Последние теплые дни в Кардосе выпали именно на то время, когда Ругх’Нуа вместе с отцом прибыла сюда с инспекцией оружейного торгового дома. Ещё перед поездкой Ла’Зоар настрого запретил пользоваться магией тени, потому что, видите ли, местные боятся силы такого сорта. А значит, ничто не могло спасти от духоты кабинета управляющего и влажного тяжелого воздуха, который словно обжигал легкие при каждом вздохе.
   Ругх'Нуа остервенело сидела за отполированным деревянным столом, обмахиваясь тонкой стопкой бумаг, пока отец слушал рапорт и давал распоряжения. Дела шли неплохо, однако в последнее время участились задержки поставок из-за... Ругх'Нуа предприняла еще одну попытку сосредоточиться на разговоре, импровизированный веер в ее руках обдал обнаженную шею горячим воздухом, пропитанным смесью запахов пота разных рас. Сейчас в кабинете вместе с ней было шесть персон, и это на пять больше, чем следует.
   Еще один вдох – грудь, перетянутая корсетом, взметнулась вверх и внезапно остановилась. Ругх'Нуа показалось, что вдруг кто-то украл весь воздух. Эльфийка попыталась продолжить борьбу за жизнь и с ужасом осознала, что не может пошевелиться. Паника мгновенно сковала все естество – бумажный веер застыл в руках. Казалось, что Ругх'Нуа бросили в море в тяжёлых кандалах – в ушах стучала кровь, вторя лихорадочному биению сердца.
   Терпеть и сидеть или привлечь внимание? Переговоры из-за нее не сорвутся, но показывать слабость перед этими существами и перебивать отца не хотелось. Перед глазами все поплыло, пальцы нервно комкали бумаги. Видимо, их шуршание привлекло внимание Ла’Зоара, потому что в какой-то момент Ругх'Нуа почувствовала на себе его взгляд. А через мгновение была выставлена за дверь с напутствием подышать свежим воздухом и прийти в чувства. В какие чувства она должна была прийти, не уточнялось.
   На улице было шумно, но мягкое движение ветерка приятно обдувало спину. Ругх'Нуа оправила складки на тяжелом платье чернильного цвета, которое от долгого сидения в одной позе все равно безнадежно помялось. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что никто не смотрит, она попробовала ослабить шнуровку на корсете, но тот был перевязан Шанни на совесть. Лёгкий зонт расправился над её головой, ведомый рукой Керена.
   Крыльцо торгового дома семьи Нур’Гаах выходило прямо на базарную площадь. Тут и там мелькали цветные пятна: взметались яркие юбки, прилавки ломились от овощей и фруктов, отрезы дорогих тканей пестрели в руках покупателей. Запахи перемешивались в воздухе и оседали на кончике носа: соленая рыба, вяленое мясо, цветочный мед, древесный аромат орехов… Теперь голова Ругх'Нуа начала кружиться уже не от духоты.
   Базарный шум, музыка, улыбки людей – эльфийка, ведомая любопытством, искала местечко в тени поближе к фонтану – он казался дивным миражом посреди раскаленной пустыни. С другой стороны, Ругх'Нуа завораживали обычаи местных, их странные, почти дикие танцы, грубая музыка, их забава влезать на высокий столб, чтобы получить награду – дешевые сапоги, которые прохудятся уже после первой носки. Посетители базара льнули к лоткам торговцев, стремясь вкусить ароматный мед и фрукты, которых Ругх'Нуа не видела раньше. Судя по тому, как много их было здесь, можно предположить, что яство распространено в этих краях и стоит гроши. Это объясняло, почему эльфийка из богатого дома такое не пробовала – деловые партнеры, стараясь удивить, присылали экзотику, даже не задумываясь, что обычный фрукт, который встречается на каждом шагу, может удивить не меньше. Во время же путешествий с отцом Ругх'Нуа ела только проверенные блюда, чтобы не отравиться непривычной едой. Поэтому круглые, наливные, красные и зеленые большие и малые фрукты, в которые с такой жадностью впивались местные, брызжа соком себе на грудь, были чем-то удивительным.
   Аромат фруктов манил Ругх'Нуа, а голова гудела от обилия резких звуков, тяжёлого влажного воздуха и калейдоскопа красок. Отбросив приличия, измождённая эльфийка бухнулась прямо на бордюр возле очередного шатра, от которого шёл тонкий аромат чужеземных фруктов. Отослав Керена на поиски воды, Ругх'Нуа прикрыла глаза, вслушиваясь в звуки чужой речи.

Ругх’Нуа вздрогнула от неожиданности, когда откуда-то сверху раздался громкий мужской голос. Видимо, ей было действительно плохо, раз даже приближающие шаги не расслышала. Мысли витали где-то далеко, в прохладном полумраке собственной комнаты. Она вспоминала, как чудно сплетаются тени и мерцание свечей на стенах цвета летних сумерек, как трещат дрова в камине, которые Шанни ворошит тонкой кочергой. Эльфийка представила, как совсем скоро дорвется до камешков рун, с какой радостью замарает пальцы чернилами, шурша пергаментом и выписывая успокаивающе знакомые знаки. От мыслей о доме Ругх’Нуа становилась чуть лучше – тяжелая, словно каменная, голова как будто перестала гудеть.
Однако все эти мысли были грубо разогнаны чьим-то беспардонным вмешательством.
Ругх’Нуа подняла голову и наконец открыла глаза. Она сидела в тени, но даже здесь было слишком светло – захотелось снова зажмуриться и с силой потереть веки.
Перед ней стоял крепкий архон, и нур показалось, что свет исходит именно от него. Телосложение – первое, что бросилось в глаза – тот же Керен был раза в два уже в плечах этого незнакомца. Эльфийская раса славилась изяществом, но даже мужчины у нур практически никогда не встречались выше 170 сантиметров. Ругх’Нуа видела представителей других народов и уже устала удивляться разнообразию существ, населявших земли. Но когда живая скала подходит так близко, ее первая мысль – вскинуть руку в предупреждающем жесте.
Пока Ругх’Нуа пыталась сфокусировать взгляд на незнакомце, тот продолжал говорить, и теперь было совершенно понятно, что при этом он все время смотрел именно на нее. “Уважаемая”? “Орехи”? “Бочонок с медом”? Слова причудливой вязью вырисовывали в сознании странную картину. Мужчина, выросший из ниоткуда,  перепутал ее с простой лавочницей? Понимание этого заставило кровь прилить к лицу от возмущения. Ругх’Нуа уже намеревалась вскочить на ноги, как заметила, что все это время у подола ее платья трется бродячий черный котенок. Его мурчание вывело Ругх’Нуа из оцепенения – она наконец поднялась, отпрянув от блохастого животного, и взобралась на низкий бордюр, чтобы хоть немного увеличить свои размеры в противовес незнакомцу.
– Полагаю, вы спутали меня с торговкой. Это не так, – резкий подъем не прошел даром – голова закружилась, но теперь Ругх’Нуа уже полностью владела собой. Чтобы избавиться от неприятного ощущения, он принялась пристально разглядывать обратившегося. Выцветшие одежды мужчины намекали на долгую дорогу без возможности привести обмундирование под ними в порядок, а его открытое лицо говорило о доброжелательности. Или о блефе.
Только теперь, оправившись от шока, нур смогла заметить еще одну деталь. Архон был не один – рядом с ним, чуть поодаль, стояла девушка. На ее белоснежных локонах играли солнечные лучи, а выражение лица не сообщало об исходящей от парочки угрозы. К груди молодая женщина прижимала сверток. Вероятно, младенец помешал бы быстрому выниманию ножа из-за пазухи. В явно мужской одежде не по размеру девушка, вероятно, была простой путницей, которая стремилась не привлекать к себе внимание, но Ругх’Нуа подумала, как прекрасно она бы смотрелась в платье, расшитом речным жемчугом. Жаль, правда, переводить дорогие ткани на человека.
Подумав о платье, Ругх’Нуа оправила собственную одежду, помявшуюся от долгого сидения. Котенок в ее ногах опасно приближался к бордюру, протяжно мурлыкая. Да что ему от нее нужно? Нур в красках представила, в каких закоулках этого города он мог побывать и сколько заразы нес на своей пыльной темной шерсти. Оглядев базарную площадь, она не увидела Керена поблизости – наверняка он уже успел оценить ситуацию и смотрел за развитием событий со стороны, готовый в любой момент прийти на помощь хозяйке. Пить хотелось нещадно, но она потерпит, пока эти странные незнакомцы не уйдут прочь.

Отредактировано РугхНуа (2025-02-27 15:40:01)