Несмотря на то, что целенаправленно прибыл в трактир «Желтый обормот», заранее зная на собственном опыте, что это за место, сидя за малым крайним столиком и потягивая напиток, по его меркам отдалённо напоминающий пиво не самого высокого качества, Кроуфорд пребывал в смешанных чувствах. Окружающая толпа народу, заполонившая заведение, давила своим наличием, вызывая дискомфорт, как и постоянное пересечение с неприятными и настойчивыми типами, пытающимися всеми правдами и неправдами занять пустующие за столом места, или вовсе вышвырнуть из за него мага, которых приходилось отваживать пугающими проявлениями тёмной магии, будь то практически оформленное заклинательное подобие тёмной стрелы, или простое проявление черного эфира вокруг его тела в комбинации с сопутствующим путеводным чувством стихии, которое в настоящий момент было на пике своей силы в его разуме. Благо и то и другое он мог делать без особой сложности, легко скрывая подобные применения магии от окружающих. Те же из окружающих, что сумели их заметить, сменили столики или покинули заведение, а оставшиеся привыкли и в каждый такой момент получали определённое веселье от лицезрения забавной сцены.
С другой же стороны в настоящий момент всё это не имело для него никакого значения, назойливая эмоциональная реакция на происходящее в трактире висела там, где-то за пеленой воспоминаний и тягостных дум, скрывающих всё с его глаз до момента, пока что-либо не начнёт маячить прямо перед лицом настойчиво требуя к себе внимания.
Ровно год и пару дней назад он в последний раз видел людей, которых мог называть друзьями. За два дня до события, именуемого ныне «Черным понедельником». События, во время которого их не стало. Именно здесь они встречались в последний раз. В тот день вифрэйке по имени Лира взбрело в голову вытащить их с Люцираном в «Жёлтый обормот», что бы показать этим двум насколько тут "весело". С легкомыслием присущим всей её расе она сумела их завлечь в сие заведение не самого высокого качества, и, как во всех подобных начинаниях, в очередной раз окунуть всю компанию с головой в тучу неприятностей. Помнится, тогда даже встал выбор между тем что бы покалечить кучу народа, повязанного с владельцем заведения и другими мутными типами, или попросту сбежать от толпы, петляя по змееподобным улицам и переулкам нижнего кольца. Выбор пал на второе, ибо не хотелось потом разбираться со стражей, законами на ограничение применения магии во вредоносных целях и прочими деталями. И несмотря на то, что тогда так не казалось, сейчас Ллойд мог назвать тот день... Весёлым.
Именно по этой причине он находился здесь и сейчас, отдавая дань тем, кого уже считал погибшими, вспоминал их, не обращая своё внимание на всё вокруг, рефлекторно, нежели осознанно, опустошая дубовую кружку и пополняя её из массивного кувшина.

Когда в зале заиграла музыка, притихли все посторонние звуки, а мелодичный голос начал напевать ритмичную песню, он не обратил на это внимание, пока источник не приблизился к его столику практически вплотную, волей не волей заставляя поднять глаза и обратить на себя внимание. На мгновение пред ним предстала вифрэйка, насколько он мог оценить по вихляющему хвосту, бард, словно бы намеренно пересекаясь с ним взглядом. Оценивающим? Заинтересованным? Впрочем, что либо в нём разобрать возможным не представилось, поскольку она прошествовала дальше, выполняя свою работу по развлечению народа. Несколько секунд провожая её взглядом, не выражающим каких-либо эмоций, цепляя выдранные из контекста песни слова, пропеваемые ею в настоящий момент, в этот раз Кроуфорд осознанно сделал несколько глотков пойла, постаравшись не скривиться от вкуса, и вновь "угас", погружаясь в думы...
Ровно до момента, пока девушка вновь не выдернула его в реальность своим присутствием. Направив на неё свой взгляд, на довольную улыбку, Наигранную или нет?, сияющие глаза, плавно перемещая на протянутую шляпу с монетами. Потребовалась как минимум секунда что бы осознать ситуацию и первым делом задаться вопросом. А сколько она уже так стоит? По крайней мере он надеялся, что только что подошла, иначе бы почувствовал себя несколько глупо. Следом стоило и хоть как-то отреагировать, а не просто смотреть холодным, мутным взглядом. Он честно не слышал и не слушал песню, не наблюдал за действом, так что не был уверен в том, стоило ли платить что-то вообще, но в конце концов сдался пред вифрэйской натурой, да и просто не хотелось ещё больше выделяться среди окружающих. Взяв первую попавшуюся из кошеля на ощупь монету и бросив её в шляпу Ллойд без всякого расстройства отметил, что ею оказался золотой Лион, а затем вновь вернул взгляд на лицо девушки, к глазам. Может стоит что-то сказать? Следующий вопрос в котором стоило дать себе отчёт. Слушай он представление подобных проблем с реакцией бы и не возникло, он бы знал что делать, произнести благодарственные за концерт слова, или наоборот нелицеприятно о нём отозваться, а может и вовсе не реагировать. Сейчас же это требовало иного подхода. Впрочем, судя по полной шляпе монет, выступление явно было не из плохих, хорошим, может быть даже и качественным, так что он знал, что стоит сказать.
-Хорошее выступление.- Впрочем, ещё не до конца вернувшись к реальности, он забыл придать своему тону какие бы то ни было интонации, оставляя произнесённую фразу сухой и безжизненной.

Присвоение его собственной монеты себе в карман, а не в общую копилку, которую придётся делить с хозяином трактира, не укрылось от его взгляда, впрочем, девушка и не пыталась это особо скрыть, а ему и не была интересна предстоящая судьба денег, кому именно они отойдут и в каком объёме. На этом краткий контакт завершился, вифрэйка ушла к стойке, а он вновь остался один, смотреть в пустоту с желанием о том, что бы его не беспокоили, хоть в подобной обстановке это было невозможно, и он это прекрасно понимал. Чего он вообще ожидал от людного и относительно популярного среди простого народа трактира в нижнем кольце города?

Но не успел он предаться рефлексии, как оказался прерван, пожалуй, самым бесцеремонным, легкомысленным и необдуманным способом. Девушка вновь объявилась в его поле зрения, нагло усаживаясь за стол, без всякой вежливости и формальности, а уж о следовании этикету речи вообще не шло. В ход сразу же пошли вопросы о поведении и характере поступка, мотивации действий самого Кроуфорда и его реакции. Конечно, настолько подробно девушка в словах не распиналась, сокращая весь этот смысл в пару кратких фраз, на которые отвечать он, конечно, не собирался. По крайней мере пока. Интересно, она вообще оценила что я тут один сижу в битком забитом трактире, задумалась что это неспроста? Конечно задумалась, думаю это как раз одна из тех вещей, что будут ей интересны. Но не успел он вставить и слова, как либо ответить, как оказался прерван появлением служанки, принёсшей девушке заказ, а следом и ультиматумом, который вифрэйка ему выставила. На это он лишь тягостно вздохнул, выражая своё отношение к неизбежности происходящего. Ох уж эти вифрэи. Впрочем, несмотря на негодование от ситуации, стоило отдать магу должное - он умело держался, не выказывая никаких внешних эмоций кроме минувшего вздоха, выражая спокойствие и холод, словно не произошло ничего неожиданного. Осталось решить лишь один возникнувший вопрос. Смириться и позволить ей делать что вздумается, или попытаться выгнать обычным способом, как и прочих нарушителей его спокойствия? Сбежит - замечательно, он продолжит заниматься тем, ради чего сюда пришёл. Не сбежит? Что же, тогда она заслуживает его внимания, как и ему будет несколько легче в её компании от осознания отсутствия страха девушки пред тьмой. Дожидаясь ухода служанки он пришёл к решению и готовился начать.
Сосредоточившись на путеводном чувстве, проникаясь им без остатка, словно бы ограждая себя от всего окружающего, Ллойд обратился к тёмному эфиру, сосредоточенному в ауре, и начал выпускать его наружу в малых проявлениях стихии, не спуская взгляда с девушки, выражая в нём наибольшую степень холода и отчуждения. Глаза его налились тьмой, почернели, не оставляя и просвета белка, радужки или зрачка, пространство вокруг тела слегка потемнело, приглушая доходящий свет, а руки, в этот момент положенные на стол, начали источать тонкие потоки черноты, рассеивающиеся спустя секунды.
-Ты точно хочешь сесть здесь?- Фраза сквозила нескрываемой угрозой, пускай на деле вифрэйке ничего и не угрожало. Прекратить демонстрацию маг собирался спустя пару секунд, которых точно будет достаточно, что бы определить дальнейшее развитие событий.

"Наваждение" рассеялось столь же быстро, сколь и появилось, поскольку Кроуфорд получил результат, удовлетворяющий его в той или иной мере. Быстрая смена эмоций на лице девушки, её реакция, а следом и красноречивая тирада на вифрэйском языке ясно дали понять, что творилось у неё в голове. Всё таки демонстрация не сумела её напугать. Смутить, насторожить, напрячь - да, но точно не внушить страх и желание покинуть его компанию как можно скорее, присущий большинству людей в Империи. Более того, он сумел получить чуть больше информации о своей собеседнице, как минимум узнать о наличии у неё дара, коль уж заикнулась о применении заклинания Молнии, а значит и о сопутствующих знаниях магии и понимании общих принципов. Помнится, похожую реакцию испытала и Лира. И это не стало препятствием в нашем дальнейшем общении. Взгляд принял обычный вид, слегка холодный и отстранённый, однако при этой мысли в нём на мгновение промелькнула искра интереса, но не более того.
Подобно девушке, сидящей напротив, парень на несколько глубоких глотков прильнул к кружке, прежде чем начать строить дальнейший диалог, однако вместе с этим сконцентрировавшись на несколько секунд для воплощения собственного Духа Тьмы. Предосторожности с магами лишними не бывают никогда, что в очередной раз отметил для себя Ллойд, ощущая ауру собеседницы. Достаточно светлую. И поскольку архоном или иным очень светлым существом она не являлась, вывод напрашивался только один. Магия света. И воздуха, если судить по её словам о Молнии.
-Подобной демонстрации хватает что бы заставить обычных людей убраться куда подальше. Большинству необычных же запретит задержаться предвзятость. Останутся лишь единицы.- Спокойно, не выражая удивления, которое собственно говоря и не испытывал, парень констатировал факт, поясняя свои действия, этим же и отвечая на вопрос собеседницы об удивлении. Более того в случае с вифрэйкой - магом, как и с Лирой, я не удивлюсь лишь большему проявлению интереса из за этого, но... На мгновение он опустил взгляд с собеседницы на кружку, вглядываясь в жидкость на дне. Кажется я просто проецирую.
Протянув руку он взял кувшин и наполнил кружку до краёв, после вновь обратив своё внимание на вифрэйку, однако теперь отличное от предыдущих разов. Взгляд начал свой путь с самого верха, волос и ушей, перетекая на глаза, лицо, следом на шею и торс, опускаясь ниже насколько позволял стол и обратно к глазам. В нём не было ничего необычного, ни симпатии, ни желаний, ни пошлости или похабщины, ни особого интереса. Лишь изучение, оценка, словно бы он смотрел на неё в первый раз, что и происходило с точки зрения его поведения.
-В этом не было ничего особенного, не было какой то личной причины или цели. Все так или иначе жаждут положительной оценки, но в то же время в присутствии таких масс, при имеющемся результате общего настроя редко когда придают значение положительной оценке каждого отдельного лица. Поскольку я не слушал, оценивать мне было и нечего, но выделяться и попадать в поле чужого внимания ещё и из за этого мне не хотелось. Вот и произнёс рядовой комментарий, правда, не отойдя от размышлений, забыл, что стоит наполнить слова соответствующими эмоциями.- Произнёс чистую правду, поскольку стыдиться тут было нечего, как нечего было и скрывать, тем более в таком неизбежном случае, когда он желал здесь находиться, но в таких обстоятельствах не мог избавиться от внимания этой вифрэйки, а так хотя бы была возможность оценить реакцию на подобный ответ и вынести из этого какую-то пользу, а может быть даже и интерес.

Высказывание о своей нечеловеческой природе Ллойд принял равнодушно, не воспринимая это ни как укор, ни как шутку, которая имела место быть. Всё таки со взгляда посторонних обычно такими и являлись маги Тьмы. Нелюдимыми отступниками. Чудовищами из сказок про героев и злодеев. Кровожадными ночными монстрами. Страшилками для детей, не ложившихся вовремя спать. Чем угодно, но не живыми людьми, неотличимыми от окружающих. Как пример тому он понимал, стоит ему открыто показать свою магию в трактире, как весь имеющийся здесь люд мигом ополчится против него и благо если только палками да камнями погонит прочь. Особенно если учесть недавнее возвращение Магистра, олицетворяющего Тьму.
-Учту на будущее.- Произнёс в ответ, спустя секунду размышлений, от того как в голове промелькнул иной вариант, куда более интересный, способный позабавить вифрэйку на его взгляд. Может стоило подыграть? Впрочем оказавшийся выброшенным из головы ввиду отсутствия настроения, желания и какого-либо смысла в подобном действии. Следующую фразу девушки и вовсе проигнорировал, не похоже, что она являла собою какой-либо вопрос, несмотря на интонацию, лишь общее выражение мнения в виде комментария, а не настоящая попытка докопаться до глубинной сути. А даже если и она - Кроуфорд и мысли не мог дозволить себе хоть как-то раскрыться, по крайней мере на текущей стадии их контакта, которую даже полноценным общением назвать было сложно в его понимании.
Однако дальнейшая реакция собеседницы лишь усугубила атмосферу, слегка, возможно даже незаметно для её взгляда. Само действие вызвало определённый процесс взаимосвязанных эмоций в его разуме, после определённой оценки пришедших к небольшому разочарованию.
Взгляд упал на уже пустующее место, на котором недавно находился графин с элем, и вновь поднялся на девушку, вновь к глазам, в его собственных же в этот миг вспыхнула стужа и тут же угасла под гнетом самоконтроля. Вот оно как? Всё же речь об "уважении всех стихий" лишь блажь. На деле она предвзята как и прочие, пускай и немногими менее ввиду противоборства интереса, иначе бы у неё не возникло и мысли так осторожничать после моей демонстрации. Иным проявлением выдавать свои мысли Ллойд не собирался, внешне оставаясь всё таким же, слушая её речь равнодушно, представление, до которого вифрэйка соизволила добраться, отвечая на него собственным.
-Моё имя Ллойд.- Кратко, по существу, не посвящая Петру ни в то, кем он был, ни чем занимался, вместо того залпом осушая то, что плескалось в его кружке, а затем, взяв графин, явно демонстративно её пополнил, уже обращаясь к собеседнице со своим вопросом, дополняющим его действия.
-Кажется, ты хотела расслабиться?- И в первый раз в его речи промелькнуло хоть что-то выразительное. Ирония.

Какая настойчивость. Она явно не намерена сдаваться так просто, несмотря на холодный приём, отчуждение и полное безразличие к произносимым ею словам. Кажется, такие любят ломать стену головой, вместо того, что бы её обойти. Однако даже несмотря на ход своих мыслей, оценку, Кроуфорд всё равно растерялся, не внешне, но внутренне пребывая в лёгком смятении. Зачем? Это попросту не укладывалось в его логике. Она не испытывает комфорта. Ни удовольствия. Ничего интересного или интригующего я так же ей не предоставил, не раскрыл. Исключительно вифрэйская любознательность, невзирая на всё прочее? Я даже не уверен, что ей нравится происходящее. И нервное постукивание было тому подтверждением. Или особая форма мазохизма? Но спешить с выводами Ллойд намерен не был, тем более со столь категоричными, хоть и увлекательно забавными на его взгляд. Что ты предпримешь дальше, Петра? Может просто сдашься? Правда, о подобном вифрэйка даже подумать не могла, предпринимая последние попытки, вызывающие лишь усмешку, внешне однако выраженную лишь в едва дрогнувших уголках его губ. Она начала вопрошать, а скорее даже требовать его действий, его реакций, его попыток повлиять на происходящее и удержать её хоть как-то. Показать хоть что-то интересное и удовлетворить её ярое желание, или скорее нежелание скучно провести этот вечер. Ну ладно. Если ты этого так хочешь, то, может, сделаешь этот шаг? В его голове возникла интригующая идея, предстоящая ситуация, лишенная риска для него, однако способная чуть более раскрыть собеседницу, а, возможно, и повлиять на его отношение к ней.
-Подобная просьба отдаёт капитуляцией. Пониманием неспособности меня заинтересовать, попыткой положиться на то, что я заинтересован в чём-либо сам. Но это действительно всё, что было тебе по силам?- Медленно, с расстановкой он начал свою речь, прямое выражение мыслей, хоть и не совсем правдивых, вместе с тем подводя к чему-то. Правда, он уже не был уверен в принятом решении, возможно из за прыгающих ноток алкоголя в сознании, лёгкого налёта, нежели крайней степени, но всё же продолжил. -Кажется, у тебя ещё осталась пара козырей в рукаве, о которых ты даже не задумалась. Как насчёт применить Влияние Добра, если ты действительно хочешь добиться результата?- На произнесении названия одного небезызвестного заклятия в его взгляде проявился оттенок любопытства, интерес, наряду с пристальной оценкой положения девушки. Но, надеюсь, она поймёт, что это связано с определённой долей риска. Может быть я не хочу применения этого заклятия. Может не допущу, а то и предприму ответные действия. Она должна об этом подумать, покуда знает, что я маг тьмы, и остерегается соответственно.

Нарастающее в теле напряжение медленно схлынуло прочь, едва подрагивающая рука в желании свершить магический жест расслабленно легла на стол раскрытой ладонью, а парень на мгновение перевёл взгляд вниз, на царапины, в раздражении оставленные Петрой. Жаль. С одной стороны он не оказался доволен выбором девушки, осторожным и предусмотрительным, лишившим возможности применить безвредную магическую манипуляцию для того, что бы попросту уронить стул вместе с ней, сбивая возможную концентрацию. С другой же он оценил её самоконтроль, возникший в общении с ним, перекрывая природные порывы вифрэйской души. Смогла бы так же сдержать себя Лира? На месте Петры, повторяя её силуэт, возник образ погибшей подруги, неуловимо похожей на сидящую напротив девушку. Боюсь что нет. Мираж схлынул прочь, унося за собой воспоминания, после себя оставляя лишь затаенную злость и печаль от утраты, внешне выраженную лишь в том, насколько крепко он взялся за дубовую кружку.
—Надеялась... Нельзя получить что-то, не давая ничего взамен, Петра. Не все готовы повестись на мелодичный голос, милую внешность и располагающий к себе характер.— Медленно, осторожно подбирая каждое из них, произнёс он слова, не имеющие определённого оттенка эмоций, но не лишенные его как иные предшествовавшие. Откинувшись на стул, немного расслабляя своё тело, Ллойд приподнял голову вверх, прикрывая глаза на секунды, выдерживая небольшую паузу пред тем как продолжить.
—Иногда необходимо брать желаемое силой. В ином раскладе искать ключ к ситуации и самой подстраиваться для достижения целей. Но будет ли это стоить затраченных усилий?— Пепельный взгляд плавно вернулся к ней, в недрах его девушка могла разглядеть отголосок терзаемой душу печали. Казалось, смотрел Кроуфорд более не на неё, даже не на окружавшую их обоих реальность. Куда-то туда, в даль воспоминаний пережитого прошлого. Из за выражаемых голосом интонаций она даже могла начать сомневаться, была ли фраза адресована ей, а не описывала его самого. А если и последнее, то что он на самом деле имел ввиду? Миг, и взгляд приобрёл былую четкость, лишаясь налёта нахлынувших чувств. В желании окончательно развеять наваждение Тёмный вновь прильнул к кружке, делая несколько размеренных и щедрых глотков, прикрывая глаза и вслушиваясь в ощущение вкуса. Порой мерзость приводит в себя пуще любой алхимии.

—На пьяную ничуть не легче.— Парировал высказанную девушкой претензию, ничуть не смутившись от наглого действия. Пускай, если от этого ей будет легче, выпивка в этом заведении была не из дорогих, что бы он переживал о своём финансовом благополучии и цеплялся за каждый потраченный серебряк.
Практически опустевшая кружка была отставлена в сторону, освобождая руку, которую он тут же сцепил со второю в замок, поставив локти на стол. Непонимание... Неприятие или отговорка. Чуть наклонившись вперёд, уперев подбородок в рёбра указательных пальцев, не спуская глаз с сидящей напротив девушки, он стал к ней физически чуть ближе былого, сократив дистанцию. Либо она не хочет признавать эту истину, либо попусту не сталкивалась с ней в своей жизни. Пепельные глаза с лёгким прищуром внимательности оказались на одном уровне с дравитовым взглядом Петры, словно стараясь разглядеть то, что было у неё внутри. Счастье в неведении. Будет лучше, если ей никогда не придётся познать эту правду. Вывернуть тело наизнанку, вытаскивая душу наружу, под ровный рез скальпеля хирурга, препарирующего пациента в диагностической операции в поисках причины и следствия. Вифрэйский нрав этого не выдержит, разлетится на осколки вместе с хрупкой личностью, оставляя на свете очередную изломанную душу.
—Позиция достаточности слаба. Изворачиваться и подстраиваться означает принимать чужие условия и действовать в заданных ими рамках. Что бы диктовать свои правила нужна сила, заставляющая окружающих им следовать. Что бы с тобою считались нужна сила, которую окружающие будут вынуждены признавать.— Тихо диктовал ей свою трактовку неизбежности бытия и правил жизни, прекрасно понимая, что вряд ли Петра сумеет понять это в полной мере, но надеялся, что она по крайней мере об этом задумается. Что бы грядущий удар по её самоосознанию, если таковой произойдёт в её жизни, оказался смягчен уже полученным знанием из собственных рассуждений. —Лишь так можно ощутить настоящую свободу. Как маг ты должна ощущать разницу между тобой и обычными людьми, знать, что это тебе даёт в отличии от них, а значит и понимать, о чём я говорю.—
Закончив фразу Ллойд вернулся в исходное положение, взяв кружку и махом допив плещущуюся на её дне жидкость, следом отведя взгляд на несколько секунд в сторону, оценивая окружающую обстановку.
—Кажется, здесь становится слишком шумно.—

— Это навевает воспоминания...
Шум и гвалт достигли своего апогея, выплескиваясь за края чаши терпения, подточенной реками хмеля и бурных эмоций. Окружающие один за другим вскакивали из за своих мест, с кулаками набрасываясь на ближайшего соседа, цепной реакцией провоцируя друг у друга агрессию, будь то из за вызывающего поведения, ненадлежащего нрава, или нереалистичной удачи в азартной игре, начиная свой ход от игорного стала, за которым в первую очередь прилетело Шедимцу. Но лишь конечностями дело не ограничилось, в ход пошло всё, до чего могла дотянуться пьяная рука, будь то крепкая кружка, тарелка, лавка или даже стол в руках силача, с несдержанной душой готового огреть им любого, до кого только сумеет дотянуться. И лишь время отделяло присутствующих от использования настоящего оружия, ранее чего должен был подоспеть отряд стражи во избежание никому не нужных жертв.

***

— Кажется, здесь становится слишком шумно. — Пробурчал Ллойд в кружку, нехотя отхлёбывая свою порцию омерзительного эля под ехидные смешки вифрэйки, умудрившейся подловить его на слове. Взгляд его в этот момент нервно бегал с одного лица на другое, сначала на Люцирана, следом на Лиру, а в заключении на собравшиеся в центре зала две подвыпившие группы лиц, лидеры которых схлестнулись в бранной словесной дуэли на повышенных тонах в личном присутствии трактирщика, силящегося разнять конфликтующих во избежание потасовки. В зале царила тяжелая атмосфера кипящей агрессии, выражаясь в искаженных злостью лицах, дрожащих руках из последних сил держащихся лишь бы не сорваться в прямом ударе кулака, в вцепившейся хватке отдельных людей в висящие на поясах рукояти холодных клинков от малых ножей, годных лишь на подрезание кошелей у раззяв, до длинных одноручных мечей, предназначенных для распарывания грудной клетки врагов.
Однако произнесённая фраза, к неудовольствию Тёмного, вызвала в девушке лишь большее возбуждение и, кажется, наслаждение подобным окружением. Губы искривились в лисьей ухмылке, полной игривости и коварства, не сулившего ничего хорошего двум её спутникам.
— Только не это...
Обернувшись в пол оборота на стуле, корпусом к спорящей толпе, она простёрла руки вперёд, демонстративно размяв пальцы подобно пианисту перед игрой на своём музыкальном инструменте, и свершила плавный жест - движение раскрытой ладонью вверх и вперёд, запуская до сего момента тихо стоящий стол в резвый но краткосрочный полёт, сшибая им все три центральные фигуры трактира с громким стуком падающих наземь тел. Сразу после этого развернулась обратно к столу с победоносным выражением лица хватаясь за кружку и подымая её вверх в подобии тоста.
— За предстоящий вечер! — И подержав так её в воздухе несколько секунд отбросила в сторону вместо того что бы выпить, тут же пригибаясь, открывая взору мага приближающийся со скоростью брошенной мебели стул.

***

— ЛЛО! — Предупредительный крик девушки выдернул мага в реальность из глубин воспоминаний, спасая от первого стула из памяти, но открывая взору второй, столь похожий на первый, однако... Пускай он успел его увидеть, спешно начиная движение в сторону, но всё равно среагировал слишком поздно. Раздалось два громких удара. Первый стула о голову, приходясь вскользь, что и спало Тёмного от куда более удручающей участи, второй же мешком упавшего со стула тела о деревянный пол. На мгновение взор заволокла тьма в отчаянной попытке поглотить сознание, но спустя секунду отступила, оставляя за собою лёгкое помрачение. Простирая свою крепкую хватку оно приглушило все звуки до неразборчивого бубнежа, перекрыло его громким и протяжным писком в ушах, а взор помутнило тонкой пеленой, смазывающей окружающую картинку и высвечивающей все цвета.
Ухватившись за край стола Кроуфорд резким рывком поднял себя в вертикальное положение, прихватывая с собой и опрокинутый наземь зимний меховой плащ черного цвета, спавший со стула, закидывая его на плечо и тут же оглядываясь в поисках. — Где это хвостатое бедствие? — Нечёткий взгляд спешно шарил по залу выискивая знакомый силуэт, пока не набрёл на него, выцепив из творящегося хаоса. — Вот ты где. — Кажется, она даже ему что-то кричала, судя по движению губ, но разобрать это был он не в силах. Не раздумывая более он рванул вслед за ней в надежде догнать, полагаясь на вифрэйское чутьё, понимая, что пробираться через основной выход более не вариант.
...
Выбежав вместе из трактира в переулок через запасной выход Ллойд позволил себе замедлить ход и остановиться, одновременно крепко ухватив бегущую впереди девушку за плечо и резким жестом развернув её к себе под пронзительный взгляд очей наполненных едва сдерживаемым раздражением.
— Попалась, чтоб тебя, Лира! —

***

Увиденное вместе с капнувшей на руку кровью бегущей из разбитого лба развеяло наваждение. Это была не она. Петра, а не Лира. Сейчас, а не тогда. Помрачение спало, возвращая окружению былую четкость, унося за собой отголоски минувшего прошлого. Раздражение угасло, быстро сменившись внешним смущением лишь на миг, подменяясь разочарованием, а после и опустошением. Блеск глаз вновь угас до безжизненного марева, вечного спутника его внешнего вида. Хватка медленно ослабла, рука сползла бессильно повиснув плетью вдоль тела.
— ... —
Казалось, он хотел ей что-то сказать, раскрывая уста и тут же смыкая, не пересилив себя.

Тишина увенчала из разбитых на тягостные мгновения осколков тяжелого для окружающих нрава Тёмного слившуюся воедино маску, неосторожно разбитую помраченным сознанием. Он не знал что ему следует говорить. Не понимал, как ему дальше реагировать, в попытке ли сгладить неловкость положения иль рассеять гнетущее молчание, попросту не желал это делать, не предчувствуя и крох необходимости, лишь глубже скрываясь в своей льдистой раковине подобно раку-отшельнику. Закрывая за собой все входы, запирая засовы, отрезая пути, которыми только мог попытаться воспользоваться сторонний человек в попытке добраться до его естества. Молча стоял и смотрел на вифрэйку тусклым взглядом без намеков на иные эмоции, что делало его глаза столь похожими на стеклянные, принадлежащие кукле, одиноко восседающей на витрине в столичном магазине игрушек, то самой, которую решится купить лишь стойкий нервами человек, нежели повседневный обыватель.
Промелькнувший образ живого собеседника канул в объятия забвения, так и не явив себя Петре во всей красе, скрываясь за бездушной фальшивкой, бесчувственной и холодной, именно той, что вызывала в хвостатой раздражение, словно намеренно провоцируя в ней негативные эмоции, хитро играясь с раскрытыми подобно книге чувствами. Пускай Кроуфорд и не имел столь отвратительного умысла, как могла понять это Петра, но и не отдавал себе отчёт в том, как девушка могла на это реагировать. Могла ли она это принять, а, главное, стерпеть?

Первой реакцией отличившей его силуэт от окаменелой статуи стала резкая попытка отстраниться, стоило только вифрэйке потянуться рукой ко лбу, но последовавшая фраза прекратила сие, как и достигшее разума понимание предстоящего, прочитанное в её глазах и жестах. Несмотря на то, что первым предположением было на грани параноидального сохранение собственной безопасности, в котором Ллойд ожидал чего угодно, вплоть до обещанного ранее удара молнии, на который подкинутая судьбой собеседница была способно. Впрочем, столь же быстро подобное развитие событий сознанием было окрещено чушью и отброшено в сторону задворок черепной коробки к прочему хламу канувших в лету идей.
Мягкий всплеск эфира, окутавший переулок нежной вспышкой солнечного света, озарил фигуру, стирая следы кровоточащей раны, избавляя от повторения уже свершившегося неприятного последствия, проясняя рассудок и возвращая хмелем притупленное ощущение. Тут же нашедшее выход в дрожи, от зимнего холода пробившей тело, напоминая о сжимаемом в руке зимнем плаще. Шаг назад, резкий взмах рукой окутал тело меховым одеянием, впрочем, спасшим от стужи лишь морально и эстетически, на деле же не добавляя комфорта охладевшему телу.
— Спасибо. — Слово, произнесённое спокойным тоном, без единого намёка на благодарность, прорезало тишину, достигая слуха вифрэйки, вольной воспринимать его как угодно. Благодарил ли он за применённое заклинание или за вечер? А может и за отсутствие лишних вопросов... Впрочем, маг даже не думал уточнять, совсем не догадываясь о возможных интерпретациях.