с вражеским блоком или парированием слегка расслабит руку в упругое состояние, позволяя клинку инерцией отскочить от вражеской защиты, благодаря чему из этого положения отскока на оставшейся инерции он проведёт повторный рубящий удар кратким вращением кисти и клинка уже с иной стороны тела противника, при этом этом он будет ничуть не слабее обычного из за свершённого движения. В разных культурах, школах и методиках подобный приём назывался по разному, в семье Кроуфордов же его предпочитали именовать Переклад. Вне зависимости от того, достигнет атака цели или нет, сразу после неё Ллойд отшагнёт назад, но не один раз, а несколько, выходя за дистанцию атаки глейвом, таким образом не давая Грейсону перехватить инициативу в свои руки после защиты.

Смертельный вихрь неукротимо вращающихся лезвий, сверкающими клыками металла готовых впиться в незащищенную плоть человеческого тела. Вот во что обращался двойной глейв в руках настоящего грандмастера, и, пускай Грейсон им не являлся, верно следуя магическому пути, он всё ещё был достаточно искусен во владении столь экзотическим оружием что бы теснить Кроуфорда и на этом поприще. Начавшее свои обороты оружие с постепенно наращиваемой скоростью завлекало внимание отблесками солнечного света, но Ллойд никогда не позволял себе забывать о руке держащей оружие. Перекатах мышц, натяжении кожи, движении тела и смещении силуэта. Всё это в совокупности давало наиболее верное представление о готовящемся ударе. Сложив представшую картину воедино, дополняя резко повысившейся скоростью глейва, он понимал чего следует ожидать. И готовился. Что бы в миг, когда первый взмах оружия врага, нацеленный в бок, оказался принят на Отвод. Никогда первые удары не достигали цели, исключительно следуя цепочкой с нарастающей силой и скоростью, что бы в один момент враг попросту не успел ничего предпринять и пропустил удар, который окажется последним, что и пытался провернуть Серый убийца магов, но Тёмный решил попросту избежать подобной уловки, приёмом подобным Паррированию защищаясь от первой атаки, слегка уводя её в сторону и вместе с тем совершая несколько Стремительных шагов по диагонали вперёд к противнику и вправо, дабы обойти его и выйти из под угла удара. Конечно, успеть это сделать он не мог, но таким образом он облегчил Парирование следующего удара, ввиду практически полного выхода из под вертикальной плоскости и сведения в сторону вдоль тела. Но останавливаться на этом он не собирался, переходя в контр атаку в то время когда Зик решил перехватить своё оружие дальним хватом и вернуться на преимущество дистанции. Непозволительно. Но и обычные рубящие атаки и их связки более не подходили для этого сражения, легко отбрасываемые металлическим вихрем. Следовало действовать хитрее, рискованнее и агрессивнее. Пока ещё длина оружия позволяла - совершить резкий и быстрый подшаг, провести Пробивной удар, уперев левую руку в навершие рукояти, таким образом значительно усложняя предыдущий вид защиты глейва. Заставляя оппонента вложить в защиту больше силы, изменить её угол на почти перпендикулярный для того что бы гарантированно увести клинок... Но это была лишь Фальш. Ллойд не собирался выкладываться в одном ударе, вместо того резким взмахом уводя его в правую сторону от выставленной Мастером рун защиты, с Вертким оборотом тела вокруг своей оси по часовой стрелке стремительно меняя стойку на «Эльфийскую» и нанося неожиданный Рубящий удар с иной стороны по древку Глейва, по держащим его кистям рук, поскольку это была самая уязвимая точка этого оружия.