Ивейн
17087 год. 10 января, утро.
Небо, горы, камни и спины — это всё, что мелькало перед глазами целых пять часов с того момента, как Ивейн, вместе с группой вышла из портала. Разумеется, она привыкла к длительным путешествиям и это было даже не сравнить с серьёзным походом, однако с того момента, как она включилась в группу Джека Брайта, бегать приходилось от одной локации к другой, не слишком зацикливаясь на долгих переходах. Благо, ресурсы гильдии позволяли себе частую телепортацию.
Сейчас же был немного другой случай… В гильдию поступила информация от одного из магов, что на территории острова Забытый появился новый источник эфира. Такой шанс выпадает крайне редко, а потому разумеется, что группа Брайта, свободная от «приоритетных» задач, практически сразу направилась исследовать поведение малых духов вокруг новообразованного источника. Однако координаты, предоставленные тем магом, были в крайней степени неточные, а потому пришлось следовать примерным указаниям с момента телепортации на ближайшую известную точку.
На данный момент Ивейн находилась в ущелье, следуя за Джеком и ведя за собой «линию» из двадцати трёх человек. Было заметно, что некоторые из группы, явно отвыкшие от длительной ходьбы по пересеченной местности, уже идут спотыкаясь через раз, но вот люди из боевой группы, что начинают и заканчивают «линию» держатся на удивление бодро и свежо, словно на прогулке. Джек, вовремя заметив усталость отдельных членов группы, скомандовал перерыв на тридцать минут возле углублений одной из отвесных скал, обрамляющих ущелье. Перекинувшись парой слов с магами боевой группы, он подошёл к Ивейн и спросил спокойным, ровным тоном:

Джек:– Как ты себя чувствуешь?– голос был поразительно молодой, словно её спрашивал совсем незрелый юноша. Сложно было представить, что этому «подростку», девяносто с лишним лет…

Отредактировано Нейтральный персонаж (2019-07-05 02:56:47)

Взгляд Брайта был...красноречив. Глупец всегда остаётся глупцом, гений - гением, а старик, хоть десять раз смени своё тело, останется стариком. В глазах юноши не было сострадания или особой заботы. Напротив, в них плескалась идея, возможно близкая к одержимости. Его "беспокойство", как уже знала Ивейн, было продиктовано не столько человеколюбием, сколько обслуживанием мастером своих инструментов. Группа была третьей в этом списке, охрана размещалась уровнем повыше, а вот шаманка, второй и последний Видящий в ближайшем окружении, на первом. Кроме того, её познания в структуре и распространении спектральных существ немногим уступали "юноше"-старцу, что ещё добавляло некоторого уважения к ней как к помощнику. Правда, всё в совокупности не делало её сколь-либо равной для Джека. Важной? Возможно. Но не более того, что требовала миссия.

Джек Брайт: Пустое беспокойство. С нашими ресурсами, угрозы от местности или живых ждать не стоит, - отмахнулся юнец, после чего, оценив взглядом окрестности, задумчиво сжал губы. Этот жест также был знакомен девушке - что-то, что скрывалось в этом ущелье, было чрезвычайно важным для его работы, и эту важность он хотел озвучить правильно, донести эту мысль до ведьмы в полном объёме. Хорошо что ответ раздался быстрее, чем они замёрзли насмерть, - чутьё. С годами приходит не только беспамятство, но и возможность видеть, предопределять. Этот остров давно просился на роль источника водного эфира, но не складывалось условий для возникновения стабильного истока. К счастью, один из моих учеников согласился пробыть здесь достаточно долго, чтобы отследить зарождение, которое я предполагал уже очень давно. Море всё же пришло - не только физически, но и с магическим следом. Сколько же ему потребовалось... Пять лет? Семь? - А если быть точнее, то лет десять. У Брайта, как известно всем в Пике, было всего два ученика. Один вечно сидел в библиотеке, а второго старик прогнал десятилетие назад. Как оказалось, не "прогнал", а "направил на важную миссию по наблюдение за зарождением, которого могло и не быть". Что в целом могло быть равноценно, ибо от этого юного старца можно было всего ожидать.

Вот сейчас, например, ожидались новые ответы, но их не последовало. Возможно, оставил информацию "на подумать". С ним такое часто было, доверял знаниям Ивейн. Правда, непонятно зачем их использовать таким образом, но, видимо, Джек не очень-то хотел допускать "переинформирования" девушки, своей потенциальной замены, ибо ведьма, если так подумать, вполне была в силах потеснить его прочные позиции.

- Как получил возможность подтвердить свой принцип причинности, так совсем зазнался. Старый ворчун, - раздался голос со стороны. Носительница этих слов, как и прежде, подкралась почти бесшумно. Пусть она и косила на "привычку", истинная причина этих действий, возможно, была банальная вредность. Важная эльфка с трудом уживалась с людьми, относясь к ним снисходительно, как к шебутным детишкам, а потому нагло игнорируя их просьбы и предпочтения. Удивительно, что она всё ещё была жива и нетронута.

Прекрасна. Умела. Несносна. Таковой была Латаниэль из дома Фамленов, лаборант или мастер четвёртой ступени Хрустального Пика. Несмотря на свою скромную должность, девица явно не страдала недостатком в самооценке, в основном благодаря своей уникальной возможности запоминать сколь угодно сложные груды информации в считанные мгновения. Поговаривали, что она сидела на специальном зелье, или носила с собой кристалл памяти, но обнаружить подобных хитростей до сих пор не удавалось. Она просто запоминала, и всё тут. Этим эльфийка гордилась и прекрасно пользовалась, и могла бы возвыситься своим талантом, если бы не одно "но": она не понимала того, что могла воспроизвести на память. Это просто книга на двух ногах, которую Брайт таскал из необходимости, чтобы не возить тяжёлые и пыльные фолианты. Вот, например, слова о "принципе причинности".

Первооснова, связывающая эфирологов и спектрологов. Что происходит раньше - духи, формирующие местность, воздействуют на неё и пробуждают источник эфира, или же эфир, концентрируясь, формирует источник, и приманивает духов? Глубинное понимание этого процесса год за годом ускользало от спектрологов Пика, потому как обнаружить источник эфира в момент его создания, или близкое к этому время, практически не удавалось. Нередко было и такое, что он как бы схлапывался сам по себе в короткие сроки после формирования, не успевая нарасти, чем ещё сильнее вносил сумятицу в теории. Сейчас, казалось бы, всё было идеально: уже неделю источник набирался сил, остаётся только провести анализ спектра и отыскать духовные сущности, или духа создателя, что подтвердит одну или другую сторону "причинности".

Пока всё было тихо. Рысь также молчала - видимо, ни живых, ни "иных" поблизости не наблюдалось, хотя дух и мурлыкнула мимоходом, что ощущения от этой местности для неё приятны. Стало быть, поработал дух вод или океана. Только что он забыл в этом горном массиве?

Отредактировано Нейтральный персонаж (2019-08-20 07:18:21)

Выражение лица эльфийки сложно было описать в рамках классических эмоций. Всё же люди для неё были чем-то низким, но всё же терпимым и полезным, а вот орки... То была смесь возмущения, недовольства, застарелой злобы и абсолютного, всеобъемлющего чувства собственного превосходства над зеленокожими. Однако, проигнорировать этот вопрос Латаниэль не могла хотя бы потому, что ответ на него имелся лишь у тех, кто длительное время был связан с работой Брайта, а этим не похвалиться было просто невозможно.

Латаниэль: Лично? Нет, никогда. Подобные встречи учёных и дикарей в принципе маловероятны и совершенно бесполезны, - негромкий вздох, что-то вроде "и такое надо объяснять?". Задумчивый взгляд в сторону гор, - но он изучал их верования, особенно в отношении Борея. Какой-то сумасшедший шаман, за много лет до нас, находил способ "усмирить" этого духа, но Брайт искал в трудах об орках что-то иное, - Борей. "Живой" феномен не только в плане расположения, но и в плане исполняемых функций. Маловероятно, что дух Великого Северного Ветра образовался сам по себе - слишком уж рьяно он охранял проходы в северные пустоши, слишком уж злобно обрушивал снега и ветра на поселения по ту сторону хребта. При этом, что отмечали многие исследователи, доставалось больше тем, кто следовал с западных переходов или через горы, тогда как восточный край и центральные земли были почти свободны от гнева духа. Вопрос, в основном, был к создателю. Кто постарался? Хаотичный? Но с какой целью? Почему именно эти направления были прикрыты силами духа? И... - эфир-спектрологическая связь. По трудам маэстро гномов Том'Том из рода Рагнэ известно, что Борей не является духом-хранителем этой местности, в то время как его стихии - в спектре господствует вода и воздух - полностью соответствуют горному массиву. Соответственно, возникает противоречие, которое можно объяснить вмешательством иных сил или контрактом духа с Божественным началом, а также и несовершенством системы оценки спектральных сущностей и их связи с окружением, - несложно было догадаться, что эльфийка почти дословно процитировали книгу Том'Тома. Выдавал и казённый язык, и специфические обороты гномов. Например, понятие связи "эфир-спектр" люди не поддерживали в полной мере, считая эти основы взаимозависимыми друг от друга, но всё же разнородными по своей сути, - непонятно, зачем это Джеку. До Северного Хребта от этого острова месяцы пути, - эльфийка повела плечом, вновь расписавшись в своём полном непонимании сути происходящего.

Принцип причинности, как было указано выше, определял первооснову среди двух основ. Но что если в условие формирования местности мог вмешаться кто-то иной? Бог. Дух наподобие Борея, что пока не был обнаружен. Умелый маг с сильным артефактом. Какие условия позволяют отличить духа-хранителя, от духа что связан с местностью? Брайт явно искал ответы на эти вопросы, а значит, как и положено хорошему учёному, искал ошибки в собственной теории, выискивал её лживость, делал текущий эксперимент как бы ошибочным хотя бы в своих мыслях. Кроме того, он обращался к трудам про орков (потому как именно что орочьи летописи уже не отыскать), а также и гномов. Для полного понимая его задумок, оставалось лишь уточнить общий ход мысли "юного" старика, отследить направление его поисков, что привели на этот остров. Явно ведь был не тычок в небо, если уж ученик был направлен именно сюда.

В ответ на вопросы, эльфийка нахмурила брови. Привычный символ недовольства для человека, для этой девицы был знаком раздумий. Несомненно, она ответит, но, видимо, либо напоминать требовалось очень и очень многое, либо вопрос содержал в себе часть ответа, что требовалось исключить чтобы не повторяться. Наблюдать за светлой в этот момент было несколько забавно, словно бы видишь книгу, которая сама листает себя, для того чтобы показать чтецу требуемую главу или точную страницу.

Латаниэль: Всего выделяют три вида миграции духов - осознанная, вынужденная и по воздействию внешней силы. Вторая тебе известна, первую же исследуют уже достаточно долго, но пока не приблизились к точному понимаю сути процесса. Иногда возникают ситуации, когда сильный дух определённого вида начинает настолько влиять на местность, что духи меньших возможностей добровольно видоизменяются или уходят из местности. В этом смысле, этот вид перехода мало чем отличается от вынужденного, но всё же допускает в себя некоторые изменения. Например, местность не деградирует вследствие ухода хранителя, и более того - на его место почти сразу приходит другой. В некотором роде, это как согласованное переселение, правда почему дух решает уйти, а не измениться - вопрос пока открытый. Что любопытно, некоторые высшие духи также подвержены подобным переходам-"заменам". В одно время гномы фиксировали смещение лесных массивов по ту сторону Северного Хребта из-за того, что дух-хранитель гор сместился дальше по Пику, а на его место почти сразу пришёл дух Снежного Леса. Эти изменения, предположительно, были вызваны недавним, для тех событий, землетрясением, и появлением новой речушки, что повысила температуру и напитала землю вымытой горной породой, - девушка прикусила губу, после чего добавила, - впрочем, нет уверенности, что это не было третьим вариантом перехода. Под "внешней силой" обычно понимают не вмешательство людей или катаклизмов, а призывы с помощью магии или изменения магического фона местности посредством ритуала или появления нового источника эфира. Возможно, эфир соответствующего для духа цвета влияет на него столь же эффективно, как и надлежащий эмоциональный фон. В этом постулате, правда, есть прения у некоторых мастеров в плане первичности - эмоции притягивают эфир, и духа за ним, или же наоборот, - эльфийка подёрнула плечом, желая как бы избавиться от слова "причинность", как от назойливой мухи, - что до орочьих трудов, то они верят во влияние всех Лоа, что, как ты знаешь, нонсенс - Лоа совершенно иной тип существования духа, совершенно не связанный с местностью, и выполняющий иные, нежели хранитель, функции. Гномам доверие выше, и они, по косвенным признакам, предполагают наличие минимум двух сущностей такого силы и влияния - это Хранитель Океана... Стоит оговориться - его могут путать с влиянием Солониэль, тут мнения разнятся... И второй - Ахара'Щаамь, дух воющего песка. Уточнить его существование затруднительно - ранее орки, ныне Шедим, препятствуют изучению, но факт его существования налицо. Кроме того, он защищает песчаных духов - один из кланов свободных людей востока. Есть и ещё один, но его существование ложно, - эльфийка фыркнула как бы снисходительно по отношению к тем, кто верит в этого "ложного". Ивейн, по этому жесту, могла понять что речь идёт о Матери Лесов, что таиться где-то в северных границах Левиана. Латаниэль категорически отрицает существование такого духа, выдавая все сопутствующие признаки за старания друидов светлых эльфов, но факты говорят об обратном. К сожалению, Леиван столь же неохотно, как и Шедим, делиться своими тайнами, а потому получить однозначный ответ не представляется возможным.

Символ эльфка изучала пусть и не столь продолжительно, но вдумчиво. Прочертив на нём пару мысленных линий, дополняющих или видоизменяющих картину в целом, девушка однозначно заявила: да, встречала, но упоминаний о нём было слишком много и они разнятся для различных народов. Где ты его встретила? - на второй вопрос реакция была проще, с заносчивым встречным выпадом, - хочешь понять, как он пришёл к этому месту? Бесполезно, потому что условие возникновения источника именно в это время и этом месте не знает ни он, ни Карха, сколько бы они не заявляли об обратном, - последовал быстрый взгляд в сторону. Джек прощал своей книге её заносчивость, а вот Карха Митери могла и огреть за такие слова.

Карха Митери, эфиролог и старая дама, была, пожалуй, самым "старым" спутником Брайта, и сопровождала его ещё в те времена, когда он был в своём теле, а потому знала и его, и о нём больше прочих. Впрочем, не только ради этого она присутствовала в экспедиции, ведь основная её задача было изучение эфира, структуру и объёма источников, а также отношение энергии и взаимное влияние на местность. Благодаря своей скрупулёзности, Карха была лучшей в этом деле, и единственной, на чьи результаты можно было положиться почти безоговорочно. Только вот делилась она своими мыслями крайне неохотно, и даже Джеку требовалось немало времени, чтобы получить необходимые ответы. Как-то переубедить или подкупить Митери было просто невозможно, ибо в этом деле её внимательность и усидчивость оборачивалась упрямством и отслеживанием своих речей для исключения самых мелочных намёков.

Латаниэль: Слишком всё...случайно. Да, любое богатое эфиром место может оказаться источником. Реки, подводные источники, океан, приморские регионы. Однако, почему одно место оказывается "насыщеннее" другого, вплоть до возникновения в этом месте стабильного источника - загадка почище сохранности этого острова как такового. Возможно, если "причинность" верна, то первоначальный импульс запускает дух-хранитель... Но в этом случае, может возникнуть любой источник, включая нехарактерные для местности. Сложно, слишком сложно, чтобы говорить о какой-либо закономерности, - повела плечом эльфка. С одной стороны, она была права, и не было бы вопросов о причинности, если бы не подобные ситуации... Но всё же они здесь, и источник появился как и было запланировано. Только вот было ли? Не окажется ли так, что Брайт действовал на удачу, и пропавших "учеников" было куда больше, чем могло показаться на первый взгляд.

Эльфийка, несколько удивлённо, переспросила: у нуарца? - после чего беспокойно провела рукой по поясу. Их жизнь пропитана служением Белиару - либо добровольным, либо стараниями тёмных жрецов. Вопрос сейчас в том, кем был тот житель пустыни, и следовал ли он путём кровавых жертв. Символ, в некотором смысле, может быть меткой жертвы - по крайней мере, когда он пришёл в Шедим из Каталии вместе с рабами, им клеймили как бы в насмешку, выжигая на теле пленённых лис символ их Природы, Богини вечного цикла и возрождения. С другой стороны, это может быть их личный знак с своими смыслами, - рассудительно добавила девушка, после чего отвлеклась на глоток из походной фляги.

Латаниэль: Руины есть не только на юге - они встречаются по всему острову. Что-то уцелело лучше, что-то хуже... Погружение в пучину вод никогда не проходит для материи бесследно. Ты ведь помнишь игры магистров? Их культы, их силы... Вадия затопила большую часть ещё того Левиана своей магией, а после падения Найи уровень воды поднялся ещё выше. Говорят, что до затопления, с южных окраин земель эльфов можно было увидеть Каталию, но я не верю этим слухам. Забытый - это граница. Некогда граница королевства, сейчас - последний оплот суши в этом направлении. Здесь сохранилось немало построек моего народа, и те, что были надёжно защищены магией, уцелели под гнётом времён. Естественно, когда Войны Культов закончились, и государства начали возрождаться, и люди, и великие синдар вынесли с этого острова всё то ценное, что на нём могло быть... Но вопрос, всё ли. Всё же он один умудрился выстоять перед надвигающейся водой. Постарался архимаг земли, что поднял сушу? А может быть, кто-то из магистров укрыл это место, и теперь здесь хранится и его наследие. Но где лежит это проклятое знание, там ему и следует оставаться. Это не принесёт ни пользы, ни достатка, - категорично заявила Латаниэль, и с испытующим взглядом присмотрелась к Ивейн. Искала в шаманке сочувствие к магистрам - или просто хотела показать то, насколько выше были эльфы когда-то?

Юноша вздрогнул, услышав вопрос Ивейн. Мыслями он был погружён в какие-то свои, глубокие раздумья, а потому приближение шаманки застало его врасплох. Более того, когда он обернулся, на лице его отчётливо была заметна тень беспокойства... Очередное предчувствие?

Джек Брайт: - Привал окончен. Выдвигаемся! - скомандовал он тоном, не терпящим возражений. Лишь напоследок взгляд его глаз задержался на лице Ивейн, он словно бы колебался с ответом, и в конце концов решил вовсе проигнорировать вопрос. Развернувшись к группе спиной, он первым зашагал прочь, дальше по ущелью, напрочь игнорируя все вопросы и возмущённое ворчание. Ведь прошло гораздо меньше заявленного на отдых получаса.
Старик в теле юноши или юноша с мудростью старика, двигался к намеченной цели он достаточно быстро, если не сказать - нетерпеливо. Чем дальше, тем более отчётливо в его поведении отражалось смутное беспокойство, до поры не оформленное в нечто конкретное.
Джек Брайт: - Мы уже близко, я чувствую это... - облизал пересохшие губы, обращаясь словно сам к себе, - Но нам могут помешать.
Если и можно было наглядно продемонстрировать все неудобства работы с коллегами, которые привыкли полагаться на свои предчувствия, пусть даже чем-то для них самих и обоснованные, то данная ситуация была весьма красноречива. Власть над экспедицией целиком и полностью находилась в руках Брайта, а вот делиться информацией или даже простыми догадками с коллегами он не спешил. Неужели тому виной профессиональная конкуренция? Чувство собственности к грядущим открытиям? Неужели карьерная лестница в Хрустальном Пике настолько крута, что высшие чины из последних, самых остервенелых сил готовы держаться за любые крупицы знаний, в страхе выдать их молодым и амбициозным сменщикам, которые только и ждут чтобы спустить стариков вниз по ступенями? А уж кто-кто, а сам Брайт был именно таким, самым что ни на есть прожжённым стариком...

Латаниэль: - Ну вот опять. Я же говорила? Совершенно несносен, - и вновь подкралась со спины, решив, видимо, доконать Ивейн своим обществом. Хотя та, безусловно, должна быть в высшей степени польщена и благодарна, что настолько значимая, уважаемая и благородная эльфика вообще снисходит до общения с ней. А может быть даже считает наиболее толковой из всех прочих членов экспедиции? Ба! Да это же комплимент, который сам по себе стоит тысячи слов!

Исследовательская группа из двадцати пяти сотрудников двигалась по ущелью уже около двух часов, а то становилось всё выше и выше, глубже и глубже. Совсем скоро каменные своды уже закрывали прямой солнечный свет, освещённость резко упала, и теперь на дальнейшем пути преобладал полумрак. Но в какой-то момент Ивейн почувствовала отклик. Нечто родное и хорошо ей знакомое, словно прохладный, освежающий бриз, овевающий Кардос солёным запахом океана... Детские воспоминания. Пробуждение дара. Магический источник был где-то рядом!

Лаэл'ла тоже начала заметно по-другому себя вести. Дух сперва сорвалась было на рысь, обгоняя группу, но затем прижала уши и нерешительно засеменила обратно. Она металась из стороны в сторону, опасливо принюхиваясь, словно бы могла что-то почувствовать. Вполне возможно, что она действительно чувствовала что-то, беспокойно наворачивая петли среди неторопливо бредущих исследователей.

Внезапно впереди появилось слабое голубоватое мерцание. За поворотом ущелье раздавался звук падающей воды. Брайт ускорил шаг и мгновенно вырвался вперёд, скрываясь за поворотом. Группе пришлось бежать, чтобы нагнать его.

Джек Брайт: - Ах... Успели.

Видела ли Ивейн когда-нибудь нечто подобное? Огромное сияющее древо, будто сотканное из голубоватой энергии, полностью перекрывало дальнейший путь, притягивало к себе восхищённые взгляды окружающих. Оно росло из озера, раскинувшегося прямо посреди ущелья. Кристально чистая гладь воды являла взору неестественные глубины, что уходили, казалось, насквозь через весь остров, к самому сердцу океана. Переливаясь отсветами эфира, воды поднимались, нет, вернее сказать падали вверх, из самый глубин океана стекаясь прямо к древу, питая его своей мистической энергией... Неужели её отцу постоянно приходилось иметь дело с чем-то подобным? С чем-то настолько восхитительным и в стократ более притягательным для тех, кто обладал хоть каким-то даром родной стихии... Подойти ближе было невозможно. Но даже отсюда ощущалось, что от сияющего древа веет прохладой, а воздух был наполнен влагой и свежестью. Ивейн буквально чувствовала, как восполняются резервы её организма, проходит усталость, тело и дух наполняются бодростью и внутренней уверенностью, а магия подобно ручью готова заструиться с её пальцев, казалось бы даже не нуждаясь для этого быть обличённой в громоздкие заклинательные формулы...

Вдруг Лаэл'ла припала к земле, взъерошилась и злобно зашипела. Её поведение резко контрастировало с теми благоприятными эмоциями, которые испытывала шаманка, и которые должна была, по всей логике, испытывать её водный дух... И тогда Ивейн заметила, что поблизости не имелось ни единого следа, ни намёка на каких-либо других духов. Неужто принцип причинности и все эти предчувствия оказались всего-лишь фикцией? Или же было что-то ещё, что заставило духов сбежать? Похоже, никто из присутствующих не имел ответов на эти вопросы. Лишь Джек Брайт выглядел собрано и сосредоточенно, не мигая наблюдая за фигурой, стоящей чуть впереди, в тени ущелья, на самой границе волшебного озера.

Джек Брайт: - Мартин. Я думал, ты вернулся в Хрустальную башню. Твоя миссия здесь закончена, ученик мой...

Мартин: - Разве он не прекрасен? - обернувшись на группу, мужчина одарил всех присутствующих своим пустым и немного безумным взглядом. Губы его исказились в странной усмешке. Неужто столь долгое время в изоляции, на практически необитаемом, а лучше бы он и действительно был необитаемым, острове пошатнули его психику? Мартин выглядел как зрелый, потрёпанный жизнью мужчина. Если бы Ивейн не знала, сколько на самом деле лет Джеку Брайту, то картина общения учителя и ученика могла бы вызвать у неё диссонанс. Впрочем, у некоторых других исследователей из группы она и вызвала. Все стояли в нерешительности, не понимая, как реагировать на происходящее. Волнительность грядущих открытий, потрясающей красоты зрелище соседствовали со странной тревогой и недосказанностью, которая лишь росла с каждым следующим словом...
Мартин: - Это истинное чудо, что он открылся так вовремя, - лихорадочный блеск в его взоре становился всё отчётливее, -  Вы были правы, мастер Брайт. Знайте же, что Малгур будет доволен...

Отредактировано Нейтральный персонаж (2019-08-20 18:59:44)

Лаэл'ла: - Опасность! - ментально ответила дух, припав к земле и грозно зыркая на Мартина, - Хррр... - добавила шипящий, угрожающий рык, как раз в тот момент полностью проявляясь в материальном плане, и оттого привлекая испуганные взгляды некоторых исследователей. Однако тот, кому эта угроза была адресована, не проявил ни малейшего интереса к духу, даже не посмотрел в её сторону. Он был слишком занят разговором...

Джек Брайт: - О чём ты говоришь, Мартин? И кто такой Малгур? Объяснись, - в юном голосе исследователя читались недовольные нотки. Его рука скользнула куда-то за пазуху, будто нащупывая что-то.

Мартин: - Узнаю этот учёный интерес, коллега. Право же это такая долгая история, что я даже не знаю с чего начать... - посмеиваясь отвечал ученик, а в глазах его всё отчетливее был виден этот нездоровый блеск.

Джек Брайт: - Начинай с самого начала. Мы никуда не торопимся, - с холодной вежливостью указал ему учитель, хотя и было видно, как зреет его раздражение.

Мартин: - Я рад это слышать. Этот остров - чудесное место. А его хозяин весьма гостеприимен. Для тех гостей, кто приходит по его приглашению, конечно же... - голос ученика неуловимо изменился, в нём стали звучать новые, зловещие нотки.

Внезапно Лаэл'ла подпрыгнула и развернулась на месте. Её взгляд, встревоженный и угрожающий был направлен куда-то за спину Ивейн.
Лаэл'ла: - Сзади! Плохие приближаются... - Ивейн припомнила, что позади них проклятое ущелье делает крутой поворот. Это играло злую шутку теперь, когда о присутствии кого бы то ни было за спиной станет известно в последний момент.

Уже давно, привычный для каждого мага воды, эмоцианальный фон Ивейн пропитался терпким оттенком настороженности. Он диктовал ей действовать на упреждение, предпринимать меры, делать что угодно, но не дожидаться с флегматичным спокойствием дальнейшего развития событий. Так почему же Джек Брайт искушал её? Складывалось ощущение, что старый исследователь, со свойственным ему фанатизмом, предпочёл знания их общей безопасности.
- Сзади кто-то приближается, - когда терпеть больше не было сил, Ивейн самостоятельно предупредила окружающих об опасности. Группа боевых магов тут же переполошилась и начала концентрацию на заклинаниях. Буквально спустя пару секунд кто-то вскрикнул, предупреждая о наличии большого скопления тёмных аур дальше по каньону. Отряд начал перегруппировываться, организуя некое подобие обороны.

Мартин: - О нет, нет, нет, нет, нет... - вырвалось у него в этот момент, одновременно с хриплым смехом, - Право слово, все эти приготовления совершенно ни к чему...

Джек Брайт: - Ты не Мартин. Кто ты? Что тебе нужно? - наконец, осознание настигло старика, и он отпрянул назад, извлекая из-за пазухи какой-то небольшой предмет, что почти полностью умещался у него в ладони.

Зловещая сущность: - Ошибаешься! Я - это он. А он - это я. Такая же, равноправная часть меня, как и все остальные, кого я поглотил... - прямо на глазах лицо и весь облик Мартина будто бы смазывались, слезали с костей подобно плоти, обнажая истинную сущность говорившего. Сомнений быть не могло, он был не тем человеком, которого знал Джек Брайт. Он вообще не был человеком.

В этот момент за поворотом ущелья раздался топот десятков ног. Всего через секунду перед группой магов оказался целый отряд нежити, неизвестным образом остававшийся скрытый как от глаз, так и от магических чувств до самого последнего момента.

Большая масса упырей, проклятых доспехов и неопознанных, причудливых мертвецов, хлынула из-за поворота, стремясь быстро вытянуться в обе стороны от линии обороны магов и стиснуть их подобно клещам. Но более всего внимание привлекал тот, кто шёл впереди всей этой орды, рыцарь, облачённый в адамантовые доспехи, вооружённый полуторным мечом и башенным щитом. Лишь его голова была не покрыта, и оттого ни у кого не возникало сомнений, что он точно такой же мертвец, как и все кто его окружает.

Как раз в этот момент должны были сорваться первые боевые заклинания, а может быть даже моментом ранее, но этого почему-то так и не произошло. В ущелье повисла мёртвая тишина, нарушаемая лишь слабым "звоном" магического источника, хрипом нежити и хрустом её сочленений. Никто не проронил слова с момента последней реплики того, кто примерил личину ученика Брайта. Ивейн чувствовала, что не может даже пошевелиться, всё её тело онемело. Без сомнения тот же самый эффект испытывали и остальные члены отряда. То была самая настоящая аура порабощённых душ!

Зловещая сущность: - А теперь, с вашего позволения... Я заберу ваши жалкие души себе! - с этими словами тварь, что скрывалась под личиной человека, в мгновения ока оказалось возле одной из женщин-магов, стоящих между Брайтом и Ивейн, и вцепилась своими когтистыми лапами в её лицо. Та немедля вскричала в агонии, в полной мере ощущая на себе, какой эффект оказывает поглощение души.
Зловещая сущность: - Ничтожный мусор! - оскалившись прохрипела тварь, буквально через несколько секунд отбрасывая в сторону бездыханное тело своей жертвы. Голодный, мерцающий зеленью взгляд скользнул по оставшимся членам группы... В этот момент Ивейн была совершенно беззащитна. Она не могла ни говорить, ни шевелиться, на творить заклинания. За исключением, разве что, мгновенных? Она не была уверена, но могла попытаться. К тому же, она ощущала, что Лаэл'ла хоть и пострадала от парализующего эффекта, но гораздо меньше, чем живые члены группы. Возможно, она тоже могла бы что-то предпринять...

Отредактировано Нейтральный персонаж (2019-08-25 15:33:31)

Можно было долго гадать, насколько лучше справилась бы Ивейн, окажись она на месте Джека Брайта. Однако это никак не помогло бы ей облегчить её текущую ситуацию, как и ситуацию всего отряда. Все они оказались парализованы каким-то неизвестным заклинанием, чьё воздействие, очевидно, проходило по астралу, почти полностью игнорируя любые магические щиты. Сила заклинания была такова, что сопротивляться ему было практически бесполезно. Ведь оно сковывало не тело, а саму духовную сущность, подавляя тем самым не только попытки, но и всякую волю к сопротивлению. Заклинание не только обездвиживало, оно подавляло, подчиняло и окутывало душу липким страхом, вздымающимся из самых глубин личности обладателя. Именно поэтому, даже простая концентрация на заклинании, которая не требовала никаких действий, за исключением усилия воли, давалась Ивейн с таким трудом... Но это не значит, что она сдалась. Ни за что. Конечно, ей требовалось гораздо больше времени, чем предписывалось для сотворения заклинания в обычных условиях, однако она готова была бороться, она обладала для этого достаточной силой воли, а близость источника родной стихии вселяла в неё дополнительную уверенность.

Лаэл'ла: - Сделаю... - текучий как вода и по-кошачьи мягкий, раздался в сознании Ивейн голос её духа, - Всё что будет в моих силах!

Тем временем Ивейн чувствовала, что вот-вот закончит форму бурана. У неё действительно получилось! Почти. Ведь именно в этот момент прямо в её лицо впился пронзительный, плотоядный взгляд мерцающих мертвенным светом глаз.

Зловещая сущность: - Хорошая попытка, шаман... - его зубы сомкнулись со зловещим скрежетом, не предвещающим лично для Ивейн ничего хорошего. Одарённый мертвец по всей видимости чувствовал любые творимые заклинания поблизости от себя, либо обладал какой-то особенной способностью, позволяющей ему это делать. Мгновенно он исчез во вспышке мерцания и оказался прямо перед Ивейн. Это значило также, что эта тварь имеет в запасе ещё как минимум сферу небытия, не говоря уже про порталы и телепортации по всему миру. А всё это означало, что убежать так просто не получится. Тот факт, что этот монстр может в любой момент оказаться вообще в любой точке мира, внушал настоящий трепет. Благо, у Ивейн не было причин беспокоиться обо всём мире прямо сейчас. Ведь сейчас её собственная судьба висела на волоске...
Зловещая сущность: - Попрощайся со своей жалкой душонкой!.. - злорадно проскрежетал мертвец, впиваясь обоими руками в голову шаманки, царапая своими обломанными ногтями кожу на её висках. И в тот же самый момент сознание девушки рухнуло в бездонную, чёрную пропасть...

* * *

Ивейн не могла осмыслить, что с ней произошло. Сперва она ощутила яркую вспышку боли, словно вся её сущность отчаянно билась в агонии. Но затем наступила прохлада, пустота, отрешённость. Она словно плыла по течению неизведанной, спокойной реки, увлекающей её всё дальше и дальше, прочь от той, кем она когда-то была...
Женский голос: - Ив! - отголоском эха прозвучал в её угасающем сознании этот далёкий и до боли знакомый голос. Мягкий и спокойный, готовый приласкать и утешить, Ивейн знала, что он тем не менее может быть рассудительным и строгим, стоит лишь разговору коснуться истории магов древности, либо же тонкостях различных техник плетения заклинаний. Это был голос её матери.

Эйша Валкорион: - Детка, ты уже проснулась? - звук её голоса раздался ближе, а на лестнице послышались шаги. Ещё через мгновение дверь в комнату девочки еле слышно скрипнула, отворяясь перед матерью.
- Я приготовила завтрак... - её настроение переменилось, когда их взгляды пересеклись, Ивейн отчётливо заметила, как по лицу её матери пробежала тень, - Ох, что-то случилось? Дурной сон?.. - она прошла дальше в комнату и присела на край кровати. Её руки, нежные и тёплые, мягко обхватили ладонь дочери. Во взгляде матери читалась безграничная любовь, участие и толика беспокойства.

Отредактировано Нейтральный персонаж (2019-08-29 15:57:59)

Это действительно была её мать. Такой, какой она её помнила. Такой, какой бережно пронесла через года, сохранив в воспоминаниях из самого детства... Не веря в происходящее, девочка выскользнула из нежных прикосновений матери и побежала к лестнице. Знакомые стены родного дома окружали её, стремясь уберечь ото всех возможных бед. Это был её настоящий дом, такой тёплый и такой близкий сердцу... Он ещё не успел пережить всех тех ужасов и опустошения, которые ждали его впереди. Убранство было привычным и до боли знакомым, даже любимые вещи были тут как тут. А это означало... Неужели она увидит и отца? Неужели их семья снова будет вместе, как была когда-то давно, уже совсем в другой жизни? Момент робости и сомнений. Девочка выдохнула, остановившись перед дверью в отцовский кабинет. Маленькая, детская рука коснулась дверной ручки... Но тут же отдёрнулась, кто-то или что-то тянуло её назад, не позволяя осуществить задуманное.
- Дрянная девчонка! - скрипучий, холодный голос, полный ненависти и жестокости, неестественным образом смешивался с мягкими и всё ещё любящими, женскими интонациями, - Как ты смеешь поворачиваться к матери спиной?!
Ивейн уже слышала похожие интонации, незадолго до того, как оказаться здесь... Вновь чьи-то когтистые руки сомкнулись на её шее, мигом поднимая над полом и разворачивая лицом к источнику голоса.

Зловещая сущность: - Я столько сделала для тебя! - чудовищная тварь, порождение самых жутких кошмаров, смотрела на неё из под растерзанной личины матери, - А ты бросила меня умирать! - девочка чувствовала, с какой силой смыкается на её горле хватка чудовища. Ивейн не могла издать ни звука, беспомощно суча ногами в воздухе.
- Хотя бы раз в жизни... Останься со мно-о-о-о-О-О-О~ - и в этот момент этот страшный голос сорвался на крик, настолько чудовищный и противоестественный, настолько громкий и остервенелый и исступлённый, что Ивейн почудилось, что вот-вот и сама кожа и плоть полопаются и начнут слезать с её костей. В последней, отчаянной попытке, девочка попыталась воззвать к своей матери, но внезапно ощутила, как её рот заполняется солоноватым, металлическим привкусом. Вместо слов из него вырвался целый поток густой, лихорадочно горячей крови. Ивейн захлебнулась в ней.

* * *

Новый взрыв агонии разразился в её сознании, будто тысячи невидимых когтей терзают её воспоминания на части, разрывая на клочки всё, что некогда было ей дорого, заполняя память чужеродными кошмарами, искажая родные образы и отнимая всё, что некогда было дорого. Ивейн больше не могла вспомнить лица своей матери. То, что она помнила - не было её матерью. Это было нечто чужое, совершенно холодное и враждебное ей. Нечто, с чем она никогда не хотела бы столкнуться вновь. Нечто, что будет смотреть на неё со знакомых портретов. Нечто, что будет отзываться в памяти каждый раз, стоит лишь увидеть памятную вещь, когда-то принадлежащую ей...

* * *

Река более не была спокойна. Новый виток сделал крутой поворот, выбрасывая обессиленное тело на берег, полный острых осколков, всё что осталось от воспоминаний, некогда даривших тепло и надежду...

Мия: - Иви... Моя бедная, милая Иви... - пробуждаясь от очередного наваждения, Ивейн открыла глаза и увидела её. Она сидела на подоконнике, совсем недалеко от постели, где всего часами ранее каждая из них испытала столь много удивительных, невероятно важных и тёплых моментов. Моментов счастья. Настоящего, а возможно и единственного в целой жизни... Их близость была такой искренней... Так почему же тогда подруга вздыхает с такой скорбью, почему её плечи опушены, а взгляд устремлён куда-то вдаль? Слишком далеко...
- Не уезжай, прошу тебя... Тебе не обязательно... - тихим шёпотом, прикосновением печали, столь ей несвойственной, коснулась она слуха Ивейн, - Твой папа справится, он ведь такой сильный. Ты сама говорила. Прошу... У меня плохое предчувствие. Не... Покидай меня... Я сделаю всё что угодно... - удивительно тёплый закат освещал комнату. Силуэт подруги в его лучах был таким мягким, таким нежным и... Таким хрупким.

Отредактировано Нейтральный персонаж (2019-08-31 16:22:26)

Голос с трудом облекался в слова. Ивейн чувствовала страшную боль в горле, а рот до сих пор был заполнен привкусом крови, отравляющим воспоминания, пропитывающим их без остатка, оставляя на них след, который уже ничем не получится оттереть... Но позволит ли она разорвать на части самое дорогое, что там ещё оставалось? Воспоминания, что нужны были ей превыше всего?.. Ивейн пыталась бороться. Честно напрягая свои силы, всё что угодно, лишь бы сохранить дорогие сердцу картины. Слова. Чувства...
Она встала с постели и подошла к возлюбленной подруге. Она взяла её лицо в свои руки, она сумела вспомнить её взгляд... Такой тёплый, янтарный взгляд. Взгляд, в котором она всегда могла найти опору и надежду. Взгляд, который мог прогнать даже самые дурные мысли и наделить душу энергией, уверенностью, силами совладать с чем угодно. Но сейчас в этом взгляде застыли слёзы... Мия плакала, не в силах больше держаться. Не в силах больше быть той, кого Ивейн всегда знала. Действительно ли Мия не была способна на эти чувства? Действительно ли они были навеяны кошмарами, что с каждым новым мгновением желали лишь доставить Ивейн как можно больше боли? Мия плакала, глядя прямо в глубину сапфировых глаз Ивейн. Слыша её, такие жестокие теперь, слова. Каждая из них знала, что будет дальше. Каждая из них знала, что им никогда больше не быть рядом.
Но Ивейн не готова была мириться с новой потерей. Она не готова была позволить кошмарам разорвать на части всё, что было ей так дорого... Она оставит воспоминания нетронутыми. Пусть даже для этого придётся заморозить их до основания, навечно сковав в холодном панцире изо льда, навсегда убирая из них последние остатки тепла, но оставляя до конца своими. Как идеальная скульптура изо льда, холодная, но чёткая в своих линиях, ровно такая, какой она и должна была выйти из под руки умелого скульптора...
Но в тот момент, когда она попыталась воззвать к знакомому наизусть заклинанию, что-то пошло не так. Ивейн почувствовала горечь в поцелуе, а когда открыла глаза, свет солнца и само небо за окном обагрились кровью. Резкое, интенсивное сияние, от которого глаза прорезала боль... Кровь. Кровь была повсюду.

- Предательница... - хриплое рычание, подобно скрежету лезвия по стеклу пробудило все самые сильные страхи, которые Ивейн боялась увидеть воплощёнными в реальность. Мия, милая Мия больше не была той, кого она любила... Взгляд в её лицо - а с него на девушку смотрели обезумевшие глаза, полные невероятной злобы и ненависти. Рот раскрылся неестественно широко, обнажая окровавленную пасть с неровными рядами клыков, что с трудом там все умещались. Ивейн не чувствовала магии, способной отозваться на её волю. Она вообще больше не чувствовала себя. Комнату, затопленную багровым светом, огласил душераздирающий вопль, полный боли и ярости одновременно. Существо, бывшее некогда любимой подругой, грубо спихнуло Ивейн на пол, и набросилось следом, намереваясь разодрать когтями всё, что некогда связывало их обоих. Вырвать своими клыками всю светлую память, оставляя кровоточащие раны что на теле, что на душе... Ивейн было больно. Больнее, чем она когда-либо могла себе представить. Но в этот раз она не собиралась сдаваться. Она больше не была той маленькой, слабой девочкой. Она помнила о том, кто она есть. То, кем она стала... Мастер выживания, готовый пройти сквозь любые страдания, в которые с головой окунёт её жизнь. Пройти и не сломаться. Именно поэтому она боролась. Боролась так, как если бы от этих воспоминаний зависела сама её жизнь... До тех самых пор, пока бурный поток вновь подхватил её сознание, унося прочь.

* * *

Раны так и не затянулись. Она чувствовала, как кровь сочиться из её растерзанного тела, отравляя чистые некогда воды. Река вспенилась, беснующимся потоком увлекая Ивейн всё дальше и дальше, нещадно пронося перед взором всё новые и новые воспоминания. Воспоминания, отзывающиеся болью. Окрашивающиеся багровым.

* * *

Далендор: - Так-так. Что это тут у нас? - хищный оскал и холодный взгляд кроваво-красных глаз, вот что Ивейн увидела, когда очнулась в очередной раз. Вампир сидел перед ней на корточках, только что он щёлкал пальцами перед её глазами. Ивейн снова ощутила, что находится в кошмаре... Но в этот раз он был другим. В нём больше не было ощущения сожаления... Не было чувства фальши или сокрытой угрозы, готовой вот вот перечеркнуть всё происходящее чертой боли и страха. Нет. Ведь угроза, которая исходила от этого вампира, была на виду, как на ладони. Ивейн знала, что ему нет нужды претворяться. На этот раз всё было по честному.
- Ой, надо же. Да ты вся в крови! Хм. Выглядит аппетитно... - деловито облизнулся, продолжая скалиться и ехидничать, явно получая удовольствие от этой извращённой игры со своей будущей жертвой. Ивейн чувствовала боль и опустошение. Всё её тело болело. Все те раны, оставленные воспоминаниями, никуда не делись, как не делся никуда и этот металлический привкус крови... Она огляделась. Это был тот же самый переулок, в котором они встретились в первый раз. Она всё так же сидела, уткнувшись затылком в холодную, каменную стену. А он сидел перед ней, улыбаясь, испытывая её.
- Знаешь, ты действительно не лучший собеседник, - фыркнул вампир немного раздосадованно, не дожидаясь пока девушка ответит. Однако спустя всего пару мгновений его губы вновь растянулись в ухмылке от уха до уха, и он протянул Ивейн чью-то невесть откуда взявшуюся, окровавленную конечность.
- Так что, будешь вырезать мой портрет? - с почти что детским азартом заглядывал ей в глаза, продолжая счастливо, самозабвенно улыбаться. Только сейчас Ивейн осознала, что смотрит на свою собственную, отрубленную ногу. Кровь тугими струями сочилась из её бедра, умелой рукой садиста и палача, нога была отсечена чуть выше колена. Ивейн потеряла и продолжала терять так много крови... Больше, чем было у обыкновенного человека. Больше, чем она когда-либо могла представить, что можно потерять...

Ивейн не могла сдаться. Ивейн не умела сдаваться. Она была, должна была быть тем самым мастером выживания, который таился в ней все эти годы, помогал ей продираться через любые трудности, проигрывал, но никогда, никогда не сдавался... Однако что она могла сделать сейчас? Она был заперта в собственных кошмарах, без силы как-либо на них повлиять. И даже её попытка связаться с родным духом обернулась провалом и тишиной.

Далендор: - О, я прекрасно помню про наш договор! - оскалился вампир, поднимаясь в стоячее положение и бросая Ивейн её ногу, рассчитывая, что та словит её в полёте, - А вот ты, кажется, забыла. Хотя я тебя предупреждал... - поучительно продолжил он, с насмешкой и превосходством глядя на девушку сверху вниз, - У тебя было ещё два раунда, - он демонстративно принялся загибать пальцы, прямо перед её носом, - Два. И ты только что проиграла в обоих. Знаешь, что это значит, ммм? - что-то было не так. На улице сразу же сделалось холоднее, поднялся ветер, а с тёмных небес обильной пеленой повалил снегопад... Кроваво-красный. Всего за считанные мгновения поднялась настоящая багряная метель, полностью заволакивающая обзор. Снежинки мгновенно таяли от соприкосновения с землёй, обретая форму кровавых ручейков, что извивались вокруг Ивейн, постепенно формируясь в один большой, бурный поток. Они также таяли от соприкосновения с кожей шаманки, вскоре она явственно почувствовала, как по её лицу стекает едкая кровь, стремясь проникнуть в глаза и рот, полностью застелить собой её взор... И в этот момент чёрной тенью с ярко алыми, даже на фоне кровавого водоворота, глазами, на неё набросился вампир. В одно движение он сбил девушку на спину, вгрызаясь своими клыками прямо в её горло, раздирая стремясь буквально утопить в крови.
И она утонула.

Её камнем тянуло на дно, а едкая, горькая кровь наполняла её лёгкие без остатка. Она могла лишь безвольно глядеть на стремительно удаляющееся пятно света, оставшееся где-то далеко над её головой. Он стоял там, заслоняя собой свет, злорадно наблюдая за тем, как девушка тонет.

Далендор: - Какая жалость, мы ведь так и не успели познакомиться, - с отчётливой насмешкой проговорил он отчётливо и громко, словно бы находился у самого лица Ивейн. И в следующую же секунду это действительно оказалось так. Кожа буквально слезала с его костей, словно растворяясь под действием сильной кислоты.
- Меня зовут Далендор. ДАЛЕНДОР! ДАЛЕНДО-О-О-О-ОР!!! - голос его, равно как и взгляд, наполнились безумной, остервенелой яростью, он кричал Ивейн прямо в лицо, заставляя потерять последние остатки воздуха, полностью окунуться в беспросветную, багровую тьму... Река её воспоминаний наконец-то вспенилась кровожадным, бушующим потоком. И этот поток намеревался поглотить Ивейн всю без остатка.

* * *

Малгур: - ДАЛЕНДО-О-О-О-ОР!!! - протяжный, глухой крик был подобен звуку, с которым сдвигается многотонная крышка каменного саркофага. Секундное замешательство и ярость, которая охватила лича (а теперь уже не оставалось сомнений, что это был именно лич) помешали ему довести процесс до конца, и он выпустил Ивейн из своей хватки, в бешенстве сотрясая воздух кулаком, в котором уже формировалось какое-то чудовищное, разрушительное заклинание. Ивейн не могла оглядеться, но видела, что ситуация, по крайней мере перед её глазами, ничем не отличалась от таковой, когда лич только-только схватил её. Скорее всего, здесь, в реальном мире, прошло не больше каких-то пары, жалких мгновений. Ивейн догадывалась, почему Малгур так отреагировал на последнее её воспоминание. Теперь, когда кошмары отступили, она ясно осознала, что этих двоих связывает какая-то история вражды. Осознала, потому что всё это время её душа и воспоминания взаимопроникали в чужую волю, балансируя на грани полного поглощения и подчинения зловещему и, возможно, древнейшему личу из всех ныне существующих...

Джек Брайт: - Сопротивляйтесь! - выкрикнул учёный, одновременно с этим активируя артефакт, что до сих пор сжимал в руке. Мерцающая, бирюзовая вспышка разнеслась во все стороны от него, мгновенно оканчивая действие любых, наложенных в этой области заклинаний. Ивейн тут же почувствовала, что вновь может двигаться, а её лёгкие с силой наполнились воздухом, как если бы она наконец вынырнула из мутного, грязного омута, в котором её пытались утопить.

Малгур: - Ты.. Поплатишься! - проскрежетал лич, так же ощутивший на себе последствия активации артефакта. В одночасье он исчез в очередной вспышке мерцания и оказался прямо перед стариком. Сразу же их силуэты оказались скрыты за тёмным коконом сферы небытия, а Ивейн могла лишь успеть заметить, как Брайт тянется к очередному предмету на своё поясе, а Малгур хватает его за горло одной рукой и поднимает высоко над землёй.

Ещё через мгновение всё ущелье завалил невероятно густой туман. Фыркая и щерясь, рысь подскочила к своей шаманке, явно намереваясь сразиться с любым, кто к ней сунется. Это облако тумана несомненно было её лап делом, а Ивейн лишний раз убедилась, насколько же мощной может быть магия, вблизи источника своего эфира. Разумеется, союзники могли действовать без всяких затруднений, а вот вражеская нежить явно опешила, не ожидая никакого сопротивления от застигнутых врасплох исследователей. Теперь же они умерили свой пыл, пробираясь сквозь туман практически на ощупь.

Должно быть единственный, кто нисколько не поколебал уверенность в собственных силах, был этот мрачный рыцарь. Мгновенно сорвавшись на бег, он совершил самый настоящий рывок смерти насаживая на свой клинок сразу троих человек, одного за другим! Все они вскричали от ужаса и дикой боли, но их крик продлился всего мгновение, через которое их тела взорвались подобно перезрелым плодам, раскидывая по округе кусочки тел, вперемешку с телесными жидкостями. Во все стороны от эпицентра этого чудовищного взрыва ударили языки зловещих, мерцающих мертвенным светом молний. Они зацепили ещё нескольких членов исследовательской группы, вынуждая с криками повалиться на землю, корчась в болезненной агонии. И тогда рыцарь перевёл взгляд на Ивейн.

Отредактировано Нейтральный персонаж (2019-09-07 04:41:05)

Дух прислушалась к своей шаманке и начала творить защитные заклинания. Сперва Ивейн увидела, как её собственное тело окружает зеркальный щит, а затем уже тело рыси становится чуть более водным, чем обычно. При всём при этом Лаэ уже находилось в своей материальной форме и могла свободно участвовать в сражении, равно как и быть замеченной и атакованной противником.
Поток воды вырвался из рук ведьмы мгновенно, близость с источником не только делала её магию мощнее, но и ускоряла, подхлёстывая разум колдовать быстрее. Рыцарь принял атаку на щит, каким-то чудом сумев удержаться на ногах. Тем не менее, поток сносил его прочь, заставляя буквально вспахивать землю своими латными сапогами.
Лаэл'ла: - Готово! - пока Ивейн отвлекала рыцаря, её дух успела подготовить атакующее заклинание. Пользуясь тем, что рыцарь был занят борьбой с потоком, Лаэ легко обежала его со стороны и выпустила целую стаю ледяных кольев ему в бок. Однако рыцарь вовремя довернул свой щит, принимая на него эту атаку. И несмотря на то, что колья были необычайно мощными, и было их очень много, они всё равно сумели оставить на его щите лишь царапины. Однако в этот момент он открылся для потока, и уже не смог устоять на ногах, когда тот ударил ему прямо в грудь. Рыцарь упал на землю и прокатился по ней несколько метров. Лаэ пустилась в преследование, словно хищник, решивший загнать добычу. Она на бегу подготовила необычайно быстрое дыхание мороза, которое тут же и выпустила в рыцаря, пока он пытался подняться на ноги. Но и в этот раз он умудрился заслониться щитом. Благодаря совместному воздействию потока и дыхания, он начал довольно быстро покрываться толстой коркой льда. Но тем не менее, эта корка не покрывала его тело, а нарастала поверх щита, словно погребая рыцаря в ледяном саркофаге.
Однако остальные противники в это время не стояли на месте. Лаэ была слишком увлечена погоней и не смогла вовремя среагировать на тёмную молнию, запущенную в неё кем-то из толпы нежити. Водяное тело среагировало на эту атаку... И тогда Лаэ целиком сотряслась от мощного электрического разряда, который прошёл буквально сквозь всё её тело, от ушей до кончика хвоста. Покачнувшись, дух упала на землю, не подавая признаков жизни, но всё же не развоплощаясь окончательно... А из толпы нежити тем временем продолжали лететь заклинания, это был настоящий, бесконечный поток стрел тьмы, которые били преимущественно куда попало. Тем не менее, промахнуться было сложно, когда противник стоит перед тобой в чистом поле, поэтому то и дело за спиной у Ивейн кто-то болезненно вскрикивал от очередного попадания. С треском мимо Ивейн пронеслась ещё одна тёмная молния. Группа исследователей не успевала подготовиться к бою, спешно накладывая на себя хоть какие-то щиты, либо огрызаясь заклинаниями в ответ, стараясь удержать наступление нежити. Это не получалось и первые ряды уже вот-вот должны были вступить в ближний бой.

Получив попадание несколькими стрелами тьмы, Латаниэль, корчась от боли, героически завершила заклинание прыжка, после чего моментально взмыла в воздух, устремляясь к вершине ущелья. Едва ли она собиралась оказать группе поддержку с воздуха. По правде говоря, это было больше похоже на паническое бегство.

Ивейн же продолжала поливать рыцаря потоком воды, наслаивая на его ледяную тюрьму всё более и более толстую корку.