Незнакомый голос, обращённый к бандитам, заставил Лию вздрогнуть. Она подняла взгляд полный надежды на незнакомца, но действительность только больше напугала её, чем вселила уверенность.
"Безумец!" - пронеслось у неё в голове. Какое-то опустошение наполнило сердце, больше и надежды не было.
Так мало того, что он в одном нижнем белье ворвался к ним, так в его руках было оружие! Причём опасное не только для окружающих, но и для него самого!
Лия воспользовалась, пока все были отвлечены сумасбродом, смогла всё же разобраться с непослушной тканью подола и нащупать землю, найдя точку опоры. Она поудобнее обхватила свою корзинку и с ней отползла к яблоне, уткнувшись в неё спиной.
- Какого чёрта?
Шаманка следила за действиями, но, когда взрослый мужчина упал, пронзённый заклинанием, она просто уставилась на тело, что не поднималось. Миг, как ей показалось, и разбойник лишился жизни без возможности исправить свои ошибки. Хотя нет, опытный взгляд лекаря увидел, как поднимались плечи, дыхание не прервалось. Дары фей были применены на ведьму, они ощущались едва слышным шелестом весенней листвы, смешиваясь с окружающим миром, что звучал как будто издалека. Вот, крик ужаса и боли - один из разбойников потерял руку. Лия наполнила лёгкие воздухом, стараясь сосредоточиться. Ввязываться в драку или... Да, определённо, если не она, то их убьют!
Пока все были заняты, очередные Дары фей легли на мужчину, пронзённого стрелами. Чуть позже, когда его будут уносить с места событий, он почувствует облегчение и то, как залечивается его рана. С отрубленной рукой, к сожалению, Лелетея помочь не сможет никак.
Свободную руку Лия запустила в корзинку и сжала яблоко. Она собралась уже сделать замах, как это самозванец "отпустил" разбойников и явно направлялся к ней. Пришлось всё же задействовать спелый фрукт, кинув его в сторону сумасброда.
- Не приближайся, обманщик! - воинственно воскликнула она. Ей даже не пришло в голову, что нужно говорить всем на "вы", пренебрежительное "ты" само сорвалось с губ. - Никакой ты не дух! Ты обычный, - очередное яблоко полетело в мужчину, но так и не попало. - Убийца! Разбойник! - новое яблоко полетело в мужчину, а Лия заметно занервничала, так как он становился всё ближе. - Нет, маньяк! Насильник! - Она зажмурилась и со всё силы запустила очередное яблоко. Тут уже ей более повезло, и фрукт попал в лоб. Для ушиба силы у ведьмы было не так много, но то, что она попала, было удивительным! - И духом прикинулся! Перепёлка фиолетовая! Сорняк заражённый! - очередное яблоко, оно даже не долетело до противника. - Да ты поганка полосатая!
В панике она бросила корзину, оставшиеся яблоки рассыпались, а Лелетея переплела Лозу, что оплетала его ноги, мешая подойти. Взгляд у лесной ведьмы был затравленный и уставший. Её грудь вздымалась от гнева, а сама она искала, чем бы ещё закинуть в незнакомца. Но в качестве самозащиты взяла лишь тонкую длинную ветку, схватила её двумя руками и подняла над головой.
- Не подходи! Бить буду! - больше это звучало как предупреждение, хоть уверенности в голосе было немного. Если Лия заметит, что мужчина не вырывается, она продолжит. - Знаешь, сколько я таких видела? Насильников, убийц, воров! Вам что всем, мёдом намазано?
Она издала крик полный усталости, вываливая все эмоции, накопленные за последнее время в связи с приключениями, что шрамами ложились не на кожу, а на психику девушки. Эмоциональная встряска выматывала, но Лелетея не могла успокоиться, пока не могла сейчас чувствовать себя в безопасности, а значит и расслабиться.

Шаманка с гневным прищуром смотрела на мужчину, ожидая от него подвоха. Она, даже если бы и хотела перебить, не знала, как это сделать. Потому, когда катана упала к её ногам, девушка взяла палку уже в одну руку и сложила руки под грудью, отгораживаясь от странного незнакомца.
- Опусти руки по швам, если не хочешь мне навредить, - сказала она, не торопясь подходить ближе или отпускать импровизированное оружие. - Ты обладаешь магией. По-хорошему было бы неплохо закрыть тебе рот, но обойдёмся нарушением формул из-за отсутствия жестов.
Если мужчина выполнит её просьбу, мягкие лозы продолжат расти, опутывая его до талии, тем самым закрывая его позор с нижним бельём от глаз девушки. Сама же она, устав от самой ситуации, фыркнула в ответ на его слова:
- Сам посуди: появляется группа бандитов, на неё выходит мужик в неглиже! И отрубает одному из них руку! А для чего? - она неожиданно для себя начала расхаживать из стороны в сторону, опасаясь поворачиваться к мужчине спиной. Её плавная походка напоминала собой действия львицы, что загнала добычу и решала, с какой стороны лучше подступить. Было в этом что-то дикое, хищное. Она, кажется, ушла в рассуждения, которые были её частью правды: - Чаще всего мужчины в таком виде либо изображали бедных путников, которых обокрали, хотя на деле они лишь пользовались добротой. Но у тебя был меч! Что может понадобиться голому мужику с мечом? Это определённо был фарс! Второй тип голых мужчин, что мне попадались на пути, убегали с отмороженным достоинством! Оно тебе надо?
Она словно учительница, что только что спросила у ученика-двоечника, сделал ли он домашнюю работу, заранее зная ответ, посмотрела на Томаса, даже ветку приподняла, угрожая, ему не пытаться её обманывать.
- И на последок: как часто ты видел магов? Определённо, их можно было напугать как-то более изобретательно! А никак не отрубать руки... Они же не воры в конце-концов! Ой, то есть воры, но не такие. Да и вообще, духи? Это абсолютно смешно! Как минимум такое, - она неоднозначно показала палкой на лианы, что закрывали полностью ноги "насильника" - Они не носят.
Лесная ведьма резко остановилась. Для неё все рассуждения были прозрачны, богатый опыт, что она приобрела за эти полтора года в отношении мужчин-имперцев, говорил о том, что голым мужчинам верить едва ли можно. Конечно, супом поделиться можно, как и одеяло дать, но ближе чем на пять шагов их лучше не подпускать! Но, по правде говоря, в этой ситуации Лия виновата не меньше - пока она в испуге пятилась, не желая применять магию, на арену вступил более опасный противник - сумасшедший с "мечом". Горечь обиды у Лелетеи была на себя, если б не она... Но выливались эмоции на того, кто был не меньше опасен, чем те бандиты. 
- С чего мне тебе верить? Лагерь? Угостил? Отравленным вином, например? - Лия хмыкнула, уставившись на "злодея", который в целом хотел помочь. По глазам было видно, что она не верила ему, но готова была выслушать, пока он не сокращает дистанцию и не пытается выбраться.

Отредактировано Лия (2021-10-25 09:56:37)

В рассказе незнакомца всё шло гладко с первого взгляда: вот вам и дама в беде, вот и рыцарь без доспехов, вот и злодеи даже образовались. Но Лия закрыла глаза на то, что те люди на самом деле были ворами - сейчас для не они стали жертвами несправедливой расправы, которая началась без суда и следствия.
- То есть ты утверждаешь, что ты хороший? А я? - она коснулась подушечками пальцев своих ключиц, сопровождая жестами свои мысли. - По определению все мужчины, что наступают на женщину, которая кричит - злодеи, так? А если бы я была злодейкой? Например, от моей руки, - она подняла руку вверх, сдерживая в кулаке невидимый клинок, который вонзила в пустоту, изображая коварное убийство. - Умерла бы милая жёнушка одного из них?
Ведьма самодовольно взглянула на Томаса, усмехаясь тому, как он скор на расправу. Это давало ещё больше простора для её воображения. Не зря же Лия была в гильдии Солнечный Полумесяц - самой творческой гильдии.
- Или я воровка, которая украла из дома что-то ценное? И вот, мужики со всей деревни пошли меня останавливать, чтобы я вернула пропажу. Тогда, получается, опухоль на теле не они, а, допустим, я и ты, так как не только стал моим соучастником, но и отрубил руку человеку, который честным трудом не сможет прокормить свою семью. Разве не так?
Несмотря на драму, разыгравшуюся на поляне, Лелетея слышала весёлые песни птиц и голос самого леса, что стоял неподалёку. Она устало махнула рукой в сторону Томаса, взяла под мышку его оружие и начала собирать яблоки в своё простецкое платья, приподняв подол. Её мысли стали печальны, что и отразилось на лице. На своего пленника шаманка даже не глядела.
- И что ты планируешь дальше делать? - чуть отстранённо произнесла она с какой-то горечью в голосе. - Если тебе отрезать руку, будет это достойным уроком для тебя, чтобы ты сначала думал, а потом делал? Или есть варианты получше, чем "вырезать" тех, кто может выращивать еду, колоть дрова для своего дома, плести корзины и забивать гвозди?
Она подошла к корзине и аккуратно опустила подол, позволяя яблокам скатиться по ткани.
- И чем тогда ты лучше, чем остальные? - эта фраза была сказана с такой горечью, что Томасу не нужно было видеть лица Лии, чтобы он прочувствовал ту желчь и скорбь, которые они сопровождали.

Объяснения Томаса были вполне разумными, если бы Лия своими собственными глазами не видела, как маленькая девочка с абсолютно детским образом мышления оказалась весьма сильной и злой ведьмой, возраст которой был уже за двадцать лет. Доверять себе, как полагала шаманка, затея довольно неблагодарная.
- Ах глаза, - она усмехнулась себе под нос. - Зачем проверять показания, если вид у задержанного вороватый? Ну и что, что он запуган своими злоумышленниками и озирается по сторонам, глаза же не лгут! И что, прямо ни разу не подводило? - она серьёзно посмотрела на Томаса. Речи Лелетеи тянулись словно патока - излишне тягуче и сладко, так, что даже во рту могло стать сухо. - И ты никогда не видел добрых старушек, что насылают хворь на стадо? И маленьких девочек, которые повинны в смертях людей? На вид сущие ангелы, с архонами перепутать можно, а на деле... Но нет, вид же важнее того, что скрывают поступки!
По конец в спокойном озере её чувств образовалась воронка, всё сложнее становилось сдерживать себя. Но Лия и не сделала, она топнула ногой, разломав лежавшую на земле сухую ветку на части.
- Из-за таких пучеглазых жаб, как мы, никогда никакой справедливости в этом мире не будет! - вскрик девушки был из самой её души, она в него вложила чувство сожаления, что грызло её изнутри. - Люди не видят духов, но духи есть. Люди не видят мотивов, они видят только то, что им ПОЗВОЛЯЮТ увидеть! И ты всё ещё полагаешься на зрение, которое не подводило тебя лишь "пока что". Пока не случится что-то непоправимое, я полагаю.
Шаманка взяла в руки корзинку с яблоками. Она перевела на него взгляд, позволяя мужчине высказаться. Его правда отличалась от её опыта, но, скорее всего, пока он сам не ошибётся хоть раз, будет продолжать калечить тех, кого можно направить на путь истинный - путь добра и мира. Её вера в то, что в каждом живёт что-то хорошее, но оно может спать глубоко в душе человека, эта вера не давала ей опустить руки, но с каждым днём в пути, в опасности, заставляет всё больше разочаровываться. В первую очередь - в себе.
Увидев, как её пленник, взрослый мужчина, расчувствовался, что аж всплакнул, Лия и сама смягчилась. Прощать ошибки надо было, когда их признают, поэтому она продолжила куда мягче. 
- Может быть, ты догонишь того однорукого человека и поможешь ему устроиться на службу, хоть он и калека? - Лелетея показала свободной рукой в сторону, куда бандиты и убежали. - В этом будет куда меньше глупости, чем кричать в неглиже "я дух, дух" и отрубать им руки, совсем не разобравшись в проблеме. Я понимаю, дама в беде, хочется покрасоваться словно петух в брачный период, но вы и правда даже не узнали, нужна ли помощь. Впредь на будущее ты предупреждён о том, что необходимо точно разобраться в ситуации, а лишь потом делать выводы, да?
Девушка сменила тон на воспитательный, отчитывала как нашкодившего мальчишку, а не злостного маньяка-отрубателя-рук. Ну не могла она отделаться от того, что человеку перекрыли путь к честному труду, не смириться с этой несправедливостью!

Если человек искренне раскаивается, он получит прощение в сердце Лии. Эта слеза, которая могла отражать терзания совести, души этого незнакомца, оказалась не более важной, чем каля дождя на листе. Порыв милосердия сменился гримасой отвращения, при которой брови нахмурились, а на носу появились морщинки.
- Без сожаления не будет и раскаяния, - хмуро ответила она, после чего подняла взгляд наверх, обращаясь к небу. - Этерия, Вы так испытываете меня? Или снова Вы, Войлар, шутить решились?
"Или Белиар решил бросить взор на землю?"
Но, как и ожидалось от богов, они остались немы восклицаниям девы. Шаманке ответом служила лишь трель птицы, что пела вдалеке. Но как бы она ни прислушивалась, ничего чудесного не происходило. Впрочем, как обычно. Она пнула ветку в сторону носком туфли, стараясь сдерживать свои эмоции под контролем. Проклинать ведьма пока не научилась, но мало ли, какой оборот могла бы магия принять всего лишь от её эмоций.
- Без раскаяния нет тебе прощения. А ты куда больший трус, чем я, раз не хочешь посмотреть в глаза тому, кого ты подтолкнул лишь на нечестную жизнь. Смерть? Ха! - она вскинула волосы, так что пара кудрей упали на лицо девушки, закрывая её левый глаз. - Не сравнивай меня с собой! Ты говорил, что есть опухоль, которую необходимо вырезать. Так ты никакой не лекарь, а самый настоящий душегуб! Если у тебя болит живот, ты не станешь вырезать желудок, а вылечишь его, в этом весь принцип нашей деятельности.
Девушка сделала пару шагов поближе к реке. Она одним движением чуть приподняла руку, расслабляя мышцу и позволяя катане упасть на землю, после чего подняла её за рукоять и примерилась, словно рассчитывала вес изделия. Это оружие вызывало ужас, она смотрела на него так, словно в её руке была пиявка - противная и мокрая пиявка.
Похвала Томаса показалась шаманке неумелой. Он был искренне удивлён тем, что она беспокоилась о других, хотя сам был лекарем, который калечил людей, не разобравшись в ситуации. Восточный Цветок собралась ответить что-то, но так и не решилась, а лишь задумалась. Как можно быть глухим к тем, кто страдает? Не узнавать об х причинах, не стараться понять. Но, видя этого человека, она боролась не с ним, а с собой. Там, в коконе, был не неизвестный мужчина, а она сама, пленённая своим страхом и неудачным опытом с мужчинами, которые норовили приставать. Ей не было интересно, что их подтолкнуло на такое плохое обращение с ней, может в этом быть её вина? После встречи с ней, приставали ли те мужчины к другим девушкам, которые уже не смогли себя защитить? Они были ужасны, но что она могла сделать, чтобы изменить их?
- Если мы говорим о достойном наказании - помоги тому человеку. Найди его, залечи раны, помоги подобрать службу по его способностям в честном деле. Если считаешь, что лучше смерть, я постараюсь учесть пожелание.
Она покрепче ухватилась за рукоятку. Лелетея подняла голову, гордо смотря на молодого человека, ожидая его ответа. Рука медленно поднималась, пока лезвие и сама рука не были параллельно земле. Остриё было хоть и далеко, но смотрело на Томаса.
- Скажи своё решение и полное имя, - она казалась серьёзной и честной в своих намерениях.

На то, что божеств назвали птичками, Лия ничего не ответила, да и не собиралась. Боги, если им покажется это оскорбительным, сами дадут об этом знать, поэтому защищать Войлара или Этерию будет совсем уж неразумным. А чувства самой шаманки этим высказыванием задеты не были, ведь она сама до некоторых пор совсем ничего не знала о высших сущностях, потому и делала снисходительную поправку на то, что не каждый второй мог знать то же, что и она.
- Желудок - часть живого организма, а человек - часть той системы, что называется человечеством, - спокойно пояснила ведьма, тщательно проговаривая слова, чтобы для мужчины лучше дошло. Волосы она не поправила - просто не заботилась о собственной красоте в такой ситуации. - Убьёшь кузнеца в деревне - никто не сможет его заменить, если не было подмастерья. Вырежешь желудок, что будет делать организм? Ты можешь направить человека на путь добра, а не идти по пути слабаков и трусов! Нет ничего более простого, чем забрать чью-то жизнь или способ к заработку. Конечно, мужчины, - она выплюнула это слово. - Я хотела бы, чтобы вы попробовали хоть одному дать жизнь, тогда бы поняли, как это опасно! Потом бы много раз подумали, перед тем, как отнимать её.

Она старательно выжидала до конца речи, как показалась она Лие, немного отчаянной. Если мужчина того хотел, он мог бы разразиться проклятиями, мольбой или слезами, но предпочёл посетовать на свою жизнь. Держать меч в таком положении на протяжении всего монолога было немного неудобно, так что в конечном итоге, когда имя было названо, лезвие уже было направлено скорее его ноги. Но Лелетея не теряла лица, даже сделала вид, что не заметила этого.
- Томас Ривенмар - ты трусливый человек, который закрывает лицо шорами и бежит, не разбирая пути. Однажды ты умрёшь также, как и жил - боясь нести ответственность за тех, чьи жизни были разрушены этим вот предметом. Я ускорю это событие! - она отвела катану назад, согнув правую руку в локте, как будто для выпада. - Так умри же, трус!
И после этих слов она стремительно развернулась, в движении перехватывая рукоятку в левую руку, после чего замахнулась, и оружие стремительно скрылось под водой где-то ближе к середине реки. Восточный Цветок от неожиданного своего действия вывихнула сустав на локте, поэтому начала осторожно двигать левой рукой, поправляя его своими силами.
- Томас Ривенмар, считай, что это вторая жизнь. Попытайся не быть таким трусом... Не знаю, собаку себе заведи, научись ответственности. И оденься... Можно начать с простого, - она хмыкнула, а лианы, сжимавшие его по рукам и ногам, медленно начали сползать, уходя обратно в почву. - А мне еще прибирать за собой надо.
Взгляд шаманки был направлен в сторону, куда сбежали воришки. Не нужно было быть с ней знакомым, чтобы после её эмоциональных нападок не понять, что цель её - найти пострадавших и дать им шанс на новое начало, более законопослушное и доброе.
"Тоже мне, называл себя хорошим... А в итоге рушит чужие жизни! Бедные! Да, они воры, причём мужчины... Но кто не без греха? Может, они не выбирали, кем родиться! Или кем стать. А может, их на это подбили обстоятельства? Например, налоги. С каждых собранных мешков урожая надо платить не только своему лорду, но и императрице! Конечно, на жизнь ничего не остаётся! А если ещё и дети малолетние и жена, так вообще, только ты и можешь прокормить их."
Такой интересный поворот с ног на голову в мыслях произошёл внезапно. Всего-то одно происшествие сняло с мужчин клеймо "опасны" и надело новое, более яркое - "жалкие", но в значении "вызывающие жалость".

Вовремя Лия не ответила на слова Томаса, да и в принципе сохраняла молчание, пока оружие не скрылось из виду. Она опустила взгляд, обдумывая свои слова, чтобы они не казались слишком грубыми. Всё же лесная ведьма решилась и уточнила:
- Чем ты ещё со мной мериться захочешь? - она провела жест на уровне юбки, что не могло означать иного - он, как маленький ребёнок, старался выяснить, кто "лучше". - Мне доводилось помогать и в тушении пожаров, и в успокоении умирающего, даже смотреть матерям умерших детей в глаза, - шаманка отвернулась от юноши, махнув рукой, словно отгоняла назойливую муху. - Оденься.
Девушка старательно смотрела в сторону, не обращая внимания, что мужчина был в неглиже. Ей не впервой было видеть голых мужчин, но всё же знание приличий у неё какое-никакое, но было. Так что она с интересом рассматривала деревья на другом берегу реки, пытаясь разглядеть там белку или, может, сороку какую-нибудь.
- Если я тебе скажу, кто это, что ты сделаешь? - видимо, никакой зверушки там замечено не было, ведьма перевела взгляд на свои аккуратные ногти, в которых появилась грязь из-за падения или бросания яблок, сложно было сказать точно. Главное, смотреть куда-нибудь в сторону. - Послушаешь моего совета и принесёшь им пользу? Будешь бороться с причиной их падения? Или просто убьёшь их, пользуясь случаем?
Перечисляла Лелетея интонацией, которую постаралась сделать как можно более безынтересной. Как будто эти варианты только что пришли ей в голову. По-кошачьи лениво она шевелила пальцами, рассматривая, как блики солнца появляются и исчезают на ногтях.
Когда мужчина поблагодарил Лию, она на секунду посмотрела на него, но вскоре вернулась обратно, ожидая не только ответа на свой вопрос, но и продолжение. Благодарит за то, что раскрыла глаза на то, что нужно помогать нуждающимся? Так не понял же ничего. Или за то, что выпустила? Звучит сомнительно. Так что оставалось только ожидать.

От Томаса исходил аромат... Не то слово, скорее это было тошнотворная вонь, которая была неслышна обонянию, однако вполне осязаема для женской интуиции. Мужчина из самого лагеря бежал в одном нижнем белье для того, чтобы отбить атаку. А зачем её пытаются туда завести? Уж больно подозрительно было то, как он пытался её туда заманить всеми правдами и неправдами. То одеться, то осмотреть раны и угостить чем-нибудь. Выглядело это неспроста. Но как говорится, предупреждён - значит вооружён.
По сомнению шаманки можно было догадаться по тому, как изменилось её выражение лица. С сосредоточенного на более возвышенную цель как помощь страждущим, после на хмурую мину, которая плавно перетекла в самодовольную нахальную усмешку.
- Иди вперёд. Если хочешь, говори. Смотреть на твои ноги мне не доставляет удовольствия, так что закончи этот срам, - она одним жестом показала на всё тело мужчины, показывая, что она имеет виду под срамом. И вправду, приличные девушки с голыми мужчинами в рощах не гуляют.
На словах про оружие лесная ведьма повернулась к реке и усмехнулась себе под нос. "Этерия, я связалась с умалишённым! Он и правда думал, что я его "нож" полезу доставать?" Она не сдержала смешка. "Нет-нет-нет! Лия, над такими смеяться плохо! Но он может быть опасен... Если я не изыму все острые предметы, Белиар знает, что он может сделать с собой и с остальными! Тем более, маг!.. Это что, снова проказы Войлара? Давать Дар направо и налево."
Девушка хмыкнула себе под нос, стараясь унять свои мысли и настроится на нужный лад. Совесть возымела верх над осторожностью, поэтому на расстоянии десяти шагов позади шаманка следовала за ним.
- Послужной список? Да неужели? У бедняг украли металлические наконечники от лопат или пропали деревянные бусы? - с нарочитой лаской в голосе уточнила Лия, словно сердобольная медсестра обхаживала умирающего. Она перекатывалась с пятки на носок при каждом шаге, из-за его казалось, что она слегка подпрыгивает на месте. корзина с яблоками была при ней же. - Что же могли натворить воришки с жителями соседней деревушки такого, что отплачивать за это нужно частями тела?

- Есть ли у тебя какие-то предпочтения по поводу еды?
Лия недоверчиво брела чуть позади, рассматривая импровизированный лагерь. Когда она только сбежала, приходилось делать тент или спать в каких-нибудь уже существующих закромах, но у неё не было лишних вещей, которые могли бы лежать как попало. Иначе дело обстояло сейчас, когда кибитка вмещала всё барахло, которое девушке было слишком жалко отдавать, хоть, наверное, пора было бы отказаться от прошлого.
- Как у всех. Не есть то, что дают незнакомцы, например, - она фыркнула, скрестив руки на груди и чуть приподняв подбородок, показывая, что у неё тоже есть принципы.
Лесная ведьма демонстративно отвернулась, позволяя Томасу одеться. Как минимум, ей было спокойнее, осознавая, что единственное оружие вряд ли всплывёт на поверхность в ближайшее время. Так что она могла повернуться спиной к опасному человеку. Так что очередную реплику пришлось бросать через плечо:
- Они-то? Убийством? - яркий хмык, который она подцепила у Сары, явно говорил о том, как смешно и неправдоподобно звучало это предположение. - Я знаю их семьи. Они грабят, верно. Пугают оружием, даже ранят. Но никого не убили, даже не сделали калекой.
В конце она интонацией подчеркнула важность этих слов. Но листовку взяла, рассматривая её. Конечно, рисовать всю шайку было делом слишком затратным, потому на листовки был один из них. Она пробежалась глазами по "обвинениям", после чего закатила глаза.
- А ещё они единорогов воровали, - она свернула листовку в трубочку и вернула её владельцу. - Никаких убийств там не было, а за выдумки никто руки другим не отрубает, - чуть погодя всё же добавила, вспомнив свою прежнюю жизнь: - По крайней мере здесь.