Феррус очень очень долго сидел за столом и его по настоящему долго не было, будто бы прошло не пару часов, а дней, недель и месяцев. Раньше он списывал все это на проклятие, но избавившись от него днями ранее, заметил иные моменты в своем сознании, потому после всего этого, задумался об отправке к единсвенному существу, кому позволит ковыряться в своей голове магией. Но до неё пока рано.

— Да, как-то время течение времени стало иным, будто бы час становится то секундой, то днем. —ответил Горэт сидя на стуле, выпивая алкоголь. После чего продолжил на гномьем язык. —А что если я скажу, что за это время, как вас не было многое изменилось в наших краях. Всплывают реликты прошлого, да и двигаемся мы в странное будущее.— гном долил ещё и покрутил содержимое —В общем я вас услышал. Вам нужно доказательство, что стоит вернутся. Не в какую-то чужую страну, а домой, на родину, не для того предки копали, не для того мостили и укрепляли, да бы мы из-за других гномов бежали с родины. Предки явно не были бы довольны. Великий Камень и Хахрам направят на путь. Не зря меня сюда привела дорога, ой как не зря, вернуть братьев и сестер вот моя главная цель здесь! — Феррус встал, после чего, продолжил —Я не брошу вас на чужбине. Но если вы и захотите здесь остаться, я сделаю так что вам здесь будет комфортно и вольготно. Тот Архон, Траст, ищет помощи в его деле. Да, понимаю, мы уже видели как "союзники" прибывают, шахты отбирают и нас выгоняют. — гном снова сел, добавил ещё стакан. —Но архоны же не такие, как жадный Талин, вряд ли они все заберут себе, а вот всякая темная сила, да разбойники, уже могут это сделать, мы поможем ему, он поможет нам, никто в накладе не останется, да и чувствую я, что то, что здесь творится явно больше чем есть на самом деле.

Гном оглянулся и кажется остальные из кампашки сверху уже разбежались, а он здесь остался один с другими гномами, но сейчас надо у Пегли и Дуйлина узнать побольше.
—Я стремлюсь сделать все, что в моих силах, но я никого не смогу убедить если даже свою жену не смогу защитить, потому защищу её, а также вам помогу в делах. Тем более моя мастерская уже не то место, а я уже нанимаю свой отряд наемников для решения проблем. Расширяю ассортимент товаров и услуг предоставляемый моей командой, а также здесь мы с моей благоверной, дабы собрать побольше всяких семян и растений, который подойдут для еды и покорения новых далей и самодостаточности нашего края от остальных. Как-то так. — гном допил очередной стакан, после чего потянулся налить ещё — Или вам более интересно послушать не о делах всяких, а о подвигах ратных? — спросил Боец.

Каждое тёплое слово проникало в душу девушки. Отзывалось дрожью на кончиках пальцев. Проявлялось тихим дыханием, вздохом из чуть приоткрытых губ. Взглядом, полным нежности и счастливых искр. Клятвы Траста были отражением её собственных, он вытаскивал из сердца Лии всё, выворачивая её наизнанку. Разве могла она быть счастливее, чем сейчас? Больше, чем когда-либо прежде. Любящий защитник держал за талию, и шаманка чувствовала жар: огненные лепестки начали распускаться от его ладоней, обжигая кожу на спине.

Лесная ведьма ощущала, как что-то изменилось. Она не могла понять, что это было - невесомое, неосязаемое. Просто та искренняя любовь, которая в ней была, перестала помещаться в теле. И... И всё перемешалось! Счастье. Любовь. Спокойствие. Уверенность. Радость. Надежда. Вихрь был столь разрушителен, что сносил на своём пути любые преграды, даже физические. Не было ни единого сомнения, не было беспокойств, лишь его глаза, а в них - она... Не такая, какой Лия себя видела. Обычно это была нелепая худая девушка, что силилась улыбаться, а не скалиться в своё отражение на окнах, с россыпью веснушек на носу и щеках, с белыми кончиками ресниц и оттопыренными ушами под ворохом кудрявых непослушных волос. Но в его глазах она была прекрасна, её широкая улыбка сияла, а самое главное: во взгляде была вся его нежность, что преображала её саму.

Лия хотела затрепетать крыльями, если бы только они у неё были! По шее проскользнула капля, безболезненно разрывая кожу на части, обнажая не кровь, а светящуюся энергию. Потом ещё одна капля начала свой забег. И ещё. На талии, со спины, по руке. Дорожки света огибали родинки, повинуясь своему маршруту. Тело словно покрывалось хрупкими узорами, что были на прозрачных крылышках стрекоз. Свет линий был тусклым, едва заметным, он переливался разными цветами: казался сиреневым, но в иной  момент облачался в золото, становился нежно-розовым, лиственно-зелёным, голубым. Шрамы? Раны? Нет, мгновение, и первая полоса "размылась", два маленьких крыла-лепестка раскрылись, чтобы с опаской снова закрыться. И снова. Существо оттолкнулось тонкими лапками, и множество бабочек выпорхнули от её тела. "Бабочки в животе" - метафора, что обрела явный образ, не желая ограничиваться рамками одного тела: теперь бабочки должны быть везде! Неуëмная любовь, для которой не существует преград.

Эта энергия, что Лелетея в себе открыла. Та, что не прекращала свою песнь, привлекая больше существ: настоящих или призванных шаманкой. Озеро было глубоким, его дна не было видно, но... Редкая рыбка могла выпрыгнуть, чтобы вновь скрыться, оставляя след лишь небольшими колебаниями волн, что разбивались о босые ступни. Но даже воды озера пели, вторя тихим клятвам перед лицами богов и, самое главное, перед возлюбленными. Стая медуз жилейными куполами тянулась к источнику магического выброса. Спокойные естественно-природные цвета под покровом ночи неожиданно стали наполняться опасными красками: розовые, бирюзовые, зелёный, оранжевые. Яркие, ядовитые, отпугивающие хищников и притягивающие взгляды людей. Светоч сдавал позиции, теперь всё озеро было озарено иными существами, спокойными, дружелюбными. Настоящее буйство цвета! Медузы кружили, их щупальца едва двигались, удерживая тельца у поверхности, но опасный ток прогонял других любопытных подводных обитателей.

И... Лия только сейчас заметила, как льнула к Трасту, прижимая кисть к его спине. Кисть. Краски. Лесная ведьма мягко отстранилась и с удивлением взглянула на предмет в ладони. Сейчас она знала. Слепая уверенность, словно её кто-то учил этому всю жизнь. Мудрость предков, что передалась с молоком кормилицы? Глупость! С ней говорила магия, лес шептал ей, а ветер направлял её руку. Девушка направила поток своей силы в кисть. Мягкий беличий ворс коснулся нежной кожи девушки, ощущения были странными, тёплыми, но такими, словно она сидит “дома” на веранде, которой у неё никогда него было, с трепещущим сердцем от предвкушения возвращения. Словно раннее утро в объятиях. Словно ласковые весенние лучи. Она вздрогнула, но кисть продолжила свой путь по груди, прошла по руке, перечёркивая клеймо, вилась лозой огибая локоть, и вывернулась по линии вен. Лия не видела свой цвет: бледный, неважный, но для архона чёрный дракон бы рассечён цветом лепестков белой вишни, нежно-розовая кровь вытекала их обезглавленного тела монстра. Пальцами правой руки девушка взялась за руку Траста и свела их единой линией, обводя пальцы кольцом. Энергия не выходила больше во все стороны, она лилась направленно через кисть как будто через волшебную палочку, обузданная волшебницей. Линия на коже архона становилась благородной медью в её глазах, обретая свой неповторимый цвет. Стоило линии пройти по шрамам, они стыдливо прятались, исчезали, уступая место нити, что невозможно разорвать. И лишь кисть дошла до его сердца, Лия тяжело выдохнула и с усилием воли постаралась нащупать в себе трещину, из которой эмоции хлынули наружу. Она закрыла глаза, начиная считать: медленно, беря в руки поводья своих чувств. Раз, и кисть перестала ощущаться магической. Два, и бабочки продолжили кружить по озеру, но некоторые стали отлетать всё дальше от ведьмы с каждым взмахом. Три, и сердце продолжает ровный ритм, насколько это возможно рядом с ним.

– Лия, ты чувствуешь это? Это... это ты. Ты – как сама жизнь.
Лёгкий ночной ветер пьянил, Алый Цветок открыла глаза. Она положила кисть за ухо и руками обхватила шею мужчины, приподнявшись на носочках. Просто женщина. Посреди озера. Которая окрасила мир вокруг. Губы соприкоснулись, печатью заключая слова. И она льнула к тёплому телу, млея от слепого обожания, от бесконечной нежности к нему. И было абсолютно неважно, что происходило вокруг. Медузы не восхищали, линии были лишь картонными декорациями на сцене, а настоящее искусство она держала в своих объятиях. И теперь ничего не должно было помешать запомнить эту ночь до мельчайших подробностей.

Одна из бабочек упорхнула к берегу. Дальше и дальше от своих сестёр. Её маленькие крылья распугивали тьму, что поспешно расступалась перед насекомым, но вновь сходилась позади. Лианы тянулись к ней, но красавица ловко уворачивалась от колючих кустов, осознанно огибала сладкий манящий аромат мухоловок, а птицам странные бабочки казались невкусными. Путь продолжался, пока она не увидела маленький закрытый цветок, никем не замеченный. Травоядные не могли подступиться к нему из-за колючек, а скромный вид не привлекал вифреек сорвать его. И бабочка устремилась к нему. Села на закрытый бутон, сложила крылья и лапками начала копать сердцевину, пробираясь через складки всё глубже за нектаром, пока полностью не скрылась в коконе лепестков. Странное свечение прошлось по бутону, а когда тот раскрылся - не было никакой бабочки, лишь прекрасный синий цветок, сбросивший скромную серость лепестков: он тянулся к Луне, сливаясь с необычным танцем жизни.
Был ли у бабочек какой-то план? Инстинкты? Их тела и крылья были сотканы из магической энергии, у них не было привычного для друидов понимания повадок: никто не изучал их привычки и образ жизни, ведь и самой жизни не было. Но эти образы родились от сильнейшего чувства ведьмы, они кружили по озеру, рядом с парой, полностью поглощённой своими чувствами, находили цветы: нежные водяные лилии, размеренно покачивающиеся на водной глади, неприхотливые орхидеи, каким-то бабочкам понравились крохотные листочки на арбузных лозах. Порхающие образы растворялись в цветах, меняя их. Окрашивали мир. Может быть, на утро лишь пара кувшинок останутся неестественно яркими, искрящимися, переливающимися на солнце, оставляя лёгкий шлейф того, чему они стали свидетелями ночью. А может, какое-то растение даже случайно сбросит семена и через много лет станет чудесным ингредиентом для самых простых и действенных лечебных мазей. Но это дела будущего.
А в настоящем для Лии был только Траст.

Отредактировано Лия (2025-02-14 13:53:35)

- Действительно к превеликому сожалению, дядя Нобе, к превеликому. На незатейливом лице пустынника расплылась огромная улыбка, а в глазах загорелись озорные искры. Свободной от лягухи рукой Абдель взъерошил непослушные волосы. - Мало того, что у девочки сообразительный взгляд, умные речи, прелестный вид, дак она ещё в библи.... в архив по вечерам ходит, чтобы литературу сдать и, скорее всего, взять новую. От несказанной удачи и торжества, что переполнили тело энергией, невкусный лихо крутанулся на месте, словно невидимый Войлар сейчас пронёсся мимо на лихом коне и подарил страннику божественную оплеуху с толикой везения.
- Дорогая Аката, позволь представиться - Абдель Мехабди, разведчик, странник, вечный путник идущий по бесконечной дороге ведущей домой. С твоей сестрой я познакомился совсем недавно, точнее этим вечером и связывает нас уговор, по которому мне причитается карта, скорее всего нарисованная твоей рукой. За ней я явлюсь утром, но какая же несказанная удача встретить тебя здесь. Я щедро заплатил за сведения, и могу попросить Ахару, чтобы тебе купили любую дорогую сердцу книгу из этой или любой другой библиотеки, думаю, она не откажет. Взамен хотелось бы услышать историю о том как ты побывала в руинах Вранов, какие приключения тебя там ждали и какие опасности будут ждать нас, ведь в скорости все здесь присутствующие, кроме дяди Нобе туда отправятся.
Абдель сделал приглашающий жест войти. - Аката прошу, удели нам время. Думаю ты точно знаешь где в архиве находятся все данные о прошлых экспедициях туда, о защитниках и возможных сокровищах. Ведь не даром ты туда убегала... Интерес твой понятен, увлечение великолепно, а дух силён, раз решилась на такой поход. У меня есть тысячи историй о различных приключениях и я с удовольствием поделюсь парочкой лучших с тобой.... Если интересно. Помоги нам пожалуйста.
Невкусный засуетился, запихнул жабу обратно в рюкзак, нашёл стул рядом с одним из стеллажей, заботливо протёр от пыли краем рубахи и поставил для "дорогой" гостьи, может она и не будет использовать, но это показалось пустыннику уместным для создания впечатления заботы и важности персоны подростка. Хотя по поведению было видно, что ребёнок не очень любит большое к себе внимание.
- дядюшка Нобе, если вы не местный, то из каких краёв, если не секрет.
Чтобы развеять пристольное внимание к молодой особе стоило немного отвлечься светской беседой о погоде или охоте или о месте рождения престарелого смотрителя: люди его возраста были всегда словоохотливы в таких вопросах. Отвлечься, но совсем чуточку, ведь были более важные сведения так или иначе располагающиеся в здании архива.
Абдель попытается выудить всю возможную информацию у девочки, и если та укажет на бумаги ещё и из них. Так же достав несколько листов бумаги из рюкзака и карандаш будет делать схематические зарисовки всего рассказанного вплоть до описания пути. А может и зарисует свежую карту с подробностями от первоисточника.

Отредактировано Абдель (2025-02-16 20:42:38)

Начало игры

Пока Ионор говорил, Ругх’Нуа просчитывала все варианты. В этот раз ситуация на шахтах и правда была слишком серьезной – мать не ошиблась, послав ее вместо обычного управляющего. Однако перспектива заиметь союзника в лице архона казалась почти унизительной – в прошлый раз предложение о сотрудничестве было жестко отвергнуто, а нур не любят давать вторые шансы. Но что, если этот мальчишка прав и новый архон окажется более… сговорчивым?
Ругх’Нуа перевела взгляд на стену, где игра света и тени вырисовывала причудливые узоры. Огарок на столе плакал растопленным воском и стекал в ржавое блюдце. Нур вдруг подумала о роскошных канделябрах в каждой комнате фамильного особняка. Нужно покончить со всем скорее, чтобы вернуться.
Ругх’Нуа прибыла пару часов назад, но о гноме уже была наслышана. Керен, раб нур, проследил за ним и не нашел убедительным союзником. Тем более сейчас, в сравнении с перспективой прибытия целого флота… Хочется, чтобы союзниками были сильнейшие: тогда, возможно, получится исключить конфликт интересов.
Экспедиция совсем уж не внушала доверия. В такие шайки обычно сбиваются падкие на золото приключенцы, в которых чести не больше, чем яда в уже. Кажется, свобода выбора была лишь иллюзией.
– Спасибо за информацию, – еле заметный жест дал понять, что пришло время Шанни выложить монеты. – Надеюсь, я могу рассчитывать на наше дальнейшее сотрудничество.
Ругх’Нуа встала из-за стола, подождав, пока Керен отодвинет деревянный стул, давая ей пройти. Раскланявшись с хозяином и молодым вифреем, нур вышла на улицу. Сумерки становились все гуще, и с ними в Ругх’Нуа крепла уверенность в своем решении. Она могла даже не оборачиваться, зная, что тенью за хозяйкой проскользнул и Керен, оставив Шанни выяснять, где им троим можно расположиться на ночлег.
– Слушай внимательно, – Ругх’Нуа наконец перешла на родной язык, и ее речь стала более беглой. – Утром следующего дня мне придется заключить союз с архоном. На это время ты и Шанни будете зваться моими слугами. Не рабами. Слугами, – ленивый поворот головы, и желтые глаза впились в Керена. Черты его точеного лица выглядели более мягкими и знакомыми в темное время суток. Несмотря на годы,проведенные в рабстве, в нем сохранились грациозность и привычка всегда выглядеть с иголочки. Ругх’Нуа это было лишь на руку – вещи, принадлежащие ее семье, должны быть безукоризненными. Шанни это тоже касалось – по человеческим меркам 27 лет – большой срок, однако женщина выглядела младше своего возраста и отличалась жизнелюбивым и легким характером. Ругх’Нуа была спокойна: эти двое и правда могли сойти за обычных слуг.
– Архон согласится сотрудничать ещё до обеда. Когда мы выбьем отребье из шахт, нужно будет назначить нового управляющего – продолжай наблюдать за местными. Больше никаких просчетов. Шахты принадлежат мне и никакой сброд не сможет их отнять.

Отредактировано РугхНуа (2025-02-18 00:52:36)

Мудрецы нравились Абделю более остальных сословий, точнее они были вне сословий, выше. Мудрецы всегда оказывались более порядочны и совестливы чем те-же правители или торговцы. Исток их атараксии находился где-то глубоко в понимании законов мироздания. Мудрость не приходила с годами и не была участью книжников проводивших тысячи часов за познаниями мировых секретов через тайные фолианты. Человек мудрый был похож на горбуна - его выделяющееся бремя было очень заметно и привлекало внимание остальных, он нёс его невозмутимо и с гордостью, не чувствуя тяжести или дискомфорта, обыватели-же считали это бесполезной болезнью уродующую тело и, возможно, дух. Была ли Охея идеальным местом для размышлений, скорее да, чем нет. В манере говорить о жизненных перипетиях, в расставленных акцентах и суждениях нюхач разглядел глубокую мудрость дядюшки Нобэ. Если добавить парочку выдуманных поворотов, его рассказ тянул на небольшую и поучительную притчу о возвращении к истокам, её стоило запомнить и добавить в коллекцию историй.
Усталость навалилась неожиданно, как грабитель из тёмной подворотни - всё-таки день был перенасыщен происшествиями и, в особенности, впечатлениями. Хотелось сгрести бумаги с ближайшего стола архива, улечься клубочком и провалиться в блаженное забытьё, тем более, что текущие задачи, вроде-бы, были кое-как выполнены.
Вернулся маг металла, подавленный и расстроенный, без добычи. Глядя на него пустынник решил сделать кое-что совсем незначительное, но явно добавившее сну крепости из-за успокоившейся совести.
Незаметно промелькнув в открытую дверь невкусный прихватил с собой рюкзак и затаившуюся в нём жабу. Вечер в джунглях встретил душноватым воздухом чрезмерно пропитанным различными цветочно-плодовыми ароматами, жужжанием и стрекотанием бесчисленных орд насекомых выбравшихся ужинать чем придётся из под полога леса, где их сдерживало днём обжигающее яркими лучами солнце.
Присев у кромки тропинки там, где гудение было особенно сильно Абдель достал земноводное, поднял до уровня своих глаз и попытался разглядеть хоть что-то в лягушачьих. Животное в этот раз не стало притворяться, а безразлично раздувало щёки и немного урчало, словно ворчало на своего ловчего.
- Ты уж прости меня, что отнял у тебя свободу на время. Мне очень совестно, я вовсе не хотел так поступать... Получилось как-то само собой... Наверное это всё от того, что ты довольно симпатичная жабка, Жози. Ведь я знаю что это, когда тебя выдёргивают из рая и ломают таким образом всю твою жизнь. Нет-нет, я не жалуюсь, просто делюсь. Беги домой, посмотри как тут много сьестного, а может где и болотце найдётся, беги, только не попадись питону или анаконде...
Невкусный вернулся совсем скоро и попросился остаться в архиве до утра. Если нужно он проводит Акату до дома, а затем вернётся в архив чтобы почитать про местную флору и фауну, разузнает информацию про местные ядовитые растения и животных. Уснёт крепко и быстро с мыслями о очаровательной Ведьме. По утру встанет чуть раньше  обычного, проверит снаряжение и отправится в лес чтобы найти и убить парочку ядовитых змей и "надоить" небольшой пузырёк яда. Затем отправится за обещаной картой и уже вместе с ней по светлому пойдёт в лагерь архонов.

Отредактировано Абдель (2025-02-26 14:15:42)

Мэтт Арне ещё некоторое время ждал на улице когда появится его любимец, но в конце концов он осознал, что Проглот не придёт к нему... Видимо он очень сильно испугался. А потому он встал со своего места оставив фрукты и он пошёл обратно в библиотеку, он же архив. Он пришёл правда уже к концу, когда все уже закончили всё обсуждать, он также осмотрел те самые бумаги которые тогда подобрал Проглот. Он изучил эти бумаги и решил оставить, чтобы потом показать их остальным завтра. Также он собрал все оставшиеся фрукты и мясо, что тогда выплевал Проглот в мешок и убрал к себе в карман. Также он решил закончить с поисками информации которую на него возложили. Он решил поискать с оставшимся информацию, чтобы не подвести остальных. Пришло Время уже было позднее и все стали расходиться кто куда, чтобы переждать эту ночь. Мэтт же решил не усложнять себе жизнь и пошёл в ту таверну где они были до этого, может быть и выйдет снять там комнату на ночь. И он шёл в сторону тратира по памяти освещая себе путь своим инструментом, а уже после прихода в таверну решается ещё раз осмотреться там на наличие своего Любимца, авось решил вернуться туда где сытнее было.

Отредактировано Мэтт (2025-03-01 11:11:39)

За столом, когда шум попойки начал стихать, Феррус медленно поднялся, словно предчувствуя приближение нового дня. Его глаза блестели искренним теплом и решимостью, отражая уважение к каждому товарищу. Он мягко улыбнулся, и голос его, ровный и проникновенный, разнесся над последними звуками веселья:

— Друзья мои, — сказал он, обходя взглядом собравшихся гномов, — сегодня мы пили и вспоминали наши славные дела, но пора настать время отдыха. Пусть ночь укроет нас покоем, а утро принесёт новые победы и испытания.

При этом он протянул каждому руку, давая понять, что слова его — не просто прощание, а обещание скорой встречи и вечной поддержки. С легким поклоном, почтительно отдав дань древним традициям своего народа, Феррус тихо оставил стол, оставляя после себя теплое эхо дружеских слов, которое еще долго согревало сердца его братьев.

Выйдя из Таверны, Гном понял что не узнал место нахождения лагеря, но в скором времени он нашел место благодаря местным. Объяснив ситуацию он попал в лагерь и занялся своими делами. Если никто не примет его предложение, то гном ослабит форму и займется доработкой своего снаряжения используя свои инструменты. Когда закончит, Феррус найдет минуту для собственного спасения от непрестанного труда. Оставив за собой аккуратно разложенное снаряжение, он посмотрит на звёзды , которые еще мерцают, как память о прошедших битвах и небывалых приключениях, хотя узор и не похож на тот, что был в горах. В тишине, нарушаемой лишь шёпотом ночного ветра, его мысли, наполненные отголосками славных дел, начали растворяться в глубоком, сладком покое. Именно здесь, под сводами ночи, он позволит себе забыть о мире суеты и бурных сражений, вдыхая свежий холод Каталии, чтобы с новыми силами встретить новый день, где его ждут новые дела.

Абдель был совсем не против выглядеть простаком и простофилей когда страннику это было выгодно. Как-то один знакомый служивый охранник на третьих воротах Бирвилии, с которым нюхач обязательно выкуривал при встрече по пару трубок с превосходной, волшебной, травой, высказал удивительно точную вещь -  подчинённый перед лицом начальствующим должен иметь вид лихой и придурковатый, дабы разумением своим не смущать начальство. Но вот чтобы другие принимали его или делали вид, что принимают за лицо с вялыми умственными кондициями было непозволительно. И если в первый раз, когда куча косвенных замечаний жужжащим роем норовило влететь в левое ухо и устроить в голове беспокойное гнездо, Абдель отмахнулся, потому, что черепная коробка вовсе не была безразмерная и добрую половину уже заняла магическая красавица. То вот теперь, когда судьба подкидывала грабли в том-же самом месте и готовилась смеяться, если, вроде бы ловкий, парень треснется и может быть даже упадёт, стоило заострить на всех несостыковках внимание. Но объяснять подростку кучу догадок было не с руки, по этому невкусный решил претвориться тем, за кого его посчитали: сделав задумчивый вид и посмотрев на небо, отсвечивающее лучами восходящего солнца в окошке с наличником из мясистых, тёмно-зелёных листьев аралии, он пробурчал:
- Точно помню, на рассвете, здесь.
Вдруг разведчик скрючился как будто проглотил ту здоровую жабу, что девочка видела в архиве, застонал.
- Ой, ёёй, оой, ооой. Кажется я поужинал слишком плотно.... Аката, принеси пожалуйста водички, а я пока, пожалуй, у вас подожду твою сестрёнку, можно?
Не дождавшись ответа разведчик бодро распрямился и без робости оттеснил ребёнка вглубь помещения. Продавливать крепким плечом свои интересы он тоже умел, особенно если оппонент был мал и невысок, с другими же стоило проявлять ловкость.
- А что это вы тут всю ночь делали? М? Негоже по ночам подросткам работать, им надо спать и набираться сил для дневного изучения прекрасного мира!
Невкусный постарается проникнуть в помещение и разузнать всё что там происходит.

– Я, Ругх’Нуа из семьи Нур’Гаах.
Лия выглянула на эльфийку: память нередко её подводила, когда дело касалось разового знакомства. Слишком много лиц мелькало, когда девушка останавливалась, чтобы перевести дух. Но тёмные эльф встречались ей нечасто: бледная кожа, которая сильно напоминала эденские статуи. Янтарные глаза, подобно змеиным, наблюдали их из темноты и вслушивались в певучие напевы пунги, которые мастерски извлекала таинственная жрица Малассы. У обоих тёмных эльфов, которые услужливо могли прийти в воспоминаниях были обсидианово-чёрные длинные волосы, из которых рифами высились два длинных утёса. Изящные их тела были жилистыми, на фоне маленькой эльфийки Траст казался великаном. Но Лия вспомнила её. Эльфийка с птичьим именем. Рукх, похожая больше на чёрного дрозда, чем на героя шедимских легенд.
Лелетея перевела взгляд на Траста. В предыдущую их встречу он карабкался на высокий столб в одних штанах, играл своими мышцами. Это был сентябрь? Кажется, начало осени, Лия помнила какое-то пальто и весёлого щенка. Сейчас того златовласого юношу, что клевал робкими поцелуями лоб волшебницы, думая, что она ещё спит, и не узнать в этом теле лысого умудрённого жизнью центуриона. Лишь его голубые глаза горели тем же задорным блеском.
Но и Лия изменилась. В тот раз она выглядела как нищенка: исхудавшая, её платье было, как всегда, отдано крестьянами странствующему лекарю в благодарность за помощь и отвары. Белые кудри, пугливая. Сейчас же шаманка больше была похожа то ли на девицу из высшего сословия, что в дорогом платье с золотым узором горделиво стояла за военным, чувствуя себя в безопасности. Драгоценные серьги с солнцем и луной утопали в чёрных кудрях, которые на солнце становились зелёными. То ли это была актриса с более плавными и грациозными движениями. Её губы как лепестки цветов вишни - они расплылись в широкой доброжелательной улыбке, обнажая ровный ряд зубов. Лия старалась выглядеть как та, с кем чувствуешь спокойствие, хоть эмоции лесной ведьмы были непредсказуемыми.
– Позвольте ещё раз представить вам Лию Лелетею.
Она взмахнула руками, словно крыльями, отвела левую ногу назад, заводя за правую, и сделала реверанс, опуская голову в поклоне.
Кто бы мог подумать, как всё изменится! Шаманка всё ещё старалась скрывать свои силы, быть неузнанной и невидимой, говорить о себе поменьше, спрашивать побольше. То, с какой лёгкостью Траст говорил о её способностях, могло бы вызывать беспокойство, но Лелетея не чувствовала его. Она в безопасности.
Перед тем, как пойти следом: за гостями и центурионом, замыкая строй, Алый Цветок бросила последний взгляд на дорогу, что вела от лагеря в деревеньку, прямо через джунгли. Было слишком рано, чтобы беспокоиться о том, что пора входить: четверть часа точно найдётся, чтобы помочь в переговорах.

***
– Садитесь.
Вода из графина с журчанием разливалась в простые даже чуть грубые деревянные кружки. Центурион Криптал не был аристократом, не привык к праздным разговорам. Простой солдат, который не любит ходить вокруг да около, когда затевалось какое-то дело. Честно и прямо. Лия была честной, ни сова лжи она бы и не произнесла, да вот только не всегда её нужно было произносить. Лесная ведьма так и не села. Она взяла графин, опустила обе руки в сумку. Нашла пустую колбу для зелья и миску с ягодами. Несложно было раздавить пальцем ягоды и вылить сок в колбу. Первая часть была готова, дальше взгляд проскользил по убранству: и ни одного горшка с растениями! Ох уж эта тяжелая походная жизнь, нет солдатам никакого дела до красоты. Но это не страшно, всегда у голоса леса была подходящая песнь, к которой тянулись листья. Пусть даже фигурально. Сок растения каплями пролился в стеклянную колбу. Следом девушка долила из графина воды до середины, закупорила пробкой горлышко и сильно взболтала жидкость чтобы на поверхности появилась пузырчатая пена.
– Лия, поможешь с расписками?
Ведьма хихикнула, как шкодливый ребёнок с горящим взглядом, что не отошёл от своей игры, и поставила колбу на стол.
– Помогу. Но!
Она взяла стаканы эльфийки и архона, придвинула их к себе. Облокотилась ладонями на крепкую поверхность стола и с игривым вызовом посмотрела сначала на гостью, а потом в глаза центуриону.
– Я хочу, чтобы мы все могли не опасаться ножа в рукаве. Тайные рецепты ведьм не дадут солгать. Если вы оба готовы доверять друг другу, выпейте! –  ловким движением она откупорила бутылку и разлила по всем трëм кружкам поровну, так что вода быстро окрасилась в грязно-фиолетовый оттенок. Выглядело не так красиво, как должно было быть, но Лия не отчаивалась. Она взяла свой стакан и принюхалась к нему. –  Да... Всё так. Не переживайте, не травить же я вас собралась, право-слово. Если вы будете говорить правду, вам нечего бояться.
Траст... Сейчас он был центурионом, а не просто её сердечным другом. Выходка ведьмы могла бы его смутить, разгневать, отвратить от неё, но Лия защищала его так, как умела. Её силы были не столь большими, она не была тактиком или стратегом, но что-то за свою долгую жизнь узнала. Например то, что ведьмина сыворотка правды развязывает любые языки. И что Траст выпьет то, что она протягивала, глазом не моргнув, полностью доверившись ей. Но, если они оба замешкаются, Лия выпьет зелье первая, подавая пример. В любом случае, напиток она опробовала сама. Вкус был кислым из-за ягод и чуть терпким, но терпимым. Даже не поморщила веснушчатый нос! Не яд, в этом можно было удостовериться: запах не тот. А вот стоило ли эльфийке рисковать посреди лагеря архонов, которые хотели бы ей помочь, отказываясь принимать участие в этом ритуале?

В подобных местах Алый Цветок уже бывала. Она знала, что рядом со с толом должны быть пишущие принадлежности: бумага, перо, чернила, песок, свеча, сургуч. Только чем Траст запечатывал письма - вопрос хороший, но его шаманка отмахнула его лёгким движением тонкой руки. Не это было сейчас важно. Она достала необходимые вещи и разложила на столе. Спокойно, без лишних движений Лелетея закатала рукава своей робы до локтя, открывая запястья. Из сумки появился футляр, в котором лежало перо с закрученным кончиком. Девушка осторожно вынула его и положила на первую стопку листов. Вторая же была перед ней, готовая к использованию.
– У меня есть немного времени. Рукх'Нуа, для закрепления в документе: чем Вы занимаетесь? Вы ведь не торговка, да? – девушка весело хмыкнула, вспоминая их первую встречу. В её голосе не было лукавства или недоверия. Она словно вела светскую беседу с новой знакомой за чашечкой полуденного чая.
Лия была готова составлять договор в двух экземплярах, когда условия будут согласованы.

Отредактировано Лия (2025-03-04 13:42:50)

Вии, пусть и с неохотой, но всё же принялась исполнять приказ и встала у входа. Не пускать в пещеру тех, кто пришел в лагерь... К сожалению, толковать приказ так, что бы бить всю нежить, что заходит во внутрь, было нельзя, ибо она уже была в лагере. И пока она стояла, девушка размышляла. Насколько сильна некромантка? Сильна ли она в подчинении, или же настолько же опасна и в бою один на один? Во всяком случае, проверить это она не могла.
До этого момента. Вмиг рухнули на землю копья, состоящим из эфира Света, и пронзили полётом своим нежити часть. Душа и сердце назгула пели от радости, видя раздираемые светлой магией тела собратьев по несчастью, и врагов всего живого, в том числе и Вии. Однако долго радоваться не пришлось, рядом пролетел снаряд. Видимо, Вии не сразу поняла, что для них она точно такая же подконтрольная некроманту нежить. И поэтому Вии поспешила занять оборону за каким либо укрытием, готовя Смещение на случай чего. В её ближайших планах было лишь не дать получить удары по себе, а так же придумать как показать архонам и вифрэям свои истинные намерения.
А для этого надо бы вспомнить, какие именно приказы отдал некромант, что бы уцепиться за малейшие детали...

Феррус проснулся с утра и не стал Горэтом. Сначала он осмотрелся и никого нету.
"Странно" - подумал гном и после чего встал, размялся, отсмотрел свое снаряжение и после чего надел свою одежду и вышел.

"Так, прекрасно я конечно притопал в этот лагерь на пьяную голову. О предки, благо не намяли бока и ладно." - топая к выходу он решил найти местного главного, то бишь Траста.

"Доброе утро. Храни вас Люммин, да сияние света согреет вас лучами. Не скажете где могу найти Траста Криптала." - Феррус обратился к кому-то из военных в лагере, чтобы его проводили до Архона.

"Сейчас скажу ему, что Гномы в деле, а потом направлюсь за всем своим снаряжением и к гномам. Помогу, соберу и потащимся куда надо." - думал гном, пока шел.

"Вот надо перестать пить если вижу Лию или Траста, ничем обычно хорошим для моей памяти это не заканчивается, снова упускаю что-то, что-то забываю." - пролетела мысль в голове.

Значит цели. Броню найти. Гномов найти. Шахты зачистить. Семена собрать. Гномов вернуть. К Нали прийти. Эрбвитлан осмотреть. Вроде все просто.

Оказавшись перед шатром Траста, Гном сказал.

Кто в теремочке живет. Траст Криптал это Феррус Джинводрин. — после чего гном встал возле входа ожидая когда разрешат войти.