Сначала Лекс подумал, за очень долгое время использования магии Огня, что все происходящее – его рук дело. Память мгновенно заполнили болезненные картины, отражающие родовое гнездо фон Дерментов, объятое беснующимся пламенем, а затем – несколько лет сознательного отрицания Огня, что барон прожил у своего деда на севере, просто боясь использовать свою силу, не то что развивать её… Это он сделал? ОН? ОН ВСЕХ УБИЛ? СНОВА? На секунду Александр даже утратил контроль над собственными эмоциями, магией, даже телом – просто смотрел на происходящее откуда-то из глубины своего сознания, тупо и безучастно. Элементальная форма спадала с него и возвращалась вновь, отражая борьбу силы воли и трезвого рассудка с беснующимися вновь демонами старых ран и психологической травмы, от которой, казалось, Лекс избавился уже давно. Это не он, не-ет…
Но воля победила и, едва не утратив связующую с его магией нить, Лекс вернулся в состояние, близкое к «можно действовать». Взрыв, сотрясший, нет, УНИЧТОЖИВШИЙ поместье был ужасен – достаточно, чтобы вызвать трепет даже у привыкшего к чудовищной разрушительной силе мага Огня. Воздух заполнила каменная шрапнель, с воем проносящаяся мимо, которой, впрочем, по скорости не уступали и гигантские обломки стен, вырванные куски монументальной кладки, дерева, металла… Лекс видел, как его прикрыл собой Феникс – если бы не птица, самоотверженно защищающая Лорда Огня, Александр бы погиб моментально. Мимо пронеслась туша озерного чудища – его тоже отбросило, даже дальше, кажется, чем Лекса. Всё завертелось. Земля, небо, земля, небо, огонь, земля, огонь, небо… Удар!
Из него выбило весь дух, фактически. И снова – сила удара была ужасающей. Если бы не элементальная форма, барон бы скорее всего скончался от болевого шока или многочисленных переломов и травм внутренних органов. Но он выжил, хотя и лежал сейчас среди горящих обломков, не в силах даже пошевелиться – несколько долгих мгновений, пока заторможенный после всего приключившегося с телом, мозг пытался разобраться с поступающими из разных частей организма «отчетами о повреждениях». Элементальная форма поддерживалась лишь частично – только задняя часть тела, почему-то. Видимо, Лекс инстинктивно погасил энергию столкновения, перенаправив мощь заклинания. Барон попытался подняться и…
Хватит.
Вы не справились.
Вы оба бесполезны.
Жалкие слабаки.
Довольно.
Руки перестали слушаться. Свет погас. Затем вспыхнул снова – и Министр заскреб руками по земле, приглушенно застонав – ребро снова разболелось, точнее, ощущение боли пробивалось через элементальное тело, в ушах все еще звенело, ориентироваться было трудно. Но он всё-таки сел – тяжело, выпрямляясь через силу. С одежды посыпалась тлеющая каменная крошка. Этот ублюдок… ЭТОТ УБЛЮДОК! Министр заскрежетал зубами, но почти сразу его лицо вновь стало спокойным, разве что его оттеняла боль – гневными воплями делу не поможешь. Он не такой, как эти двое, угрозы ему ни к чему. Лучше сразу перейти к их исполнению… Когда «Лекс» открыл глаза, левый оказался налит кровью – лопнувшие капилляры ветвились и стягивались к тлеющей алым радужке, а правый – светился небесно-голубым и бликовал тонкими змеящимися искорками молний в глубине зрачка. Обе Стихии, Огонь и Воздух, вернее, в его случае – Молния… Он-то избавлен от всяческих предрассудков, мешающих обратиться к ним одновременно.
– Сессил!
– Вы держали меня взаперти достаточно долго. – Барон поднялся, кинув короткий взгляд на пепел, оставшийся от Феникса – скоро тот восстанет, но до этого пепел нужно защитить. Развернулся в сторону озера, найдя взглядом беснующееся чудовище – оно было ранено. Это хорошо. Если можно ранить, можно и убить. И он убьет. Оно встало на его пути. Затем нужно будет найти и убить этого самозванца, устроившего взрыв в поместье. И он убьет. Не важно, что он – лишь осколок сознания хозяина этого тела, просто личность, которую подавляли так долго, никогда не вспоминая даже в мыслях. Он существует и существовал всегда… Он – воплощенное Красное Безумие. И сейчас он должен сделать то, для чего годится лучше всего...
Разрушать. Убивать.
Сжигать.
– Сессил! Ублюдок, не делай ничего, что может привести нас в гребаную лечебницу, как Агану! Это тело тебе НЕ ПРИНАДЛЕЖИТ!
– Ага. Вы достаточно долго с ним управлялись. Убили всех своих подчиненных только что. А Шейла? Кому из вас она нравилась? Заткнитесь. Вы отвлекаете. – «Сессил» поднял руки, шевельнул пальцами, будто проверяя. Вокруг – огонь, столько огня, столько… СИЛЫ. И вся она только его. Энергия растекается по опустевшим каналам, заполняет внутренние резервы эфира. Красный. Больше красного… Больше КРАСНОГО. Барон протянул руки, откинув с лица растрепанные и тлеющие волосы – бесцеремонно вырвал пламя из ближайшего источника, заставив его растечься по рукам, принялся творить жесты. Эти движения, если бы их увидел кто-то, хорошо знакомый с Лексом (или Александром), мгновенно бы выдали его – слишком чуждые этим двум. И это спокойствие, сочетающееся с безумным взглядом, в котором плещется злоба, садистское удовольствие, опасное обещание боли всем и каждому, без разбору…
– Техника школы Огня, техника призыва, призыв Ифрита. – Он должен проговаривать это вслух, к сожалению, чтобы вырвать из памяти своих сопротивляющихся «братьев» необходимые сведения о том, как именно они используют эту магию. Призыв Ифрита! Вот для чего ему нужен был огонь, вырванный из пожара. – Используй… «Огненный туман». Против этого. Установи между мной и тварью… Стену огня. Затем атакуй, как хочешь. Слабые заклинания не будут работать. Попробуй «Взрыв». – Указания отданы, короткий кивок, мол, выполняй – и вновь плетение. Обратиться к чужой… Своей памяти. – Техника школы Молнии, Небесная молния… – Удар! Небесная молния спущена с поводка в тот момент, когда башка твари показывается над водой. Этого мало. Сессил продолжает плести жесты, упрямо игнорируя яростные вопли двух других личностей о том, что необходимо помочь выжившим. Выживших нет… Не в таком аду. Они все мертвы. Они все мертвы и он должен отомстить. Как только Ифрит сделает свое дело, необходимо будет разворачивать настоящее наступление на тварь, а не эти детские игры – но пока пусть энергия прибывает в каналы…
Давай…
Давай станцуем с тобой, среди этого мрака и огня.
В этой тьме отчаяния.
Я буду огнем.