Раздражающий прием Тальхура действовал на нервы. Кхан каждой клеточкой тела чувствовал, как его организм хочет ударить назойливого орка. Чувство, когда собственное тело невозможно держать под контролем, было знакомо Шому. До этого пока не дошло, но сдерживать себя становилось все сложнее. Это злило, по-настоящему злило. Злость была не на Тальхура, который просто вышел на дружеский поединок, и не на Шархаму, которая вообще все это устроила. Злость была на себя - это Кхан отчетливо осознавал. И возможно именно это осознание позволяло орку держать себя в руках. Он старался отвлечься от эмоций. Унять раздражение, сосредоточиться на собственной обороне и уклонении. Это спасало. Это заставляло мозг работать в усиленном режиме, анализируя каждое движение противника и тут же предлагая различные варианты по противодействию. В голове, разумеется. Шому удалось немного унять напряжение, рука из кулака разжалась - дышать сразу же стало чуточку легче. И именно этот момент выбрал для атаки Тальхур, словно только его и ждал, словно каким-то неведомым образом чувствовал настрой Кхана. Или так только казалось? Как бы то ни было, но противник вновь преподнес сюрприз, ломая стройные планы по защите, что вырисовывались в голове Гамашиноха.
Посох Тальхура резко перестал вращаться, а затем мужчина ударил им в землю. Точнее в площадку, на которой орки находились. Тряска под ногами и пошедшие по поверхности площадки трещины насторожили Шома мгновенно. Времени на раздумья уже не оставалось, он интуитивно почувствовал, что сделать нужно что-то прямо сейчас - ноги сами оттолкнулись от поверхности, совершая прыжок. Вовремя - ровно в этот же момент площадка буквально взорвалась на множественные каменные осколки, разлетевшиеся во все стороны, в том числе и вверх, нагоняя находящегося в прыжке Кхана. Столкновение с каменной глыбой было не слишком сильным, но достаточным, чтобы траектория прыжка вынужденно изменилась - Кхан не приземлился на столбик поблизости, как рассчитывал - летел мимо. Но успел схватиться за его край рукой и тут же получил посохом па пальцам от приземлившего ровно на столбик Тальхура. Больно. Пальцы разжались, Кхан упал вниз. К счастью, серьезных повреждений не было - пальцы не сломаны, лишь сжать в кулак стало сложнее. То ли помогла защита Гамашиноха, то ли Тальхур так и планировал.
Падение вниз не стало проблемой для Кхана - он легко сгруппировался в воздухе и приземлился на ноги. Не успел выпрямиться, как его противник уже оказался рядом, сбоку, вновь совершая стремительный выпад. Еще один, еще, и еще, пятый... десятый. Тальхур ускорился. Сильно ускорился. Настолько, что Кхан едва поспевал за летящими со всех сторон атаками. Но поспевал, в последний момент блокируя или уклоняясь. И вынужденно отступал назад, к центру площадки. А затем Тальхур вновь снизил темп натиска, на этот раз применив достаточно быстрый в подготовке прием техники. И снова неизвестный Шому - земля попросту разверзлась между противниками, посылая в Кхана очередной шквал камней, от которых пришлось уворачиваться. Потом вновь несколько быстрых атак и вновь замедление темпа. Очень необычная тактика боя. И непонятная. Как Кхан ни старался, ему не удавалось подстроиться под этот стиль. Тальхур попросту не давал себя просчитать. Точнее, давал, но потом сразу же менял тактику. И вся стройная схема в голове рушилась, заставляя оценивать действия орка заново. Эх, если бы только не было запрещено контратаковать...
- Детский сад! Ты ребенок в песочнице или воин? К черту глупые запреты! В настоящем бою правил нет. Если он достойный воин, пусть покажет это в честном бою, а не тогда, когда уверен, что в ответ не прилетит! - Эта резкая мысль проскочила в голове особенно отчетливо. И Кхан был абсолютно уверен, что это не его мысль. Вернее его, но... он не знал, как это объяснить. Казалось, будто осколок впервые заговорил с ним.  Науськивал его, давил на гордость. И одновременно с этим, словно коварный паук, постепенно брал тело под контроль, заставляя потерять бдительность. На этот раз критично... для Тальхура. Очередной выпад противника, который Шом попытался заблокировать. Удар посоха пришелся на наручи левой руки, а уже следующий удар комбинации ударил по левой ноге и видимо попал в какую-то связку. Ногу пронзила резкая боль, как от судороги. И после этого удара Кхану не удалось сдержать всплеск гнева - его правая рука, перехватывая третий удар комбинации Тальхура дернулась так, что противник получил первый мощный удар в плечо. Послышался характерный хруст. Отрезвляющий, кстати. После этого Кхану вновь удалось вернуть контроль над телом, хоть и удерживать его было невероятно сложно. Не похоже, что сломал Тальхуру руку, но какие-то тяжелые повреждения точно нанес, и орку надо отдать должное - он не издал ни единого звука, лишь крепче сжал зубы, резко уходя в бок и нанося еще один удар, который Кхан заблокировал так, что это должно было неминуемо сломать посох. Странно, но тот оказался даже крепче самого Тальхура, словно выполнен не из дерева, а из чего-то вообще нерушимого! Почему-то именно этот факт взбесил еще больше. Настолько, что Кхан из последних сил уже сдерживался от того, чтобы не перейти в яростную атаку. И тут снова случилось странное - в момент резко полегчало внутри. Показалось, или от Тальхура только что отделилась какая-то незримая волна? Он, кстати, снова разорвал дистанцию и замер, выставив посох вертикально перед собой. На этот раз не было свечения бурого эфира - свет был другой, мягкий, зеленоватый... энергия жизни?! Кхан понятия не имел, что сейчас должно произойти, но интуиция подсказывала, что было бы неплохо убраться подальше. Вот только позиция орка была весьма неприятной - он находился на краю ямы, и перепрыгнуть ее не получится. Не только из-за слишком медленно возвращающей свою функциональность ноги, было еще что-то, что воздействовало на Гамашиноха. Сейчас, когда натиск Тальхура снизился, это удалось, наконец, почувствовать. Кажется, в тот момент, когда они сместились от разрушенной площадки ближе к центру, в воздух поднялась пыльная взвесь. Ничего примечательного, учитывая темп боя, но кажется именно после этого уклоняться и блокировать удары Тальхура стало сложнее. Возможно он сделал что-то, что Кхана замедлило, просто Шом этого ранее не замечал. Мысленно очертив область, где поднималась взвесь, Кхан мог прикинуть в какой области может проявляться это воздействие (если оно действительно есть). Вот только область достаточно большая - ее не удастся преодолеть раньше, чем Тальхур закончит то, что он сейчас делал. Может, аккуратно укрыться в яме?..
- Да просто нанеси один удар! Ему хватит, ты же слышал как хрустят кости! - очередная проскочившая мысль. Бесит! И снова мешает контролировать тело...

Говорят, в бою нельзя отвлекаться на постороннее, ведь любое, даже секундное замешательство может стоить жизни. Но Кхан отвлекался. Отвлекался весь бой и не по своей вине. И все еще был жив. Потому что бой тренировочный? Нет, вряд ли. Даже если бы сражение было насмерть, Монах мог позволить себе это кратковременное смещение внимания на противостояние осколку. И не потому, что Тальхур был слабым противником. Вовсе нет, этот орк был силен и действительно хорош. Но Кхан был сильнее. Но даже так, допущенные ошибки в обороне были неприятны. И вдвойне неприятны из-за того, что допущены они были не из-за собственных осечек, а из-за противостояния, что Шом вел внутри себя.
- Чушь! Ты получаешь по морде из-за своей глупости. И податливости, уступая тупым правилам старухи и ее отпрыска, которого ты на голову, а то и на две выше. Как недальновидно противиться собственной силе, вместо того, чтобы принять ее и показать этим сельчанам на отшибе, какими должны быть истинные воины Арбакараша. Как печально, что сила для орков стала пустым звуком.
Бесячие мысли поднимали новую волну раздражения и в то же время Кхану открывалось нечто новое. То, что скорее всего не учитывал осколок. Дело в том, что Шом начал ощущать эдакие эмоциональные качели, только не в две стороны, а в три. С одной находился подначивающий орка осколок, с другой сам Кхан, всеми силами стремящийся ему противостоять, а с третьей, как это ни странно, расположился Тальхур. Разливающийся вокруг этого орка зеленоватый свет словно бы помогал. Техника еще только готовилась, но уже сейчас, достигая Кхана, эти странные волны словно снимали напряжение и поддерживали в борьбе с тем, что терзало самого Шома. То, что делает Тальхур... это действительно опасно? Может, в этот раз интуиция подводила или вернее... была инициирована осколком, который пытался внушить, что из области надо бежать?! К сожалению, Гамашинох не мог быть сейчас в чем-либо уверен, все смешалось в его чувствах и ощущениях. А в такой ситуации рисковать не хотелось. Шаг в пустоту был отличным спасением от предпринимаемых Тальхуром мер, и даже еще не до конца отошедшая от кратковременной судороги нога не могла этому помешать. Кхан сместился далеко за Тальхура, прямиком к высокой колонне, а выпущенная Тальхуром волна энергии пронеслась уже вхолостую над пустым пространством, устремляясь дальше над центральной ямой. А вот дальше...
Шом отчетливо почувствовал ощущение торжества. И нет, не своего. Нечто, сидящее глубоко внутри, радовалось решению орка выйти из зоны поражения, но внезапно замолчало. Больше не было навязчивых мыслей, зато, кажется, достигла своего пика агрессия. Ужасно хотелось нанести сокрушающий удар прямиком в спину Тальхуру, который еще даже не успел развернуться к своему оппоненту. И такой удар скорее всего бы стал смертельным для орка или как минимум оставил бы его инвалидом с переломанным позвоночником. Один Харт знает, каких усилий стоило сейчас Кхану удержаться от соблазна этого сиюминутного порыва. Неимоверным усилием повернуть голову в сторону, чтобы потерять из виду цель и тем самым погасить желание ее атаковать. В этот самый момент торжествующее чувство резко сменилось прямо-таки невероятной обжигающей ненавистью. При этом Шом отчетливо понимал, что это уже точно не его чувства. И стоило это осознать, как голову пронзила нестерпимая головная боль, краски мира перед глазами словно начали тускнеть, а слуха достиг громкий болезненный рык. Голос... это его собственный голос? Кажется, все повторялось как в тот раз. Тогда подступившее безумие началось так же. Или нет... Были отличия! Существенные отличия! Сейчас Кхан не сдался и даже мысли этой не допускал. Он был настроен решительно и не намеревался больше позволять осколку творить, что вздумается. Вера в себя была крепка как никогда, и никакой осколок не сможет ее сломить! Более того, в прошлый раз Монах прекрасно видел и осознавал все происходящее вокруг, а сейчас мир окончательно померк, и Кхан словно погрузился в бесконечную пустоту, посреди которой, в нескольких метрах впереди, находилось лишь одно существо - до боли знакомая фигура орка. Орка, которого Кхан знает лучше, чем кого бы то ни было.

Его лицо было перекошено яростью, взгляд наполнен гневом и желанием убивать. От фигуры орка исходила гнетущая аура, несущая смерть и разрушение всему, что встанет на пути. Но, кажется, на пути стояло нечто, что вселяло в эту непоколебимую фигуру страх - само воплощение веры, Кхан Шом! Нельзя сказать, что Гамашинох не боялся, видя перед собой столь угнетающую картину. Это естественное чувство, глупо его отрицать. Но на его стороне было нечто большее, чем он сам и его сила. То, что Монах незримо ощущал за своей спиной. Нииртир, Рек-Карот, орки, павшие в тот проклятый всеми Лоа день... они были с Кханом в эту минуту, и это придавало сил. Если он снова сейчас сдастся, то они погибли напрасно. Этого нельзя было допустить!
- Борись! - словно сквозь густой кисель едва-едва пробился голос Шархамы. И снова это ощущение энергии от техники Тальхура. Значительно более слабое, чем совсем недавно, но все же дающее еще немного сил в копилку всеобщей поддержки. Той поддержки, которой явно не было у того, что стояло напротив Кхана. Этот Осколок... он никогда не поймет, что есть нечто более важное, чем просто голая сила.
- Пр-тр-ртык! - еще один посторонний звук. Впрочем, кажется не звук. Это почему-то просто вдруг вспомнилось. И тоже отчасти взбодрило.

Противник: Мы, - на этот раз голос прозвучал отчетливо и не где-то внутри сознания. С Кханом действительно говорил собеседник, если его так можно назвать конечно... - Нет разделения на "ты" и "я". Мы, - упорно повторил стоящий напротив Шома орк. - Одно целое. Неделимое. Я - то, что ты в последние годы незаслуженно подавляешь. Я часть тебя. Та часть, которая не заслужила такого, - в голосе слышалась неприкрытая ярость. Обида. - Та часть, которая больше не желает жить так, будто ее не существует, - а теперь в словах прозвучала угроза. Более того, в мысли Кхана закралось подозрение, что им вновь пытаются манипулировать. "Единое целое", да? А так ли это на самом деле? Или осколок просто хочет, чтобы Монах так думал?
Богатырь чувствовал огромный прилив сил благодаря той поддержке, что оказывали ему те, кто в него верит. Как живые, так и погибшие. Сейчас он был не один, и именно этого скорее всего не учитывал "Осколок", говоря свои речи. Кхан не собирался его слушать, он уже наметил цель - он должен победить. Монах сорвался с места в направлении врага, легко импровизируя и обрушивая череду атак на противника. Ну, как обрушивая? "Кхан Шом" отточенными движениями уклонялся и пытался контратаковать, точно так же натыкаясь на уклонение. Занятно вот так вот внезапно узнать, что значит сражаться с самим собой. Наверное, при прочих равных это сражение имело все шансы оказаться бесконечным, вот только Гамашинох имел некоторое преимущество в лице незримой поддержки, которой у врага не было. И именно это ему позволило пару раз достать обозленного "орка", оставив тому вмятину в левой части головы и сколоть немного клык справа. Вот только... стоило этим ударам свершиться, как боль зеркально отразилась в самого Шома. Собственное левое ухо отозвалось неприятным звоном, какой бывает от оглушающего удара, разрушилась и легкой крошкой верхняя часть собственного клыка.

Противник: Говорю же - мы единое целое, - воспользовался моментом враг и резко разорвал дистанцию. Губы его исказила торжествующая ухмылка. - Нельзя избавиться от одного, сохранив второго. У нас одна участь. Хочешь проверить? - провокационно сказал орк, принимая прекрасно знакомую Шому атакующую стойку. Знакомые с этой техникой бойцы, могли бы предположить, что "орк" намерен совершить базовое "Железное касание", но Гамашинох подмечал детали собственной техники с полувзгляда. Кулаки не сжаты - это должен быть иной прием, чуть более сложный. Кхан прекрасно знал все его плюсы и минусы. Но не это его заботило, а все-таки слова "Осколка", точнее даже не его слова, а то, что происходит. Одно дело, когда тот просто треплет языком, и совсем другое - когда собственные удары прилетают по тебе же зеркально. Так в бою действительно не будет ни проигравшего, ни победителя... или все же есть отличия? В конце концов, сила настоящего Кхана сейчас была выше, чем у его "отражения", пусть не настолько критично, чтобы легко разделаться с врагом, но все же выше. А это значит, что они все-таки не идентичны, не так ли?..

Противник: Я не подобие, я часть тебя, - продолжал упорно твердить оппонент, невзирая на то, что Кхан вновь опередил его, сбивая подготовку приема, и продолжил свой натиск. Преимущество было на его стороне, и это он отчетливо понимал. Не сказать, что оно было прямо-таки значительным, но все же: чуть больше скорости, чуть точнее уклонение, чуть сильнее удары. Чуть... но это самое "чуть" позволяло Гамашиноху через раз успешно наносить свои удары и так же успешно уклоняться от ответок противника. Лишь пару раз тот задел Кхана, и то слегка. И это, к слову, породило еще один тревожный звоночек. "Осколок" словно бы опасался навредить Кхану, что было по меньше мере странно. Разве не за этим он заманил его сюда?
- Задавил один раз? Задавлю и в последующие. Блин, это даже не серьезно. - Прозвучали в пылу схватки слова Шома.
- Могу ответить тебе тем же, - послышался насмешливый ответ. - Или забыл, кто "задавил" тебя на стоянке твоего бывшего клана? - эта вскользь брошенная фраза заставила Кхана оступиться и пропустить еще один удар. Своими словами тварь ударила по больному. И что еще более печально, боль эту Кхан ощутил даже не как свою - она словно передалась от тех, кто сейчас поддерживал Гамашиноха, но пал недавно от его же руки. - О какой гармонии ты говоришь? Когда ты жил в гармонии? В младенчестве? Ты можешь говорить это другим, но себя не обманешь, - продолжал усмехаться тот. - Будь это правдой, меня бы тут не было, потому что в конфликт с самим собой вступают лишь те, кто о гармонии даже и не слышал, - следующая атака оппонентов произошла одновременно, и оба нанесли друг другу весьма сокрушительный удар. И снова повреждения оказались зеркальны.
Это начинало утомлять. Кулаки разбиты в кровь, чувствуется вывих левой руки. Почему-то некомфортно переносить вес на правую ногу - кажется, при последнем чай кике, Кхан повредил ее противнику. И, как оказалось, самому себе тоже. Все прочнее укоренялась уверенность в том, что продолжение боя в таком темпе плачевно закончится для обоих. Монах чувствовал, что сильнее оппонента, и что сможет в итоге его победить, но... если все отразится зеркально, то он уничтожит сам себя. Может, есть какая-то хитрость? Что-то, что поможет одержать победу, не доводя поединок до критической точки? Или все это снова лишь иллюзии, которыми пытается апеллировать Осколок, чтобы убедить Кхана в том, что попытки сражаться с собой тщетны?..

Противник: Всё. Я знаю о тебе всё, - прозвучал до безобразия безразличным голосом ответ. Все-таки не блефует? - Как и ты обо мне. Мы части одного целого, и без тебя не существует меня, как без меня не существует тебя, - продолжал говорить орк, наблюдая за прыжком Кхана. И вот в этот-то момент что-то изменилось... Монах не мог сказать, что именно. Вокруг вроде бы все было так же, изменения он почувствовал иначе, интуитивно. Внутри себя. В тот самый момент, когда вместо очередной банальной атаки попытался представить себе нечто... иное.
Если все, что сейчас творится, происходит лишь в голове Кхана, то здесь хозяин уж точно не "Осколок", а сам Шом! В собственном разуме он может вообразить что угодно, не так ли? Воплотить то, что не получается в реальности. Хотя... нет ведь ничего невозможного, верно? Если получится здесь, так почему однажды не может получиться и на самом деле? Однажды... Сейчас же в раскинутых руках приближающегося к врагу Кхана начала собираться... энергия? Эфир? Сила духа? Что это? Гамашинох понятия не имел, что это такое, но это было и неважно. Сила, что собиралась в его руках хаотично клубилась белесыми рваными разводами, концентрируясь, словно бы готовилась сорваться в полет. А противник, наконец, замолчал. Кхан видел, как сжимаются и разжимаются кулаки "отражения", как хмурится его лицо. Кажется, он не понимал, что происходит...
- За моей спиной друзья и союзники. И что-бы не случилось, они не отвернутся от меня, как я бы не отвернулся от них. И ты ничего не можешь с этим поделать. Сдавайся.
Вот оно. То, что окончательно выбило почву у врага из-под ног. Ему нечем было ответить, ведь он был один... Лицо перекосило яростью, и "Кхан" сорвался в ответный прыжок, намереваясь со всей силы влететь в Монаха, встретить его удар, но и тут случилось то, чего противник не ожидал. Когда кулаки сражающихся столкнулись, энергия, что клубилась вокруг рук настоящего Кхана, буквально окутала и "влилась" в противника. Раздался громкий отчаянный и гневный рёв, а затем оба орка приземлились. Причем Монах спокойно встал на ноги, на этот раз вообще не получив повреждений, а призванная энергия все еще его окутывала. Что же до противника, то... этот "Кхан" упал плашмя на спину, а уже в следующее мгновение из тела орка вылетел размытый клуб буро-красно-оранжевой энергии, что собиралась в едва заметные очертания размытой фигуры гуманоидной формы. От этой энергии веяло чем-то... тошнотворным. Да, пожалуй это самое точное слово - то, от чего становилось мерзко и противно. Что же до тела "двойника"... Он так и не поднимался, но повернул голову в сторону Монаха. И на этот раз во взгляде уже не было злобы или ненависти. Скорее наоборот - благодарность. Вот оно - настоящее второе "я" Кхана, которое было взято под контроль этой странной субстанцией. Но больше этого контроля не было, и Гамашинох теперь ощущал не только поддержку союзников, но и... себя самого. Неважно, что он лежит и не может пошевелиться - главное, что он тоже верит. Хотя... почему не может? "Кхан" с услилем поднял руку, словно пытаясь схватить эту самую мерзкую энергию. Схватить и не отпускать, держать, чтобы не рыпалась! А она ведь рыпалась! Она пыталась что-то сделать, ведь перед ней формировалось нечто вроде воронки, которая никак не могла завершиться из-за того, что поверженный Монахом двойник всячески этому препятствовал.

Вновь встретившись взглядом с собой из прошлого, Кхан увидел в глазах сдерживающего вырывающуюся сущность орка не только благодарность, но и решимость сражаться до конца. Но на этот раз не с Монахом. Пусть и с трудом, но он все же поднялся на ноги, при этом не выпуская из хватки вырывающуюся сущность. Однако сил расправиться с ней у орка определенно не хватало. Зато эти силы были у Гамашиноха. Он чувствовал это, знал наверняка. Материализовать потоки белесой энергии оказалось даже проще, чем предполагалось. Стоило лишь представить их и попробовать ими управлять, как у Кхана получилось это с первой же попытки. Возможно, это далось так легко из-за того, что Монах сейчас отчетливо понимал, что все происходящее творится в его голове, а здесь хозяин он. Так или иначе, но сейчас не это имело значение, а то, что с врагом пора было заканчивать! Сущность больше не пыталась вступать в диалог, она лишь злобно шипела да яростно вырывалась, пытаясь высвободиться из хватки тех, кого еще недавно так уверенно обещала уничтожить. Но ее усилия были тщетны. Кхан Шом лишь плотнее закручивал воронку энергии вокруг сущности, пока, наконец, не уплотнил настолько, что сущность, оказавшись в крохотном шаре, попросту лопнула, разлетевшись на тысячи темных осколков, что исчезали прямо в воздухе. Правда, в этот самый момент почему-то обессиленно рухнул на спину и "Кхан из прошлого".
- Спасибо... - успел услышать Гамашинох, прежде чем мир вокруг начал покрываться рябью и исчезать...

Монах вновь не уловил, в какой момент случился этот непонятный "переход", просто вдруг ощутил невероятную усталость, которая навалилась на него разом, едва позволяя удерживать вертикальное положение. Однако вместе с этой усталостью было и чувство удовлетворения. Он победил. Зрение же сначала сфокусировалось на потоках энергии жизни, что умиротворяющим водоворотом кружили вокруг орка. Чуть поодаль, припав на одно колено и удерживая вертикально посох, находился Тальхур. Именно от него исходили эти потоки энергии. Затем боковым зрением Кхан уловил наблюдающую за происходящим Шархаму. И только в самом конце Шом обратил внимание на бывшее поле боя. Он находился в нижнем правом углу площадки, но массивной колонны, как и тех, что поменьше, вокруг него не было - все эти сооружения были разбиты на разнокалиберные осколки, а посреди них как раз и находился сам Кхан. Он был ранен, весь наполовину в крови, и когда присмотрелся к своим ранам понял, что это те самые повреждения, которые он сам же себе и нанес... в своем подсознании. Так все-таки та тварь не блефовала, и он действительно мог убить сам себя?! Кхан не знал, что в это время происходило здесь, снаружи, но скорее всего ему удалось уцелеть не только благодаря своей собственной воле и поддержке близких на духовном уровне, но и благодаря помощи Тальхура и Шахрамы, что оказывали воздействие на орка отсюда.

Шархама: С возвращением, Кхан Шом! - послышался удовлетворенный голос старой шаманки. И несколько одиноких хлопков, а-ля аплодисменты. От нее же. Услышав голос Шархамы, выдохнул и Тальхур: просто сел там, где и стоял, положив перед собой посох. Потоки энергии жизни постепенно начали рассеиваться. - Не ожидала такого эффекта с первого раза, но ты молодец. Прошел сразу два испытания из трех. Осталось еще одно, но перед ним тебе стоит отдохнуть. К вечеру ты должен восстановиться. А пока расскажи, что произошло... там? - где "там", уточнять женщина не стала, но это было и так очевидно.

Оценивая степень повреждений, Кхан в первую очередь отметил, что именно критических у него нет. Занятно, но у него yt было отломанного клыка, как у "отражения", не было переломов, и даже лицо не так чтобы сильно пострадало. Самым существенным было разве что повреждение ноги, но это от недавнего удара Тальхура, а не от "сражения внутри себя". Однако боль наблюдалась где-то внутри мышц - в тех самых местах, что были повреждены "Осколком". Похоже, он одновременно лукавил и говорил правду, когда предупреждал, что Шом может убить сам себя. Видимо, полученный урон каким-то особым образом отражался на реальном теле Гамашиноха, не оставляя визуальных повреждений, но порождая внутренние. Возможно, если бы их было слишком много, его организм попросту перестал бы функционировать без видимой причины? Сложно сказать наверняка.

Шархама: Наша заслуга тут минимальна, мы лишь сделали, что должно, - тем временем ответила Кхану старая шаманка. Вряд ли она умаляла заслуги Тальхура и свои собственные, просто подчеркивала, что основную работу все же выполнил сам Монах. - Хм... неплохо. Эта сущность тебя явно недооценила. Метод ее воздействия мне знаком: когда носитель осознает, что перестает быть собой (что с тобой и произошло ранее, в твоих родных краях), она меняет тактику и стремится сломать изнутри, подточить, сделать податливым. Мы как раз и пытались ее спровоцировать таким вот боем, - Шархама обвела рукой полуразрушенную тренировочную площадку, - ей не нравится пассивная роль, она ведь проявляет себя в атакующем стиле, и уход в глухую защиту вынуждал эту сущность действовать более агрессивно, стремиться перехватить контроль над тобой. Когда она это сделала в твоем лагере... у тебя еще не было осознания и понимания проблемы, потому ты и не смог противиться. Сейчас же ситуация изменилась. Ты смог дать отпор и вернуть над собой контроль. Да, мы с Тальхуром помогли, но это так называемая помощь советом. Мы направили, единожды показали, как можно бороться с этой дрянью. И теперь, один раз это сделав, ты знаешь как сопротивляться. Это уже большой шаг вперед. Но этого мало, чтобы от паразита избавиться. Шаэнтрэ поможет, если ты пройдешь третье испытание. Вечером. Уверена, ты справишься.

Тальхур: Ты могучий воин, обладающий великой волей, - подал голос бывший соперник. - Шаэнтрэ точно поможет, ее испытание будет лишь для галочки, - усмехнувшись, добавил Тальхур, после чего удостоился пронзительного такого взгляда Шархамы. Возможно она не разделяла его оптимизма в этом плане, но орк лишь плечами пожал, явно уверенный в своих словах.

Шархама: Меня больше заинтересовало... как ты это назвал? Сырой, несформировавшийся поток Силы? - уточнила шаманка и ненадолго призадумалась. - Я хороша в магии, но не сильна в духовных практиках. Тем не менее, мне известны различные теоретические аспекты воинских путей, и я понимаю, как воины управляют своими силами. Умом понимаю, но не сердцем и душой, как это делаете вы, - поочередно посмотрела на Кхана и Тальхура. - Неважно, речь не об этом. Я знаю, что управление духовной силой не происходит полностью осознанно. Вы концентрируете эту недоступную магам энергию так, чтобы воплотить ее в одном из направлений по своему желанию. В момент выбора направления происходит уже и осознанное формирование этой энергии в нечто необходимое воину, в то, что он представил и во что поверил, - говорила Шархама о том, что в принципе Шому было понятно. Единственное, она говорила о духовной силе, так сказать, с научной точки зрения, а ее бесполезно пытаться понять при помощи науки. Это делается сердцем, душой. Как раз то, что Шархаме, как магу, не подвластно. - Однако мне доводилось слышать легенды о героях, которые могли управлять этой силой так, как описал ты. В любой другой ситуации я бы предположила, что твое сознание просто припомнило одну из старых орочьих легенд и попыталось воспроизвести возможности героя легенды, благо в своей голове мы хозяева и может там воплотить что угодно. Однако есть в тебе что-то такое, что вынуждает меня посмотреть на ситуацию с другого ракурса. Я не могу ничего сказать с уверенностью, но возможно тебе хватило бы воли и духовной силы, чтобы овладеть тем, о чем рассказывается лишь в легендах, - задумчиво так протянула старуха. Оценивающим взглядом наградил Кхана и Тальхур, но комментариев по этому поводу давать не стал. Определенно в плане оценки и анализа Шархама была куда компетентнее его.