Закономерно, без какой либо последовательности, в жизни Гробовщика настаёт тот момент, когда хочется временно прекратить бродяжничество и где-то обосноваться чуть более открыто. В большинстве случаев, род деятельности был один - брат скорби. Детальное изучение погребальных традиций рас и народов, обычаи, верования. Нет лучше способа, чем подрядиться в подмастерья к одному из местных "гробовщиков". Сложнее найти того, кто согласится принять человека со стороны? Особенно, если человек напрашивается в подмастерья к эльфу. И тут уже приходилось идти на мелкие уловки, подключать харизму, демонстрировать своё мастерство или соглашаться работать бесплатно. Последнее - подозрительно, но работает лучше всего. Среди людей - особенно.
  На этот раз выбор пал на Ардению и вифрэев. Ранее, не мало незримо наблюдал, но так, многое ускользало и никогда не знаешь, где и что повезёт услышать. Своё близкое знакомство и вливание в культуру, решил начинать очень постепенно, с отдалённого городка, где проживали и хвостатые и бесхвостые. То есть люди. А если есть люди, значит есть их привычный уклад, кладбища и гробовщики. Старый мастер, с дрожащими руками и слепой на один глаз, ввиду своей требовательности никак не мог найти себе приемника, сквернейшим характером отпугивая любого. Но дело бросать не хотел, да и был один на весь город, кто не только скрадывал трупы в гробы, но мог провести бальзамацию и прочие церемонии. Доказав, что способен правильно вбить гвоздь и сделать шов (исключая ещё тысячу и одно испытание, похоже, старик просто вошёл во вкус и развлекался), перенял ведение дел и обустроился. За мастером осталась рутинная работа по закупке материалов, ведении канцелярии и управление средствами. В общем, всё, что Гробовщик считал унылой необходимостью и брался нехотя.
  Ввиду распуганных подмастерий, у деда работали люди исключительно по найму за ежедневную оплату, но вот маленький склад и дом сторожить было некому уже с полгода. Не так давно стали пропадать вещи, как личные, так и целые рулоны ткани, медные подсвечники и прочее добро накопленное за долгую жизнь. По-мелочи, каждый раз немного, будто в издёвку или просто что бы быстро сбыть в этот день прекрасно жить. Ничто не предвещало беды, пока вор не познакомился с новым обитателем лавки, который к домушникам жалости не проявлял, отбивая всё желание снова наведаться.
~~~
Храм богов Природы и Смерти. Раннее утро.
  Верования вифреев были отличны от канонов всего остального мира. Даже спустя тысячелетия, после их вынужденного переселения, всё так же отличались своей самобытностью. Тоже касалось и представлений о Жнеце. Точнее, о Смерти. Мельком и раньше слышал обрывки, но побеседовать с представителем расы и веры - не доводилось. Где-то до обеда Гробовщик был полностью свободен и отправился в местный храм.
  Лёгкие одежды по погоде и местных фасонов, которые носили и вифреи и люди. Оттенки тёмной зелени со скромной вышивкой, украшенные малым числом деревянных бусин. Смело можно сказать, что сие куплено у хвостатого портного не более чем неделю-другую назад. Длинные, пепельные волосы заплетены в свободную косу, то и дело выбивающиеся из общей массы. Лишнее внимание может привлечь только незнакомое лицо.
  Дар. Какую только чепуху не складывали на алтари хвостатые. Закономерности найти не удалось, на первый взгляд уж точно. Остановившись рядом с единственным посетителем (служителем?) храма, человек присел на одно колено, раскладывая свои дары, весьма неприметные. Два камешка причудливой формы. Один светло-жёлтый, шершавый, родом из Вечной Рощи. Другой серо-чёрный, блестящий, пористый. Родом с Пустошей Земель Мёртвых. В нём не было ни капли энергии того мира, да и таскал с собой его уже не первый год. Краткая, немая молитва Этерии и обращение к Отцу. Церемонии были соблюдены, насколько знал их в целом. Но интерес удовлетворён не был, так что Вестник воззрился в хвостатого, хотя бы по поведению и одеждам пытаясь определить его роль здесь. Что-то сказать и пока наблюдать. Определённо, по виду человека нельзя было сказать, что местный, а не задержавшийся взгляд отправился в странствие по рисункам.
~~~
Людское кладбище. Около восьми вечера.
  Сменив свои прогулочные одежды на затёртые чёрные суконные штаны и рубаху, которая даже не помнит, что некогда имела желтовато молочный цвет, уже как несколько часов ознакамливался с новой территорией, тропинками, расположением. И сторожем, что предпочитал жить в личном домике неподалёку. Последние три часа, мастер дел похоронных усердно исполнял роль простого могильщика, которого по таинственным причинам не удалось нанять сегодня. Целый вишнёвый пирог поставит на то, что старик просто пытается залезть "подмастерью" на шею или продолжает проверять на прочность. Ничего. Земля оказалась не самая податливая, не малое количество камней не позволяли даже неутомимому
Вестнику справиться быстро. Груда земли всё росла, а сам он стоял лишь по пояс, в очередной раз со звоном уткнувшись лопатой в каменный обломок. Обкопать его, вытащить и только тогда продолжить. Ещё часа через два-три закончит.

– Дама? – Лиса вздёрнула бровь и повела бедрами так, чтобы хвост возмущённо крутанулся, сделав задорное «солнышко». Что-то вроде «Да ты сам-то понял, что сказал, э?» повисло в воздухе невысказанно, но красноречиво ясно. Внезапно захотелось на качели, вздохнуть полной грудью и ответить честно.
Вместо этого носок ботинка уткнулся в рыхлую, раскопанную землю и поддел. Потихоньку раскапывает, возится в проделанной лунке, а сама Теххи молчит. Думает, не лихорадочно придумывает ответ, а немного подвисает в умиротворённой атмосфере кладбища – и неожиданно ухватывается за это ощущение, чтобы сказать полуправду. Всё лучше чистой лжи, в этом нет души, а лисица была особой крайне душевной. С такой только по трактирам шляться, сидеть на кладбище или пересекать океан. 
– Вот смотrи! Ты когда-нибудь пrобовал мёд? Свежий, только с пасеки, собrанный с сот. Сла~адкий. А ещё очень вязкий – вот как это место. Оно такое же тягучее, мне тут не нrавится, а я rаз за rазом вынуждена пrиходить сюда, – не без скрытого (и переполненного муторным отловом всяких некромантов) смысла хмыкнула Теххи, отвлёкшись от раскапывания ещё одной маленькой могилки и подняв взгляд на мужчину. Впечатление ещё не оформилось. Огляделась. Чувство жизни трепыхнулось на границе ощущений, но лиса не обратила внимания – мало ли кто проходил вдоль кладбищенской ограды, слишком далеко.
– В детстве я жила неподалёку от могильников и называла это «особым местом для думания». Тихо, зелено, спокойно. Спrячешься – и никто не найдёт, словно исчезаешь для всего~о миrа. Можно спокойно подумать. Таких мест было ещё несколько…, напrимеr, побеrежье. Высокое деrево. Даже дом гадалки. Она мне, кстати, пообещала, что я найду свою судьбу в кrугу меrтвецов, что бы это не значило. Глупая бабка, – выдала Теххи и вместо хмыка выдала более уверенный смешок, почти смех, но короткий – такой легко удлиняется до полноценного, если собеседник поддерживает улыбкой. Пока лиса держалась и не лгала, уходила в сторону.
Теххи подходит ближе, гладит и расправляет шевелюру незнакомца, откинув прилипший комок грязи.
– Слышала, у вас тут пrопадает всякое… – как бы неуверенно обронила, вперившись взглядом в бледное лицо в попытке прочесть на нём понимание. – И беспокойно? Люди шушукаются.

Отредактировано Теххи (2019-06-17 00:36:24)

Храм
- Неделя? Это очень даже скоро. - Машинально, маг синхронно с лисом взглянул на потолок, даже не представляя, что именно он там должен увидеть. Амулеты, много амулетов. Пока складывалось впечатление, что это атрибут подобного храма. Так же, как и подношения. Амулеты-подношения? Попытка мыслительной деятельности не привела к конкретным результатам, попросту не зная на что нужно ориентироваться. Не существенно. Немного понаблюдать и станет ясно. Как раз к упомянутому празднику. - С ритуальным танцем и постановкой? Вифрэи в виде театрального действа исполнят некую историю? - Вот это было уже даже интересно. Куда увлекательней праздничных служб в том же храме Инноса.
Взгляды человека и лиса опустились и встретились, чуть менее синхронно, чем поднялись. Ответить улыбкой не успел, раньше прорезалось лёгкое удивление, за которым последовала тихая усмешка с оттенком веселья.
- Не часто слышу, что бы ваш род называл его так. Жнец. - Сказать, что "по имени", не вполне верно. Или верно? Сам уже давно носит своё прозвище как родное имя. - Поговорю, пожалуй. Позже. Чего уж. Эльфов бояться - в лес не ходить. А Жнец. Тут немёртвых нужно бояться. Вот только, люди их за одно держат. - Обычная история и каждый раз не самая приятная. Мимолётно нахмурившись, тут же расслабился, наконец-то возвращаясь к спокойной улыбке, - Потому интересно ваше мнение. Как и относительно Этерии. - Редкий маг природы не отдавал дань почитания этой богине, Вестник не был таким исключением. Не имея возможности знать о способностях собеседника, продемонстрировал свой дар в безобидной форме, сплетая на открытой ладони цветок крупной, белой хризантемы. Пусть и не был волшебником, но подобные формы природа сама подсказывала, да и практики, мягко говоря, хватало. Воплощенное создание добавил к своей кучке барахла, среди чего нужно было выбрать подношения. Хотя бы, попробовать угадать подходящие варианты для другой попытки. Речь как раз зашла об этом. Забавно, а ведь Иннос якобы предпочитал подношения в виде серебряных монеток. Не имея оснований или знаний о реальности этого предпочтения, считал, что это предпочтения исключительно церкви. Странно, что огненный Бог предпочитал не золото, оно куда больше подходит пламенеющему образу. Здесь же, скепсис Вестника касался, опять же, церкви. К Богу оно было почтительно-нейтральным, так уж вышло, что всеобщая вера его рода, обошла сознание мужчины стороной, не сумев там укорениться.
- Попробуем дополнить, оставив благодарную память. Выбор не велик, а пока я не знаю, что и для чего предпочтительно... - В сторону был отодвинут кошель, свиток, записку. Это даже не собирался предлагать, просто вывернул свои карманы полностью. Рубин тоже был исключен. С точки зрения подношения, он был ещё менее ценен, чем уже возложенные камни. На счёт жемчуга были сомнения. Да, это тоже стало мёртвым камнем, но создано было живым существом. Шкурки плода выглядели несколько непочтительно, так что отодвинул в ту же кучу, что и деньги. Иронично, отношение Вестника к этим вещам было примерно равнозначно, с той разницей, что торговцы не станут брать оплату кожурой. Оставалось не так много. Деревянный черепок, мешочек семян и свёрток. Последний был развёрнут и одна печенюха оказалась подхвачена кончиками ногтей, тут же оказавшись под носом у вифрэя. Весьма ароматная и даже свежая.

Кладбище
Да, едва ли в местом обществе подобное выражение было уместно, даже просто как вежливое обращение. Ничего страшного, как бы пренебрежительно не отнеслись к этому слову, каждый из них легко переживёт этот тяжёлый момент, полный неловкости и возмущения. Мужчина не отставал с ответом, вот только не имел хвоста, пришлось ограничиться усмешкой, демонстрировавшей, что он вполне осознанно произносил то слово.
Молчание не прерывал, спокойно ожидая и, вроде как, отдыхая, после тяжёлой и долгой работы. Первой заговорила дама. Уж неведомо, что заставило задержать ответ, для весьма говорливой расы. Видимо, тоже самое, что заставило явиться сюда в полночь, пусть и ночь выдалась весьма погожей.
Начало истории оказалось занимательным. Образные сравнения. Любил образные сравнения, ничего не поделать. Сразу как-то проникаешься к повествованию. Мёд. Кладбище, тягучий и текучей. Сразу захотелось выпить кружку прохладного мёда, преобразованного в хмельной напиток. Тот вариант, когда любой хорошо приготовленный мёд приятно просто ощутить на языке. Гробовщик ещё раз неоднозначно хмыкнул, поймав взгляд лисицы. Ей было открыто лицо внимательного и благодарного слушателя. И она говорила, всё больше и больше, подбираясь к сути или её обходя, всё равно делилась маленькой историей, которой были рады.
Жест был неожиданным, непривычным. Всё ещё каждый раз приходилось себя одёргивать, вспоминая, что он в совершенно ином обществе, где очень мало подобных ему людей, без стеснения нарушающих чужое личное пространство и спокойно принимающих это самое вторжение. На этот раз лента всё-таки соскользнула с "хвоста", высвобождая копну волос. Спокойно наклониться, перевязать их заново, наконец-то выслушав очередной вопрос, оказавшийся ответом.
- Ммм... Что пропадает? - Вестник действительно ещё не знал о положении дел на кладбище, а слухи про него всегда ходили схожие. Иной раз верные, иной просто брехня. Так что, были основания оказаться озадаченным этим вопросом, - Я здесь недавно, буду заниматься подготовкой и погребением вместо старого мастера, - А именно мастер (очень относительно), был на всё поселение один, исключая ещё двух гробовщиков, которые вели дела куда более пренебрежительно и неумело. - Мой покой ещё ни что не нарушало, кроме домушников повадившихся грабить старика. Не хвостатых, как ни странно. - Почесав длинным ногтем щёку и скользнул им до подбородка, - Так о чём люди шушукаются? - При раскладе, касавшемся двух его ремёсел, мог бы и помочь.

Теххи широко распахнула глаза и попятилась. В ушах звенело от своего крика (а был ли он?..) и оклика мужчины. «Беги!!!», – бежать, но куда? Эта тварь везде её достанет, сколько ни беги, они встретятся снова и там будет очевидно, что она безнадёжно слаба против воскрешенных чудовищ. И она, и некромант знали это. И второй бесконечно забавлялся упёртости нерадивой охотницы.
Лиса скрылась за надгробием, зачарованная наблюдая за действиями могильщика. Обычный человек, почему он не бежит вперёд неё? Неужели жизнь и работа среди мертвецов так меняет?.. Уверенность действий мужчины подстегнула Теххи – она не была труслива, Белиар пожри оживших покойников! Но… воспоминания были слишком свежи, и ей было страшно.
Несмотря на страх, руки у Зрячей не дрожали, пальцы ловко поколдовали над застёжками пояса, высвобождая переливающуюся склянку. Взмах, чёрный конь из ниоткуда, «Руку!»…
– УМRИ! – истеричный вскрик, и склянка с Поступью Войлара отправляется в яму с немёртвым. Освободившаяся рука цепко схватила руку мужчины, ища опоры, и лиса запрыгивает на коня.
– В гоrод нельзя. Оно ищет меня, – процедила сквозь зубы Теххи, её так и тянуло оглянуться, но пришлось себя пересилить. – Гони за огrаду. В лес.

Спустя какое-то время…
Едва конь остановился, Теххи спрыгнула и глубоко вздохнула. Огляделась, прислушалась к Чувству жизни и с досады хлопнула себя ладонью по лбу – да, сейчас только нежить искать таким вот способом. Потянулась, размяла лапы и бухнулась на траву.
– Я не закончила с твоей косичкой. Садись, – безмятежно улыбнулась, невозмутимо похлопав травку рядом с собой.
«Конь из неоткуда, отсутствие запаха – оправдание алхимией… и всё это – обычный могильщик с магией Этерии… можно подумать, каждый встречный-поперечный этого мира соприкасался с алхимией, а игрушка ведь совсем не из дешёвых…», – вялым потоком текли мысли, пока Теххи рассматривала коня. Она бы его погладила и приласкала, но что-то остановило. Интуитивно. Как будто над конём загорелась мысленная табличка «Не трогать, убьёт». Хотя ничего такого даже близко не было, так, игра воспалённого воображения.
– Я совеrшенно точно видела, что коня на кладбище не было, – повторила вслух вифрэйка, чувствуя, как хвост встаёт дыбом и прижимается к её спине. Распушается. Ухи дёрнулись, стремясь не упустить ни звука из оправдания могильщика. – Ты никак бы не успел его пrизвать. И как-то связан с алхимией. И не пахнешь.
– Чудак-мужик с кладбища, где оживают покойники и твоrится полный бедлам – чуть больший, чем он обычно бывает на Каталии, – посмаковав фразу, хвостатая фыркнула и пригладила выбившийся локон мужчины. – Меня зовут Теххи Rайга, и я хочу убить того, кто сотвоrил тех оживших. Rаньше, чем они найдут и убьют меня.

Храм
- М, ты закончил? - Гробовщик несколько увлёкся магией и плетением, так что не отслеживал внезапные перемещения лиса, который вроде бы только сидел рядом и совал нос под руку, а теперь уже торчал из-за перегородки соседней комнаты.
- Пожалуй. - Кивнув, ещё раз критически осмотрел свою работу. Довольно простенько, но определённо закончил. Даже если нет, то особо не возникало идей как можно ещё украсить венец имеющимися материалами. Прорастить ещё что-нибудь? Что? Порешил на том, что будет совершенствоваться в другой раз. Или нет?
Определённо, у вифрэя были иные планы на этот счёт. Вестник успел лишь моргнуть, лис чихнуть и помещение оказалось в разноцветном облаке быстро оседавшей пыли.
Ещё один чих раздался секундой позже, стоило только вдохнуть воздух, но едва ли это как-то повлияло на окружающую их картину мира. Удивлённое молчание плавно сходило на нет, уступая место неопределённым эмоциям на лице. За пару секунд они обрели форму в виде усмешки, а та уже обратилась в тихое хихикание. Звучало это не слишком типично, но вполне гармонировало с обликом. Особенно теперь! Столь красочным и выдающимся.
- Да. Удалось. - Выдавил это в перерывах между смешками, осматриваясь по сторонам.
- Так сколько у нас есть времени до прихода Момо? Или это можно выдать за часть обряда поклонения? - Хорошо, что красители в порошке довольно тяжёлые, быстро осели, но осели на все прилегающие поверхности. Немного магии воды бы... Но, увы. Сами они, в таком виде, только сильнее напачкают в попытке что-то за собой прибрать. А может оно не нужно?
- Нет, правда. Ведь и так хорошо. Можно буквально унести с собой частичку духовности в виде ярких пятен. - Хихикать перестал, но не улыбаться. Любой повод или чужой смех заставят продолжить. Ещё никогда походы на места поклонений не оборачивались подобным образом. Никаких тебе тяжких дум и философских размышлений о тяжести бытия, да ничтожности своего существования.

Кладбище
У лисицы нашлось нечто более внушительное, чем масляный фонарь. Колба в которой играла сила магии, заключённая алхимией в хрупкую оболочку, отправилась точно в конструкта. Гробовщик рывком затащил лисицу и пришпорил лошадь, отправляя с места в галоп. Синее пламя отбросило длинные тени протянувшиеся от могил, затрещали молнии, взвыла тварь, волна воздуха ударила в спину, подгоняя ещё сильнее. Что касалось некроконструктов, нельзя с первого раза сказать насколько успешен будет такой отпор. Он мог как развалиться и вскоре погибнуть, а мог и успеть в ярости разорвать любого глупца, решившего остаться рядом. Быстрее! Не останавливаться, пока искра эфира смерти не угасла.
- По земле. - Мысленно обратился к Кэльпи, едва почувствовал, что бег становится слишком лёгким.
Гробовщик даже не подумал бы вести за собой это в город, да и что мешало кому-то ещё разок выпустить нежить через полчасика? Если уж каким-то образом узнал о местонахождении лисицы, не приближаясь к кладбищу. В полукилометре не было ни одного носителя дара повязанного с порчей, не было призрачной нежити. Следит иначе. И силён. Рядовой некромант не способен создать такое, даже с ростком порчи.

Прерывая грохот копыт, конь перемахнул через ограду метра полтора в высоту, унося своих всадников под защиту лесных теней.
___
Конструкт был уничтожен, но Вестник предпочёл уйти чуть глубже в лес, дабы ощутить себя под его защитой, как мага, таки иметь определённое тактическое преимущество. Здоровые твари здесь не развернутся, да и лисе здесь определённо комфортней. Уничтожена была и его работа в десять часов времени. На кладбище, вместо могилы, была яма, останки нежити протянувшиеся на пару десятков метров... А утром должны быть похороны. Что ж, видимо, их придётся немного отложить, если никто не успеет припрятать последствия происшествия.
Надо отдать должное, несмотря на недавний ужас, вифрэйка уже была снова озабочена состоянием его косички. Воистину отходчивый народ, лишь бы косички по-заплетать. Лучше так, чем угрозы сделать дырку в бренном теле. Человек послушно уселся на указанном место и глубоко вздохнул, запрокидывая голову к небу. Темно, кроны плотные, стволы стоял густо. Обыкновенное наблюдение не поможет. Магия тьмы и ищет по аурам? Вариант.
- Верно. Не было. И одновременно была. - Кто бы знал, что пребывание в мирном поселении так вскоре будет нарушено каким-то некромантом. Необходимо уточнить одну важную вещь и тогда уже решать, как быть. А пока, поддержать беседу. Или это ненавязчивый допрос? Оправдываться он не собирался, только ответить.
- К вашему бедламу я не имею никакого отношения, совершенно. У меня было запланировано после работы прогуляться до моря, искупаться, немного отдохнуть и провести завтра похороны. - Размеренно вещая, хмыкнул по поводу планов отправившихся коню под хвост. Лошадь весьма выразительно на него взглянула и продолжила неспешно пощипывать куст. - Теперь имею. Давай по порядку, для ублажения твоей любопытствующей души. Кэльпи. - Взмахнул рукой в направлении чёрной коняки, на этот раз проигнорировавшей своё имя, - Так звали одного зловредного водного духа из северной сказки, что оборачивался кобылкой чёрной как смоль. Всё же это призыв, но особый. Одно и тоже существо, которое "спит" в моей ауре. Может даже переносить вещи, - О чём свидетельствовало наличие красивой сбруи и полупустых седельных сумок. - К моему сожалению - это всё, что сам про такую магию знаю. Дальше - всё ещё более таинственно. - Почесав пятернёй щёку и шею одновременно, принялся аккуратно врать. Уж не впервые, но о многом эти слова не скажут, - Алхимия. Последствия алхимии несколько изменили процессы в организме. Люди такое сразу не замечают. Спрашивать меня об этом бесполезно, не я творил. Но некоторые чудаки-мужики имеют право на сложное прошлое, что хотят жить в настоящем. Приехать на Каталию, что бы познакомиться с традициями другого народа, например. - Процесс заплетания уже должен был подходить к концу, так что пожелает обернуться, сместившись чуть в сторону, - Убить? Убить живого? - Или мёртвого. Бездна разницы относительно его роли в происходящем.

Лисица глубоко вздохнула и с сожалением оторвала лапки от податливых, но чужих локонов. «Совсем распустила уши и руки, видел бы тебя старик Махи – прибил бы на месте. А потом позвал бы «малышку» Ахри, чтобы наверняка», – фыркнула себя под нос и подалась спиной назад, рухнув на траву. Раскинула руки и ноги и закрыла глаза.
Нужно было отвечать на вопросы, не растягивать молчание до таких размеров, когда людям обычно становится неловко. Но что-то лисице казалось, что сейчас в их разговоре наступила поворотная точка: шаг влево, шаг вправо – и всё. Ведь перед ней, в сущности, сидит маг средней руки со странным прошлым, как минимум любопытным ремеслом и лошадью, которая дрыхнет у него в ауре. А кто знает, что ещё у него там может спать? Ведь сам факт того, что это возможно, уже заставлял пройти маленький табун мурашек по лисьей спине.
– Аа-а… Ты стrанный, – первым делом хороший лекарь ставит диагноз, а потом решает, какую из конечностей лучше отпилит – по крайней мере, когда Теххи была ученицей одного такого умника, действовали они схожим образом. Может, лекарь был не очень хороший…
– Никогда не видела таких манипуляций с ауrой, хотя не пеrвый день живу, да и в Джунrа’Нуr всякого насмотrелась, – скептично цокнула языком и резко села, взглянув на мужчину. – Пеrво-напеrво стоит себя пrедставить, я-то это уже сделала, – вздёрнула нос лиса с каким-то лёгким недовольством. Можно подумать, нормы вежливости после всего пережитого имели значение. Или просто отвлекала от предмета разговора?
«Алхимия ведь есть в руках каждого встречного и поперечного, ага. Да ещё столь мощная, что напрочь отбила запах человека. Интересно, что она изменила у него внутри…»
– От него не пахнет живым – значит, неживой, – ввернула Теххи, скрипнув зубами. – Он наш, некrомант этот. Шляется по матеrикам, гоняет толпы немёrтвых где можно и нельзя. Я должна его изловить. А уж убивать или нет… на самом деле, не мне это rешать. И не тебе. Но мало ли что может случиться в пылу дrаки, веrно? – Вифрэйка, гонимая не жаждой мести, но как минимум желанием добиться справедливости, вполне могла подстроить смерть и передать в руки-кому-надо уже хладный и безобидный (важное уточнение!) труп. – Так ты поможешь? Если нет, и без тебя спrавлюсь.
– Всё, о чём пrошу – убеrи кладбище, следы меrтвецов посеют панику, а она и так rасползается только так. Пrосто до тебя ещё не дошла.

Теххи фыркнула: негромко, но показательно. «Без рода, без племени… без клана и лишь с одним другом – верным конём-чернышом. Похоже на героя легенда или сказки, целый рыцарь печального образа во плоти! Только вместо меча – лопата», – решив, что нагло украдёт образ мужчины для следующей Ночи Сказок, лисица удовлетворилась. «Вот уж правда: одни сказки складывают, а другие в них живут. Хорошо, если сказка не злая и без тёмных колдунов-некромантов~» Ещё большее удовольствие она получила мгновениями позже, наблюдая целый спектр эмоций; по правде, Теххи никогда не думала, что оттенков возмущения бывает так много! А ведь Отто был ещё не самым открытым в выражениях чувств человеком.
– Отто! Ну-нинада-ты-только-не-дуйся! – скороговоркой увещевала лисица, придвинувшись поближе. – Если-завтrа-кто-то-увидит-какую-ужасть-мы-натвоrили-никому-не-поздоrовится-и-мне-особенно-если-честно-но-не-думаю-что-тебе-стоило-это-знать-пrосто-пойми-что-это-пrям-нужнонужно-ну-хоть-найми-кого-нибудь-или-пrосто-пrикопай-в-яме-для-молочницы-а-она-как-нибудь-потеrпит-а? – под конец Теххи звонко чмокнула Отто в щёку и вскочила с места. Взгляд скользнул по волосам мужчины (на его беду), поэтому досталось ещё и им – потрепала по макушке и… зевнула. Пара мгновений и на лице лисицы расцвело искреннее недоумение: она хлопала глазами и ощущала, как хвост, мерно покачивающийся до этого момента, обвисает, вяло волочась по траве.   
– Вообще~е, – протянула лиса, огорчённая, что эффектный жест прервал приступ сонливости. – Я искrенне считаю, что спать надо долго и со вкусом, а пrосыпаться как можно дольше. По понятным причинам, мне это уже так с… аданеважно, долго, в общем, мне это не удавалось. А поэтому ты можешь исполнить свою заветную мечту сегодняшнего дня и отпrавиться к моrю, я – искать где поспать. Стrах сколько лет в Катон-Оrе не бывала, все ночлежки поrастеrяла, – чем больше Теххи говорила, тем тише и неразборчивее становилась речь, хотя она вполне себе бодрилась. И всё же последнее предложение было жалким отзвуком, едва различимым, так что вряд ли мужчина смог его расслышать.
Пауза ушла на осмысление: а куда, собственно, идти? Махнула лапой (вроде как прощально, на деле – скорее как «ай да ладно, куда лапы понесут, туда и двинут) и побрела в сторону города. Почему-то окольным путём, чтобы обойти кладбище ровнёхонько по периметру. Чувство жизни лениво трепыхалось.
«А почему бы, собственно, и не портал?..», – тормознула пятками на месте, собравшись было хлопнуть себя по лбу, но тут же разочарованно покачала головой. – «Не-ет, какой мне сейчас портал, окажусь посреди моря или на рынке рабов в Шедиме и усё, снова выпутываться и НЕ ПОСПАТЬ», – чудовищная мысль заставила встрепенуться и в ужасе содрогнуться, а значит и зашагать бодрее, к потаённому удовольствию утомлённой вифрэйки.
Скромные познания в медицине подсказывали, что былое возбуждение миновало (угрозы жизни нет, а мужик, хоть и странный, но мирный), и на его место пришла умопомрачительная усталость. «Прописываю себе постельный режим до утра… нет, даже до обеда!», – мечтательно вздохнув, Теххи сама не заметила, как оказалась перед дверью с вырезанной птицей Рух.

Обед Утро следующего дня, около 12 часов.
– NANI? – лисица хлопнула ладонью по столу, вскочила, завертелась вокруг своей оси и, беспомощная перед нахлынувшим тайфуном чувств, в сердцах рухнула на место. Вифрэй, лениво потягивающий из лигийской пиалы смесь травяных соков, заинтересованно вздёрнул бровь. Спешим представить – это Моти или известный «Уши-на-макушке» в определённых узких кругах. Таких узких, что только из-за их узости Моти ещё не был повышен в Зоркие за особые заслуги в сфере пронырливости и информированности обо всём и обо всех.
– Когда ты rассказал мне об этом самом «Гrобовозе», ты описывал его как исчадие Белиаrа и пrоклятие Жнеца! А сейчас ты говоrишь, что, навеrное, человеки спьяну спутали обычного бrата Скоrби с матёrым некrомантом?.. – уже тише возмутилась лиса, но хвост всё ещё метался из стороны в сторону, демонстрируя взволнованность хозяйки.
Моти развёл руки в стороны и пожал плечами, чуть-чуть расплёскивая сок. Для информатора он был удивительно немногословен.
– Погоди-погоди-ка, – Теххи утянула ещё одну восточную сладость со стола, похрустела и выдала ещё одну тираду – на этот раз с подробным описанием внешности некроманта, которого искала. – Не он? Тощ-щна?
Кивок. И ещё один кивок – для веса предыдущего, так сказать.
– Знаешь, что? Я – всё. Запуталась.
Какое-то время сидели молча.
– И что мне со всем этим делать?.. Получается, наводка пrивела в тупик, и я снова понятия не имею, где искать этого любителя меrтвяков! – Теххи уже успокоилась и просто тихонько подвывала, прикидывая свои возможности.
Моти пожевал губу. Вздохнул. Неохотно отставил пиалу.
– Т-теш. К-как ни к-крути, а всякое сов-п-падение – доб-брый знак. Особ-бенно д-для той, к-кому к-кроме этого с-самого д-доброго знака и оп-переться-то не на что.
Теххи с недоумением взглянула на вифрэя. Он сочувственно погладил её по руке – а лиса напряглась. Кивнул – а она отдёрнула руку. «Сняли! Меня сняли с задания», – вспыхнула неприятная мысль-догадка.
– Т-теперь он не тв-воя заб-бота. Но т-ты мож-жешь поискать этого вот... Гр-робовщика. П-просто чтобы развеяться. И уб-бедиться в его б-безвредност-ти. С-сделаешь?
– Сделаю, – мрачно пообещала вифрэйка и поднялась из-за стола.

Храм
- Мозоли, хм... - Отметив этот факт про лиса, машинально повернул свои, вглядываясь в ладони. Они там были, в весьма застарелом состоянии, как и шрамы, светлые, не слишком заметные теперь, но были (под слоем цветной пыли). Не так уж удивительно, если живой обладает целительной магией. Не всегда хочется терпеть боль, особенно, если есть много новой работы. Теперь просто одна из оставшихся отметин на воссозданном теле. С мозолями это было определённо нечто подсознательное. Повернув ладонь обратно, мельком скользнул взглядом по ногтям. Такое уж ни один нормальный плотник себе не оставит.
- Доверяй, не доверяй. У людей просто не развито так сильно это чувство. Как и слух и зрение. За редкими исключениями. - Порой рождаются те, кто обладает определённым острым чутьём в широком смысле слова, затрагивая тот или иной орган, но это именно исключения, которые всё равно не смогут соревноваться с остротой зрения светлых эльфов, слухом или нюхом вифрэев. Возможно, тогда бы города людей имели совершенно иной облик, имей они чуть более чуткий нюх.
Усмехнувшись, Вестник окончательно бросил рассеянные попытки "помочь" с уборкой, с которой лис уже практически справился и сделал это весьма шустро. - Явно знаешь толк в заметании следов. Шучу. - Или нет? Фраза брошенная с усмешкой ни к чему не обязывала и ни на что не намекала.
- Да-а... Если речь идёт о мертвецах, которые решили погулять, то поддерживаю твою идею с лечебной булавой. - Закончил и с очищением самого себя, потеряв всякую надежду очистить волосы. Рано или поздно, ветер сам сдует остатки. Или море, как раз было желание туда наведаться вечером. - Но я о другом. Бальзамирование и не только. Разные хитрости, которые позволят даже покалеченному покойнику быть на своём последнем празднике в пристойном виде. Небольшой обман. Для живых, скорее? Замена маски смерти на маску покоя. - Жестикулируя, в воздухе нарисовал некий мнимый обмен, сопровождаемый таинственной улыбочкой. А что, многие люди никогда не видели истинное "лицо смерти", особенно в спокойные времена, когда не бушуют болезни. А если они обеспеченные, то подавно. Ох, сколько всего посвящено в литературе этой самой "маске смерти", романтично вещавшей про покой на лице мертвеца. Мысль покинула это русло и вслед за ней сменилось выражение на лице человека, несколько озадаченное, - Но что ты подразумеваешь под буквальным лечением, мне не вполне ясно. Если речь о "лечении" нежити или воскрешении, то мне тоже непонятно зо-очем. - Чутка передразнив, не стал зацикливаться на этом моменте. Просто труп, ещё не остывший, в котором сохранились крохи соляра, могла исцелить магия жизни. Да и другие, в зависимости от того, что нужно восстановить. Зочем? Разве что, для того же прощания. Или кто-то пожелал воскресить симпатичного мертвеца? В памяти человека имелся целый жизни с этим связанный, несмотря на практически постоянное наркотическое опьянение, помнилось всё слишком хорошо до конца жизни.
- Хм-м. К слову, а кем я тружусь?
Поступивший вопрос не дал восстановить картины в памяти, которые уже давно не приносили тех же впечатлений, лишь не самые приятные воспоминания и напоминания о бездонности человеческих пороков.
- Посмотр-рим. - На этот раз вполне дозволенно сосредоточил всё своё внимание на хвостатом и нагло впился яркими глазами даже в душу, почувствовать её отклик, но сосредоточиться на теле, - Наверняка ничего не скажу. Ты занятным образом упомянул о своих мозолях, что они остались. Или так выразился или сменил свою деятельность. Говоришь на общем весьма грамотно, чем себя не обременяют многие хвостатые, коверкая слова на свой лад, да заменяя местными названиями. У тебя это мелькает, но редко. Несмотря на худощавое телосложение, ты довольно крепок. Едва ли привык спокойно просиживать. Странно, что хвост так сильно подстрижен, хотя шерсть выглядит вполне здоровой. Насколько я знаю, у вашей расы пушистость хвоста один из эталонов красоты. Значит есть что-то тебе важнее. С этим наверняка кто-то связана недавняя, но уже заживающая рана. Так обо что-то случайно оцарапаться довольно сложно. Да более глубокая борозда по центру. На оружие не похоже. - Подняв глаза к лицу хвостатого, попробовал выцепить что-нибудь ещё, что может сказать взгляд или реакция, теперь на руки, приглядываясь к следам на коже. Определённые разновидности оружия могли оставлять свои следы, помимо мозолей на внутренней стороне ладони, о чём тоже скажет, если заметит. - Не припоминаю у вашей расы склонности к меланхолии, так что чёткие порезы на предплечьях и ладонях говорят о каких-то скрытых расстройствах, в чём я сомневаюсь. Или о определённой разновидности магии. Такое я часто видел у магов имеющих власть над кровью. Прелюбопытнейшая стихия, но меня обошла стороной, да и в Империи её не жалуют. Если понаблюдать дольше или иметь возможность тебя осмотреть детально, мог бы сказать больше, а пока всё. - Даже если и было что-то упущено, последнее предположении и так было весьма громким, достаточно.

Лес за кладбищем
С первыми же словами прорезалось фантомное чувство боли в ушах. Дабы подтвердить мнение о том, что он надулся, пришлось гневно вдохнуть побольше воздуха, грозно сводя брови ближе к переносицы и поддерживать возмущённый образ до окончания одного сплошного слова, каким-то чудом передавшее смысл нескольких предложений. Спасибо, что она трещала не на вифрэйском, пришлось бы ещё одновременно изображать непонимание. Теперь оказалось, что натворили мы, ишь какая, сразу же нашла кого под это дело "подмазать". Гробовщика, который случайно не умер, оказавшись опытным магом. Не самое приятное впечатление, но куда деваться. Панику действительно сеять незачем, когда можно уничтожить следы нежити. Ещё и целоваться вздумала, в подкрепление своих увещеваний. Ох, хвостатая манипуляторша. Пришлось "Отто" делать вид, что он сдался под этим напором.
- Ладно. Что-нибудь придумаю. - На этот раз, в знак одобрения (?), были снова атакованы его волосы. Лиса оказалась к ним явно неравнодушна.
- Как жаль, что этой ночью я не смогу поддержать твою жизненную позицию, ведь мне разгребать устроенный там бардак и рыть новую могилу. - Не то что бы он пытался надавить на возможно существующую совесть Теххи, но умолчать своё мнение на этот счёт тоже не получилось. - Море меня подождёт.
К сожалению, свалить работу на каких-нибудь мужиков из посёлка, да ещё и посреди ночи, будучи для всех пока ещё чужаком, это очень плохая идея. Даже не учитывая содержание проблемы в виде кучи гниющих и обгоревших тел, которые всё ещё могут напоминать слепленную некромантией тварину. Похоже ей и правда пора бы вздремнуть.
Опомнившись, Вестник расслабил все не актуально напряжённые на лице мышцы, возвращая на него состояние покоя с оттенком едва уловимой усмешки.
- Добрых снов, лисичка. - Усмешка обратилась в мягкую улыбку, после чего, человек тоже поднялся на ноги, сразу же направляясь к своей таинственной лошадке. С лопатой он так и не расстался, постоянно держа при себе, в руках или рядом. Могло показаться странным, если забыть, что это один из инструментов его ремесла.
Отдалившись на значительное расстояние и почти добравшись до ограды кладбища, человек и его конь приняли свои призрачные облики. Конь Смерти и его всадник бесшумно и незримо ступили на свою вотчину.
Кладбище
- Да эта што ж такое, а-а? - Дрожащий свет фонаря бросал неровные блики на место взрыва, разбросанные останки и борозду метров в двадцать, где пытался проползти горящий и разваливающийся конструкт. Местами гнилая плоть ещё тлела обыкновенным огоньком, алхимические компоненты уже выгорели, скрывая следы магии. Борозда оканчивалось невнятной грудой сросшихся тел, в которой уже нельзя было опознать что могло служить конструкту конечностями, а что туловищем. Дрожащая рука подняла фонарь, выхватывая эту картину из теней и человек тут же отшатнулся, продолжая бессвязно причитать. Градус опьянения во взаимодействии с удивлением и страхом приковали к этому месту, так что сторож уже минут пять нарезал неровные круги, не решаясь ровно ни на что, ни пойти позвать кого-то и не представляя, что с этим делать и как объяснять. Неведомо какие мыслительные процессы текли в опьянённом мозге, главное, что не орал и никуда не пока не понёсся.
Как раз к этому моменту, Вестник вернулся на поле брани и спешился со своего скакуна, сразу отзывая. Свидетель это плохо, но ожидаемо. Яркая вспышка пламени в ночи легко привлечёт внимание бодрствующего. Чудесно, что кладбище далеко от города, грустно, что сторож не из тех, кто ужирается вусмерть. Или просто не в этот раз? Ладно. Пока не будучи знаком с пристрастиями смотрителя кладбища, вынужден немного рискнуть, а там, как повезёт. Может всё это примут за дурной сон, может никто ему не поверит, если мужик действительно пьянчуга, а не так совпало или просто побоится рассказывать, толком не зная что произошло и как и с этим быть. Приблизившись со спины, маг выпустил густое облачно пыльцы сна, легко заключившей цель в свои объятия. Оттащить в сторожку и приступать к ликвидации последствий.
Оставаясь в незримом облике, стянул все останки в одно место, охватывая эфиром все разом и принимаясь магическим усилием дробить их, измельчая кости и плоть. В таком состоянии из них уже никакую нежить не сделать. Явившаяся коса открыла проход в один из соседних лесов и ком подхваченый эфиром, вместе с Вестником перекочевал на ту сторону. Останки устлали тонким слоем лесную почву и были лишены всякой доли порчи. Снова вернулись в естественный круг и будут поглощены природой.
Смерти пришлось поработать и лопатой, забрасывая остекленевшую могилу, выравнивая борозду. Для идеального сокрытия места чужого преступления, обратился к природе, заращивая площадь растущей кругом травой. Будто здесь никто и не копал. За новую яму тоже пришлось взяться, немного в стороне. Укрепляя себя магией, сделав выводы по работе с местным грунтом и не имея необходимости изображать скорость работы человека, который вполне себе устаёт, закончил раза в три быстрее. Как раз к утреннему рассвету. А море... Море подождёт. Необходимо проверить приготовления в мастерской.