Мизерикорд пропорол кирасу Лорна так, будто грудная пластина была сделана из бумаги – Химари не почувствовала сопротивления металла вообще. С первым же пронзенным сердцем зал дрогнул – по стенам побежали трещины, с потолка посыпалась крошка. Затем была Теметра. Эйтель. Лерен. Все они молча ждали, пока подойдет их очередь и только кивали на последние слова лисицы. Лишь когда Деко пронзила сердце последнего из этих четверых, с ними, наконец, стали происходить заметные перемены – до этого на мизерикорде не было даже крови.

Доспехи воителей пошли трещинами и начали разваливаться на глазах, кольчужные полотна под бронёй рвались, ржавели, истончались, вырвались из-под гниющей плоти – все четверо стремительно разлагались, сгнивали заживо, превращаясь в багровый свет, который вместо крови пробивался из-под их рвущейся кожи. Через несколько мгновений все они уже напоминали сияющих эфемерных призраков, вознесшихся над обломками своей брони – и медленно истаяли, снесенные резким порывом ветра, который ворвался в зал, сорвав с петель массивные двери. Этот же ветер подхватил Химари, закружил – и её потянуло куда-то вниз, назад, во тьму, началось уже знакомое ей бесконечное падение…

Она упала на промерзшую землю. И это было невероятно больно.

Тьма и холод. Завывающий ветер. Снег, падающий с неба крупными хлопьями. Небо, прочерченное падающими звездами… Спустя пару мгновений до Химари дошло, что это вовсе не падающие звезды, а проносящиеся у неё над головой стрелы и, очевидно, боевая магия. Да, эта та битва, которую она оставила – интересно, сколько прошло времени? Достаточно было подумать об этом, как что-то в её голове щелкнуло и ответ появился сам собой – без сознания она была максимум секунд десять.

Скосить глаза, попытаться приподняться, чтобы осмотреть себя… Тело отзывается вспышкой боли и не подчиняется. Оно вообще не желает двигаться, даже органы чувств, кажется, работают с перебоями – Деко никак не удается понять, с какой стороны от неё, справа или слева, такой знакомый, но всё равно непонятно чей, голос требует лекаря.

???: Доброе утро, спящая красавица. Подъем, пора бороться за свою жизнь! Так, посмотрим… Вся левая кисть в труху, ого. Проще будет отрезать тебе пальцы и вырастить новые, чем излечить эти, ты в курсе? Сквозное ранение брюшной полости… М-м… Из твоей печени теперь только салат делать. Множественные проникающие ранения в грудную полость, левое лёгкое пробито в двух местах, сколы на ребрах… Ну, всё ясно! Боюсь, мне придётся…

Химари осознала, что вдруг перевернулась на живот и, оставляя за собой дымящуюся кровавую полосу, куда-то ползёт. Каждое её движение отдавалось дикой болью и раз или два лисица теряла на пару мгновений сознание, но её тело продолжало ползти само по себе, издавая хрипящие и булькающие звуки из глотки, выхаркивая кровь из поврежденных лёгких. Как оказалось, её целью был труп – одного из тех солдат, что пришел через портал вместе с Ами. А затем… Затем…

Химари чувствовала, как её шлем вновь открывается, вытягивается, превращаясь в чудовищные челюсти. Чувствовала, как металлические когти рвут одежду, а затем и плоть, ломают кости – запихивают в открытые челюсти шлема, как те начинают двигаться, вместе  с её собственными челюстями. Доспех пожирал труп павшего врага, с пугающей скоростью, начав с ног. Или, быть может, она сейчас жрала падаль тоже? Ощущения – её и доспеха – смешались в одно целое и привкус замерзшей и вязкой крови пополам с человеческим мясом никак не желал уходить.

Но зато уходила боль. Спустя пару секунд Химари уже была способна дышать, не харкая кровью, еще спустя пару мгновений – смогла подняться на четвереньки, через полминуты – стояла, на одном колене, сжимая в правой руке кусок чужого сердца, порванного вхлам, осознавая, что теперь снова руководит действиями себя самой. Шлем её принял обычный вид, а от доспеха валил пар… рядом, не решаясь подойти,  стояли Эльден де Бау и последний из уцелевших телохранителей и оружие их было направлено на Химари, хотя пока они и не предпринимали ничего, вид пожравший едва ли не наполовину труп вифрэйки вряд ли добавлял им уверенности. Особенно учитывая, что вокруг, кажется, кипела настоящая свалка и непонятно, где был кто и кто с кем сражался.

???: Не время размазывать сопли! Потребуй у них доклад, я хочу знать, что происходит! – Голос, несомненно, принадлежал Теметре… Той, что она видела в тронном зале. Или всё же немного отличался?

Отредактировано Нейтральный персонаж (2019-08-25 10:21:25)

Эльден де Бау: Я…

Смирение Теметры: Цепь от якоря! Твой командир приказ тебе отдал, вошь! ДОКЛАД, МАТЬ ТВОЮ! – Взрыкнул на рыцаря доспех голосом Теметры, вслух, звучавшим откуда-то из района горжета, да так, что, казалось, здоровенный мужик в латах не втянул голову в плечи только потому, что шлем не позволял ему это сделать.

Эльден де Бау: Прошу прощения! – Телохранитель кашлянул, опустив оружие, и, бегло осмотревшись, вывалил на Химари актуальную информацию. – Противник перешел в наступление всеми силами, которые сосредоточил у подножия холма. Солдат много, соотношение – два к одному, мы – в меньшинстве. Однако, так как нашу переднюю линию обороны составляют ветераны, прорваться врагу не удалось. Наша выучка выше! Однако количеством они берут. Солдаты уже начинают понемногу отступать, но строй еще держится. Когда открылся портал, через который прошел копейщик, наши люди попытались его рассеять – но тот оказался прикрыт какой-то магией… Четырех человек превратило в кровавый пар и оплавленные обломки.

В воздухе, на фоне ночного неба, сверкнула ветвистая молния, грязно-фиолетовая, направленная откуда-то со стороны противника – но её мгновенно перехватила другая, небесно-голубая, выпущенная с холма. Два магических, очевидно, импульса столкнулись в небе – и там расцвел кошмарный цветок, окрашивающийся во все цвета радуги, громыхнуло, ударная волна подняла с земли снег, Деко ясно прочувствовала на себе воздушный удар, похожий на крепкий толчок в спину.

Эльден де Бау: В штабе еще есть выжившие. Во всяком случае, офицеры были убиты не все – маг батальона всё еще в состоянии сражаться и сейчас он – единственное, что стоит между нашим уничтожением и той страшной женщиной, которую привел с собой Сахир. Она… В общем, четвертого отряда, одного из трех десятков, посланного на помощь стрелкам, не стало. Вернувшись, они попытались занять своё место в строю, но их разорвал на части какой-то фиолетовый луч. Десять человек как корова языком. Затем вражеского мага отвлекли стрелки, а потом началась дуэль. Да, стрелки – они уцелели и понемногу лучников становится больше. Госпожа Яйлэ где-то на холме, у неё другая дуэль – со стрелком противника. Они еще сражаются, насколько я могу понять, и это тот фактор, который сдерживает врага от того, чтобы выкосить нас прицельными выстрелами. Конница лейтенанта Ханне еще не вернулась.

Смирение Теметры: Понятно. Сейчас мы в патовой ситуации, но пехота -  ядро этого батальона. Понесем слишком большие потери – и он утратит боеспособность. Прикажи собирать всех воинов у твоей позиции! Пусть поднимут знамя батальона рядом с тобой, пусть дадут сигнал рогом или барабаном. Всех воинов собирай к себе! Прикажи им встать в плотный строй! Это строй для тяжелой пехоты, так что ветераны снова должны быть впереди. Затем мы попробуем атаковать вон того парня.

Химари и так уже видела его, пусть и всего секунду. Расшитую белую накидку, мелькнувшую где-то в прорехах между сражающимися людьми. На поле боя появился Сахир.

Эльден де Бау: Будет сделано! Эй, ты, сигнал общего сбора! Разыскать штандарт! – Эльден передал приказы Химари ближайшим солдатам – и те бросились в разные стороны. Одного из них, почти сразу после того. Как он вышел из стойки глухой обороны и побежал, настигла стрела, но, видимо, была на излете – только звонко ударилась в шлем, заставив солдата покачнуться, затрясти головой и побежать дальше.

Где-то во всеобщей свалке загрохотал рог – трубили сигнал, состоящий из коротких и резких звуков, воины, насколько могла видеть Химари, закрутили головами, понимая, что их призывают отступить, но куда? Знамени всё еще не было – и пока что люди лишь пятились назад, продолжая своё сражение, ведь большинство сейчас сражалось, в основном, в дуэлях. Но, наконец, появился заляпанный кровью и грязью знаменосец – в одной руке тот нёс штандарт батальона, в другой – знамя роты и прикрывать его щитом приходилось посланному за ним солдаты. Оба древка были воткнуты в землю рядом с Химари.

Теперь у воинов появился ориентир – сбиваясь в пары и тройки, они начали откатываться назад, мучительно медленно собираясь у указанной позиции, всё еще вынужденные при этом сражаться. Деко видела, как работает по-настоящему страшная и практичная машина, тройка, звено – против каждого противника, рискнувшего напасть на эти мелкие шестеренки, из которых постепенно сам себя собирал механизм куда больший, его части выставляли два меча, а то и три, что оказывалось крайне эффективно.

Смирение Теметры: Если они так хорошо тренированы, почему до сих пор не разбили противника?... Хм? Что тебе нужно? Давай быстрее, у нас мало времени, хирд почти собран.

Солдаты выстраивались в подобие плотной «коробки» вокруг знамени, стекаясь к нему, сбивая строй, построив по кругу стену из щитов – выбранные перед боем башенные щиты делали своё дело хорошо, загнанные упорами в землю. Клинки первой линии, появляющиеся между щелями в стене, тяжелые копья второй линии, снующие вперёд и назад над плечами первой, постепенно усиливающийся обстрел – Химари видела, как на склоне холма появляются лучники батальона, группками по пять-шесть человек – заставляли противника осыпаться окалиной трупов после каждой попытки разрушить строй роты. Это было хорошо – противнику не прорваться… Но лагерь горел, поскольку больше его никто не защищал, пламя расползалось с левой стороны – пока что это лишь палатки простых солдат, если они сгорят, это не так страшно. Но дальше – есть шатры и поважнее.

Сейчас, кстати, у Химари появился шанс поглядеть на то, что представляют из себя нападавшие, на их трупы, точнее – и, к её удивлению, выглядели те как самые последние оборванцы. Ни о каких доспехах не шло и речи, в основном прикрыты мертвецы были простыми стёганками, иногда встречались ржавые кольчуги, мечей почти нет, большей частью – кривые ножи, топоры, копья, щиты. Скорее всего это были члены разбойничьих ватаг, ничего не имеющие общего с армией и не идущие ни в какое сравнение с ветеранами «Сцинты». Но затем вифрэйка увидела и живых. Увидела, что сражаются они с невозможным для такого уровня снаряжение мастерством, почти как профессиональные воины, увидела тусклый блеск фиолетовых искорок в левом глазу каждого из числа врагов, совсем как у тех людей, что пришли с Ами. Что-то с ними было не так – со всеми.

Смирение Теметры: Не пойми меня неправильно, но – нет. Точнее говоря, это «не совсем так», поскольку ты имела дело с одной из вариаций… Личностей. Быть может, тебе помогала другая часть меня, которая и правда устала от векового сна. Быть может, твоим страхом смерти подпитывались безумные тени прошлого. Как знать? Эти воспоминания, эти лица – всё сгорело. Я счастлива не помнить кошмара, который мне снился. Сейчас имеет значение только секунда, которой мы живем.

Рота закончила сбор, она сжалась вокруг своего знамени, стальной ощетинившийся копейными жалами шар, готовый в любой момент покатиться вперёд, сминая врага – Химари видела, что её люди, хоть большинство и ранены, находятся в том состоянии, которое можно назвать «воодушевление». Не смотря на весь ужас скоротечной схватки, когда они уже были готовы к тому, что и новый их командир погибнет, Деко выжила и даже сумела организовать их заново. Воины видели знамена своего соединения, прямо здесь, рядом, из командующий находился среди них, союзники приближались – так что «Сцинта» почувствовала себя в своей стихии.

Смирение Теметры: Под контролем… Нет, скорее всего им внушили презрение к смерти и внедрили в память знания о том, как сражаться. Посмотри – они дергаются, как скверно сделанные големы из дерьма и палок. Но, судя по тому, что я вижу в твоей памяти, этот «Сахир»… Это ведь не его настоящие силы. Просто сброд, который он планирует убить здесь, поменять пешки на наши раны и сон. Ему на них плевать, это даже не солдаты. Какое жестокое планирование… Возможно, он близок по своему уровню к некоторым Глашатаям Войны.

Химари передали щит – узкий, каплевидный щит на одну руку, такой же, как носили рыцари-телохранители, средних размеров, маневренный, но прочный, из искусно соединенных внахлест досок, усиленный металлическими полосами и оковкой по кромке. «Обсидиановому защитнику» он уступал, конечно, но вполне был способен заменить его ненадолго…

Смирение Теметры: Поле! Острие – справа! – Доспех снова подал голос, Химари же, не совсем понимающей смысл этих команд, оставалось только кивнуть, немо подтверждая их – некогда думать. Тотчас же трое воинов из внутреннего круга строя отошли назад, подняли на щит четвертого и на пару секунд приподняли его над головами остальных – так рота получила возможность «осмотреться». Воин подтвердил, что враг пытается окружить их и сейчас собирается у входа в лагерь, перейдя в наступление. Затем рота качнулась вправо – «острие» клина, в который начал выстраиваться отряд, вклинилось в ватагу разбойников и прочей дряни, врубилось в разрозненных людей, началась схватка. Кто-то выдернул из земли знамена, потащив их следом…

Смирение Теметры: Сейчас мы оттесним их, поставим спиной к пожарищу. После этого нужно будет перейти в атаку и загнать ублюдков прямиком в огонь. Но… - Теметру прервали самым грубым образом. Краем глаза Химари успела разглядеть, как к ней несется что-то сверкающее серебристым, росчерк на грани восприятия, на который она успела среагировать лишь, подняв щит. Страшный удар, отдавшийся в поврежденной руке вспышкой боли, брызги дерева и металла – в щите возникло рваное отверстие, через которое пронеслось, злобно завывая, копьё, воткнувшееся в стылую землю у ног Химари. Она знала это оружие, очень хорошо знала – оно совсем недавно едва не пронзило её сердце. Копье заворочалось, окутавшись красноватой дымкой, вырвалось из земли, воспарило в воздух и, прокрутившись, с таким же гулом унеслось обратно, вернувшись в руку владельца, который поймал его. Рука в латной перчатке встретилась с полым металлическим древком с характерным гулким лязгом, который, казалось, не мог заглушить даже шум битвы.

Каким-то противоестественным образом Ами эль Ариф выжил. Он был бледен, как смерть, заляпан кровью, ссутулился, но он был жив. Он вернулся на поле боя, вместе со своими людьми, но стоял, выделяющийся среди цветастого сброда, лишь потому, что опирался на своё копье, да еще на руку Сахира, который позволял копейщику на себя опереться. Ами что-то выговаривал ему, кривясь от боли- и по пронзительному взгляду Сахира, направленному через всех людей, неотрывно следящему за ней, Деко поняла, что речь идёт о ней. До обоих командующих врага было метров тридцать, направление атаки роты как раз вело её к ним, но что-то подсказывало лисице, что сейчас «Молния Востока» попросту уйдет, забрав с собой своего раненого приближенного.

Смирение Теметры: Это оружие… Я его знаю... Кажется. Как же оно называлось? «Изломанная»… Нет, не так. «Сломанная игла», кажется? «Палец швеи», быть может? Что-то очень похожее на плохую сатиру… Так или иначе, нам лучше его опасаться. Хорошо, что держит его полутруп.

Смирение Теметры: Что «отвратительного» в том, чтобы использовать ради своей страны убийц, насильников и прочих негодяев? Пресловутое «правосудие» всё равно отправило бы их на плаху. Пусть умрут с пользой, хотя бы. И вообще, почему воины другой страны делают за вас вашу работу, «солдаты»? – На попытку оценить действия Сахира с моральной точки зрения Теметра отозвалась довольно едко. – Глашатай Войны, наверное, аналог титула «Великий генерал», если пытаться минимизировать потерю смысла при переводе на ваш примитивный язык.

Тем временем, на поле боя появились всадники. Даже на первый взгляд было ясно, что к армии Мистерии они не имеют никакого отношения – отличная от имперской броня и одежды выдавали в них шедимских воинов. Их было не слишком много – всего десяток, но по одному только их внешнему виду было понятно, что каждый из них чрезвычайно опасен, а уж все вместе, отрядом, как они и появились на поле боя, наверное, представляли вообще силу, способную изменить ход сражения.  Например, их длинные тяжелые копья могли бы легко избавить роту Химари от их преимущества в возможности наступать под прикрытием щитов.

Но всадники не намеревались вступать в бой, очевидно. Вместо этого они окружили Сахира и Ами. Взяли их в сёдла и стремительно отступили, так же быстро, как появились – и причина тому выяснилась почти сразу. Со стороны тракта, по которому не так давно прибыла сама Химари с обозом, едва различимая на фоне тусклого лунного света, медленно ползла разрастающаяся шеренга фигурок в доспехах. Подкрепление! Если подумать, Деко что-то слышала о действующем поблизости батальоне из крепости Нокс… Если каким-то образом штаб, перед тем, как началась ночная атака, успел отправить весть об этом – ничего удивительного в прибытии союзников не было, кроме скорости, с которой позиций батальона Химари смогли достичь пешие воины. Вряд ли такой переход дался им легко и, скорее всего, сейчас они были уже истощены…

Тем не менее, бой вокруг стихал, так же неожиданно, как начался – вместе с тем, как с поля боя отступил Сахир, люди, которых он использовал, как марионеток, попросту падали замертво – магия, которая их поддерживала в бою и усиливала, наверное, имела достаточно побочных эффектов, чтобы при «отключении» от источника этой самой магии люди попросту падали замертво – точнее, погибая в муках, дергаясь в снегу. Если дело было во внушении – наверное, их разум просто не выдерживал, когда из них вынимали ментальный стержень?...

Пока рота, остановившись, напряженно озиралась вокруг, поминутно косясь в сторону приближающегося отряда, с холма начали спускаться и другие солдаты батальона. Первыми появились отосланные Химари солдаты, под предводительством Ольви, которая, на счастье, пережила сражение, как и вверенный ей десяток, поприветствовавший Деко еще раз, и стрелки, которым они помогали. Люди Яйлэ оказались потрепаны и несколько уменьшились в количестве, но в целом потери были не так уж страшны, видимо, пехота сделала свою работу хорошо. Сама же Яйлэ была ранена, но не серьезно – во всяком случае, торчащий из плеча обломок стрелы, перевязанный тряпкой прямо поверх одежды, пусть и пропитавшейся кровью, не слишком мешал ей двигаться, разве что рукой она предпочитала не шевелить лишний раз. Потом появились всадники де Кри – примерно половина из них направилась навстречу к приближающимся солдатам – подтвердить их принадлежность… На всякий случай. Остальные же держались пока, готовые вновь вступить в бой, если понадобится, поблизости.

Ханна де Кри: Потери? – Сумрачно поинтересовалась, направив коня ближе, лейтенант у вифрэйки – вид у Ханны был как у живого трупа. Она не успела восстановиться после первого своего ранения полноценно, а уже получила несколько новых, некоторые из которых, пусть, кажется, обработанные, судя по разноцветным тряпицам-повязкам, выглядели довольно опасно. Вряд ли её настроение улучшится, если Деко скажет ей, что большая часть её телохранителей мертва, а рота сильно потрепана…

Ханна де Кри: «Концентрированная атака»? – Взгляд Ханны как бы говорил « о чем ты мать твою тут лепечешь», но больше она ничего не добавила. Выражения её лица в принципе было достаточно, чтобы уничтожить остатки хоть чего-нибудь хорошего, если оно вообще еще существовало в Химари сейчас. Честно говоря, она оказалась абсолютно опустошена, да еще и тело её как-то само по себе лишилось сил, да так резко, что лисицу попросту бросило на колено. Из-под доспеха пролилось несколько струек крови – видимо, доспех постепенно отключал механизмы поддержки, раз уж бой закончился.

Тем не менее, на этом ночь не заканчивалась, явно. Во-первых, мимо места сражения роты Химари с противником прошелся тяжелой поступью прибывший батальон, целиком состоящий из тяжелой пехоты. Броня отличного качества, дорогое оружие – люди шли и шли, стальным потоком, лязгающая гигантская сороконожка. Деко видела, как солдаты обливаются потом – неизвестно, сколько они вообще прошли, но шага до сих пор не сбавляли. В общем-то говоря, это был бег трусцой, в полном снаряжении, со всем походным скарбом. Слышалось только монотонное «Пра-авой, ле-евой!», пролетающее над строем вперёд и назад – батальон вдруг повернул и, вопреки ожиданиям, даже не сделал короткой остановки – устремился в ту же сторону, в какую Сахира и его людей унесли всадники. Никто не собирался давать солдатам отдых – видимо, они будут преследовать противника всю ночь.

Ханна де Кри: «Энксперра», проклятые снобы… Вечно строят из себя элиту и из кожи вон лезут. Они что, не помогут нам привести в порядок лагерь? Здесь же тьма раненых! Вот ведь ублюдки… Эй, кто здесь командует?! – Лейтенант, не выдержав, дернула поводья, направив было коня к отряду всадников, который сопровождал пехотинцев, но вдруг злобно цокнула языком, остановив лошадь. Всадники подъехали ближе, и теперь Химари могла разглядеть их. В общем-то, это были, на вид, такие же телохранители, что и у неё, разве что конные – с первого глаза казались профессиональными воинами, да еще их было больше. Они плотным кольцом окружали две фигуры, которые, очевидно, являлись офицерами или, как минимум. Лицами достаточно важными, дабы охранять их.

Маркиз де Зель: Я. Здесь командую я. Теперь. Хотите подать рапорт или сделать доклад? – Строй телохранителей немного разомкнулся, и говоривший выехал чуть вперёд. Честно говоря, на воина он походил мало – одежда, явно не годившаяся для боя, минимум доспехов, нет оружия, если на считать таковым кортик, болтающийся у бедра, да и тот, кажется, был скорее парадным, атрибутом костюма. И слишком молод. Нет шрамов. Вот только глаза… Глаза Химари очень не понравились. Глаза у молодого человека, которому на вид и правда нельзя было дать и двадцати пяти, были какими-то старыми, будто принадлежали кому-то другому, старше раза в три, мудрее, забравшемуся в молодое тело, чтобы лучше… Делать что? Эльден де Бау, который сейчас помогал Химари снова встать на ноги, заодно снимая свой рыцарский шлем, коротко подсказал ей, что это маркиз Фердинанд де Зель, заодно поведав о потерях – четырнадцать рядовых и трое ветеранов. Фердинанд - приближенное и доверенное лицо самой Императрицы, один из выдающихся командующих Мистерии, высокопоставленный член Военного совета и просто человек, который движением брови может отправить оба батальона, которые собрались тут вместе, на плаху, для чего ему даже не потребуется демонстрировать особую печать Короны. Рядом же с ним…

Генрих Хокстель: Соберите людей. Способных идти – поставить в строй. Неспособных – оставить. Мы дадим вам пару магов Жизни и Света, и команду полевых хирургов, но используйте их для первой категории раненых. У вас полчаса, чтобы перегруппироваться и присоединиться к «Энксперре» на марше. – Второй человек, по словам де Бау, генерал Хокстель, был командующим группировки, направленной в этот район для подавления «явных действий» мятежников. Он был сед, суров, кряжист и под своим кожаным плащом, застегнутым на серебряную брошь, носил неполные рыцарские доспехи, судя по свежим, не прошедшим еще полировку, царапинам и сколам, совсем недавно бывшие в бою вместе с ним, как и устрашающего вида алебарда, которую генерал даже не удосужился пока что очистить от мутных багровых разводов и странных полос, в которых Химари вдруг признала клочки волос. 

Маркиз де Зель: Почему… Солдат в шлеме? Тебя не учили субординации? – пустой, холодный взгляд карих глаз маркиза пригвоздил Химари к земле – вопрос, очевидно, был адресован ей, ибо Химари как-то вдруг обнаружила. Едва оправившись от слабости и тошноты, что она – единственный человек в головном уборе в обозримом пространстве вообще.

Отредактировано Нейтральный персонаж (2019-10-02 20:40:07)

Смирение Теметры: Это первый запуск боевого режима. Синхронизация не идеальна, я всё еще продолжаю внедрение в твоё тело. Чем больше ты будешь активировать меня – тем меньше физических сил будешь тратить. Точнее, ты не будешь тратить их вообще – сейчас твой организм сопротивляется. Это нормально. Ну и кровопотеря. Твои раны не излечились полностью – по той же причине. К тому же, я поглотила лишь немного плоти, мне нужно было бы съесть гораздо больше. Кстати говоря, на твоем месте я бы просто… - Наверное, Теметра хотела порекомендовать Химари просто снять шлем, руками, так сказать, но мысленная команда была исполнена раньше. Шлем превратился в текучий металл и втянулся в воротник доспеха.

Фердинанд де Зель: «Не успела». Солдат, которые «не успевают» выполнят приказы в боевой обстановке и не успевают что-то в принципе, принято наказывать. Десять плетей этой женщине. – Не смотря на распространяемую ауру подавления, которая едва ли не была видна невооруженным взглядом, из-за которой маркизу было трудно хоть что-то возразить, по рядам солдат Химари прошелестел ропот недовольства. Очевидно, древняя практика показательных наказаний, которую применяли редко и только в случае острой необходимости, не вызывала у солдат восторга – они как-то незаметно подались вперёд, ближе к Деко, но на большее и пока не хватало. Маркиз подавлял их одним своим присутствием – от этого было некуда деваться. Тот, впрочем, заметил это, безразлично усмехнулся и, поворотив коня, пришпорил его. – Хокстель. Под твою ответственность! Затем в командную карету её!

Примерно тогда же следом за марширующим батальоном потянулся обоз – телеги, среди которых было несколько карет, одна из которых была довольно большой, настоящий экипаж, длинная и широкая. Маркиз уехал за ним следом, генерал Хокстель же тяжело посмотрел на Деко и её солдат. Фердинанд, конечно, ничего не сказал, но, видимо, у него просто был очень плотный график. Генрих же явно не торопился.

Генрих Хокстель: Уши. Так ты, значит, та вифрэйка… - Генерал полез за пазуху, выудив наружу свиток, который уже явно до этого момента читал – печать была сломана. Развернул еще раз, как смог, одной рукой, коротко взглянул. – «Химари Деко», да? Танвилль отправил это письмо в штаб, заверив его своими регалиями. Оно, фактически, даёт тебе рыцарский титул и звание младшего лейтенанта… Гарвель поверил в тебя слишком сильно. Судя по тому, то здесь произошло, ты не справилась. – Хокстель холодно посмотрел на Химари сверху вниз, убирая письмо обратно, пока к той подошла одна из женщин-магов, чтобы посредством волшебства исцелить её раны – кажется, магия Света. Во всяком случае, кровотечение прекратилось и лисица почувствовала себя чуть лучше уже в первые же секунды. Хотя, судя по настороженному лицу целительницы, с этим всё было не так-то просто. Вторая занималась исцелением Ханны. Группа людей, больше похожих на мясников, нежели на врачей, деловито проверяла раненых из числа солдат.

Генрих Хокстель: Я знал Гарвеля. Хорошо знал. Как и его талант разбираться в людях. Ты, конечно, не человек, это фигура речи. Я доверюсь его таланту… Пока что. Но сначала. Что это за доспех? – Кончик заляпанного кровью лезвия алебарды указал Химари на грудь. – Твоя голова всё еще на месте, потому что эта штука никак не среагировала на магию Света, хотя, клянусь Инносом, вид у неё откровенно говоря как у отрыжки черной магии. Это первый вопрос. Теперь второй. Я читал доклад Ханны. В нём сказано, что в первой стычке, на дороге, ваш обоз атаковал Сахир, что вы сражались и, цитирую, «скорее всего, имея возможность», конец цитаты, тебя убить, он позволил тебе выйти из боя с ним. Почему? Вы встречались раньше?

Смирение Теметры: А генерал любит вопросы с подвохом... Это почти обвинение в государственной измене.

Генрих Хокстель: «Магический предмет», ха? Не делай из меня идиота. Я кое-что понимаю в артефактах. То, что я вижу, не похоже на «магический предмет». Его геометрия, его возможности – с каких пор «магические предметы» способны перераспределять собственный материал с такой скоростью и в таких объемах? Ты не маг, чтобы помогать ему с этим. Спрошу еще раз – что это за доспех?

Смирение Теметры: Нужно было сказать ему сразу, как есть. Теперь старик не будет тебе доверять полностью, хоть ты наизнанку вывернись… – Хмыкнул доспех, «выращивая» на перчатке Химари собственный шлем. Теперь она видела его со стороны – и лицевая пластина была похожа на лицо Теметры. Такое же спокойное, жесткое, с голубыми кристаллами «глаз». – Я – поющий предмет, Генрих. Меня выковали очень давно и очень далеко отсюда, но без применения тёмных техник создания. Я, так и быть, позволю кому-нибудь из твоих магов заглянуть в свою мыслесферу, чтобы ты мог в этом убедиться. Кстати говоря, в смертном теле я тоже была генералом, так что буду звать тебя по имени.

Генрих Хокстель: Я непременно воспользуюсь этим предложением. – Проворчал генерал. Было видно, что ему не особенно понравилось то, что он увидел, но глефу свою Хокстель всё-таки опустил. Женщина-маг, которая возилась с Химари, тем временем уже закончила процедуру лечения – левая рука Деко слушалась вновь, как новая, но вот с ухом было что-то не так. Потрогав его, лисица поняла, что его кончик на сантиметр срезан и там теперь едва заметный рубец, хотя само ухо на месте. Целительница покачала головой – солярная структура тела почему-то уже «запомнила» ранение, теперь так и будет. – Но позже. Пока что займись тем, чтобы поставить роту на марш!

Хокстель, дернув поводья, послал коня вперед – но не за удаляющимся экипажем, а вверх по холму – очевидно, осматривать лагерь. К Химари же, спешившись, подошла Ханна.

Ханна де Кри: Легко отделалась – старик слишком занят, чтобы выполнять приказ маркиза. Но это ублюдок тебя точно запомнил… Он, впрочем, всех «запоминает». И нельзя сказать, что он однозначно «плохой», просто маркиза никто понять не может. Он из того же поколения, что и Сахир. Грёбаные гении войны. Только наш с дефектом. – Деко принесли, наконец, её брошенный щит – его передал ей один из солдат. Рота уже приступила к снятию лагеря – палатки никто не собирался снимать, слишком долго, но вот провиант и имущество споро грузилось в обоз, на котором приехала Химари. Ханна уселась прямо на землю, в стылый окровавленный снег, вытянув ноги – ни ей, ни Деко пока нечего делать, солдаты достаточно опытны, чтобы справиться со сборами…  Тогда же к ним присоединилась Яйлэ.

Яйлэ: Мы будем их преследовать. Скорее всего, всю ночь. Остаток ночи, вернее. – Женщина тоже уселась в снег, опираясь на свой чересчур длинный для обычного стрелка лук, что далось ей не без труда – всё-таки обломок стрелы был все еще на своем месте. – Что думаете, будут еще засады? Кстати говоря… – Порывшись на поясе, Яйлэ вытянула из кошеля полоску вяленого мяса, бросив ту Химари. Затем еще одну - Ханне, и, наконец, достала последнюю, для себя. – …спасибо за отряд пехоты. Без них нам бы пришлось туго на холме, потери были бы значительно больше. Мои люди не очень хороши в ближнем бою.