Но закрытыми двери пробыли не долго, ведь Великая арена Шадани никогда не спит. Подобно жадной утробе мифического каменного зверя, она завлекала все больше и больше мяса, не в силах насытиться ни старой, ни молодой кровью... Так кто же теперь пришел испытать удачу и силу? Кто-то знакомый или совершенно новое лицо? В воздухе висела пыль и света зажженных факелов казалось до обидного мало, дабы что-то разглядеть в раскрывшемся темном зеве - так, по крайней мере, казалось уставшим глазам ещё не оправившегося после сражения гладиатору. А внутрь зашла... девушка. Конечно, у Зари не было каких-то предрассудков о "слабом поле", ему приходилось встречаться в схватке с женщинами, но эта девушка... Она определенно была особенной. И Аль Фалаха удивило сразу две явно видимых черты незнакомки: во-первых, она была рыжей. Прямо ярко рыжей, совсем необычного цвета для типичной шедимки, отчего гладиатор подумал, что она явно не была уроженкой страны Белиара. А во-вторых, девушка была даже моложе его самого. Более того, она была сильно моложе любого гладиатора, которого когда-либо видел Аль Фалах! Бывали, конечно, совсем юноши - такие, как и сам Заря, но чаще это были рабы, отправленные на арену умирать в наказание, как когда-то и он сам начинал... Но все же он - довольно редкое явление, не иначе как благословление Белиара или невероятная удача, но чаще всего юноши и молодые девы умирали в муках, растерзанные и заколотые. Но чтобы свободный человек, девушка! Сама, по доброй воле...
Что-то здесь явно было не чисто. И чем ближе приближалась незнакомка, тем больше примечательного замечал в ней Аль Фалах. Большой, искусно сделай меч. Качественная, сверкающая в тусклом свете факелов броня, и при этом легкая походка подготовленного бойца... Но на незакрытом лице ещё не видно было отпечатка жестокости, что навсегда въедается в каждом, кто когда-либо нес или видел смерть и жестокость. Определенно, девушка знала как сражаться, но едва ли когда-либо испытывала свой изящный клинок в настоящем бою. Так, по крайней мере, показалось Заре.
И за то время, пока он беспардонно пялился на воительницу, та продолжался свой путь... прямо к нему! Аль Фалах даже оторопел от неожиданности, когда рыжеволосая вдруг заговорила с ним, усаживаясь на лавку рядом, тут же вгоняя раба в легкое потрясение. Никогда ещё свободный человек не обращался к Заре, как к... равному? Ну конечно же... Аль Фалах огляделся, быстро беря себя в руки. Все они - одинаковые пред ликом бога. Все они - гладиаторы, рабы Его. И в крови, песке и шрамах, едва ли можно различить отличие между вольным и невольником. Так и дева, должно быть, не зная всех обычаев Арены, приняла его... за кого-то другого. И Заре вдруг захотелось воспользоваться этим.
- Да не отвернутся Его очи от нас, - учтиво ответил Аль Фалах, погружая грязную тряпку в кувшин, после чего, не выжимая её, вновь положил на шею, позволяя воде течь по коже, смывая смешавшуюся в комья кровь и песок, - Сегодня Владыка ночи был ко мне благосклонен, к сожалению для врага. Хороший был человек... наверное. Впрочем, это уже не важно. А ты, должно быть, ошиблась дверью? Уборная для девочек в другом крыле.
На самом деле, Аль Фалах не знал, где "уборная для девочек". Честно говоря, он не видел настоящий уборных с самой жизни в доме Фахира, только читал о них. Для рабов и гладиаторов обустраивали нормальные, человеческие сортиры, не делая особой разницы в их половой принадлежности. Но совершенно точно Заря знал, что незнакомка не понимает с кем разговаривает... и, вполне возможно, где находится. В другой ситуации Аль Фалаху в лучшем случае избили до полусмерти плетьми, а в худшем сварили в медном быке. Посметь дерзить знатной шедимке! А в том, что незнакомка была знатной шедимкой уже не приходилось сомневаться - в чистом произношении, в исполнении оружия, брони, все угадывало в рыжей представительницу аристократии. А ещё некоторую долю не успевшей выветриться детской наивности - вот на неё Заря и нацелился, словно коршун.

И все-таки, он ошибся. Заря ожидал, что девушка куда "круче" среагирует на дерзкие слова незнакомца, но нет, на её лице не дрогнул ни один мускул, то ли выдавая опытность в ведении дел, или завидную выдержку духа. Может, он ошибся в ней? Первое впечатление - не всегда верное, и за образом не знавшей сражения аристократки, решившей испытать свой меч в крови рабов, как многие из её "общества" любили делать, скрывалось нечто большее. И Аль Фалах принял ответную любезность с улыбкой, бросая тряпку на лавку рядом, да скрещивая руки на груди.
- Подобные тебе редко захаживают в эти двери. Новые лица - это вообще большая редкость, и дело даже не в узнаваемости... Каждый, кто когда либо омывал руки чужой или своей кровью, навсегда меняется. Я этого не вижу в тебе... Но ты хорошо подготовилась, как погляжу, - гладиатор демонстративно осмотрел рыжеволосую воительницу с ног до головы, на грани пошлости и простой оценки, упиваясь собственной безнаказанностью. Так хорошо было чувствовать себя... не тем, кем ты был, - Заводить дружбу на арене себе дороже. Сегодня вы делите на двоих одну женщину, а завтра режете друг другу глотки под улюлюканье толпы - ужасные условия для дружеских отношений. Меня зовут Аль Фалах. Я уже несколько лет сражаюсь во имя радости и наслаждения публики. Очень удачно ошибся дверью, хах...
Конечно же, Аль Фалах не собирался рассказывать кто он есть на самом деле. К чему эта информация? Так приятно было чувствовать себя равным свободному, и он знал, что когда покров тайны слетит, он уже будет в безопасности - ведь на арене, все они равны пред Белиаром... И, к тому же, он оставался весьма ценным активом для Удлака, своего хозяина, конечно дерзкому рабу "прилетит", но это будет потом. К тому же, кто знает... может им с незнакомкой придется встретиться на песке куда раньше справедливого наказания? Но это будет уже точно не сегодня.
- Так, значит ты пришла куда хотела... Заскучала на зрительских местах? Или гормоны в голову ударили? Тут, если что, людей убивают, девочка... Если ещё не понятно, просто обозначаю. У тебя хороший доспех, и искусный меч, но этого будет не достаточно на песке. Там правит жестокость и зверье, и легкая смерть - награда. Покорежит личико, не сможешь больше пить кофе с подружками, засмеют... А если отрубят чего, и придется отказывать от наставника по танцам, - Заря говорил непринужденно, без презрительных ноток, словно испытывая собеседницу на прочность. И это действительно было так - на арене была важна не только сила, но и выдержка. Соперники часто прибегают к вызывающим жестам и оскорблениями, дабы разозлить врага, вывести его из себя на потеху публики и в надежде на ошибку. Не многие могли обращать злобу в убийственную ярость, хотя и это было выходом. И Заря сейчас оценивал собеседницу, к какому типу относилась она - стойкая воительница или дерзкая амазонка? Или, может, все видимое умение, следы тренировок и подготовок, лишь фарс, недожаренный шашлык на ржавом шампуре слабого духа?

Шум толпы раскадом раздался откуда то сверху, гулким рокотом отражаясь от стен. Прислушавшись, можно было различить ритмичность их воя и ропота, словно марш подземного воинства демонов. Рух, рух, рух... Чья-то судьбя сейчас вершилась волей зрителей на арене. Кто-то поверженный, воздев руку к небу, к беспощадному солнцу, молил о пощаде, пока его соперник упивался славой. И суд Белиара вершился... Толпа решала, не сомневаясь, не раздумывая. Рокот взорвался новым приступом шума и гвалта - приговор исполнен. Аль Фалах за годы жизни на арене научился различать эмоции толпы, их желания ощущались в вибрации стен и самой атмосфере. Для собеседницы, вполне возможно, это был просто шум, но Аль Фалах чувствовал, что чья то жизнь оборвался, и скоро придет чемпион. Мертвецов же выносили в иные ворота...
- Мне нет смысла учить тебя, твои слова и движения говорят сами за себя. Но не все бои на арене выигрываются там - зачастую они начинаются уже здесь, с испытаний, издевок, взглядов. Поиск слабых мест, уязвимостей, провокаций на ошибку... Может, с зрительских мест мы похожи на цепных зверей, но за каждым гладиатором тянется своя история, а у него выработан свой характер. Тебе только предстоит это понять, и может в будущем... В будущем, тебе станет ясно, - тон раба сменился, дерзость угасла, пусть и не исчезла, зато вплелись нотки задумчивости и уважения. Разговор с девушкой прояснял для него ее характер - целеустремленность, воля и конечно же ум. Арифа оказалась не той, за кого изначально ее принял гладиатор, становилось очевидно, воительница пришла побеждать, готовая и к грубости и жестокости, пусть еще и не знала настоящего их вкуса.
- Нет большей радости, чем вкус победы! Еще одна прожитая ночь, еще шанс послужить Белиару... И насладиться танцем и щебетанием милых подружек, - Заря расцепил руки на груди, улыбнувшись и чуть сморщившись от боли потревоженной свежи раны, - В каком то смысле я даже заведую тебе! Ведь одно дело смотреть, совсем другое - участвовать.
Сменив тактику, Аль Фалах решил пойти с другой стороны, от непрямых грубостей, до более тонких материй, пытаясь все так же нащупать ту самую слабость девушки, будто предчувствуя что уже подобрался достаточно близко, но теперь задумываясь об осторожности. Ему становилось по настоящему интересно, куда двинется течение их разговора...
Размеренный шум зала внезапно прервался грохотом ворот в дальней части комнаты, за спиной Аль Фалаха. Чемпион вернулся с победой, и мужчина не применул оглянуться, узнать, кому же сегодня благоволил Белиар.

В зал вошел высокий, смуглый мужчина, через левое плечо которого тянулась накидка из черного как уголь меха, рука же защищенная до самой кисти пластинчатым наручем, в другой же - длинный ятаган, с тонким лезвием измазанном комьями крови, смешавшейся с песком и пылью. Из-под накидки левую половину груди защищала пластина с орнаментом льва, через напряженный пресс тянулся ремешок до пояса, обмотанного роскошным кушаком. Темные штаны из шелка, бронзовые поножи и босые ступни... Черный Лев сегодня вышел победителем. Это и не удивительно - боевой маг, благословленной даром Тьмы, искусный мечник, вольный гладиатор. Признаться, Аль Фалах даже не смог припомнить его сегодняшнего соперника - кажется, это была какая то экзотика, вроде выловленного откуда то орка... Но Заря оставил попытки вспомнить. Это было не важно - важно, что Черный Лев еще жив, и похоже вышел победителем без единого ранения. Гладитор-маг был слишком ловок чтобы позволить себе пропускать удары, а его ятаган жалил подобно ударам скорпиона. Пока что, Лев не спешил вглубь зала, задержавшись у самого входа с арены, окруженный прихлебателями и рабами, снимавшими с него шлем, показывая красивое и мужественное лицо урожденного шедимца, с черным волосом и пронзительным взглядом желтых глаз.