Со стороны работа целителя могла бы показать скучной и однообразной, но для Элизабет, знакомой с ней не понаслышке, она была... Ну, на самом деле просто работой, и да, порой очень скучной, но необходимой. Чем-то, что так или иначе делаешь почти каждый день и к чему привыкаешь с годами. Иногда выдвалась возможно сделать нечто действительно сложное, важное, что заставляло собой гордиться, но в основном рутинные рабочие будни пролетали как один длинный незапоминающийся день. Такой как сегодня. Новых пациентов не было, а со старыми она была уже очень хорошо знакома, правда, вряд ли знакомство с частыми гостями клиники для повредившихся рассудком, пусть даже очень дорогой частной клиники, было бы где-то поводом для хвастовства. Люди обычно не задумывались, что на высокопоставленных особ или их родственников порой пытаются влиять магией разума в попытке получить желаемое или заставить нарушить закон или взятые на себя обязательства. Ловлей таких вот магов занимались министерские ищейки, а последствиями их действий маги вроде Элизабет Гринграсс. Это было сложная, но вместе с тем самая интересная часть работы, тайна, загадка, попытка определить нанесен ли вред чужим вмешательством или чем-то еще. Поиск способа расставить все по местам или хотя бы минимизировать ущерб, благо, она владела множеством заклинаний исцеления сознания, среди которых пара принадлежала ее собственным разработкам.
Но надо сказать, бывали и случаи, когда помешательство вовсе не было вызвано магией. Тогда день в клинике проходил медленно и в разговорах. Что бы ни считали люди, нельзя было вылечить магией любую болезнь рассудка, такое было бы чудом, а за чудесами шли в храм. Ее работа в подобных случаях состояла в основном в разговорах, разговорах и разговорах. Со всеми своими пациентами и на любые темы, на которые им хотелось бы пообщаться. Как ни странно, это помогало, но занимало в некоторых случаях годы и годы. Хозяин клиники, ее коллега по Ордену Белого Креста, разумеется, не ставил палки в колеса богатым клиентам, желающим выделиться среди других редким расстройством психики или познакомиться с другими интересными людьми. Да-да, настоящих опасных сумасшедших там не было, зато находилось множество страдающих бездельем и непомерными деньгами личностей, готовых доказывать собственную исключительность любыми доступными способами. Что ж, Элизабет было грех жаловаться, основную часть своего дохода она получала как раз в этой клинике и от частных клиентов в Иридиуме.
Ее сегодняшней гостьей была прес тарелая вдовствующая мать одного графа из отдаленной северной провинции. Старушка жаловалась на постоянные зрительные галлюцинации и при этом безбожно врала, что было видно даже неспециалистам. На самом деле она устала от одиночества в собственном поместье, и лучшим выходом было бы завести компаньонку, но лечение в клинике в том числе предполагало и проживание в столице, причем близко к центру, Верхнему кольцу и театрам, восхищавшим старую леди. Что мешало ей жить в столице в свое удовольствие без симулирования искаженного воспритяия реальности, Элизабет не знала. Может, некие семейные дела и тайны, может, чрезмерное воображение. Сегодня та рассказывала о кавалерах своей молодости, о былой красоте – волосы рыжие как огонь, цвета самого настоящего пламени, а длиной, не поверите, моя дорогая, почти до колен. Целительница вспомнила Хьордис, у которой тоже были рыжие волосы. На мгновение мелькнула мысль спросить как она там, получила ли обед, но от этой мысли Элизабет отказалась. Далеко не все привыкли к внезапным чужим голосам в своей голове, и потом девушка может почувствовать себя обязанной ответить и потратит свиток к заклинанием, который Элси оставила на случай чего-то действительно срочного.
Домой она вернулась довольно поздно, на столе как и вчера ждала готовая работа. Две схемы и еще одна страница рукописного текста. Сперва Элси собиралась проверить соответствие схем оригиналу немедленно, пожалуй, для сотворения неизвестной магии они были наиболее важны, и неточности могли свести все старания на нет. Но она устала после целого дня разговоров и прогулок по внутреннему саду, огороженному ажурным кованым забором, хотя казалось бы, особый усилий ни то, ни другое не предполагало. Но завтра у Элизабет был выходной, о чем она не сообщила Хьордис, так как все равно не собиралась проводить его дома. Можно будет детально и неспешно все разглядеть при свете утра, правда, для сверки с оригиналом придется на какое-то время забрать у переписчицы оригинал, без которого та, ясное дело, не сможет работать. Во время завтрака? До ее прихода? Так и не придя к однозначному выбору, она решила действовать как получится, в крайнем случае у нее было еще пять дней. Если бы можно было волшебным образом улучшить собственную память или запоминать книги до малейшей черточки, у меня могла бы быть личная библиотека, доступная когда и где угодно. Стоило бы только закрыть глаза... Мысль была заманчивой, и Элизабет обещала себе обязательно подумать об этом еще, может, даже набросать новое заклинание.

Проснувшись утром довольно рано, то есть как и всегда, она не вышла в сад выпить кофе, но отнесла на скамейку подушки. Лучше было бы дождаться переписчицу и предложить разделить с ней чай или кофе, а через час-другой и завтрак. Все равно ей, несмотря на все планы, просто некуда было идти до восьми утра. Конечно, надо было купить немного еды, чтобы кухня и кладовая не выглядели так, будто ее ограбили, и хорошией хозяйки занимались этим уже сейчас, прочесывая рынок в поисках наилучших и наисвежайших продуктов. Но Элси требовалось не так много, и она в любом случае уже знала где, что и у кого собиралась купить, чтобы хватило как раз на пять дней. Она протерла пыть в гостиной, решив, что сделать больше уже не успеет, и будет довольно неловко, если гостья застанет хозяйку моющей пол. Будто пришла в самый неподходящий момент, и именно это ей пытаются продемонстрировать. Пока была возможность, Элизабет открыла схемы в книге и принялась сравнивать даже самые мелкие детали. Последнее оказалось проще чем она предполагала, так как работа Хьордис была выполнена на большем по размеру листе и поэтому даже более понятна.

Конечно, она не успела ничего толком рассмотреть. Полагалось проверять сложные магические схемы с увеличительной линзой в руке, да только если бы у Элизабет в доме была такая линза, Хьордис получила бы ее в первый день работы вместе с чернильницей. На первый взгляд все было точно и аккуратно, а второго так и н епоследовало: верная привычному режиму, переписчица постучалась в дверь очень рано. Конечно, вставая из-за стола, Элси не могла знать, кто к ней пришел, но не так много человек готовы были это сделать до семи утра. Ну разве что кто из соседей пострадает от собственных экспериментов и срочно нужна будет ее помощь, но и такое на памяти целительницы случалось всего-то пару раз.
- Доброе утро, Хьордис, - она посторонилась, впуская гостью в дом. Машинально отметила, каким привычным жестом та ставит меч у стены, и поспешила заверить, что со схемами все прекрасно, но она хотела бы их рассмотреть при свете дня, а то вчера на это совсем не осталось сил.
Целительница не могла не отметить, что девушка выглядела усталой и осунувшейся. Неужели это все от работы и книга дается ей нелегко? Можно было бы вообразить, будто та ночь не спала, переписывая страницы, но Элси прекрасно знала, что это не так – она не встретила девушку у себя дома вчерашним вечером. Это, конечно, не значило, что у Хьордис не могло быть другого заказа или даже нескольких.
Элизабет, следуя укоренившейся за двести лет привычке, машинально шепнула пару слов, накладывая на Хьордис оздоровление, а затем и эйфорию. Она не могла знать, знакома ли та с работой магов-целитлей на собственном опыте, но надеялась, что внезапная открытая попытка поколдовать над ней не испугает северянку.
- Не хотите пока что выпить чай или кофе? – предложила она. Как Хьордис уже могла заметить за прошлые два дня, до завтрака в этом доме оставалось никак не меньше получаса, раньше курьер не появлялся. – Я останусь с вами еще на пару часов, а затем уйду по своим делам.
Восемь страниц, если она на самом деле собиралась написать еще восемь страниц в таком состоянии... Неважно, что сейчас состояние Хьордис должно было резко улучшиться после лечебной магии, работу-то она планировала делать еще до того, как переступила порог. По восемь страниц в день дали бы ей выходной в последний день или же время на исправление помарок, если бы те появились, или, чего только ни случается, заказчице бы вдруг вздумалось сообщить, что для понимания текста ей жизненно необходима еще и «вот эта маленькая глава». Поэтому предложение чая было скорее попыткой дать Хьордис еще немного отдохнуть. Может, при Элизабет она чувствовала бы себя обязанной не отрываться от пера, но в ее отсутствие могла бы позволить себе ненадолго расслабиться. Чай во все времена был прекрасным поводо расслабиться и скоротать время за беседой.

Хьордис, конечно, была права: ее раны и сами бы зажили через какое-то время. Молодость и здоровье скорее всего помогли бы ей чувствовать себя как новой уже к вечеру, если не к обеду, а от цапарапин и ссадин не осталось бы и следа уже через пару дней. Элизабет могла предположить, что вопрос тут стоял о рациональности и необходимости траты магической силы, Без своей силы маг становился беспомощен, что приводило к вынужденной необходимости точно отмерять использованные для заклинания силы, искать способы скорее восстановить резерв или сэкономить магию. Неудивительно, что находились маги, колдующие только при острой необходимости... Хм, нет, не находились, такими было большинство магов, Элси не встречала на улицах кого-то, пускающего в небо огненные стрелы от нечего делать, это было бы как-то бессмысленно. Бессмысленно было и тратить силы на то, что скоро и так само произойдет без всякого вмешательства, деревья в парке не растили маги природы, природа и сама неплохо справилась. Но, во-первых, Элизабет просто не понимала, почему бы не помочь человеку, когда есть такая возможность, и ей это ничего не будет стоить, а во-вторых, чувстовала частичную ответственность за состояние северянки. Многочасовое переписывание ли, поздние ли возвращения были причиной, но в любом случае заказ Элси имел к этому некое отношение.
- Бросьте, это такой пустяк, - отозвалась она, уже направляясь на кухню, чтобы заварить чай. – Это такая же работа как и любая другая. Забавно, но магию как чудо чаще воспринимают люди, ее лишенные, а для большинства из нас – да, к сожалению, и я не исключение, - это наука, практика, опять же работа или удобный инструмент.
Она, разумеется, не отрицала, что чудеса случаются, и многое о них слышала, но те чудеса, что оказывались на слуху, либо потом оказывались новыми или заново открытыми заклинаниями высшей магии, или божественными проявлениями. В любом случае шансы увидеть нечто подобное своими глазами были невелики.
Но в обычной повседневной жизни... Элизабет набрала воду, пользуясь магическими водопроводом, достающим воду из подземной скважины, хотя одни знакомый гном говорил, что через сотню лет такие научатся делать без всякого волшебства. Поставила чайник на поверхность, на вид напоминающую небольшую мраморную плиту, активировав огненные руны. Вроде и магия, а вроде она всего лишь подогревает чай. Хьордис ничего не сказала о своих предпочтениях, поэтому целительница выбрала сорт, который та пила в прошлый раз, и через несколько минут вернулась в гостиную с подносом, на котором стояли две чашки и вазочка с печеньем.
- Вы всегда так быстро пишете? – по подсчетам Элизабет, было готово уже больше четверти текста, а с учетом схем почти половина, если можно было так их считать.
Те самые схемы она аккуратно сложила вдвое и убрала на маленький столик у дивана, чтобы не ставить на бумагу тарелочки с принесенным через какое-то время завтраком. На этот раз он представлял собой пару видов бутербродов и салат, который за пару минут могла бы состряпать любая хозяйка. Ничего необычного, но за накрытым скатертью столом и свежезаваренным чаем еда отчего-то казалась вкуснее.

Стычки с магами доставляли Эдлизабет немало хлопот еще с первых лет в Аклории. Нет-нет, она никогда не была одной из участвовавших сторон, надо было обычно очень постараться, чтобы найти мага жизни, готового с кем-нибудь подраться. Но как для помощницы работников академического лазарета стычки магов с магами и правда были ее основной проблемой, воины на дуэлях хоть тренировочное оружие использовали, а потом – так же как сейчас Хьордис, - решали, что синяки и ушибы и сами пройдут, чего ради них лишний раз в лазарет таскаться. Жаль, такой вещи как тренировочное заклинание не существовало в принципе, а чтобы ювелирно контролировать силу обычных, нужно было быть магистром магии, но уж никак не студентом.
- Вам приходилось сражаться с магами? – спросила Элизабет. В голосе ее звучало недоумение.
Не то чтобы она не верила в саму возможность для воина выйти победителем из такой схватки, дело было вовсе не в этом. Просто в последние полтора-два года после войны применение магии выше условного девятого порядка было строго запрещено, и Элси, большую часть жизни прожившая в столице, просто не задумывалась, что в отдаленных частях империи ее законы не всегда соблюдаются и, более того, не везде следят, чтобы они соблюдались. Хьордис, конечно, могла иметь в виду тренировочные поединки, но последнее немного не объясняло настороженного отношения к магам в целом.
- Иногда, бывает, встаешь, и вообще ничего не хочется, только плюхнуться в постель обратно. Но есть слово «надо», поэтому сжимаешь остатки воли в кулак и идешь по делам.
Элизабет сочувственно кивнула, долив себе и переписчице немного чая. Увы, такое состояние было знакомо и ей, и точно так же спасало слово «надо» и ждущие целительницу пациенты.
- Пусть это немного эгоистично с моей стороны, но я даже рада, что вы сегодня не завтракали дома. Составите мне компанию сегодня. А чернила я вам еще дам, не беспокойтесь. Видите ли, я обычно предпочитаю работать над разными теориями дома, поэтому всегда держу в кабинете запас бумаги и чернил.
Ну да, она понимала, что ее кабинет в колллегии защищен куда лучше, да и охрана там бдит и днем, и ночью, но, откровенно говоря, ее исследования скорее касались теорий и были мало применимы на практике. И не было там сведений, разглашение которых могло привести к катастрофе, опубликовать их как свои тоже бы не вышло, ведь в коллегии многие знали над чем сейчас работала полуэльфийка.
Вопросы у нее были, но вопросы эти уместнее было задать не молодой переписчице, а писавшему книгу триста с лишним лет назад магистру магии разума. Пока что Элси чувствовала, что ей нужно узнать намного больше того, что было известно заклинательнице сейчас, потому что сейчас она искренне не понимала некоторых моментов в его книге. Да еще и выбрала самую непонятную главу, чтобы поработать с ней потом, через несколько лет. Легко было говорить Хьордис пару дней назад, что кинезис это ветвь магии, позволяющая работать со стихиями, не имея дара, но ведь если копнуть глубже, Элизабет вряд ли смогла бы объяснить хотя бы себе как именно и за счет чего это достигается, каки законы вообще могут обяснить существование такой магии.
Позже она поднялась в кабинет, откуда принесла пару плотно закупоренных стеклянных флаконов с чернилами, которыми можно было вновь наполнить чернильницу, и стопкой бумаг. Хьордис не говорила, что у нее заканчивается и бумага, но Элси решила позаботиться обо всем заранее.
- До вечера, Хьордис, желаю вам сегодня легкой работы, и постарайтесь больше отдыхать, если устанете. Я найду способ сообщить вам, когда буду возвращаться, - конечно, она имела в виду магию разума, но так как девушка и без того с подозрением смотрела на магов, раздумывала, не лучше ли будет связаться с соседкой, которая потом передаст ее слова. Это по крайней мере будет не так пугающе как чужой голос в голове.
А пока что ее ждал поход в магазины и продуктовые лавки, с которым полукровка надеялась усправиться достаточно быстро, еды-то ей требовалось немного. Ее потом можно будет отправить домой с посыльным, чтобы не идти в гости с половиной головки сыра, дюжиной яиц и буханкой хлеба, что было бы несколько странно. Особенно в салоне, куда сегодня придут послушать нового в городе музыканта, по слухам приплывшего из Каталии и грающего на каком-то из вифрейских экзотических инструментов.

В чем-то Элизабет Гринграсс понимала позицию Хьордис как беззащитной девушки, некогда оказавшейся в опасности из-за действия какого-то мага разума. Но смотрела с другой стороны баррикад, и не могла не отметить тяжелый вздох и несколько похолодевший взгляд рыжеволосой переписчицы. Неприятно, когда кто-то применяет против тебя силу, которой тебе нечего противопоставить, Элизабет видела меч на боку у воительницы, но не то, как та с ним обращается.
- Контролировать чужое сознание, - невесло усмехнулась она. – О да, этого люди боятся больше всего. Чужим контролем они могут объяснить любой подлый поступок, любое преступление, а магу разума, пусть даже случайно оказавшемуся поблизости или и вовсе один раз сказавшему им пару слов, придется очень долго доказывать свою невиновность. Во-первых, такими заклятьями владеют далеко не все маги разума, большинство из нас вообще довольно безобидно, во-вторых, контроль обычно не действует больше часа даже у самых сильных и опытных из нас. А между тем бывали попытки обвинять магов в затуманивании разума и преступлениях, которые люди творили годами.
Мелкий уездный феодал с восточной окраины, что на три года поднял налоги, разбойник, клявшийся, что раньше был добрым человеком, но некий маг велел ему убивать любого, кто заходит в лес в одиночестве, да даже просто муж-изменник, ссылающийся на то, что ему заморочили голову. Тогда как магу разума было достаточно сложно доказать, что он никому и ничего не внушал.

Она немного побродила по торговым лавкам, совсем без настроения или желания совершать покупки, отчего ограничилась лишь самым необходимым из съестных припасов, которые отправила домой с посыльным. Срезала дорогу через маленький сквер и остаток дня провела в гостях не подруги, но просто хорошей знакомой, любившей собирать у себя разномастные компании. Встреча явно задумывалась как копия тех, что проводили в салонах аристократки, и призвана была показать статус хозяйки, но хуже от этого не стала. В столице у каждого были свои увлечения, и люди, обладающие достатком выше среднего, вовсю стремились показать, что ничем не уступают знати. Элизабет не считала, что это делает их хуже или лживее, подобные посиделки были важной частью социального взаимодействия, заведения новых знакомств да и просто отдыхом. Ей, к счатью, даже не надо было каждый раз являться в новом платье, хватало и звания мастера в коллегии Белого креста. Кстати, экзотическая музыка, ради которой она и пришла, оказалась раздражающе заунывной и затянутой, и про себя Элизабет предположила, что бард не так хорошо владеет инструментом, как хочет показать. Инстурумент хоть и был заявлен как вифрейский, но ей как-то казалось, что остроухие полулисы предпочли бы музыку повеселее и позадорнее. А бард был человеком, которого пригласили лишь в надежде на экзотическое исполнение.
Неудивительно, что мысли Элизабет понемногу отправились витать в область далекую от происходящего. А именно в область кинезиса, своеобразного соединения магии разума и магии стихий. Если бы я могла видеть магию, как умеют мистики, что бы я увидела? Когда она закрывала глаза, чувство жизни обрисовывало где находятся живые существа в пределах пары сотен метров вокруг, четче вблизи и размыто на границах восприятия. Она предполагала, что видение магии должно быть чем-то похожим на это, но, конечно, не могла знать наверняка. Спрашивала, но ведь и сама она не могла точно передать ощущение жизни, соляра, мерцающее в каждом живом создании вокруг, описания вечно оказывались сухими и неполными, неполноценными. Логично было бы предположить, что и другие видели куда больше того, что могли объяснить словами.
Когда-нибудь я разберусь, как должны работать те чары, как силой разума разжечь огонь или погасить его. Вернусь к ним позже, может, к осени. У нее уже было больше четверти страниц нужной главы и три схемы, и Элси не сомневалась, что Хьордис с ее старательностью и работоспособностью закончит остальные в срок и в лучшем виде. Жаль, что она так предубеждена против магов разума... может, в качестве премии сделать для нее заклинание блока мыслей? Это, пожалуй, единственное, чем она могла бы защититься от магии разума в следующий раз, и только от чтения мыслей, но иногда успокаивает само наличие такой возможности. Надежную защиту могли бы дать только артефакты или особые тренировки, но ни того, ни другого Элизабет предложить не могла. Забавно, ее преподаватели утверждали, что стихией разума как и стихией пустоты может овладеть кто угодно, но на практике все упиралось в нехватку силы для волшебства высоких порядков. Точно так же кто угодно мог бы стать целителем, не магом жизни, а просто хорошим лекарем. Но просто хороший лекарь редко может сравниться с волшебником.
Начиналось лето, и времени и на работу, и на магию у Элизабет было предостаточно. Через каких-то три дня у нее будет статья, которую она скрепит, сошьет тонкой шелковой лентой и положит в кабинете к бумагам, над которыми стоит поработать при случае.

Отредактировано Elsie (2018-03-18 00:12:50)